Forwarded from балбес
мемный коллаб сами знаете с кем
(спасибо Картон за пикчу)
(спасибо Картон за пикчу)
Forwarded from houkuka
Пешков запыханно дышит и опирается ладонью о кирпичную стенку. Бок болезненно жжёт не смотря на то, что холодный проливной дождь давно заставил намокнуть его полностью. Розовые разводы покрывают белый лонгслив, парень вымученно стонет и спускается вниз, на грязный асфальт - сил убегать больше нет.
Сережа слышит приближающиеся шаги, он идёт неспеша, прекрасно зная, что всё равно догонит, добьет, потому что он обожает издеваться. Всё это время он хотел лишь доказать, что переиграл. Серёжа продумал абсолютно все возможные исходы, Серёжа всегда был на шаг впереди, всегда знал, что он будет делать. Переиграть школьника - нечего делать для такого, как он. Серёжа никогда не проигрывал
До этого дня.
Шаги становятся громче, а дрожь по телу - ощутимее. Казалось бы - бояться уже нечего, самое страшное случилось. Сегодня он умрет. Но почему возможность столкнуться с зелёными глазами вновь - кажется более страшной, чем неминуемая кончина?
—Звон колоколов… Да, колокола сегодня звенят особенно сильно.—русый парень останавливается в паре шагов от сидящего на асфальте мужчины.
Только сейчас Серёжа замечает - действительно, совсем недалеко от них звучат колокола. Ему никогда не нравился этот звук, отвратительный. К слову он в курсе неприязни брюнета к этому звуку.
—Они сегодня особенно отчетливо звенят: непрерывный звон, как будто свадьба, или…? —глаза сверкают, а он впервые за все время смотрит в его, сторону. Взгляд презирающий, нацеленный на высмеивание его проигрыша.
Цитирует его слова, произнесённые неделей ранее. На этом же месте, когда Пешков был уверен в своей победе на сто один процент. Просчитался, но где?
Карие глаза опущены, он сверлит асфальт в надежде, что Бессмертных уйдёт. Сделает так, чтобы он умер в одиночестве, без убивающего быстрее всего чувства стыда. Только вместо этого он подходит вплотную и садится на корточки, чтобы заглянуть обезумевшим взглядом под густую шевелюру. Чтобы вкусить дрожащие от обиды губы, пустые безжизненные глаза и сведённые к переносице тёмные брови. Жаль, что он не плачет, так бы русый сошёл с ума.
—Выглядишь очаровательно, когда обречён—мерзкая ухмылка касается потрескавшихся губ, Бессмертных ласково касается подбородка и поднимает личико вверх. И только сейчас, на свету он цепляется за едва видимую мокрую дорожку на щеке, что и становится отправной точкой.
Подавшись вперёд он касается чужих, холодных, посиневших губ, что часами ранее отливали розовым. На них был приятный привкус лимонного пирожного и сладкого чая, а сейчас - ничего.
—Мы совсем скоро встретимся, мне будет скучно без тебя здесь.—хмыкнув, Ваня кулаком жмёт на место пулевой раны, выбивая из чужой груди последний хрипящий стон. —Совсем скоро..
id: Греча Ядрицевая
#n
Сережа слышит приближающиеся шаги, он идёт неспеша, прекрасно зная, что всё равно догонит, добьет, потому что он обожает издеваться. Всё это время он хотел лишь доказать, что переиграл. Серёжа продумал абсолютно все возможные исходы, Серёжа всегда был на шаг впереди, всегда знал, что он будет делать. Переиграть школьника - нечего делать для такого, как он. Серёжа никогда не проигрывал
До этого дня.
Шаги становятся громче, а дрожь по телу - ощутимее. Казалось бы - бояться уже нечего, самое страшное случилось. Сегодня он умрет. Но почему возможность столкнуться с зелёными глазами вновь - кажется более страшной, чем неминуемая кончина?
—Звон колоколов… Да, колокола сегодня звенят особенно сильно.—русый парень останавливается в паре шагов от сидящего на асфальте мужчины.
Только сейчас Серёжа замечает - действительно, совсем недалеко от них звучат колокола. Ему никогда не нравился этот звук, отвратительный. К слову он в курсе неприязни брюнета к этому звуку.
—Они сегодня особенно отчетливо звенят: непрерывный звон, как будто свадьба, или…? —глаза сверкают, а он впервые за все время смотрит в его, сторону. Взгляд презирающий, нацеленный на высмеивание его проигрыша.
Цитирует его слова, произнесённые неделей ранее. На этом же месте, когда Пешков был уверен в своей победе на сто один процент. Просчитался, но где?
Карие глаза опущены, он сверлит асфальт в надежде, что Бессмертных уйдёт. Сделает так, чтобы он умер в одиночестве, без убивающего быстрее всего чувства стыда. Только вместо этого он подходит вплотную и садится на корточки, чтобы заглянуть обезумевшим взглядом под густую шевелюру. Чтобы вкусить дрожащие от обиды губы, пустые безжизненные глаза и сведённые к переносице тёмные брови. Жаль, что он не плачет, так бы русый сошёл с ума.
—Выглядишь очаровательно, когда обречён—мерзкая ухмылка касается потрескавшихся губ, Бессмертных ласково касается подбородка и поднимает личико вверх. И только сейчас, на свету он цепляется за едва видимую мокрую дорожку на щеке, что и становится отправной точкой.
Подавшись вперёд он касается чужих, холодных, посиневших губ, что часами ранее отливали розовым. На них был приятный привкус лимонного пирожного и сладкого чая, а сейчас - ничего.
—Мы совсем скоро встретимся, мне будет скучно без тебя здесь.—хмыкнув, Ваня кулаком жмёт на место пулевой раны, выбивая из чужой груди последний хрипящий стон. —Совсем скоро..
id: Греча Ядрицевая
#n
Forwarded from 1926мята
Forwarded from houkuka
Ваня скидывает рюкзак возле кровати и открывает шкаф, чтобы переодеться. На смену черному лонгсливу и серым спортивкам приходят светлая футболка и шорты, а он сам заваливается на кровать, почти цепляя макушкой изголовье.
Подъемы ранним утром сказываются на нём неимоверно плохо, а именно - весь остаток дня он проведёт не за работой, а за тем, что будет спать. Его ничего не разбудит, пока он самостоятельно не решит, что пора просыпаться. Поэтому сообщения и звонки Пешкова сейчас игнорируются, а позже телефон и вовсе отключается - банально садится батарейка.
Перевернувшись на другой бок, русый встаёт лишь к восьми часам вечера. Удивлённо замечает погасший айфон и ставит его на зарядку, а сам переползает в кресло и выключает бубневшего всё это время Братишкина. Пока телефон заряжается - уходит в душ, чтобы после натянуть излюбленную рубашку, схватить гаджет и выйти из квартиры. Его уже ждут под подъездом, тут же он получает по бошке, а после короткого возмущения - приходится вернуться в квартиру, ведь желания ехать в инвейжн нет, тем боле он только встал.
Хлопнув дверью квартиры, тёмная высокая фигура по-собственнически проходит внутрь и клацает чайником. Он бывает здесь почти каждый день и считается вторым хозяином огромной квартиры, в которой Ване одному - одиноко, а с ним - неимоверно тесно. Каждый угол заполняется чужими духами и пропитывает кожу, вещи, мебель и бетонные стены.
За время, что брюнет тратит на варку кофе, Ваня выбирает фильм и заказывает еду, после чего удобно садится и вытягивает ноги на журнальный столик, плевать, что, так делать нельзя, его всё равно не осудят.
Серёжа заходит с кружкой, которая становится у чужих ног, а он сам без лишних раздумий выбирает самое удобное место в комнате - головой на чужих коленях. Прикрыв глаза и еле заметно улыбаясь от нежных касаний к волосам, он берётся за чужую вторую руку, ласково поглаживая большим пальцем.
Завтра каждый из них будет занят своими делами. Завтра у каждого из них будет ломаться кресло, соседи будут вызывать ментов из-за громкого поведения, а может кого-то и вовсе собьёт машина..
Ну, а сейчас они в Ваниной квартире молча смотрят самый тупорылый фильм в их жизни, сюжет которого они не вспомнят и через пять минут после окончания просмотра, зато Серёжа точно вспомнит ласковые руки, что перебирают его волосы, а Ваня никогда не забудет тяжёлый аромат чужого парфюма, что не оставляет ни малейшего пустого пятна вокруг них.
#n
Подъемы ранним утром сказываются на нём неимоверно плохо, а именно - весь остаток дня он проведёт не за работой, а за тем, что будет спать. Его ничего не разбудит, пока он самостоятельно не решит, что пора просыпаться. Поэтому сообщения и звонки Пешкова сейчас игнорируются, а позже телефон и вовсе отключается - банально садится батарейка.
Перевернувшись на другой бок, русый встаёт лишь к восьми часам вечера. Удивлённо замечает погасший айфон и ставит его на зарядку, а сам переползает в кресло и выключает бубневшего всё это время Братишкина. Пока телефон заряжается - уходит в душ, чтобы после натянуть излюбленную рубашку, схватить гаджет и выйти из квартиры. Его уже ждут под подъездом, тут же он получает по бошке, а после короткого возмущения - приходится вернуться в квартиру, ведь желания ехать в инвейжн нет, тем боле он только встал.
Хлопнув дверью квартиры, тёмная высокая фигура по-собственнически проходит внутрь и клацает чайником. Он бывает здесь почти каждый день и считается вторым хозяином огромной квартиры, в которой Ване одному - одиноко, а с ним - неимоверно тесно. Каждый угол заполняется чужими духами и пропитывает кожу, вещи, мебель и бетонные стены.
За время, что брюнет тратит на варку кофе, Ваня выбирает фильм и заказывает еду, после чего удобно садится и вытягивает ноги на журнальный столик, плевать, что, так делать нельзя, его всё равно не осудят.
Серёжа заходит с кружкой, которая становится у чужих ног, а он сам без лишних раздумий выбирает самое удобное место в комнате - головой на чужих коленях. Прикрыв глаза и еле заметно улыбаясь от нежных касаний к волосам, он берётся за чужую вторую руку, ласково поглаживая большим пальцем.
Завтра каждый из них будет занят своими делами. Завтра у каждого из них будет ломаться кресло, соседи будут вызывать ментов из-за громкого поведения, а может кого-то и вовсе собьёт машина..
Ну, а сейчас они в Ваниной квартире молча смотрят самый тупорылый фильм в их жизни, сюжет которого они не вспомнят и через пять минут после окончания просмотра, зато Серёжа точно вспомнит ласковые руки, что перебирают его волосы, а Ваня никогда не забудет тяжёлый аромат чужого парфюма, что не оставляет ни малейшего пустого пятна вокруг них.
#n
Forwarded from даря пиздит (даря миньярд)
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Forwarded from houkuka
Ваня проезжается кулаком по чужому лицу, попадая чётко в нос. Чужие хрипы и недовольное шипение свидетельствуют если не о переломе, то о разбитости точно. В ответ же его хватают за шею, прижимая к самой близкой стене, которая до этого послужила ему спасением - он оттолкнулся от неё ногой. Сейчас не спасает даже удар между ног, а голова слишком стремительно начинает кружится. Кислорода катастрофически не хватает - он всё ещё запыханный от попыток удрать.
Ему страшно, а ещё он бесконечно сильно злится. На Серёжу, который позволяет другим себя трогать, когда они договорились "без этого".
Ваня невообразимо сильно ревнует Серёжу ко всем, кто так или иначе проявляет к нему знаки внимания. Его трясёт, руки сжимаются в кулак и желание разнести лицо тому, кто лезет - растёт в геометрической прогрессии, потому что Серёжа был только его и таковым остаётся. Потому что для Вани отношения - то самое сокровенное и нетронутое никем, кроме двух людей. Отношения - два человека, полностью принадлежащих лишь друг другу и никому более. А Серёжа другой.
Серёжа открытый и тот, кто знает - двум парням быть вместе нельзя, так принято законом и обществом, так было всегда. Почему из-за "тайных" отношений в с Ваней он должен отказывать в милой беседе двум девчонкам?
В этой беседе нет ничего, что могло бы разрушить их идиллию, так считает Серёжа.
А Ваня с расстояния двух метров видит чужие аккуратные пальцы, которые трогают плечо. Слышит звонкий подставной смех, ощущает нотки флирта в каждом слове. Ваня чувствует, как Серёжа нравится всем. Харизматичный и красивый, приятный и опрятный сейчас - вызывает ажиотаж у всех.
—Отпусти..—получается только хрипеть. И когда чужие изумрудные глаза закатываются, только в момент, когда удерживать чужое тело становится тяжелее Пешков понимает, что переборщил.
Когда его не бьют в ответ и не проклинают, когда не целуют и не начинают плакать, когда Ваня просто скатывается по стенке вниз, грустно оседая на полу. Жалкая картина и омерзительная реальность. Нежные руки и грубые шлепки по щекам - Ваня не реагирует.
Вообще ни на что не реагирует, как бы Серёжа не старался. Как бы не бился в истерике и не умолял очнуться, как бы не тряс за плечи и не обливал водой - тщетно, потому что он изначально был сильнее и шансов победить в этой "схватке" у него было больше.
—Да отпусти же блять..!—очередной возглас приводит в чувства, Серёжа промаргивается и послушно отпускает, понимая, что слишком погрузился в собственные мысли.
Бессмертных глотает воздух ртом и злобно смотрит в чужую сторону, а после входит, не желая продолжать бессмысленный спор, который перешёл в драку. Он уходит в сторону кухни и тут же включает воду, чтобы умыться.
Серёжа виновато смотрит в чужую спину, понимая, что в который раз проебался и не сделал так, как его просили. Не сделал того, что пообещал.
—Отлипни блять!— мокрый от умывания Ваня пытается вырваться из чужих объятий, но опять ничего не получается. —Почему ты не съебешь уже?! Почему я вынужден повторять всё из раза в раз? —он больше не кричит, потому что в этом не смысла.
Ему всё так же до безумия обидно, Ваня готов застрелить Пешкова прямо сейчас, но когда тот обнимает - вооружён лишь он. Когда гладит по спине и укачивает в объятиях - пистолет в руках только у Серёжи. И он обязательно выстрелит ещё раз, и Ваня знает, но опять проигрывает и опускает заплаканное лицо в чужое плечо.
#n
Ему страшно, а ещё он бесконечно сильно злится. На Серёжу, который позволяет другим себя трогать, когда они договорились "без этого".
Ваня невообразимо сильно ревнует Серёжу ко всем, кто так или иначе проявляет к нему знаки внимания. Его трясёт, руки сжимаются в кулак и желание разнести лицо тому, кто лезет - растёт в геометрической прогрессии, потому что Серёжа был только его и таковым остаётся. Потому что для Вани отношения - то самое сокровенное и нетронутое никем, кроме двух людей. Отношения - два человека, полностью принадлежащих лишь друг другу и никому более. А Серёжа другой.
Серёжа открытый и тот, кто знает - двум парням быть вместе нельзя, так принято законом и обществом, так было всегда. Почему из-за "тайных" отношений в с Ваней он должен отказывать в милой беседе двум девчонкам?
В этой беседе нет ничего, что могло бы разрушить их идиллию, так считает Серёжа.
А Ваня с расстояния двух метров видит чужие аккуратные пальцы, которые трогают плечо. Слышит звонкий подставной смех, ощущает нотки флирта в каждом слове. Ваня чувствует, как Серёжа нравится всем. Харизматичный и красивый, приятный и опрятный сейчас - вызывает ажиотаж у всех.
—Отпусти..—получается только хрипеть. И когда чужие изумрудные глаза закатываются, только в момент, когда удерживать чужое тело становится тяжелее Пешков понимает, что переборщил.
Когда его не бьют в ответ и не проклинают, когда не целуют и не начинают плакать, когда Ваня просто скатывается по стенке вниз, грустно оседая на полу. Жалкая картина и омерзительная реальность. Нежные руки и грубые шлепки по щекам - Ваня не реагирует.
Вообще ни на что не реагирует, как бы Серёжа не старался. Как бы не бился в истерике и не умолял очнуться, как бы не тряс за плечи и не обливал водой - тщетно, потому что он изначально был сильнее и шансов победить в этой "схватке" у него было больше.
—Да отпусти же блять..!—очередной возглас приводит в чувства, Серёжа промаргивается и послушно отпускает, понимая, что слишком погрузился в собственные мысли.
Бессмертных глотает воздух ртом и злобно смотрит в чужую сторону, а после входит, не желая продолжать бессмысленный спор, который перешёл в драку. Он уходит в сторону кухни и тут же включает воду, чтобы умыться.
Серёжа виновато смотрит в чужую спину, понимая, что в который раз проебался и не сделал так, как его просили. Не сделал того, что пообещал.
—Отлипни блять!— мокрый от умывания Ваня пытается вырваться из чужих объятий, но опять ничего не получается. —Почему ты не съебешь уже?! Почему я вынужден повторять всё из раза в раз? —он больше не кричит, потому что в этом не смысла.
Ему всё так же до безумия обидно, Ваня готов застрелить Пешкова прямо сейчас, но когда тот обнимает - вооружён лишь он. Когда гладит по спине и укачивает в объятиях - пистолет в руках только у Серёжи. И он обязательно выстрелит ещё раз, и Ваня знает, но опять проигрывает и опускает заплаканное лицо в чужое плечо.
#n
Forwarded from Нася жопинсжив
Сереж? Спой еще раз эту песню. Просит он заглядывая в карие глаза, а его зеленые кричат о мольбе.
В комнате темно и лишь теплая лампа освещает желтым светом их лица. От такого света всегда хочется спать.
-я же говорил что не хочу. Закатывая глаза отвечает Сережа. Хотя мысленно он уже вспоминает слова песни и подбирает с каким именно голосом он споет.
Но правда, что Ване плевать запнется ли он на сложных строчках, или же забудет весь текст. Споет ли Сережа грубым басом или писклявым голосом как бурундук из фильма.
-пожалуйста. Еще раз просит он, зная, что ему никогда не откажут.
Сережа делает надменный цок, и присаживается ближе, он начинает медленно и мелодично будто боясь слов, пока на чужом лице появляется улыбка.
Он берет чуть выше, а сломанный голос подрагивает на словах. Пропуская свои пальцы в чужие волосы, что после душа волнистыми становятся. Заправляет за уха поя еще одну строчку. Касается ладонью к впалой щеке, чувствуя детский пушок, а не как у него щетину.
А Ваня лишь закрывает глаза наслаждаясь приятным баритоном, и льнет к руке показывая свою преданность. Как бездомный кот, прижимается, что бы его забрали домой.
Под конец голос слышится почти шепотом, а большой палец лишь поглаживает кожу. Медленные покачивания головы в такт строчкам.
Атмосфера, что кажется завакумированной, в ней лишь теплый свет и горящие души двух влюбленных людей. Она не кажется сладко приторной, она похожа на теплый черный чай с лимоном и дешевым печеньем с маслом и с сахаром. Как приятное детство, что мы вспоминаем с улыбкой.
Он допевает последние строчки и нежно целует потрепанные розовые губы.
-теперь доволен? Спрашивает Сережа с приятной улыбкой.
-теперь да. Отвечает парень с удовлетворенной душой.
В комнате темно и лишь теплая лампа освещает желтым светом их лица. От такого света всегда хочется спать.
-я же говорил что не хочу. Закатывая глаза отвечает Сережа. Хотя мысленно он уже вспоминает слова песни и подбирает с каким именно голосом он споет.
Но правда, что Ване плевать запнется ли он на сложных строчках, или же забудет весь текст. Споет ли Сережа грубым басом или писклявым голосом как бурундук из фильма.
-пожалуйста. Еще раз просит он, зная, что ему никогда не откажут.
Сережа делает надменный цок, и присаживается ближе, он начинает медленно и мелодично будто боясь слов, пока на чужом лице появляется улыбка.
Он берет чуть выше, а сломанный голос подрагивает на словах. Пропуская свои пальцы в чужие волосы, что после душа волнистыми становятся. Заправляет за уха поя еще одну строчку. Касается ладонью к впалой щеке, чувствуя детский пушок, а не как у него щетину.
А Ваня лишь закрывает глаза наслаждаясь приятным баритоном, и льнет к руке показывая свою преданность. Как бездомный кот, прижимается, что бы его забрали домой.
Под конец голос слышится почти шепотом, а большой палец лишь поглаживает кожу. Медленные покачивания головы в такт строчкам.
Атмосфера, что кажется завакумированной, в ней лишь теплый свет и горящие души двух влюбленных людей. Она не кажется сладко приторной, она похожа на теплый черный чай с лимоном и дешевым печеньем с маслом и с сахаром. Как приятное детство, что мы вспоминаем с улыбкой.
Он допевает последние строчки и нежно целует потрепанные розовые губы.
-теперь доволен? Спрашивает Сережа с приятной улыбкой.
-теперь да. Отвечает парень с удовлетворенной душой.
Я бы слушал тебя часами, пытаясь найти там ответ.
Я бы вслушался в каждую строчку, хоть это был не припев.
Я буду искать отголоски, твоей нежной любви ко мне.
И когда я найду это строчки.
Я тоже отвечу тебе.
#зарисовкаForwarded from houkuka
Ваня с презрением осматривает доставленные ему вещи и берёт в руки пакет. Выхода нет - он проспорил, нужно выполнять чужое желание. Отвратительное по мнению Вани и очень смешное для Сережи, который прямо сейчас сидит в гостиной вместе с Вовой, Ильёй, Антоном и Денисом.
На деле - ничего сложного. Нужно перевоплотиться в девушку и продефелировать по комнате, словно модель на подиуме. А для Вани - невыносимо сложно.
В первую очередь собственные тараканы в голове не пропускают образ накрашенного, одетого в платье мужчину.. Особенно если этот мужчина - он сам. А во вторую - банально боится опозориться перед людьми, которые являются для него авторитетом. В частности Вова.
Стянув с себя безразмерные лонгслив и спортивные штаны, Ваня распаковывает чёрное платьице на бретельках и с вырезом на бедре. В комплекте к нему в качестве аксессуаров так же идут перчатки, чулки и чокер. Как всё это правильно надевать - он не имеет понятия, поэтому опирается лишь на интуицию.
Шёлк проходит через узкие бёдра, а вот широкие плечи в таком наряде выглядят уморительно. Приходится затянуть изделие на талии регулятором и наклонится, чтобы надеть чулки. Чёрные кружева выходят выше колена на сантиметров семь, что для длинных ног Бессмертных - удивительно. Худые лодыжки смотрятся интересно, а парень даже крутится возле зеркала пару секунд, чтобы рассмотреть масштаб проблемы.
Следующий шаг - накрасить ресницы. Макияж - одно из условий, которое он должен выполнить. Ничем кроме туши и румян он пользоваться не умеет, даже в теории не представляет, что значит керлер и как им завивать ресницы, не вырвав глаз. От слова хайлайтер на лице появился не блеск, а ужас непонимания. Тыкнув в глаз пару раз, Ваня всё таки красит и без того длинные светлые ресницы. Румяна оставляет нетронутыми во избежание конфузов, поэтому натягивает на руки перчатки, почти прорывая из огромной ладонью, и выходит в гостиную частного дома Корякова, где сегодня, собственно, все они и собрались.
—Да ты глянь, какая цыпа!— первым голос подаёт Вова, который тут же начинает аплодировать и выкрикивать в спину виляющего бёдрами Бессмертных всякие непристойности.
Чужие возгласы подхватывает Илья, пока Денис в свою очередь заливается смехом и прячет красные щеки в ладони, утирая накатившееся слезки.
—Ну не, даже Серёга в платье не выглядел так по-проститутски, Вань!— смеясь Семенюк хлопает младшего товарища по заднице и отправляет переодеваться, пока остальные гости не приехали.
Без реакции остаётся лишь Пешков, который провожает светловолосого мальчика тяжёлым взглядом, а после вскакивает следом, ссылаясь на входящий звонок. Никакого звонка не было.
Брюнет бессовестно открывает дверцу комнаты, в которой Ваня сейчас стягивает одну из перчаток. Возможности спросить, собственно, "а какого хуя?" у Вани просто нет, потому что в через пару мгновений его руки больно сдавливают вместе, ограничивая в попытках дать пощёчину - Серёжа целует, придерживая светлый затылок.
—Ты ебнулся блять?! Отпусти меня нахуй!— Бессмертных толкает Серёжу корпусом в сторону, но вместо мощного толчка получается лишь предоставить брюнеты шанс покрепче перехватит тело, но на этот раз сзади.
Пешков не стыдится хватать за руки и прижиматься со спины, ему всё равно и на то, что Ваня агрессивно пытается вырваться и просит его отпустить, ведь это "переходит все границы, и я вообще сейчас кричать начну".
—Не начнешь, тебе будет стыдно за то, что Вова увидит тебя так. В платье и сосущегося со мной—самодовольно хмыкнув, Серёжа целует шею, пока на ярких зелёных глазах наворачиваются слезы.
#n
На деле - ничего сложного. Нужно перевоплотиться в девушку и продефелировать по комнате, словно модель на подиуме. А для Вани - невыносимо сложно.
В первую очередь собственные тараканы в голове не пропускают образ накрашенного, одетого в платье мужчину.. Особенно если этот мужчина - он сам. А во вторую - банально боится опозориться перед людьми, которые являются для него авторитетом. В частности Вова.
Стянув с себя безразмерные лонгслив и спортивные штаны, Ваня распаковывает чёрное платьице на бретельках и с вырезом на бедре. В комплекте к нему в качестве аксессуаров так же идут перчатки, чулки и чокер. Как всё это правильно надевать - он не имеет понятия, поэтому опирается лишь на интуицию.
Шёлк проходит через узкие бёдра, а вот широкие плечи в таком наряде выглядят уморительно. Приходится затянуть изделие на талии регулятором и наклонится, чтобы надеть чулки. Чёрные кружева выходят выше колена на сантиметров семь, что для длинных ног Бессмертных - удивительно. Худые лодыжки смотрятся интересно, а парень даже крутится возле зеркала пару секунд, чтобы рассмотреть масштаб проблемы.
Следующий шаг - накрасить ресницы. Макияж - одно из условий, которое он должен выполнить. Ничем кроме туши и румян он пользоваться не умеет, даже в теории не представляет, что значит керлер и как им завивать ресницы, не вырвав глаз. От слова хайлайтер на лице появился не блеск, а ужас непонимания. Тыкнув в глаз пару раз, Ваня всё таки красит и без того длинные светлые ресницы. Румяна оставляет нетронутыми во избежание конфузов, поэтому натягивает на руки перчатки, почти прорывая из огромной ладонью, и выходит в гостиную частного дома Корякова, где сегодня, собственно, все они и собрались.
—Да ты глянь, какая цыпа!— первым голос подаёт Вова, который тут же начинает аплодировать и выкрикивать в спину виляющего бёдрами Бессмертных всякие непристойности.
Чужие возгласы подхватывает Илья, пока Денис в свою очередь заливается смехом и прячет красные щеки в ладони, утирая накатившееся слезки.
—Ну не, даже Серёга в платье не выглядел так по-проститутски, Вань!— смеясь Семенюк хлопает младшего товарища по заднице и отправляет переодеваться, пока остальные гости не приехали.
Без реакции остаётся лишь Пешков, который провожает светловолосого мальчика тяжёлым взглядом, а после вскакивает следом, ссылаясь на входящий звонок. Никакого звонка не было.
Брюнет бессовестно открывает дверцу комнаты, в которой Ваня сейчас стягивает одну из перчаток. Возможности спросить, собственно, "а какого хуя?" у Вани просто нет, потому что в через пару мгновений его руки больно сдавливают вместе, ограничивая в попытках дать пощёчину - Серёжа целует, придерживая светлый затылок.
—Ты ебнулся блять?! Отпусти меня нахуй!— Бессмертных толкает Серёжу корпусом в сторону, но вместо мощного толчка получается лишь предоставить брюнеты шанс покрепче перехватит тело, но на этот раз сзади.
Пешков не стыдится хватать за руки и прижиматься со спины, ему всё равно и на то, что Ваня агрессивно пытается вырваться и просит его отпустить, ведь это "переходит все границы, и я вообще сейчас кричать начну".
—Не начнешь, тебе будет стыдно за то, что Вова увидит тебя так. В платье и сосущегося со мной—самодовольно хмыкнув, Серёжа целует шею, пока на ярких зелёных глазах наворачиваются слезы.
#n