Что у меня новенького, пока я шляюсь невесть где? Можно сказать, ничего!

1. Я по-прежнему сладко сплю по 4 часа. К сонливости присоединилась оглушающая слабость, головокружение и боли неясного, что называется, генеза, нервозность, неконтролируемые вспышки агрессии и всепоглощающей жалости к самой себе. Я ничего не пытаюсь с этим сделать. Потому что в этом нет никакого смысла.
2. Иногда меня так накрывает, что домашние все разбегаются кто куда: кто в диван забился, кто-то с мебелью слился. А потом я думаю, что мне стыдно и какая же я плохая, но вслух я почему-то говорю: «мне не стыдно, чо?».
А Макс говорит, — может вашему змейшеству налить? Я говорю, — да, и конфетку мне. А лучше две. Он говорит, — все, что угодно только не пизди. Через 15 минут у меня уже игривое настроение, я говорю, — а давай борща и вместе чеснока наедимся. Он мне говорит, — а давай. И все сразу хорошо.
3. Уже на днях мой самый любимый праздник — Пасха! Как же я обожаю упахаться вусмерть и напечь 300 тонн куличей, чтобы потом еще два года кормить ими уток. В этом году я такое не вывезу, поэтому куличей не будет. Простите утки, простите семья.
4. Из-за того, что настроение в целом говно под носом лирическое — я ежесекундно борюсь с низменным, недостойным желанием… закурить!
5. Еще борюсь с желанием отстричь каре или покраситься в брюнетку.
6. В понедельник у меня др, возможно предсмертные судороги поэтому.
Так и живем.

На самом деле, вот этот бессвязный бред, который я несу, подменяет собой изящный и остроумный текст о жажде созидания, преследующей меня после утраты присущего мне дара речи и всех тех чувств, для выражения которых я его использовала.