Cтатья Макрона "К европейскому обновлению" – интересная и важная. И стилистически, и сущностно. Раньше еврооптимисты отбивались, да еще вяло и комично. В логике «Остановитесь! Как вам не стыдно». Сейчас перешли в атаку. И на первый взгляд евроскептикам ответить им нечего не из еще одной обыденной логики: «Вы все врете!».

Во первых строках, обращение. «Граждане Европы». Во вторых - вменение – никогда после WWII Европа не находилась в настолько ключевой позиции с одной стороны, и в такой большой опасности - со стороны другой.

«Ловушка Брекзита» – это не «часть проблем ЕС». Ловушка Брекзита – это ловушка лжи политиков и их политической безответственности. В про-брекзит дискурсе не было ничего ни про Ирландию, ни про рынки, ни про что вообще. «Отрицание без предложения альтернативы». И эта ловушка относится не только к Британии, везде есть такие «angermongers» - «торговцы гневом», манипуляторы, готовые обещать все и всем, перемешивая обещания с fake-news и тем самым «гневом»

Что им противопоставить? Ясное понимание и честность. «Европа – это не рынок, не бюрократы в Брюсселе и регулирование. Европа – это проект». Цивилизационный проект. Успешный проект объединения разрываемого противоречиями континента в единое пространство "беспрецедентного достатка, мира и свободы". Тут Макрон идет в логике тех самых торговцев гневом и предлагает порассуждать в развилке : угроза vs защита для людей. Только набор угроз и ответов другой, чем в евроскептической панели. «Какая страна могла бы свободно действовать перед лицом мировых супер сил?». Причем к суперсилам он относит явно не только государства большие, но и мегакорпорации («цифровые гиганты») и финансовых спекулянтов (евро – это не угроза, а защита благосостояния от давления и спекуляций внешних).

Главная претензия скептиков – разрушение государственного суверенитета – становится не угрозой, а возможностью. Сильный европейский суверенитет, это не только дороги, быстрый интернет, отсутствие внутренних границ, школы, научные и культурные проекты – это прежде всего защита образа жизни, того самого благосостояния.

А чтобы защищать его еще лучше и еще сильнее, нужны новые всеевропейские органы и создание общеевропейской армии. Макрон выглядит как последователь певцов суверенитета из коллектива Путин-Трамп-Моди-Эрдоган. «Наше главное сокровище – суверенитет, он основан на святости и превосходстве нашего «образа жизни»\»духовности», и то и другое нуждается в защите, поэтому мы создаем мощнейшие армии и тратим деньги на безопасность. Без дорогостоящей безопасности нет ни экономики, ни инфраструктуры, нет вообще ничего». Это важный поворот, знаменующий, пожалуй окончательную победу «популизма суверенитета» в мировом масштабе.

Главным макроновским предложением становится суверенитет ЕС как мировой силы, конкурирующей с другими мировыми силами на всех фронтах – от военного до научно-образовательного со слоганом: «Свобода. Защита. Прогресс». В этом есть логика и обаяние. Ошибки и недоработки евробюрократии он тоже признает весьма охотно и объясняет их появление уходом от истинного понимания Европы. Европа – это живой ценностный проект, а не рынок, единое регулирование или набор удобных сервисов вроде шенгенской безвизовой зоны. Давайте обсуждать ценности в пакете с механизмами их продвижения и механизмами их защиты и все у нас будет ок.

Много конкретики – прежде всего – он же инвестбанкир у нас – в области создания разного рода единых инвестиционных центров – «специальных банков» - в самых разных областях, интересных для «проекта» от экологии до фундаментальной науки. И управляющих\координирующих структур – всяких советов по общей безопасности, цифровой и нецифровой, вполне себе армейски-хардкорной. «На оборону больше средств, усилий и внимания!» – для ЕС это прямо откровение.

Отдельно в практическом блоке стоят две идеи: «развивать Африку» (перенести «войну с миграцией» на территорию противника) и «запретить иностранное финансирование политических партий» (привет левым евроскептикам, которые двумя руками повсеместно гребут иранские (а ранее венесуэльские) деньги и правым – которым то мы поможем, то трамписты, то еще кто-то извне. Ну и борьба с неравенством доходов внутри ЕС – важная очевидно и для Макрона, и для ЕС история тут Макрон вводит хороший термин в качестве задачи: «создание социального щита для каждого работающего в ЕС».

Из отдельно любопытного – единая пограничная служба, работающая по общим максимально строгим правилам, единый миграционный офис с едиными же правилами («переосмысление Шенгенского пространства») и общая политика по импорту и конкуренции. «Нельзя свободно торговать с теми, кто не исповедует наши экологические ценности и не руководствуется нашими правилами производства» - и тут черным по белому прописаны Китай и Америка. То есть постулируется примат «ценностного» политического по сути интереса над интересом свободной торговли и конкуренции. Тоже шаги не из традиционного европейского арсенала.

Макрон новым молодым взглядом смотрит на германские идеи для ЕС. Там, где немцы действовали инструментами «ползучей десуверенизации», он предлагает придать процессу позитивную политическую интерпретацию и политическое звучание. Мы создаем общий сильный суверенитет во имя Прогресса, Защиты и Достатка. Звучит хорошо, тем более что главной претензией евроскептиков была лживость и двуличие евробюрократии. Говорят одно, делают другое, задачи решают вообще третьи.

Предложение Макрона убивает возможность такой пропаганды. Что значит вы против единого суверенитета? Вы не хотите «социального щита трудящихся», «защиты от конкуренции Китая и США», «единого жесткого отношения к мигрантам» вместо коррупции и политических игр на уровне отдельных стран и так далее. А чего же вы тогда хотите? Мнимые патриоты на иностранном финансировании? Эпоха искренности как есть.

История с Брекзитом – хорошее подспорье для противников любой референдумной демократии. Вернее, не для противников, а для сторонников референдума только по вопросам прямого действия. Ввести конкретный налог, запретить отправления конкретного религиозного культа, благоустроить парк или построить дорогу, вступить в войну с соседним племенем, утопить в болоте Готлейфра за глупость (последние два - это уже к тингу, как источнику нынешнего «референдума»).

Тереза Мэй построила свою политическую философию на простых и понятных тезисах: 1) Люди проголосовали за выход (не обсуждаемо ибо Brexit is Brexit) 2) Выход должен быть наименее травматичен (логично) 3) Поэтому правительство предпримет все возможные шаги для выхода при соблюдении второго пункта (отсюда – мэевская сделка, которую упорно прокатывают в Парламенте).

Остальные позиции : «брекзит без сделки» (только это позволит по мнению сторонников достичь эффекта брекзита положительного в полной мере), «второй референдум» (разрыв был маленький, а два года назад люди не понимали за что голосовали), «сделка более лучшего качества» (для удовлетворения большего количества групп населения).

Ни одна группа не может получить большинства. Большинство получает противодействие любой инициативе каждой из групп.

Комизма ситуации добавляет то, что политические представители каждой из групп – люди по большей части случайные, записанные в данный «полк» волей обстоятельств или карьерными амбициями, а настоящую ценностную позицию имеет крайнее меньшинство в каждой группе. Так Борис Джонсон имел две написанных статьи «Почему брекзит нужен?» и «Почему место Англии в ЕС?», но поколебавшись отправил в печать первую, потому что на этом фланге было больше личных карьерных перспектив. И это Джонсон – одно из лиц «Брекзита», что говорить об остальных.

У оппозиции своя боль. Джереми Корбин, вполне себе пролетарский интернационалист, вынужден считаться с мнением «рабочей низовки» с Севера Англии, природных националистов, считающих, что во всех их проблемах виноваты проклятые лягушатники, немчура, поляки и прочие евреи. (Отдельной нитью во внутренней повестке лейбористов во время Брекзита идут постоянные антисемитские скандалы, что доставляет консерваторам безусловно удовольствие, но никак не решает их проблем). Расколы идут не по линии Правительство Ее Величества – Оппозиция Ее Величества, а по множеству других линий, которые в день референдума были непредставимы.

Ситуация развивается по кругу – каждая из групп вносит свое предложение, против которого голосуют три остальные точки зрения. Брекзит без сделки – ни в коем разе. Брекзит с мэевской сделкой – сделка плохая. Второй референдум – хрена лысого, люди уже сказали свое слово, давайте попросим отсрочки – ну черт с вами, давайте, будем еще полгода толочь воду в ступе и упражняться в красноречии, выставляя свою страну и свою палату на посмешище Европе.

Проблема в том, что непонятно за что голосовали. Что такое этот самый Брекзит. Процедура выхода из понятного набора договоров и создаваемых ими условий, как для ясности считает Мэй и умеренные брекзитеры? Ну ок. Пробуем. Что значит «вьезд в Европу через ворота для стран третьего мира, очереди в разных службах натурализации и вообще условия пребывания как каким нибудь бангладешцам?» - вот за это не голосовали точно. "Этого не хотим. Ирланды требуют особых условий? А пошли они к свиньям своим ирландским! Как рассылают взрывпакеты? Что значит ИРА? За это тоже не голосовали! Шотландцы? У них тоже есть мнение оказывается?". И так далее по всем вопросам.

А за что голосовали то? За «суверенитет», за эль, за убитого на охоте фазана и Темзу-батюшку, чтобы поляков меньше было, эстонцев и латышей с португальцами? Чтобы цены поменьше и зарплаты побольше? За что? Ответ «Brexit is Brexit» звучал хорошо первые полтора года обсуждений. Но сейчас вот эта базовая пустота в самом вопросе и вызывает невозможность принять любое решение.

Вопросы прямого действия и личная ответственность\вовлеченность участников «референдума» в последствия того или иного решения – вот два условия, при котором пережиток германского тинга «летает» сегодня. Для всего остального – как это не ужасно звучит в рамках популистской моды нонешней – нужно делегирование, специальный класс администраторов. Чьей базовой компетенцией является не «красноречие», а умение управлять. Которых можно нанять, которых можно уволить, которым можно задать рамку действий и проклинаемые гуманитариями KPI, но которыми нельзя «руководить» в буквальном смысле «водить их руками». Голосующим потребителям политического нужны внятные решения того, что они считают своими проблемами. А не многолетние попытки разобраться, за что же все таки эти прекрасные люди проголосовали.

Наш референдум 25 апреля 1993 года («имневерилникогдаголосуйдаданетда» который) принес нам расстрел Белого дома с кучей трупов и гору последствий, с которыми нам еще разбираться и разбираться, «Брекзит» референдум пока оставляет скорее комическое ощущение дурной бесконечности «безумного чаепития». А проблема одна и та же, референдум при неправильной постановке вопроса становится источников конфликта, а не его решением.

ЗНАКОМЬТЕСЬ - ТЬЕРРИ БОДЕ
Лидер "Форума за демократию", наделавшего шуму в Нидерландах (сенсационное 2-е место, поровну мандатов в Сенате с правящей партией), интереснее своей партии.

Строит лидерство на интеллекте. Называет себя самым влиятельным политфилософом нынешних Нидерландов. Автор книг «Консервативный прогресс», «Важность границ» и далее в том же роде – скорее, интеллектуальное течение (в стиле Ленина, а не Макрона, когда под выборы коллектив авторов лабает что-то духоподъемное).

Из практического – «Разбить партийный картель» - о партийной идеологии. Система у нас неплохая, только не современная, что позволяет всякой партийной сволочи пользоваться ее плодами и уничтожать демократию. Менять ее не надо, только подремонтировать, загрузить новые смыслы. Зло – не в «режиме», а в партийных бюрократах, взломавших демократии, старенькие и вяленькие («стоящие на принципах 1848 года»).
Система - неплохая сама по себе - поражена «аутоиммунным заболеванием» - институты, призваные ее поддерживать и воспроизводить, работают против. Поэтому – «открытые конкурсы» для госдолжностей (прям «Лидеры России»), больше референдумов по всем вопросам в швейцарском стиле (страна маленькая как Швейцария, а управляется огромной бюрократией, как целая Империя).

Но для всего этого нужен суверенитет. Причем суверенитету политическому предшествует суверенитет интеллектуальный, суверенитет духа. А национальная интеллектуальная элита поражена «ойкофобией» - хороший его же термин - «страхом перед собственным домом» и идут в русле постколониальных и марксистских идей.

В отличие от традиционных «правых консерваторов» - что сверхновых вроде VOX испанского, что традиционных - нет никакого преклонения перед «прошлым», «опоры на традиции» и т.д. Государство-нация – наиболее эффективная форма существования нации, поэтому нужны границы, суверенитет и гонения разные на тех, кто к политическому телу нации принадлежать не хочет. Отсюда никаких претензий к цвету кожи, происхождению, религии. Вопросы только к тем, кто не считает нужным в Голландии быть голландцем и тем, кто их прикрывает.

И никаких тебе «не за то Уленшпигель кровь проливал», «былого величия» и прочего арсенала правого популизма. Право выше и традиции, и веры. А культура – это способ практического существования нации, а не сокровище, не скрепа и не икона ни в каком разе. Утилитарная штука, вроде того же права, которая позволяет нации жить хорошо.
Вообще, все без истерики. Позволить каждому быть собой, а внутри наших границ жить всем вместе по понятным, лояльным к человеку правилам. «Выбор партнера свободен», но брак – это про государство, про всех вместе, а не про человека, поэтому ни детский, ни гомосексуальный, ни брак по сговору не должны быть. Объединение однополых браков и браков исламских в одну по сути категорию – это изящное решение на мой вкус.

Боде совершенно не старается быть популярным политиком. В личном бренде – тоже самое. «Будьте собой! А все вместе будем голландцами!». Он создает себе образ интеллектуала, подчеркнуто сложного, не желающего чтобы его понимали все подряд. Он – «человек XIX века», выступает в Парламенте на латыни, притащил в кабинет рояль (!) и музицирует, подчеркнуто не желает знать ничего о молодежной культуре (что не мешает ему быть кумиром этой самой молодежи в свои 35). Он не пытается скрыть своей элитарности, стать ближе к людям: «Обществу нужен верхний слой». Такой – опять же изящный как все у него – отыгрыш темы «поймите свои целевые аудитории и старайтесь адресно работать с ними, стать к ним ближе». Будь собой, будь открыт и искренен, общайся с теми, кто тебе нравится и на том языке, который тебе нравится – и это купят в итоге. Потому что «взлетают» ценности, а не фоточки с представителями меньшинств или селебрити.

Новое правое без истерики, без бездумного поклонения традициям, без ориентации на ретроградные слои населения в логике "раз левые взяли университет, мы возьмем провинцию".
Хорошая история. Желаю Боде всяческих удач.

Последние 3 года меня по личным причинам интересует группа заболеваний с аббревиатурой ПИД (первичные иммунодефициты - врожденные нарушения иммунной системы, почти всегда генетической природы). Самих таких болезней много (каждый год описывают новые там, где развита медицинская наука), встречается каждый из них редко (т.н. «орфанные заболевания», т.е. редкие»). При редкой встречаемости каждой по отдельности, на круг от них страдает значимая часть населения.
Со своими проблемами мы сами справляемся, но иногда заходим на сайты благотворительных фондов, чтобы помочь материально тем, у кого нет наших возможностей.
За эти три года в мире изменилось многое. На PubMed - десятки публикаций по каждой болезни, разработаны и внедрены множество MAB (моноклональных антител) и прочих лекарств, описаны новые мутации - новые болезни, апробируется T-клеточная терапия ко многим состояниям и т.д.
Но самое частое обращение за помощью на сайтах наших фондов - неизменно - "генетическое исследование" (порядка 30 т.р.) и "инъекции иммуноглобулина" (порядка 10 т.р. за сеанс). И это убивает, конечно.
Простейшая - по нынешним временам - диагностика, базовая. Недорогое базовое лечение\поддержание состояния. Я уж не говорю о том, что генетическая экспертиза с точки зрения экономики - это не трата, а чистая экономия. Лечить понятную болезнь\поддерживать состояние пациента с ясным диагнозом существенно ДЕШЕВЛЕ, чем фигачить по площадям пачками препаратов, держать ребенка с матерью неделями в больницах и заниматься социальной реабилитацией пострадавших семей. И одна из исчезающе немногих публичных фигур в стране, озабоченных проблемой - режиссер Бекмамбетов прав в письме к Скворцовой, огромная проблема – диагностика, постановка диагноза через 5-20 лет от первых симптомов.
Я пишу тут не про передний край науки, нравится вам придумывать ракету "Посейдон" и за большие деньги анализировать возможности этногенетического оружия, а не исследовать блокатор интерлейкина-18 или воспитывать в пробирке Т-клетки пациента - пожалуйста. Есть мировое разделение труда и в науке, и в технологиях. Но простейшее, повторюсь, генетическое исследование. Простейшая, повторюсь поддерживающая терапия. ДЕШЕВЫЕ РЕШЕНИЯ!
Я уж не говорю, что нет никакой национальной программы по первичным иммунодефицитам и генетическим болезням вообще. То, что происходит в России по этой теме - это настоящий национальный позор и национальное унижение. Проблема невозможности получения быстрой диагностики и помощи не по одной болезни, а по целой группе заболеваний – проблема не медицинская, и не социальная, а в чистом виде политическая.
Но прежде всего это боль и страдание детей и взрослых. Ежедневная боль. И отдельную роль в этом позоре и боли играет Минздрав России. Со всеми их разговорами про "профилактическую медицину", про мужчин, которых отучат пить водку наружной рекламой к 2050-му году, с антитабачными инициативами, вроде той, что завернула Голикова, потому что основаны они все примерно ни на чем и служат только для одного – для PR.
Кстати в поисковиках единственная связь слов "Скворцова" и "первичные иммунодефициты" звучит так: "Тимур Бекмамбетов просит Веронику Скворцову принять программу для пациентов с первичными иммунодефицитами" – в июле 2018 года.
Что такое национальная программа по генетическим болезням? Простой пример. Известно, что болезнь Крона является частым внешней манифестацией при ряде генетических болезней. Так вот, в ряде стран людей с кроноподобными проявлениями автоматически отправляют на генетическую экспертизу. Примеров таких куча. Вот из таких кирпичиков все и строится. Сюда же – специальное программа подготовки врачей-иммунологов (у нас нет), сюда же семинары (как распознать генетическую болезнь?) для обычных врачей, которые могут столкнуться с ПИД – инфекционистов, гастроэнтерологов, терапевтов общей практики. У нас – за счет энтузиастов из фондов и института Димы Рогачева, в цивилизованном мире – государственная политика.
Пойду деньги перечислю на сайт бекмамбетовского Фонда "Подсолнух" и вам советую.

Когда подписант письма «Путин должен уйти!» критикует работу внутриполитического блока с позиции: она ведет к снижению рейтинга Президента и дестабилизации системы – впечатление шизофреническое. Вы уж определитесь, чего хотите? Если Ваши статьи о демонтаже «путинизма» имеют оппозиционный «знак качества» - внесены судом в «федеральный список экстремистских материалов», то не с руки тосковать по сверхвысоким рейтингам и переживать близко к сердцу победу оппозиции в Усть-Илимске.

😭 При этом надо понимать, что В.Иноземцев выдал не личный набор претензий, а боль поколения.
Если убрать совсем уж личное и наиболее абсурдное (вроде Усть-Илимска), претензий к Сергею Кириенко ровно 3:
1️⃣ Президентские выборы: провел хорошо, а нужно было плохо. Надо было бы выйти на 55% за Путина при 30 % явки, чтобы те же критики на тех же площадках писали, что электоральная несостоятельность команды Кириенко подвергла угрозе легитимность всей конструкции;
2️⃣ «Лидеры России» и весь комплекс инициатив по открытости кадровой политики, грантовым конкурсам и прочее. Видимо, по мысли критиков, должности должны передаваться по наследству или распределяться внутри клиентелы. А для молодежи достаточно накачек в проверенном временем стиле «Идущих вместе». В чем зло для системы, что люди общаются, конкурируют, создают некую общую среду вокруг общественно значимых проблем – убейте, не пойму.
3️⃣ Молодые губернаторы как социокультурный феномен. Загадочная претензия. Именно это поколение и этот тип политиков демонстрируют сегодня наибольшие рейтинги и политическую устойчивость, а электоральные сбои происходят там, где по какой-либо причине нет того самого «молодого технократа». Разве что критики считают, что коллективный Ишаев должен быть пожизненным губернатором, а молодые живые товарищи с разнообразным жизненным и профессиональным опытом – должны оставаться в стороне.
✔️ Если извлечь стоящий за претензиями идеал, то увидим дивный мир со слабым президентом, на грани проигрыша выборов, пожизненными губернаторами Ишаев-стайл и политикой как узким междусобойчиком. И мантру: «Не надо нового, никаких инноваций, особенно в управлении. Не наше это. Народ не поймет. Народ у нас консерватор». Это мир «Отечества – Вся Россия» образца 1999 года. И поколение экспертов родом оттуда.
Есть один жизнеспособный консерватизм - консерватизм, исходящий из понимания, что в мире есть только одна стабильность – динамическая – и лишь одна стабильная вещь - изменения. Они происходят всегда. Это как океан. 🌊 Волны будут всегда. Сила разнится, но даже в штиль базовое давление «на берег» постоянно. Устойчивость режима зависит от того, способен ли он серфить на этих самых волнах грубо говоря в шторм - при неблагоприятных внешних условиях.
То, что работало 20 лет назад, не работает сейчас, что работает сейчас – не будет работать через 5-10 лет. Это все входит в базовую политическую комплектацию. Проблема «научения новому» решается всегда за счет смены «обучающихся». Развилка в том, кто более готов к «погоде и волне» в час Х – «контрэлита» или обновленный режим.
Кириенко пытается создать лагерь серферов, которые будут учить друг друга и выводить спортсменов в спорт больших достижений. Создать систему, которая постоянно открыта новому и устойчива, которая будет работать и без Кириенко, а не окажется завязанной на него. Получится? Хорошо бы да. «Именного» в нашей политике много, а системного – обидно мало.
💭 Думаю, именно недостаток «именного» и вызывает претензии по большей части у «поколения ОВР». Со времен сурковского «личность выше, чем институт» экспертные карьеры единообразны – стать клиентом той самой личности и получать ресурсы, нахваливая ее.
Одни и те же граждане, пересаживались с вышки «энергетической империи» на лицо «суверенной демократии», а затем становились «консерваторами», сторонниками КОЛ-фактора и – бац! - приверженцами «двора как единицы политического пространства». И вот им прислониться не к чему. Это вызывает агрессию. Но наступит принятие.

1. Зеленский – не «комик», не «актер», он человек разнообразных компетенций и жизненного опыта. Точно так же, как другие успешные в политике люди типа Рейгана, которых «актерами» называют только и ради упрощения. Именно разнообразие жизненного опыта и компетенций делает человека хорошим политиком.

2. Его «актерство» - это способ добиться национальной известности раз и приобрести навыки выступлений перед разнообразными аудиториями два. А вовсе не объяснение его успеха. Он умеет вести себя свободно. Другой востребованный типаж «популистской волны» - преподаватель гуманитарных наук в европейском университете, обладает – в среднем – теми же навыками – только «известность» он достигает за счет написанной книги и позиции публичного эксперта, а уверенность дает ему опыт преподавания.
Успех Зеленского не означает превращение политики в шоу-бизнес, как успехи преподавателей гуманитарных наук от Голландии до Португалии не означали превращение политики в кафедру философии. Мэром Мадрида избралась лидер движения «судьи за демократию» 70-летняя Кармена. Известность и «человеческий облик» – полвека правозащиты, умение выступать – судейский опыт. Все.

3. Сегодня любой человек сочетающий в себе три эти истории – «человеческий облик» (сюда бы я отдельным подпунктом добавил разнообразие жизненного опыта, которое дает разнообразие «валентностей» к разным аудиториям), известность, умение держаться на людях - имеет предпочтительные шансы на избрание где угодно и куда угодно.

4. И – наоборот – опыт, связанный только и исключительно с политикой и\или госадминистрированием, закрытость, страх перед публикой, представление о власти\госадминистрировании как о профессии, которой можно посвятить всю жизнь, в которой карьера делается линейно от помощника депутата грубо говоря к главе палаты и от клерка к министру – осложняет успех. Как в старой шутке – про то, что у нас в дурдоме сейчас так, кто первый халат одевает, те и врачи.

5. Теперь к нашим осинам. Так называемые «технократы», которых так самозабвенно оплевывают отдельные московские политологи – и есть в настоящее время те самые «новые политики». Разнообразие жизненного опыта, компетенций, открытость (тут у кого-то больше, у кого-то меньше – ну это понятно, они же разные все), способность к эмпатии (опять же у кого-то больше, у кого-то меньше – один при виде несправедливости пускает слезу, другой матерится не хуже мастера цеха с Северстали, третий увольняет сплеча). У них множество увлечений – от участия в марафонах Айронмэн до музыки, они – живые. (Сегодня, кстати, те же люди, что высмеивали амурского губернатора Василия Орлова за исполнение под гитару песен собственного сочинения, ставят Зеленского в пример всей нашей «скучной» системе). Это не просто ощущение, социология тоже подтверждает, что люди чаще считают новых «своими» - умными, активными, знающими проблемы региона, работающими в интересах большинства.

6. Проблема экспертов в том, что они у нас смотрят на официозные фото, на которых все одинаковые «у нас», и на бодрый агитпродукт «у них». Точки сопоставления неадекватные и направлены на демонстрацию одного единственного тезиса – «Россия не готова двигаться в русле мировых тенденций». А Россия двигалась в русле этой тенденции, пусть и своим путем, путем воспитания «живого» внутри бюрократической среды, а не противопоставления «живых» «мертвым».

7. Есть куда стремиться? Безусловно. Коммуникативные навыки у многих нуждаются в дополнительном развитии, бюрократия легко обволакивает людей, чья эмпатия не естественная, а приобретенная, их можно уговорить снизить уровень и интенсивность общения с людьми в пользу «более важных дел». Вообще, проблем безусловно достаточно, но – специфика поколения – у каждого они свои, каждый – личность со своим опытом, сильными и слабыми сторонами и непохож на соседа. Так что есть у нас и Зеленские, и Трампы, и Сальвини и даже Макроны с Беппе Грилло.

О ПАРЛАМЕНТЕ И КОНСТИТУЦИИ

1. Лидер правящей партии – премьер-министр, подавляющее большинство министров – члены партии, участники управляющих органов партии. Механизм ежегодного отчета и утверждения премьер-министра прописан. Не утверждать премьер-министра без четких предложений по кабинету, никто не мешает. Т.е. Правительство у нас – а) по большей части партийное, б) ответственное перед партией в) формально и неформально – ответственное перед парламентом. Это факт. Разговоры про то, что эта ответственность процветет более лучше если записать в Конституцию (!) публичный акт согласования министра N коллективным Милоновым – разговоры по меньшей мере странные.

2. В любой момент ГД может теоретически призвать Правительство к ответу множеством разных способов – от вотума недоверия главе правительства до «проката» правительственных законопроектов. Говорить о том, что правительство существует в «безвоздушном пространстве» и никак не подвержено парламентскому влиянию – валить с больной головы на здоровую. Пенсионная реформа – это не «вышедшее из-под контроля» Правительство, это и парламентское одобрение инициативы Правительства. Сейчас в ГД идет очередной громкий и скандальный, получивший отрицательные отзывы в регионах с потенциально огромным негативным социальным эффектом правительственный законопроект. Законопроект реформирует всю рыбную отрасль страны в интересах одного крупного федерального игрока. Его отклонят? Вряд ли. Конституция виновата? Ее надо править? Или проблема в другом месте?

3. Появление оппозиционной Думы (а вдруг?) неизбежно потребует официальных и неофициальных переговоров исполнительной власти с законодательной и согласования министров до внесения в палату Премьера. Иначе Премьер не появится. Далее см. историю примаковского кабинета, для формирования которого не нужны были никакие конституционные кунштюки.

4. Думаем о транзите путем увеличения «конституционного» веса парламента и в пределе – переход к парламентской республике? Встречал вчера такую версию. Армянский народ и лично премьер-министр Пашинян Никол Воваевич рукоплещут этой идее. Как раз сейчас годовщина событий, приведших их к Революции. А к самим событиям привело то, что слабый, «спящий», как модно говорить, институт надули через трубочку полномочиями, надеясь, что именно в силу своей кадровой слабости, общей негодности и отсутствию странового опыта парламентской республики, он станет идеальной подпоркой для продолжения власти Саргсяна. Не стал.

5. Инициатива по изменению Конституции не отвечает на главный вопрос – а зачем? Какая задача решается? Полномочия у Парламента по взаимодействию с правительством есть достаточные, репутация палаты мягко говоря не выше репутации правительства. За абсолютно все вызывающие раздражение инициативы правительства парламент несет равную по крайней мере ответственность (а на мой взгляд бОльшую, потому что теоретически вправе инициативу или реформу отклонить). Фактором увеличения доверия к власти увеличение роли ГД не станет и не может стать даже теоретически. Такова реальность. Конституционные переделки – это не то поле, где зарыто решение проблемы рейтингов, доверия, стабильности и уверенности в завтрашнем дне.

PS. Мне могут сказать, что я делаю вид, будто не знаю, как все на самом деле происходит. Я знаю. Но скажу так, проблему расхождения «формального», «писаного закона» с неформальными практиками, исторически сложившимися на данной территории не решается путем добавления даже самых правильных строчек в «писаные законы».

📌 В преддверии рассмотрения Госдумой законопроекта о «цифровых участках» и заседания Научно-экспертного совета ЦИК России ЭИСИ и Ассоциация электронной электоральной политики подготовили обзор мировых тенденций по использованию цифровых технологий на разных стадиях избирательного процесса.

📱 Современные коммуникационные технологии меняют нашу социальную жизнь и неизбежно проникают в сферу политического. Ко многим из технологических новаций в политике мы уже привыкли, а некоторые — принимаем с трудом.

🌐 Мировой опыт цифровизации в электоральных процессах неоднозначен. Но эксперименты продолжаются.

✔️ Одно можно сказать точно — спрос на технологические решения для политического участия граждан очень высок, особенно среди новых поколений. С дальнейшем развитием и «удешевлением» новых технологий все больше аспектов политического процесса будет переходить на новые технологии.

🔜 Насколько отдаленное это будущее, и где его контуры проступают уже сегодня, читайте в новом обзоре «Современные технологии в электоральных процессах» — https://bit.ly/2Ib9IOx

СУДАН

Судан - государство (если можно его, действительно, так назвать) своеобразное.🚫 🇬🇧 "Постбританское" - это, когда при деколонизации уходящая администрация закладывает под "независимую страну" этнорелигиозные мины.

В Судане это реализовано в наиболее болезненной форме. Северный, арабский, мусульманский Судан не имеет ничего общего с этнически черными, да и мало схожего с христиано-языческим Южным Суданом (сейчас уже независимым) и Дарфуром (хоть и мусульманским, но этническое напряжение там настолько велико, что общая религия, скорее, ожесточает противоречия).

Эта страна, в которой гражданская война практически не прекращалась со времен ее основания. Где власть центральная переходила и переходит только путем военного переворота. Где перспектив на нормализацию, хотя бы в африканском понимании "нормальности", нет никаких.

Аль-Башир свежеотставленный - вояка без страха и упрека, всю жизнь "в седле", бедуин по происхождению, солдат и офицер египетской армии по воспитанию, участник Войны Судного дня (забавно, что его крах происходит одновременно с очередными выборами еще одного ветерана 1973-го - Нетаньяху).

🕌 Основной нерв суданской политики - насильственная исламизация и арабизация негритянских частей страны. На этой ниве отличились все руководители Судана. И все потерпели фиаско, что при Аль-Башире привело к появлению и международному признанию Южного Судана и к ожиданию появления Дарфура на карте мира.

В этом и есть историческая обреченность. Исторический бизнес бедуинов южной египетской границы - набеги на Дарфур и Южный Судан за рабами для рынков Магриба, Египта и Ближнего Востока. "Набеговая" экономика сложно институционализируется в единое государство рабов и торговцев ими.

Враждебных племен слишком много, а египтизированные бедуины суданского севера слишком слабы, разрозненны и способны фактически лишь к производству насилия и военных преступлений в эпических масштабах. Оружием их традиционно снабжает Россия. (По оценкам ООН, 99% военных поставок во время и после дарфурских событий, приведших к запрету на торговлю оружием с Суданом, выполнялось из России).

За дарфурские художества на Аль-Башира имеется ордер на арест из Гааги. Интересены его теплые отношения в 90-х с исламистами, которым рулил его главный политический советник Хасан Аль-Тураби. Аль-Башир даже Бин-Ладена приглашал пожить у себя, не глядя подписывал все исламистские законы, вводил шариат и так далее. Но быстро разочаровался в крайних исламистах, а они - в нем.

Интересно читать мнение Аль-Тураби, имеющего репутацию мыслителя и чуть ли не либерала от Аль-Каиды. На его взгляд Аль-Башир слишком военный, "неидеологический палач" такой, чье правление невозможно одухотворить никаким содержанием. "Слишком полагается на себя и на силу оружия, у него и для него нет ценностей кроме этого".

Собственно сейчас в Судане не происходит ничего нового. Все обычно, это происходило уже раз 10 с 50-х годов. Одни неидеологические палачи в мундирах (молодые) поймали других (старых) и готовятся въехать в их кабинеты и дворцы. Новые попытаются поиграть в ислам (так все делали), чтобы придать вечной гражданской войне хоть какое-то ценностное измерение, но разочаруются и отправят крайних исламистов снова в тюрьмы. В "армию Махди" бедуинская элита уже наигралась в конце XIX века с большими потерями для себя. Страна потеряет очередную территорию в ходе новой гражданской войны (Дарфур), возможно Южный Судан прирастет теми "черными" провинциями, которые по прошлому разделу еще остались за Суданом арабским.

⚰️Будут жертвы, беженцы, международные ордера на арест. И никакого "транзита", никакой "демократии", никакой "стабилизации", ничего хоть сколько похожего на прогресс. Некому и незачем.

А великая северная страна будет продолжать смазывать шестеренки этой вековой драмы оружием, предоставленным за априорно невозвратный кредит. Две депрессии, две исторические обреченности в одной пустыне.

Доброе утро, друзья! Ну что, все выходные Британия обсуждала две вещи: победу Ливерпуля над Челси со счётом 2-0, то есть продолжающуюся гонку между Ливерпулем и Манчестером за чемпионство, и прекрасное имя Аннунциата в сочетании с прекрасной фамилией Рис-Могг.

Что, получается, что старые элиты потихоньку дезертируют, покидают консерваторов, что "приглашение марксиста на Даунинг-стрит" хоронит тори? Да, но нет. Да, но не совсем.

Ещё в феврале на CapX вышел прекрасный материал Мэтта Синга, одного из независимых британских социологов.

О чём он? О том, что "реальный центр тяжести британской политики не там, где вы думаете". Как обычно все представляют центристов? Вот слева тусуются интернациональные социалисты, поливающие всё налоговыми деньгами и любящие и эллина и иудея. Вот справа загорают консервативные правые, любящие конкуренцию, борьбу за выживание и семейные ценности пополам с традициями своей страны.

А центристы? А центристы они в центре, вестимо, балансируют между теми и этими.

Так вот, ничего подобного. Те "центристы", которых мы описали выше, надеются только на 2-3% электората. Слева и справа высятся огромные колоссы, процентов по 30: взять всё и поделить, взять всё и приватизировать. Никакой средней позиции нет. А куда же делись остальные "вокруг и около сорока процентов" населения?

А у них другая, очень злая и неполиткорректная просьба — дайте нам социалку, дайте нам гарантированные условия труда, но выгоните всех иностранцев, запретите неправильную музыку, сохраните семейные ценности. Такой социализм-консерватизм. За высокие налоги для богатых, за общественные бассейны и дворцы культуры, но против молодёжных увлечений и иммигрантов. Намажьте нам кусок хлеба с маслом и отгоняйте иностранцев и хиппарей.

Но естественно, такое сочетание идей является запретным. Левые отворачиваются от таких избирателей, считая их "околофашистскими". Правые не любят "нахлебников". В итоге эта группа в 30-40% дрейфует в космосе — по телевизору говорить такие вещи совершенно запрещено.

Итак. Статья социолога Сингха про "центр", "великое молчаливое большинство" и так далее. И про распад традиционных партий. Она про Британию, но нам полезна со многих точек зрения.

Автор предлагает "две оси": "экономическую" - левые версус правые (дирижисты распределители vs сторонники свободного рынка и звериного оскала капитализма) и "культурную" - консерваторы vs либералы (семья, традиции, антимигрантские настроения vs уважение к меньшинствам, открытые границы, дивный мир будущего).

Идея его в чем - механическая склейка "правого" с "консервативным" и "левого" с "либеральным" - неправильная и ведет к тому самому распаду партий, а вернее к высвобождению "на волю" из под контроля большой партии значительных масс избирателей. (При этом скорее в неявку или "отказ отвечать", чем к врагам напрямую).

Собственно, об этом история Брекзита и проблем лейбористов, когда значительная их часть являются ярыми леваками во всем что касается экономики и столь же ярыми противниками всего светлого, либерального и прогрессивного в культурном смысле. И в этом месте они неожиданно смыкаются с миллиардерами - тори, тоскующими по временам, когда слово либерал было ругательным, в тюрьмах перевоспитывали геев, всякая мигрантская шелупонь знала свое место и линкоры плавали туда и сюда по Южным Морям.

Обратное верно - вполне себе консервативные отставные и неотставные клерки из Сити, всю жизнь дисциплинированно ненавидящие красных, оказываются в некой брекзит-точке абсолютно в одном окопчике с университетской обкуренной гомосексуальной интеллигенцией. Просто потому, что у них есть опасения относительно экономического будущего, да и лишняя бумажка при оформлении пенсионного домика во Франции серьезно в их глазах важнее, чем любая "Правь, Британия, морями".

При этом в любых других точках эти группы как были так и остаются каждая на своих позициях. Рабочий из Манчестера ненавидит миллиардера из Лондона и мечтает чтобы его дети закончили университет, а клерк - в перспективе рантье - презирает университетского профессора - бездельника, наркомана и краснопузого провокатора.

При этом чисто математически большинство по этим двум шкалам принадлежит к "социальным консерваторам", чьи политические ценности описываются максимой: "fund the NHS, hang the paedophiles" - "деньги - здравоохранению, виселицу - педофилам". Буквально "за все хорошее, против всего плохого".

Мы это видим и у нас, когда большинство если кристаллизуется вокруг чего-то, то это будет выражено в стиле: "нам - деньги, врагам - воздаяние". Это и есть центр? Теоретически да, но партии вокруг него не создашь, потому что и "мы" и "враги" в этой формуле представляют из себя часто взаимоисключающие множества.

Вот и получается странный парадокс - с одной стороны большинство "в центре", а с другой - это придуманное социологами большинство с не может получить устойчивой общей платформы и через нее - общее политическое представительство.

То есть выход лежит ровно в том же поле, что и сама болезнь. Большинство вялое, дряблое, непрочное, ситуативное, возникающее из меньшинств. Политика общества рассеяного внимания, общества потребления - в супермаркете мы все разные, но покупаем то, что мы либо и так знаем (традиционное голосование), либо ярче рекламируется и крепче держит наш взгляд ("а сегодня, милая, возьмем что нибудь новое").

Нишевые партийные проекты для крайних\убежденных, а для некрайних пара ярких зонтов с надписью - "бабки - нам, врагам - веревку".