Семиотика и Лотман момент
иконический знак основан на фактическом подобии означающего и означаемого, например рисунка какого-то животного и самого животного; первое заменяет второе «просто потому, что оно на него похоже».
индекс основан на фактическом, реально существующей ассоциативной смежности означающего и означаемого; например, дым есть индекс огня, и подтвержденное пословицей знание того, что «нет дыма без огня», позволяет человеку, интерпретирующему появление дыма, сделать заключение о наличии огня, даже если тот не являлся символом. По Пирсу, симптомы болезней в медицине тоже являются индексами и исследуются симптомологией.
символ основан на установленной по соглашению, усвоенной смежности означающего и означаемого. Сущность этой связи «состоит в том, что она является правилом», и не зависит от наличия или отсутствия какого-либо сходства или физической смежности. При интерпретации любого данного символа знание этого конвенционального правила обязательно, и знак получает действительную интерпретацию только потому и просто потому, что известно это правило. Например, иконка сердца — символ любви. Слово “овечка” означает на русском языке именно овечку.
условные знаки — знак, в котором связь между выражением и содержанием внутренне не мотивирована. Самый распространённый условный знак — слово.
изобразительные знаки — знак, в котором значение имеет естественно ему присущее выражение. Самый распространённый изобразительный знак — рисунок.
символ — это ссылка на что-либо, сосуд, содержащий набор смыслов, способный преобразовать и контекст, в котором он находится, дополнить его или даже создать. Где бы он ни был, он всегда сохраняет самостоятельность.
символу присуща архаичность: до изобретения письменности люди использовали слова — сочетания звуков, предварительно условившись об их значении. Так, символы хранились в устной памяти коллектива. А до этого люди использовали знаки, так же наделяя их смыслами — изображения животных, людей с копьями.
способность сохранять в свернутом виде исключительно обширные и значительные тексты сохранилась за символами. Память символа всегда древнее, чем память его несимволического текстового окружения. Являясь важным механизмом памяти культуры, символы переносят тексты, сюжетные схемы и другие семиотические образования из одного пласта культуры в другой.
однако природа символа двойственна. С одной стороны, символ будет повторяться, выступать как нечто неоднородное окружающему его текстовому пространству, как посланец других культурных эпох (= других культур), как напоминание о древних (= "вечных") основах культуры. С другой стороны, символ активно коррелирует с культурным контекстом, трансформируется под его влиянием и сам его трансформирует.
простые символы имеют большую смысловую нагрузку и проще считываются, чем сложные, так как они легче впитывают в себя смыслы и видоизменяются, чаще используются ввиду своей лаконичности.
простые символы образовывают ядро культуры, и именно насыщенность ими позволяет судить о символизирующей или десимволизирующей ориентации культуры в целом.
крест, круг, пентаграмма обладают значительно большими смысловыми потенциями, чем "Аполлон, сдирающий кожу с Марсия", в силу разрыва между выражением и содержанием, их непроективности друг на друга. (почему?)
символом может быть что угодно, но оно должно, во-первых, иметь возможность быть распознаным в качестве символа, а во-вторых, ссылаться на нечто уже существующее. Так, символ выполняет роль ссылки, содержа в себе некоторый объём информации. Вставляется символ чаще всего с целью передать смыслы завуалированно или лаконично выражать мысли и вызывать ассоциации, аппелируя к коллективной памяти.
иконический знак основан на фактическом подобии означающего и означаемого, например рисунка какого-то животного и самого животного; первое заменяет второе «просто потому, что оно на него похоже».
индекс основан на фактическом, реально существующей ассоциативной смежности означающего и означаемого; например, дым есть индекс огня, и подтвержденное пословицей знание того, что «нет дыма без огня», позволяет человеку, интерпретирующему появление дыма, сделать заключение о наличии огня, даже если тот не являлся символом. По Пирсу, симптомы болезней в медицине тоже являются индексами и исследуются симптомологией.
символ основан на установленной по соглашению, усвоенной смежности означающего и означаемого. Сущность этой связи «состоит в том, что она является правилом», и не зависит от наличия или отсутствия какого-либо сходства или физической смежности. При интерпретации любого данного символа знание этого конвенционального правила обязательно, и знак получает действительную интерпретацию только потому и просто потому, что известно это правило. Например, иконка сердца — символ любви. Слово “овечка” означает на русском языке именно овечку.
условные знаки — знак, в котором связь между выражением и содержанием внутренне не мотивирована. Самый распространённый условный знак — слово.
изобразительные знаки — знак, в котором значение имеет естественно ему присущее выражение. Самый распространённый изобразительный знак — рисунок.
символ — это ссылка на что-либо, сосуд, содержащий набор смыслов, способный преобразовать и контекст, в котором он находится, дополнить его или даже создать. Где бы он ни был, он всегда сохраняет самостоятельность.
символу присуща архаичность: до изобретения письменности люди использовали слова — сочетания звуков, предварительно условившись об их значении. Так, символы хранились в устной памяти коллектива. А до этого люди использовали знаки, так же наделяя их смыслами — изображения животных, людей с копьями.
способность сохранять в свернутом виде исключительно обширные и значительные тексты сохранилась за символами. Память символа всегда древнее, чем память его несимволического текстового окружения. Являясь важным механизмом памяти культуры, символы переносят тексты, сюжетные схемы и другие семиотические образования из одного пласта культуры в другой.
однако природа символа двойственна. С одной стороны, символ будет повторяться, выступать как нечто неоднородное окружающему его текстовому пространству, как посланец других культурных эпох (= других культур), как напоминание о древних (= "вечных") основах культуры. С другой стороны, символ активно коррелирует с культурным контекстом, трансформируется под его влиянием и сам его трансформирует.
простые символы имеют большую смысловую нагрузку и проще считываются, чем сложные, так как они легче впитывают в себя смыслы и видоизменяются, чаще используются ввиду своей лаконичности.
простые символы образовывают ядро культуры, и именно насыщенность ими позволяет судить о символизирующей или десимволизирующей ориентации культуры в целом.
крест, круг, пентаграмма обладают значительно большими смысловыми потенциями, чем "Аполлон, сдирающий кожу с Марсия", в силу разрыва между выражением и содержанием, их непроективности друг на друга. (почему?)
символом может быть что угодно, но оно должно, во-первых, иметь возможность быть распознаным в качестве символа, а во-вторых, ссылаться на нечто уже существующее. Так, символ выполняет роль ссылки, содержа в себе некоторый объём информации. Вставляется символ чаще всего с целью передать смыслы завуалированно или лаконично выражать мысли и вызывать ассоциации, аппелируя к коллективной памяти.
👍3
Очередной момент семиотики
Распространено мнение, что искусство — это мышление образами, однако не все виды искусства ими оперирует и, следовательно, к мышлению образами не относятся. Кроме того, мышление образами подразумевает то, что искусство обязательно создаёт символы, и это тоже не так: “…образы почти неподвижны; от столетия к столетию, из края в край,
от поэта к поэту текут они не изменяясь. <…> Образы даны, и в поэзии гораздо
больше воспоминания образов, чем мышления ими.”
Образы следует делить на:
- прозаический образ — практическое средство мышления, средство
объединять в группы вещи
- поэтический — средство усиления впечатления
“Довести ум легчайшим путем до желаемого понятия есть во многих случаях единственная и во всех случаях главная цель“ — мысль Спенсера иметт смысл, но применима она скорее к практическому (прозаическому) языку, а не к поэтическому.
Практическому (прозаическому) языку свойственна автоматиазция, которая приводит к бессознательному восприятию языка человеком. Практический язык зачастую такая же рутина, как чистка зубов, поэтому лишние подробности опускаются, некоторые детали упрощаются, иногда вплоть до символа, жеста, звука, часть слов и вовсе проходит мимо.
По мнению Толстого, “Если целая сложная жизнь многих проходит бессознательно, то эта жизнь как бы не была.“ Вернуть ощущение жизни и почувстовать что-то помогает искусство — оно позволяет дать ощущение вещи, как видение, а не как узнавание. Приемом искусства является прием „остранения“ вещей и прием затрудненной формы, увеличивающий трудность и долготу восприятия, так как воспринимательный процесс в искусстве самоцелен и должен быть продлен; искусство есть способ пережить деланье вещи, а сделанное в искусстве не важно.
Получается, что целью образа является не приближение значения его к нашему пониманию, а создание особого восприятия предмета, создание „виденья“ его, а не „узнаванья“.
Эротические объекты изображаются иносказательно, при чем здесь цель явно не
„приблизить к пониманию“
Сюда относится изображение половых частей в виде замка и ключа, в виде приборов для
тканья, лука и стрелы, кольца и свайки, как в былине о Ставре
Муж не узнает жены, переодетой богатырем. Она загадывает:
„Помнишь, Ставер, памятуешь ли,
„Как мы маленьки на улицу похаживали
„Мы с тобою сваечкой поигрывали
„Твоя-то была сваечка серебряная,
„А мое колечко позолоченное?
„Я-то попадывал тогды-сегды,
„А ты-то попадывал всегды-всегды.
Говорит Ставер сын Годинович
— Что я с тобой сваечкой не игрывал!
Говорит Василиса Микулична, де
Ты помнишь ли Ставер, да памятуешь ли,
Мы ведь вместе с тобой в грамоты училися:
Моя была чернильница серебряная,
А твое было перо позолочено?
А я-то помакивал тогды-сегды
А ты-то помакивал всегды-всегды?
В другом варианте былины дана и разгадка:
Тут грозен посол Васильюшка
Вздымал свои платья по самый пуп.
И вот молодой Ставер, сын Годинович,
Признавал кольцо позолоченное...
Распространено мнение, что искусство — это мышление образами, однако не все виды искусства ими оперирует и, следовательно, к мышлению образами не относятся. Кроме того, мышление образами подразумевает то, что искусство обязательно создаёт символы, и это тоже не так: “…образы почти неподвижны; от столетия к столетию, из края в край,
от поэта к поэту текут они не изменяясь. <…> Образы даны, и в поэзии гораздо
больше воспоминания образов, чем мышления ими.”
Образы следует делить на:
- прозаический образ — практическое средство мышления, средство
объединять в группы вещи
- поэтический — средство усиления впечатления
“Довести ум легчайшим путем до желаемого понятия есть во многих случаях единственная и во всех случаях главная цель“ — мысль Спенсера иметт смысл, но применима она скорее к практическому (прозаическому) языку, а не к поэтическому.
Практическому (прозаическому) языку свойственна автоматиазция, которая приводит к бессознательному восприятию языка человеком. Практический язык зачастую такая же рутина, как чистка зубов, поэтому лишние подробности опускаются, некоторые детали упрощаются, иногда вплоть до символа, жеста, звука, часть слов и вовсе проходит мимо.
По мнению Толстого, “Если целая сложная жизнь многих проходит бессознательно, то эта жизнь как бы не была.“ Вернуть ощущение жизни и почувстовать что-то помогает искусство — оно позволяет дать ощущение вещи, как видение, а не как узнавание. Приемом искусства является прием „остранения“ вещей и прием затрудненной формы, увеличивающий трудность и долготу восприятия, так как воспринимательный процесс в искусстве самоцелен и должен быть продлен; искусство есть способ пережить деланье вещи, а сделанное в искусстве не важно.
Получается, что целью образа является не приближение значения его к нашему пониманию, а создание особого восприятия предмета, создание „виденья“ его, а не „узнаванья“.
Эротические объекты изображаются иносказательно, при чем здесь цель явно не
„приблизить к пониманию“
Сюда относится изображение половых частей в виде замка и ключа, в виде приборов для
тканья, лука и стрелы, кольца и свайки, как в былине о Ставре
Муж не узнает жены, переодетой богатырем. Она загадывает:
„Помнишь, Ставер, памятуешь ли,
„Как мы маленьки на улицу похаживали
„Мы с тобою сваечкой поигрывали
„Твоя-то была сваечка серебряная,
„А мое колечко позолоченное?
„Я-то попадывал тогды-сегды,
„А ты-то попадывал всегды-всегды.
Говорит Ставер сын Годинович
— Что я с тобой сваечкой не игрывал!
Говорит Василиса Микулична, де
Ты помнишь ли Ставер, да памятуешь ли,
Мы ведь вместе с тобой в грамоты училися:
Моя была чернильница серебряная,
А твое было перо позолочено?
А я-то помакивал тогды-сегды
А ты-то помакивал всегды-всегды?
В другом варианте былины дана и разгадка:
Тут грозен посол Васильюшка
Вздымал свои платья по самый пуп.
И вот молодой Ставер, сын Годинович,
Признавал кольцо позолоченное...