[«Психофизический метод молитвы [т.е. художество] является, в сущности, практическим средством для начинающих, позволяющим избежать рассеяния ума и мечтания», - пишет о. Иоанн Мейендорф, комментируя следующее высказывание свт. Григория Паламы: «Вполне уместно обучать, в особенности новоначальных... посредством дыхания посылать собственный ум внутрь. Ведь никто же из благомыслящих не станет воспрещать еще не достигшему созерцания вновь собирать в самого себя свой собственный ум некоторыми приемами... Советуют им внимать частоте выдохов и вдохов и немного задерживать их, чтобы таким образом удержать ум». О. Иоанн замечает: «Свт. Григорий часто подчеркивает начальный и инструментальный характер этого способа, родственного, по его мнению, иным разновидностям телесной аскезы». Мейендорф Иоанн, прот. Жизнь и груды свт. Григория, с. 204].
Из более поздних учителей прп. Паисий Молдавский, очень остро осознававший, насколько необходим опытный проводник на узком пути умного делания, не раз со всей серьезностью возвращается к этому вопросу: «Художеством же святые отцы называют эту святую молитву, думаю, потому, что как художеству человек не может научиться сам собою без искусного художника, так и этому мысленному деланию молитвы без искусного наставника навыкнуть невозможно. Но дело это, по святому Никифору, и многим, или даже и всем, приходит от учения; редкие же без учения, болезненностью делания и теплотою веры, прияли его от Бога... Умом в сердце приносить Богу таинственную жертву молитвы, так как это духовное художество, без научения, как выше указано, невозможно».
Но если дело это без научения невозможно, то само научение возможно посредством книги. Прп. Паисий вторит Никифору Монаху и разъясняет, что, при отсутствии живых носителей традиции, истинным наставником в умном делании могут и должны быть писания святых отцов: «Если же бы кто предал себя в послушание, но не нашел бы в отце своем самым делом и опытом искусного наставника этой божественной умной молитвы (в нынешнее время — увы! достойно многого плача и рыдания — совсем исчезают опытные наставники этого делания), то не должен он поэтому приходить в отчаяние. Но, пребывая в истинном послушании по заповедям Божиим (а не самочинно, без послушания, чему обыкновенно последует прелесть), возложив всю надежду на Бога, вместе с отцом своим [то есть с благословения своего духовника. В древнерусской традиции понятие духовный отец соответствует понятию духовник]. пусть, вместо истинного наставника, верою и любовию повинуется учению преподобных отец наших, просвещенных Божественной благодатью и изложивших до тонкости учение об этом божественном делании, и отсюда пусть заимствует наставления об этой молитве. И, во всяком случае, благодать Божия, молитвами святых отцев, поспешит и вразумит — как, без всякого сомнения, научиться этому божественному делу».
В письмах прп. Паисия можно встретить конкретный пример, когда старец благословляет монахиню Марию (Протасьеву) самостоятельно обучаться по книгам: «Прилежно, с великим вниманием и размышлением, прочитывай в отеческих книгах о молитве, умом в сердце совершаемой, которая есть самый истинный, наиболее приятный Богу, монашеский подвиг, и если при помощи Божией уразумеешь изучением святых отец правильное понятие о ней, то понудь себя и на исполнение ее, призывая Бога на помощь, и ты получишь от нее великую пользу для души твоей».
Из более поздних учителей прп. Паисий Молдавский, очень остро осознававший, насколько необходим опытный проводник на узком пути умного делания, не раз со всей серьезностью возвращается к этому вопросу: «Художеством же святые отцы называют эту святую молитву, думаю, потому, что как художеству человек не может научиться сам собою без искусного художника, так и этому мысленному деланию молитвы без искусного наставника навыкнуть невозможно. Но дело это, по святому Никифору, и многим, или даже и всем, приходит от учения; редкие же без учения, болезненностью делания и теплотою веры, прияли его от Бога... Умом в сердце приносить Богу таинственную жертву молитвы, так как это духовное художество, без научения, как выше указано, невозможно».
Но если дело это без научения невозможно, то само научение возможно посредством книги. Прп. Паисий вторит Никифору Монаху и разъясняет, что, при отсутствии живых носителей традиции, истинным наставником в умном делании могут и должны быть писания святых отцов: «Если же бы кто предал себя в послушание, но не нашел бы в отце своем самым делом и опытом искусного наставника этой божественной умной молитвы (в нынешнее время — увы! достойно многого плача и рыдания — совсем исчезают опытные наставники этого делания), то не должен он поэтому приходить в отчаяние. Но, пребывая в истинном послушании по заповедям Божиим (а не самочинно, без послушания, чему обыкновенно последует прелесть), возложив всю надежду на Бога, вместе с отцом своим [то есть с благословения своего духовника. В древнерусской традиции понятие духовный отец соответствует понятию духовник]. пусть, вместо истинного наставника, верою и любовию повинуется учению преподобных отец наших, просвещенных Божественной благодатью и изложивших до тонкости учение об этом божественном делании, и отсюда пусть заимствует наставления об этой молитве. И, во всяком случае, благодать Божия, молитвами святых отцев, поспешит и вразумит — как, без всякого сомнения, научиться этому божественному делу».
В письмах прп. Паисия можно встретить конкретный пример, когда старец благословляет монахиню Марию (Протасьеву) самостоятельно обучаться по книгам: «Прилежно, с великим вниманием и размышлением, прочитывай в отеческих книгах о молитве, умом в сердце совершаемой, которая есть самый истинный, наиболее приятный Богу, монашеский подвиг, и если при помощи Божией уразумеешь изучением святых отец правильное понятие о ней, то понудь себя и на исполнение ее, призывая Бога на помощь, и ты получишь от нее великую пользу для души твоей».
Прп. Никодим Святогорец в своих предисловиях к творениям прп. Симеона и Добротолюбию подчеркивает, что главное назначение этих изданий — выполнить роль наставника: «передать учение об умном делании и созерцательной жизни», причем передать не одним только инокам, но и «пребывающим в мире верным». Он доказывает, что евангельское учение о совершенстве обращено и к мирянам, он убеждает их заниматься духовным деланием, которое хотя и свойственно монахам, но вменено в обязанность и мирским людям. «И пусть не говорит никто из мирян, — пишет он, — что писания прп. Симеона написаны для иноков, а не для мирских: нет, брат... это слово лукавое, это слово неразумное, которым ленивый и нерадивый ищет повода ко греху». Многие страницы Добротолюбия подтверждают возможность «хранения ума» и упражнения в умной молитве среди многомятежного мирского окружения.
Рассуждая о необходимости для мирян посвящать себя умному деланию, прп. Никодим произносит грозное слово: «Причина, по которой столь мало спасающихся в нынешнее время, не иная, как та, что мы вознерадели об этом возводящем к обожению деле; а без обожения ума, как сказал некто, ни достигнуть святости, ни даже спастись человеку невозможно: что и слышать ужасно! ибо спасение и обожение — одно и то же, по учению богомудрых отцов» [Феоклит Дионисиатский, мон. Прп. Никодим Святогорец. Житие и труды. М., Феофания, 2005, с. 126, 228].
#Молитва_Иисусова_Николай_Новиков
Рассуждая о необходимости для мирян посвящать себя умному деланию, прп. Никодим произносит грозное слово: «Причина, по которой столь мало спасающихся в нынешнее время, не иная, как та, что мы вознерадели об этом возводящем к обожению деле; а без обожения ума, как сказал некто, ни достигнуть святости, ни даже спастись человеку невозможно: что и слышать ужасно! ибо спасение и обожение — одно и то же, по учению богомудрых отцов» [Феоклит Дионисиатский, мон. Прп. Никодим Святогорец. Житие и труды. М., Феофания, 2005, с. 126, 228].
#Молитва_Иисусова_Николай_Новиков
По своему содержанию Иисусова молитва очень однообразна. все «помилуй» да «помилуй!» Но не в этом дело. Ни одна молитва не ставила меня так прямо перед лицом Божиим, как эта молитва.
Другие молитвы имеют каждая свое содержание: утренняя молитва, вечерняя и так далее. У этой же молитвы одно содержание: «помилуй меня!» Она заставляет чувствовать себя стоящим перед лицом Живого Бога с чувством покаяния, и только! Но это стояние перед Богом, с чувством покаяния, очень много дает: оно дает мне самое нужное: сознание своей неправды перед Богом. Я стою перед Богом с чувством своей неправды, и это делает Бога особенно мне близким, не так ли? – Никакая другая молитва не может заменить ее. Там мы просим о других нуждах: «хлеб наш насущный даждь нам днесь» и др. А в ней, в этой молитве, мы только предстоим Богу, с сознанием нашего недостоинства. А ведь это и есть главное, что от нас требуется!
В этом заключается сила и значение молитвы Иисусовой. Нужны, конечно, и другие молитвы. Но они все направлены на удовлетворение тех или других наших нужд или нужд наших ближних. Одна только Иисусова молитва исключительно обращена на сознание своего недостоинства перед Богом, т. е. научает нас правильному отношению к Богу. А это и есть самое важное. У нас этого обычно не бывает. Мы все чего-нибудь выпрашиваем: здоровья, успеха в делах и тому подобное. Между тем, самое нужное для нас заключается в сознании своего недостоинства перед Богом, а этого-то у нас обычно и не хватает! Разве это не так?
И вот Иисусова молитва научает нас самому важному и самому нужному: она учит нас стоять в правильном отношении к Богу – сознавать Его святость и наше убожество, – смиряться!
#иеросхимонах_Сергий_Четвериков
Другие молитвы имеют каждая свое содержание: утренняя молитва, вечерняя и так далее. У этой же молитвы одно содержание: «помилуй меня!» Она заставляет чувствовать себя стоящим перед лицом Живого Бога с чувством покаяния, и только! Но это стояние перед Богом, с чувством покаяния, очень много дает: оно дает мне самое нужное: сознание своей неправды перед Богом. Я стою перед Богом с чувством своей неправды, и это делает Бога особенно мне близким, не так ли? – Никакая другая молитва не может заменить ее. Там мы просим о других нуждах: «хлеб наш насущный даждь нам днесь» и др. А в ней, в этой молитве, мы только предстоим Богу, с сознанием нашего недостоинства. А ведь это и есть главное, что от нас требуется!
В этом заключается сила и значение молитвы Иисусовой. Нужны, конечно, и другие молитвы. Но они все направлены на удовлетворение тех или других наших нужд или нужд наших ближних. Одна только Иисусова молитва исключительно обращена на сознание своего недостоинства перед Богом, т. е. научает нас правильному отношению к Богу. А это и есть самое важное. У нас этого обычно не бывает. Мы все чего-нибудь выпрашиваем: здоровья, успеха в делах и тому подобное. Между тем, самое нужное для нас заключается в сознании своего недостоинства перед Богом, а этого-то у нас обычно и не хватает! Разве это не так?
И вот Иисусова молитва научает нас самому важному и самому нужному: она учит нас стоять в правильном отношении к Богу – сознавать Его святость и наше убожество, – смиряться!
#иеросхимонах_Сергий_Четвериков
Подражать жительству святых отцов без послушания, считал отец Серафим, это все равно что начинать строить дом с крыши. Он говорил об искушении современных монахов: они ищут прозорливых старцев, а когда видят обыкновенного человека, но опытно прошедшего монашеский путь, начинают колебаться и сомневаться, можно ли слушаться его. Они требуют от старца чудес, как фарисеи от Христа, они хотят, чтобы старец прорекал и предсказывал будущее, чтобы учил их не исполнению воли Божией, а как благополучно совершить то или иное их дело. А ведь старец может благословить, и дело не исполнится, но зато исполнится воля Божия, и человек получит урок смирения и отречения от своей воли, то есть главное – благодать Божию. Бывает такое испытание: старец благословляет, а дело как будто с самого начала встречает неодолимые препятствия – это испытание веры. В Библии повествуется о том, как одиннадцать колен Израилевых несколько раз вопрошали Господа, идти ли им воевать с коленом Вениаминовым, совершившим неслыханное злодеяние, или нет. Господь через первосвященника отвечал: «Идите», и несколько раз они терпели поражение, но не роптали на Бога и за это в конце концов одержали победу.
#схиархимандрит_Серафим_Романцов
#схиархимандрит_Серафим_Романцов
10. Состав морей – множество вод; а состав и твердыня трезвения бодренности и углубленного безмолвия души, равно как бездна созерцаний дивных и неизреченных, и разумного смирения, правоты и любви есть (само же одно) крайнее трезвение и ко Христу Иисусу без помыслов с воздыханиями молитва, непрестанная, притрудная, но без уныния и скучания (Лук. 18, 1).
#ЦСДобротолюбие
#прп_Исихий_Иерусалимский
#ЦСДобротолюбие
#прп_Исихий_Иерусалимский
Вопрос поднятый о. Александром действительно важный. К нему необходимо подойти со всей ответственностью и пониманием скорбных последствий (при неудачном походе) как для осуществляющих деятельность актуализации святоотеческих текстов, так и для тех, кто будет прочитывать адаптивные тексты.
Чтобы понять степень ответственности перед читателями и перед Богом, вспомним о переводческой деятельности прп. Паисия Величковского, с какой осторожностью, любовью и осмотрительностью подходил святой муж к этой работе: сверял, перепроверял, изучал специально древнегреческий, создал целую школу по переводу святоотеческих книг. И, конечно, самое главное, он жил тем, что переводил, жил молитвой и достигал высочайших духовных вершин и именно под руководством такого человека, была написана книга Добротолюбие на церковно-славянском языке.
Параллельно с ним осуществлял подобную работу прп. Никодим Святогорец, также святой, практически проходя то, о чем он писал (умная молитва, созерцание, исихия).
Когда впоследствии переводы Добротолюбия прп. Паисия решил опубликовать, то он сам противился этому, внутренне чувствуя, что еще много чего нужно доделать и завершить.
Впоследствии и другие писания прп. Паисия были опубликованы в Оптиной Пустыне по благословению свт. Филарета Московского (Дроздова) – «Московский Златоуст». Осуществлял издательскую и переводческую деятельность прп. Макарий Оптинский со своими помощниками (академистами), среди которых был и будущий прп. Амвросий.
Что касается расширенной и адаптированной версии Добротолюбия, то работу над ней вел также человек святой жизни – святитель Феофан Затворник, проходивший деятельную аскезу и молитвою очищавший свое сердце.
………………………………………
К чему все это написано? Нам кажется, что достойная адаптация, популяризация, комментирование святоотеческих текстов должна проходить как минимум на том же уровне, который был задан нам нашими святыми предшественниками.
Невозможным представляется адаптация святоотеческого наследия теми людьми, которые сами никогда не жили в заданной святыми Отцами деятельной парадигме умного делания, практики Иисусовой молитвы, без общения с людьми которые этим живут. Кабинетный богослов, теоретик не способен на это.
По словам Нила Синайского: "Если ты богослов, то будешь молиться истинно; и если ты истинно молишься, то ты богослов". Возможно ли, положа руку на сердце, признаться себе в истинности своего богословия и молитвы? Взять на себя ответственность в создании «более понятного богословия», «богословия для начинающих»? Не опасно ли становиться такими учителями? «Братия мои! не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению» Иак. 3:1
Чтобы понять степень ответственности перед читателями и перед Богом, вспомним о переводческой деятельности прп. Паисия Величковского, с какой осторожностью, любовью и осмотрительностью подходил святой муж к этой работе: сверял, перепроверял, изучал специально древнегреческий, создал целую школу по переводу святоотеческих книг. И, конечно, самое главное, он жил тем, что переводил, жил молитвой и достигал высочайших духовных вершин и именно под руководством такого человека, была написана книга Добротолюбие на церковно-славянском языке.
Параллельно с ним осуществлял подобную работу прп. Никодим Святогорец, также святой, практически проходя то, о чем он писал (умная молитва, созерцание, исихия).
Когда впоследствии переводы Добротолюбия прп. Паисия решил опубликовать, то он сам противился этому, внутренне чувствуя, что еще много чего нужно доделать и завершить.
Впоследствии и другие писания прп. Паисия были опубликованы в Оптиной Пустыне по благословению свт. Филарета Московского (Дроздова) – «Московский Златоуст». Осуществлял издательскую и переводческую деятельность прп. Макарий Оптинский со своими помощниками (академистами), среди которых был и будущий прп. Амвросий.
Что касается расширенной и адаптированной версии Добротолюбия, то работу над ней вел также человек святой жизни – святитель Феофан Затворник, проходивший деятельную аскезу и молитвою очищавший свое сердце.
………………………………………
К чему все это написано? Нам кажется, что достойная адаптация, популяризация, комментирование святоотеческих текстов должна проходить как минимум на том же уровне, который был задан нам нашими святыми предшественниками.
Невозможным представляется адаптация святоотеческого наследия теми людьми, которые сами никогда не жили в заданной святыми Отцами деятельной парадигме умного делания, практики Иисусовой молитвы, без общения с людьми которые этим живут. Кабинетный богослов, теоретик не способен на это.
По словам Нила Синайского: "Если ты богослов, то будешь молиться истинно; и если ты истинно молишься, то ты богослов". Возможно ли, положа руку на сердце, признаться себе в истинности своего богословия и молитвы? Взять на себя ответственность в создании «более понятного богословия», «богословия для начинающих»? Не опасно ли становиться такими учителями? «Братия мои! не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению» Иак. 3:1
Telegram
Научпоп
Нужно ли делать святоотеческое наследие доступнее/понятнее современному человеку?
Да, нужно (ваши предложения в комментариях) / Нет, все и так понятно / Нет, понять сложно, но нужно трудиться / Нет, это бесполезно ибо оно безнадежно устарело / Свой вариант…
Да, нужно (ваши предложения в комментариях) / Нет, все и так понятно / Нет, понять сложно, но нужно трудиться / Нет, это бесполезно ибо оно безнадежно устарело / Свой вариант…
Молиться без икон трудно. Икона собирает в себе внимание молитвы, как увеличительное стекло собирает в себе рассеянные лучи в одно обжигающее пятно. Икона – учили отцы – есть утверждение реальности человеческой плоти Христовой, и, кто отвергает икону, тот не верит в реальность Боговоплощения, т.е. человеческой природы Богочеловека.
#Сергей_Фудель
#Сергей_Фудель
Forwarded from Центр «Хризма»
Поздравляем с праздником Обрезания Господня и памятью свт. Василия Великого!
Евангелие от Луки, 2:21:
По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать Младенца, дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве.
Кондак, глас 3:
Всех Господь обрезание терпит/ и человеческая прегрешения, яко Благ, обрезует,/ дает спасение днесь миру./ Радуется же в Вышних и Создателев иерарх,// и светоносный, Божественный таинник Христов Василий.
Блж. Феофилакт Болгарский:
Господь обрезуется, чтобы, и в этом исполнив Закон и не опустив ничего из заповеданного оным, искупить нас от проклятия.
Свт. Игнатий (Брянчанинов):
Имя Господа нашего Иисуса Христа — Божественно, сила и действие этого имени — Божественны, они — всемогущи и спасительны, они — превыше нашего понятия, недоступны для него. С верой, упованием, усердием, соединенными с великим благоговением и страхом, будем совершать великое дело Божие, преподанное Богом: будем упражняться в молитве именем Господа нашего Иисуса Христа.
Евангелие от Луки, 2:21:
По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать Младенца, дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве.
Кондак, глас 3:
Всех Господь обрезание терпит/ и человеческая прегрешения, яко Благ, обрезует,/ дает спасение днесь миру./ Радуется же в Вышних и Создателев иерарх,// и светоносный, Божественный таинник Христов Василий.
Блж. Феофилакт Болгарский:
Господь обрезуется, чтобы, и в этом исполнив Закон и не опустив ничего из заповеданного оным, искупить нас от проклятия.
Свт. Игнатий (Брянчанинов):
Имя Господа нашего Иисуса Христа — Божественно, сила и действие этого имени — Божественны, они — всемогущи и спасительны, они — превыше нашего понятия, недоступны для него. С верой, упованием, усердием, соединенными с великим благоговением и страхом, будем совершать великое дело Божие, преподанное Богом: будем упражняться в молитве именем Господа нашего Иисуса Христа.
Молитва и жизнь — одно
— Существует довольно распространенное мнение, что молитва — это одно, а жизнь — это совсем другое. К молитве можно отнести церковные службы, келейное правило и т. п. Все же остальное время занимает «просто жизнь» — работа, отдых, домашние заботы, личные интересы и т. д. Таким образом, наше земное бытие составляется из чередования молитвы и обычной человеческой жизни. Правильно ли это?
— Преподобный Марк Подвижник сказал: «Все то, что мы без молитвы говорим или делаем, бывает впоследствии погрешительно или вредно и обличает нас через дела». Только жаль, что мы редко когда берем это во внимание.
Молитва — это беседа души с Богом, и она должна быть растворена во всем нашем бытии. Во всех скорбях и радостях, во всех печалях и недоумениях, во всех смущениях и преткновениях — везде проникает молитва, т. е. обращенность души к Богу.
#монах_Константин
— Существует довольно распространенное мнение, что молитва — это одно, а жизнь — это совсем другое. К молитве можно отнести церковные службы, келейное правило и т. п. Все же остальное время занимает «просто жизнь» — работа, отдых, домашние заботы, личные интересы и т. д. Таким образом, наше земное бытие составляется из чередования молитвы и обычной человеческой жизни. Правильно ли это?
— Преподобный Марк Подвижник сказал: «Все то, что мы без молитвы говорим или делаем, бывает впоследствии погрешительно или вредно и обличает нас через дела». Только жаль, что мы редко когда берем это во внимание.
Молитва — это беседа души с Богом, и она должна быть растворена во всем нашем бытии. Во всех скорбях и радостях, во всех печалях и недоумениях, во всех смущениях и преткновениях — везде проникает молитва, т. е. обращенность души к Богу.
#монах_Константин
Добротолюбие 📜 pinned «Нищим свойственно просить, а обнищавшему грехопадением человеку свойственно молиться. Молитва – обращение падшего и кающегося человека к Богу. Молитва – плач падшего и кающегося человека перед Богом. Молитва – излияние сердечных желаний, прошений, воздыханий…»
Насколько заблуждаются те люди, которые ищут счастья вне самих себя - в чужих странах и путешествиях, в богатстве и славе, в больших владениях и наслаждениях, в удовольствиях и в пустых вещах, которые концом своим имеют горечь! Возводить башню счастья вне нашего сердца - это все равно, что строить дом в месте, которое подвергается постоянным землетрясениям. Счастье находится в нас самих, и блажен тот, кто понял это. Счастье - это чистое сердце, потому что такое сердце становится престолом Божиим.
#свт_Нектарий_Эгинский
https://vk.com/wall-76473325_3445
#свт_Нектарий_Эгинский
https://vk.com/wall-76473325_3445
Протоиерей Иоанн Журавский писал: "непрестанная молитва не является «скучным механическим занятием», а дыханием жизни. Ибо дышать этим воздухом непрестанной молитвы следует не потому, что так нужно, а потому, что нельзя им не дышать: он является органической необходимостью, духовным питанием. Такое делание молитвы вытекает из Живого чувства к Живому Богу".
#протоиерей_Иоанн_Журавский
#протоиерей_Иоанн_Журавский
Слово и.о.наместника Свято-Покровского мужского монастыря г. Корсакова (Сахалинская епархия) - иеромонаха Алексия.
https://www.instagram.com/tv/CYxtM4BBIQ3/?utm_medium=copy_link
https://www.instagram.com/tv/CYxtM4BBIQ3/?utm_medium=copy_link
Иначе спастись невозможно
Часть I
Когда в отеческих писаниях звучит скорбь об утрате истинных наставников, духоносных учителей и благодатных старцев, нужно понимать, что речь прежде всего идет о руководителях, способных обучать умному деланию. Как и многие другие, так и «цитируемые свт. Игнатием святые отцы, говоря о “духовном оскудении”, имеют в виду оскудение делателей и учителей умно-сердечной молитвы». Именно отсутствие наставников умного делания разумел прп. Паисий Молдавский, восклицая: «В нынешняя же лютая времена... до зела таковым наставником оскудевшим... В последняя сия времена во иноцех здравому учению и истинным наставником не малое оскудение...» Это же подразумевают и более поздние духовные писатели, — например, иеромонах Серафим (Роуз), когда говорит, что «сейчас больше нет старцев, подобных Паисию [Молдавскому]». Тем же обеспокоены многие подвижники, размышляющие на эту тему. И в то же время, недостаток руководителей умной молитвы никак не лишает христиан возможности оказывать деятельное послушание своим духовникам. Как уже говорилось в разделе о послушании, только усердный послушник и способен обрести истинного наставника молитвы. То же касается и руководства по книгам. Добрый послушник, просвещаемый свыше, способен многое воспринять и постичь. Когда послушливый за разрешением недоумений смиренно обращается к старшим, он и здесь получает пользу. С другой стороны, человеку самонадеянному, живущему вне послушания, грозит умственная слепота, книжная премудрость оказывается для него сокрытой, так как духовный смысл постигается в неискаженном виде только при помощи благодати.
Известно, что многие из древних святых подвижников не имели возможности пройти молитвенную школу подличным руководством опытных наставников [К ним, например, относятся свг. Василий Великий, прпп. Павел Фивейский, Антоний Великий, Мария Египетская и другие]. На Руси великие наши исихасты часто были лишены систематического обучения и имели лишь эпизодические встречи с благодатными старцами, как это, например, отображено в «Откровенных рассказах странника».
[Такие подвижники обречены на свой страх и риск, «на ощупь» продвигаться по неизведанному пути, возлагая все надежды на помощь свыше. Так, о. Николай Гурьянов не встретил на своем подвижническом пути благодатного старца-наставника, не имел приобщения к традиции через включенность в отлаженный монастырский распорядок. В его жизни «мы не обнаружим ни длительного пребывания в обители, ни продолжительного окормления у опытного духовника. Следовательно, те благодатные дары, которые он заключал в себе, образовались при непосредственном Божием водительстве». Нестор (Кумыш). иеромон. Старец Николай Залитский, с. 8-11. Митр. Питирим (Нечаев) определяет таких подвижников как отдельный тип: «За много лет я понял, что подвижники бывают двух типов, одни — самородки, самоучки, другие проходят монастырскую школу. Примером первого типа может служить о. Александр Воскресенский, примером второго - прп. Севастиан Карагандинский. Он был преемником оптинских старцев». Александрова Т.П., Суздальцева Т. В. Русь у ходящая, с. 185].
Такова судьба Нила Сорского, Паисия Молдавского, Серафима Саровского, без постоянного старческого руководства в умном делании оказались святители Игнатий и Феофан, прп. Василиск Сибирский, прав. Иоанн Кронштадтский, и не одни они. Тем же тернистым путем прошли в наше время такие старцы, как Силуан Афонский, Иосиф Исихаст, Паисий Святогорец, Николай Гурьянов и другие.
Часть I
Когда в отеческих писаниях звучит скорбь об утрате истинных наставников, духоносных учителей и благодатных старцев, нужно понимать, что речь прежде всего идет о руководителях, способных обучать умному деланию. Как и многие другие, так и «цитируемые свт. Игнатием святые отцы, говоря о “духовном оскудении”, имеют в виду оскудение делателей и учителей умно-сердечной молитвы». Именно отсутствие наставников умного делания разумел прп. Паисий Молдавский, восклицая: «В нынешняя же лютая времена... до зела таковым наставником оскудевшим... В последняя сия времена во иноцех здравому учению и истинным наставником не малое оскудение...» Это же подразумевают и более поздние духовные писатели, — например, иеромонах Серафим (Роуз), когда говорит, что «сейчас больше нет старцев, подобных Паисию [Молдавскому]». Тем же обеспокоены многие подвижники, размышляющие на эту тему. И в то же время, недостаток руководителей умной молитвы никак не лишает христиан возможности оказывать деятельное послушание своим духовникам. Как уже говорилось в разделе о послушании, только усердный послушник и способен обрести истинного наставника молитвы. То же касается и руководства по книгам. Добрый послушник, просвещаемый свыше, способен многое воспринять и постичь. Когда послушливый за разрешением недоумений смиренно обращается к старшим, он и здесь получает пользу. С другой стороны, человеку самонадеянному, живущему вне послушания, грозит умственная слепота, книжная премудрость оказывается для него сокрытой, так как духовный смысл постигается в неискаженном виде только при помощи благодати.
Известно, что многие из древних святых подвижников не имели возможности пройти молитвенную школу подличным руководством опытных наставников [К ним, например, относятся свг. Василий Великий, прпп. Павел Фивейский, Антоний Великий, Мария Египетская и другие]. На Руси великие наши исихасты часто были лишены систематического обучения и имели лишь эпизодические встречи с благодатными старцами, как это, например, отображено в «Откровенных рассказах странника».
[Такие подвижники обречены на свой страх и риск, «на ощупь» продвигаться по неизведанному пути, возлагая все надежды на помощь свыше. Так, о. Николай Гурьянов не встретил на своем подвижническом пути благодатного старца-наставника, не имел приобщения к традиции через включенность в отлаженный монастырский распорядок. В его жизни «мы не обнаружим ни длительного пребывания в обители, ни продолжительного окормления у опытного духовника. Следовательно, те благодатные дары, которые он заключал в себе, образовались при непосредственном Божием водительстве». Нестор (Кумыш). иеромон. Старец Николай Залитский, с. 8-11. Митр. Питирим (Нечаев) определяет таких подвижников как отдельный тип: «За много лет я понял, что подвижники бывают двух типов, одни — самородки, самоучки, другие проходят монастырскую школу. Примером первого типа может служить о. Александр Воскресенский, примером второго - прп. Севастиан Карагандинский. Он был преемником оптинских старцев». Александрова Т.П., Суздальцева Т. В. Русь у ходящая, с. 185].
Такова судьба Нила Сорского, Паисия Молдавского, Серафима Саровского, без постоянного старческого руководства в умном делании оказались святители Игнатий и Феофан, прп. Василиск Сибирский, прав. Иоанн Кронштадтский, и не одни они. Тем же тернистым путем прошли в наше время такие старцы, как Силуан Афонский, Иосиф Исихаст, Паисий Святогорец, Николай Гурьянов и другие.
Старец Иосиф Исихаст «с первых шагов своей подвижнической жизни мечтал о встрече с духовным отцом — человеком духовным в полном смысле этого слова, который обладал бы необходимым опытом и мог стать наставником и руководителем в этой столь сложной и таинственной жизни. Несмотря на все свои разочарования, отец Иосиф, по его словам, не переставал искать и надеяться». Однако тщетно. Сам старец говорил: «Блажен человек, если у него будет кто-либо способный его наставить, укрепить и подтвердить, что по благодати Божией он движется к преуспеянию. Я не имел никого способного понять меня и много перенес от маловерия, которое свидетельствует о духовном невежестве, да к тому же столкнулся с бранью и насмешками».
Старцу Иосифу была уготована от Господа особая стезя. «Не сыскав наставника духовной жизни, способного открыть ему глубины безмолвия, он, однако, был научен Самим Богом. Старец от природы обладал остротою ума и, как кажется, получал посвящение в таинства Царствия Небесного, будучи всецело наставляем свыше... Он ни на йоту не уклонился от линии древних преподобных отцов, которую сохраняли и исихасты XIV века, и иже во святых Никодим Святогорец... и обитатели калив вплоть до анонимного безмолвника, автора сочинения “Трезвенное созерцание”».
Обращаясь ко временам более отдаленным, видим, как сложен был путь исканий прп. Паисия Молдавского. С самого начала он стремился обрести старца — руководителя во внутреннем подвиге. «Когда я ушел из мира, — вспоминает преподобный, — чтобы с горячею ревностью усердно работать Богу в монашестве, я не сподобился вначале... от кого-нибудь увидеть здравое и правильное рассуждение, наставление и совет, согласный с учением святых отцов, о том, с чего и как мне, неопытному и новоначальному, начинать». Уже позднее юному Паисию довелось, но и то лишь некоторое время, находиться под руководством благодатных старцев Василия Поляномерульского
[Василий Поляномерульский (ок. 1692-1767), схимонах, преподобный (канонизирован Румынской Церковью в 2003 г.). Известный подвижник, высоко почитавшийся в Молдовлахийских землях и на Афоне старец. Духовный руководитель ряда обителей, некоторое время был наставником прп. Паисия Молдавского. Русский по происхождению, монах-пустынник, о. Василий эмигрировал из России в период притеснений монашеской жизни, духовно руководил (1740-е) 11-ю обителями, в том числе молдавскими скитами Трейстены, Кондрица и Долгоуцы, основал и возглавил мон. Мерло-Поляны (Яблочная Поляна) в Валахии (иначе: Мерлополянекий или Поляномерульский скит). Юный Платон Величковский, будущий Паисий, «пребываше в ските Трейстены... под духовным советом старца Василиа бяше», у него же «в послушании бе некое время; обаче ученик его сподобися быти». Позднее о. Василий встретился с иноком Платоном на Афоне (1750), где и постриг его в мантию с именем Паисий, «научая и открывая ему о высоких христианских таинствах». Скончался подвижник 25.04.1767. Старцем Василием написаны известные Предисловия к творениям Григория Синаита, Филофея Синайского, Исихия Иерусалимского и Нила Сорского. Собранные вместе, эти тексты составили ценный труд, в котором кратко и емко изложены все основные принципы умного делания и дан свод важнейших отеческих изречений на эту тему. В наше время славянский оригинал Предисловий опубликован в репринтном Житии Паисия, а русский перевод - в Сборнике о молитве Иисусовой. См.: Житие и писания Молдавскаго старца Паисия... с. 72; Сборник о молитве Иисусовой, с. 333. В недавнее время появилась гипотеза об авторской принадлежности этих текстов прп. Иннокентию Комельскому. Эта версия представляется малоубедительной, тем более что какие-либо доказательства отсутствуют. Во всяком случае, у прямых учеников прп. Паисия, а также у старцев и издателей Оптиной пуст, авторство о. Василия никаких сомнений не вызывало. См.: Прпп. Нил Сорский и Иннокентий Комельский. Сочинения. СПб., 2005. с. 283-286, 308-310. 316-318].
Старцу Иосифу была уготована от Господа особая стезя. «Не сыскав наставника духовной жизни, способного открыть ему глубины безмолвия, он, однако, был научен Самим Богом. Старец от природы обладал остротою ума и, как кажется, получал посвящение в таинства Царствия Небесного, будучи всецело наставляем свыше... Он ни на йоту не уклонился от линии древних преподобных отцов, которую сохраняли и исихасты XIV века, и иже во святых Никодим Святогорец... и обитатели калив вплоть до анонимного безмолвника, автора сочинения “Трезвенное созерцание”».
Обращаясь ко временам более отдаленным, видим, как сложен был путь исканий прп. Паисия Молдавского. С самого начала он стремился обрести старца — руководителя во внутреннем подвиге. «Когда я ушел из мира, — вспоминает преподобный, — чтобы с горячею ревностью усердно работать Богу в монашестве, я не сподобился вначале... от кого-нибудь увидеть здравое и правильное рассуждение, наставление и совет, согласный с учением святых отцов, о том, с чего и как мне, неопытному и новоначальному, начинать». Уже позднее юному Паисию довелось, но и то лишь некоторое время, находиться под руководством благодатных старцев Василия Поляномерульского
[Василий Поляномерульский (ок. 1692-1767), схимонах, преподобный (канонизирован Румынской Церковью в 2003 г.). Известный подвижник, высоко почитавшийся в Молдовлахийских землях и на Афоне старец. Духовный руководитель ряда обителей, некоторое время был наставником прп. Паисия Молдавского. Русский по происхождению, монах-пустынник, о. Василий эмигрировал из России в период притеснений монашеской жизни, духовно руководил (1740-е) 11-ю обителями, в том числе молдавскими скитами Трейстены, Кондрица и Долгоуцы, основал и возглавил мон. Мерло-Поляны (Яблочная Поляна) в Валахии (иначе: Мерлополянекий или Поляномерульский скит). Юный Платон Величковский, будущий Паисий, «пребываше в ските Трейстены... под духовным советом старца Василиа бяше», у него же «в послушании бе некое время; обаче ученик его сподобися быти». Позднее о. Василий встретился с иноком Платоном на Афоне (1750), где и постриг его в мантию с именем Паисий, «научая и открывая ему о высоких христианских таинствах». Скончался подвижник 25.04.1767. Старцем Василием написаны известные Предисловия к творениям Григория Синаита, Филофея Синайского, Исихия Иерусалимского и Нила Сорского. Собранные вместе, эти тексты составили ценный труд, в котором кратко и емко изложены все основные принципы умного делания и дан свод важнейших отеческих изречений на эту тему. В наше время славянский оригинал Предисловий опубликован в репринтном Житии Паисия, а русский перевод - в Сборнике о молитве Иисусовой. См.: Житие и писания Молдавскаго старца Паисия... с. 72; Сборник о молитве Иисусовой, с. 333. В недавнее время появилась гипотеза об авторской принадлежности этих текстов прп. Иннокентию Комельскому. Эта версия представляется малоубедительной, тем более что какие-либо доказательства отсутствуют. Во всяком случае, у прямых учеников прп. Паисия, а также у старцев и издателей Оптиной пуст, авторство о. Василия никаких сомнений не вызывало. См.: Прпп. Нил Сорский и Иннокентий Комельский. Сочинения. СПб., 2005. с. 283-286, 308-310. 316-318].
и его сподвижников иеросхимонаха Михаила
[Михаил Влахийский (XVIII), иеросхимонах. Ученик и сподвижник схимон. Василия Поляномерульского. Скитоначальник и старец Св.-Никольского скита Трейстены (Валахия), где им был введен Афонский устав. Один из трех временных наставников прп. Паисия Молдавского (помимо старцев Василия и Онуфрия). Под руководством о. Михаила инок Платон (будущий Паисий) подвизался в его скиту до переселения на Афон (1746)]
и известного отшельника Онуфрия
[Онуфрий Молдавский, Пустынник (XVIII), схимонах. Безмолв-ник, старец высокой духовной жизни, более 40 лет провел в отшельничестве. Уроженец г. Чернигова, дворянского происхождения. В юности в течение 6 лет нес подвиг юродства. Будучи старцем скита Кыркул (Молдавия), посвященного архангелу Михаилу, жил в уединенной келье на горе в часе ходьбы от скита. В течение трех лет о. Онуфрий наставлял инока Платона (Величковского), будущего прп. Паисия, во время его пребывания в Молдавии до отправки на Афон. Позже старец уединился в пустыни в 5 верстах от скита Поляна-Вороны, где в течение 25 лет предавался полному безмолвию. В окормлении у старца 5 лет прожил схимон. Феодор Молдавский (Перехватов)]
, от которых он, по собственным словам, «получил и монашеское наставление, и великую духовную пользу».
#Молитва_Иисусова_Николай_Новиков
[Михаил Влахийский (XVIII), иеросхимонах. Ученик и сподвижник схимон. Василия Поляномерульского. Скитоначальник и старец Св.-Никольского скита Трейстены (Валахия), где им был введен Афонский устав. Один из трех временных наставников прп. Паисия Молдавского (помимо старцев Василия и Онуфрия). Под руководством о. Михаила инок Платон (будущий Паисий) подвизался в его скиту до переселения на Афон (1746)]
и известного отшельника Онуфрия
[Онуфрий Молдавский, Пустынник (XVIII), схимонах. Безмолв-ник, старец высокой духовной жизни, более 40 лет провел в отшельничестве. Уроженец г. Чернигова, дворянского происхождения. В юности в течение 6 лет нес подвиг юродства. Будучи старцем скита Кыркул (Молдавия), посвященного архангелу Михаилу, жил в уединенной келье на горе в часе ходьбы от скита. В течение трех лет о. Онуфрий наставлял инока Платона (Величковского), будущего прп. Паисия, во время его пребывания в Молдавии до отправки на Афон. Позже старец уединился в пустыни в 5 верстах от скита Поляна-Вороны, где в течение 25 лет предавался полному безмолвию. В окормлении у старца 5 лет прожил схимон. Феодор Молдавский (Перехватов)]
, от которых он, по собственным словам, «получил и монашеское наставление, и великую духовную пользу».
#Молитва_Иисусова_Николай_Новиков