Дабы подвигнуть ленивых и унылых к упражнению в этой молитве, батюшка передавал следующий рассказ о силе имени Иисусова:

«У одного боголюбца был обученный говорить скворец , который, постоянно слыша произносимую хозяином молитву: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного, — и сам навык ее повторять. Раз летом вылетел он в растворенное окно на улицу, а тут и налетел было на него ястреб, но скворец, по привычке, в испуге проговорил Иисусову молитву, и тотчас ястреб отскочил от него. Так даже бессмысленно произносимая молитва послужила во спасение от угрожавшей беды».

Преподобне отче Амвросие, моли Бога о нас грешных 🙏

#прп_Амвросий_Оптинский

В Московской семинарии в семидесятые годы был замечательный случай. Юноша на вступительном собеседовании не смог ответить ни на один вопрос. Он не знал "Отче наш", не имел даже представления о "Символе веры"; Литургия и Богослужение явно еще не касались его жизни. Измученный экзаменатор, наконец, спрашивает его: "Ну, хорошо, но хоть что-нибудь ты знаешь?". И в ответ абитуриент вдруг начинает наизусть читать отрывок из Евангелия от Иоанна, отрывок без сюжетного начала и без конца... "Что это?" - спрашивают его. "Не знаю. Но просто я стоял на остановке, и долго не было автобуса. И вдруг ветром к моим ногам поднесло листок бумаги. Я поднял его - там было написано это. И пока я читал, я сердцем понял, что все это - правда!"... Его ответ был сочтен достаточным.

Перед тем, как начать раскопки, братия обители отслужила особый молебен.

Затем монастырскими рабочими была снята брусчатка, положенная в 80 – 90 годах минувшего столетия на тех местах, где были захоронены старцы, а также ограждения и небольшой слой земли, а места, где должны были вестись раскопки, обнесли временными заграждениями.

Отец игумен намеревался произвести открытие мощей лишь некоторых из старцев, поскольку произвести раскопки полностью – казалось очень трудоёмким процессом.

Посещение обители на время раскопок ограничили. Рабочие обители при участии братии сняли надгробия, кресты и верхние слои, такие как брусчатка, земля, а потом – остатки фундаментов часовен, стоявших некогда над местами захоронения старцев, которые были уже разрушены.

Днём начала раскопок назначили 8 июля 1998 года. Работы были начаты одновременно в нескольких местах, в частности, в том месте, где, предположительно покоились честные останки преподобного старца Амвросия.

Открывшие мощи преподобного Амвросия увидели, что они были особого цвета – цвета светлой древесины, обработанной олифой и прекрасно сохранились. Склеп был сухим, несколько заполненным почвой.

Уже к 11 июня нетленные останки всех старцев, к которым был возможен доступ, подняли, поместили в специально изготовленные для этого из дерева ковчеги.

Открытие мощей преподобных отцов обители было долгожданным событием для братии и всех верующих, а также одной из главных вех в истории Свято-Введенской Оптиной пустыни.

Усыновление

Бог, давая людям пятую заповедь — о почитании родителей, — особо выделил ее из всех десяти тем, что сопроводил предупреждением о последствиях: соблюдая ее, говорит Господь, да долголетен будеши. Нам прямо указано, сколь велико значение этого завета: нарушение его смертельно опасно, это смертный грех, не только подлежащий осуждению в вечности, но и сокращающий земные дни. В «Законе Божием» разъясняется, что почтительное отношение к родителям, предписанное этим Законом, «подразумевает и всех тех, кто заступает на их место, — пастырей и учителей, благодетелей, начальников, старших возрастом. Пятая заповедь требует от нас послушания». По единодушному толкованию святых отцов, здесь нам дана иерархическая модель человеческих отношений на всех уровнях — почтение, уважение и послушание старшему в семье, обществе, во всех видах церковного и светского служения Отклонение от этих норм губительно и для души, и для семьи, и для общества.

Иерархический закон естественно присущ всему живому, он изначально укоренен в основе всего природного порядка. «С первого дня жизни человека на земле существует такой порядок, что семьей, родом, обществом, государством управляют старшие в роде или избранные, доверенные люди... Такой порядок наблюдается не только в роде человеческом, но даже и в мире животных. В роде человеческом этот закон вытекает из самого существа его природы, из свойства его духа... Даже в язычестве, хотя и косвенно, иерархический строй существовал на основе первоначального Божественного установления». Тот же закон лежит в основе церковного устроения. Его практическое осуществление выражает, в частности, принцип послушания, без которого не может состояться правильное духовное развитие души. «Появление руководителей религиозных обществ вызвано законом человеческого духа, закон же этот от Творца... Пастырское служение, существующее в Православной Церкви со дня ее основания, есть учреждение не человеческое, а Божественное... пастырское служение есть продолжение служения Самого Спасителя».

Заложить правильную основу в душе человека необходимо в детстве — правильным воспитанием в семье, через развитие сыновнего чувства. Родители очень серьезно «согрешают против пятой заповеди Закона Божия невнимательным воспитанием своих детей». В Домострое нерадивым воспитателям дается напоминание об их участи: «Если же дети согрешают по отцовскому или материнскому небрежению — о грехах детей родителям держать ответ в день Страшного Суда»8. Величайшая ответственность связана с тем, что заложенное в детстве почтение к старшим должно, при духовном возрастании человека, развиться в сыновнее чувство к Богу. Именно к этому Бог нас обязывает, призывая каждого уподобиться детям9. «Жить надо просто, — пишет прп. Силуан, — как малые дети, тогда благодать Божия будет всегда в душе». Только такое расположение души делает человека способным к реальному усыновлению Богом, соединению с Ним, вселению в Его Царство. И именно по причине столь явной зависимости вечной участи человека от родительского воспитания силы, враждебные Церкви, прежде всего ополчаются против института семьи, всегда нацелены на ее разрушение.

Идея сыновства и Божественного усыновления пронизывает Писание, ибо Господом предопределено усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа, по благоволению воли Своей. Христос Сам дает власть быть чадами Божиими тем верующим, которые приняли Его. Таковая власть означает, по разумению отеческому, что человеку Богом даровано право свободного выбора пути к достижению обожения.

Падение блудного сына начинается с предательства, с измены сыновнему долгу и оборачивается трагедией. Утратив почтение к своему отцу, нарушитель пятой заповеди теряет благодать усыновления и сразу оказывается на пути к погибели.

[В этой притче, говорит митр. Антоний (Блум), «человек изображен в тот самый момент, когда он отворачивается от Бога и оставляет Его, чтобы следовать собственным путем в “землю чуждую”». Если поглубже задуматься над словами, сказанными отцу сыном, то «нас поразит ужас. Простые слова: Отче, дай мне... означают: “Отец, дай мне сейчас то, что все равно достанется мне после твоей смерти. Я хочу жить своей жизнью, а ты стоишь на моем пути. Я не могу ждать, когда ты умрешь: к тому времени я уже не смогу наслаждаться тем, что могут дать богатство и свобода. Умри! Ты для меня больше не существуешь. Я уже взрослый, мне не нужен отец. Мне нужна свобода и все плоды твоей жизни и трудов; умри и дай мне жить!” Разве это не самая сущность греха?.. Вычеркнув из жизни того, кто нам дал что-то, мы становимся самоуправными обладателями и исключаем себя из тайны любви, потому что больше ничего не можем получить и не способны давать сами. Это и есть сущность греха - исключить любовь, потребовав от любящего и дающего, чтобы он ушел из нашей жизни и согласился на небытие и смерть. Это метафизическое убийство любви и есть грех в действии - грех сатаны, Адама и Каина». Антонии (Блум). митр. Духовное путешествие, с. 94-97].

Только после того, как через страдания в душе заблудшего пробуждается сыновнее чувство, он становится духовно зряч. Тогда вспоминает он об отеческом доме и приходит в себя. Теперь он уже способен вернуться в объятия отчи и вновь обрести сыновнее достоинство.

[Митр. Антоний: «Ему становится ясно, что нравственное убийство, которое он совершил, убило не отца, а его самого, и что та беспредельная любовь, с которой отец отдал свою жизнь, позволяет ему сохранять надежду. Первое слово его исповеди не “прости”, а “отец”. Он вспоминает, что на него была безгранично излита любовь отца, а из нее проистекали и все блага жизни... Из глубин его вырывается слово “отец”... Отче, я согрешил... Но отец не позволяет ему отречься от сыновства, он как бы говорит ему: “ Вернувшись домой, ты вернул мне жизнь; когда ты пытался убить меня, ты убил себя самого; теперь, ког­да я вновь ожил для тебя, ты тоже вернулся к жизни”». Антонии (Блум), митр. Духовное путешествие, с. 99-102].

Человек, пришедший к Отцу Небесному с таким расположением души, безусловно, бывает Им принят, на что и указует притча.

Спасение в усыновлении. Этому учат многие отеческие слова и поучения, то же разумел и старец Андроник (Лукаш), когда утешал скорбящих о том, что спастись слишком трудно: «Совсем легко! Только сердцем сказать Господу: “Я — Твой!”».

То же сыновнее чувство раскрылось в страдающем сердце разбойника на кресте. В покаянном порыве блудного сына пал он в духе ниц пред Христом со своей смиренной просьбой. Пробужденное чувство отверзло разбойнику духовные очи, и он узрел, Кто рядом с ним, он распознал и исповедал Христа Богом. И сейчас же последовал Божественный отклик — он сподобился усыновления и был принят Господом в Царство Его. Это ли не показывает яснее всего, что Бог только и ждет от нас именно такого движения души, а Его Отеческое чувство всегда устремлено нам навстречу, в ожидании нашего пробуждения. «Всякий кающийся и делающийся сыном Божиим... бывает причиною веселья для Отца, ибо... был мертв и ожил, пропадал и нашелся».

В то же время мы видим Иуду, лишенного сыновних чувств и оттого не понимающего чувств отцовских, не сумевшего распознать Истину, находясь с нею рядом. Он не обрел Отечество потому, что не был способен к усыновлению. Не придя в состояние блудного сына, он не раскаялся пред Отцом, Иудино покаяние было лишь отчаянным сожалением о своей ошибке.

[Митр. Антоний: «Иуда понял, что совершил; увидел, что его предательство непоправимо: Христос был осужден и умер. Но он не вспомнил, что Господь открыл о Себе и Своем Небесном Отце; он не понял, что Бог не предаст его, как он предал своего Бога. Он потерял всякую надежду, пошел и удавился. Мысль его сосредоточилась только на его грехе, на нем самом, а не на Боге, Отце Иисуса - и его Отце».Антоний (Блум), митр. Духовное путешествие, с. 100].

Слеп не имеющий сыновнего сердца. Не может узреть Бога. Совсем иначе повел себя апостол Петр, не обделенный сыновним чувством — видевший во Христе Отца — и потому чрез покаяние восстановленный в чине сына, прощенный и спасенный. Полное предание себя в сыновство Богу творит чудеса. С другой стороны, человек, не воспитанный в духе почитания старших, не сумеет различить в своем ближнем духоносную личность, не распознает святого, находясь рядом с ним, не сможет воспользоваться благодатной помощью, даже будучи окружен великими старцами. Старцем Иуды был Сам Бог, но получил ли он пользу, как смог получить разбой­ник, избравший старцем своим Христа?

По существу, мы говорим о вере. «Послушание есть — путь веры, побеждающей мир. Но тайну сию не все воспринимают. Епископ Игнатий (Брянчанинов) в одном из своих писем говорит: “Мы веруем, научаясь так веровать от святых отцов, что, если кому Господь... не даст уразуметь пути послушания, тот от человеков ничего не примет, и хотя бы имел перед собою самих святых апостолов, то и на них будет метать камнями”».

Послушание побеждает мир, а победителем становится рожденный от Бога, то есть обладающий сыновним достоинством, послушник, вооруженный верой. «Оружием мужей совершенных» называет веру прп. Феодор Студит. Без искреннего доверия воле Божией не может состояться подвиг послушания. В то же время вера неотделима, неразличима порой от страха Божия, и одно без другого быть не может. «Со страхом Божиим и верою приступите» к Святыне, — повелевается желающим соединения со своим Господом. Это напоминание еще об одной заповеди: Бойся Бога твоего. Здесь не угроза, от нас ожидается не испуг, но благоговейный трепет. Возможно ли чаять богоусыновления тому, кто не обрел в себе подобных чувств? Отсюда убежденность сщмч. Андроника (Никольского): «Вся жизнь человека должна быть исполнена тончайшего чувства Бога, видящего все наше до глубины души. Страх и ощущение Господня вседержительства должны быть законом, руководящим человека во всех его делах и намерениях. В идеале это должно быть доведено до такой степени, чтобы человек и без всяких иных побуждений и запрещений делал должное, как бы стоя перед Лицом Всевидящего». Отсюда грозные слова свт. Иоанна Златоуста: кто не воспитывает детей в страхе Божием, тот «хуже детоубийцы».

Господь, в предельной мере испытав сыновне-отеческие чувства праотца Авраама, находит веру его совершенной и как высшую похвалу Свою произносит: Теперь Я знаю, что боишься ты Бога. Велик подвиг отца веры Авраама, жертвенностью своей достигшего уподобления Богу Отцу33. Но ведь это пример для всех нас. Так учит и свт. Иоанн Златоуст: все мы можем «получить такие же венцы... получить так­же бесчисленные блага, если будем оказывать послушание Господу, повиноваться Его повелениям и, подобно праотцу, не испытывать Его повелений, а, как благомыслящие рабы, только исполнять их». Свт. Иоанн разъясняет, что «Бог подверг праотца искушению для того, чтобы и тогдашние современники, и потомки его до настоящего времени научились, подобно праотцу, иметь такую же любовь к Богу и оказывать такое же послушание повелениям Господним». Господь одобряет его: «Дело, ныне тобою совершенное, сделается предметом назидания и для будущих поколений. Ныне ты всем показал, как ты боишься Бога и усердно исполняешь Его повеления... Мое повеление предпочел ты любви к своему сыну... и вполне показал свое послушание».

Меняются времена и обстоятельства, но закон Божий не устаревает, так как не может быть изменен, доколе... не исполнится все. Ныне чувство уважения к старшим считается чем-то «отжившим свой век, и диавол торжествует, — говорит Паисий Святогорец. — А между тем даже если ребенок дерзнет чуть бесстыдно поговорить с родителями или старшими, то его оставляет благодать Божия и он принимает бесовские воздействия». С другой стороны: «Человек, заботящийся о своих родителях, имеет великое благословение от Бога».

[Воспитание, отмечает старец Паисий, не может обойтись без наказания. «Если ребенок не чувствует своего отца отцом и не принимает отцовского наказания, то он - ребенок незаконный... Неужели, если родители закрутили ребенку гайки чуть потуже и нанесли ему небольшую рану, Бог этой раны не исцелит? Кроме того, дети должны беседовать со своими родителями, должны открывать им свои помыслы. Как монах в монастыре имеет старца, которому он открывает свои помыслы и от которого получает помощь, так и ребенок должен открывать себя родителям. Правильно, если ребенок сначала исповедуется своей матери и потом - духовнику... Дети должны войти в смысл послушания. Они должны понять, что в послушании родителям скрыта их собственная польза, так, чтобы слушаться их с радостью и свободно двигаться в духовном пространстве... В семье младшие должны иметь уважение и к родителям, и к старшим братьям и сестрам... Мой отец говорил нам: “Оказывайте послушание вашему старшему брату”... Видя пожилого человека, я говорю себе, что это мой отец. Видя старушку, я говорю, что это моя мать, встречая ребенка, гляжу на него как на своего маленького племянника. Я люблю всех. За одних мне радостно, за других - больно». Слова. Т. 4. с. 9. 10. 141. 142, 144. 147, 148, 156].

Все признаки благочестия [Понятие благочестия так осмысляется сщмч. Иларионом (Троицким): «Религия, по православному пониманию, есть благочестие - почитание блага, стремление к благу, а религиозное благо есть - спасение». Иларион (Троицкий), сщмч. Без Церкви нет спасения, с. 340]: вера и страх Божий, сыновнее почитание старших и благоговение перед святыней, отвержение самоволия и самомнения — все это явления одного рода, в которых присутствует общая составляющая — смирение. «Отчего видели дни благи дивный Досифей, приснопамятный Акакий и весь таковых собор?.. — вопрошает прп. Феодор Студит. — Не оттого ли, что всякий из них считал себя за ничто и готов был покоряться каждому и во всяком деле». Благоговение и смирение — бесценные свойства души, в которых залог спасения. Когда так расположится душа, тогда может действовать Бог. В том и есть суть послушания.

В наши дни преобладают те, кто в детстве был обделен, кто вырос в условиях почти векового разрушения института семьи и Церкви, в искаженной духовно-нравственной атмосфере. Но утраченное восполнимо. Даже в зрелом возрасте возможно пробудить и развить способность к истинному послушанию, так как необходимая основа — благое чувство сыновней послушливости — заложена Творцом в природе человека, хранится в его естестве. Воспитание, становление взрослой души осуществимо через церковное послушание, в наиболее совершенной форме — на монашеском пути, где человек дает обет Богу. Монастырь — не только лечебница, но и школа. Лучший старец — это устав. Потому так важно понимание Традиции, соблюдение и хранение уставных норм и принципов. Когда они блюдутся, то вековой уклад монастырской жизни сам по себе есть путеводитель, наставник и учитель, он и воспитывает из послушника — чадо.

#Молитва_Иисусова_Николай_Новиков

"Прп. Иосиф Исихаст [НОВЫЙ ФИЛЬМ в РУССКОМ перевод…": https://youtu.be/oGtciN7midw

#прп_Иосиф_Исихаст

Самый опыт покажет, что как только на смену ощущению «нищеты» приходит удовлетворение собою, так вся сия скала духовных восхождений рушится, и дом наш опустошается (ср.: Мф. 23, 38): Бог уже не с нами. Так – доколе не смирится снова сердце и не воззовет к Нему с болью. Из этих смен переживаний душа постигает тайну путей спасения; страшится она всего, что противно смирению; молитва ее очищается; ум и сердце не увлекаются ничем посторонним, не желают ничего кроме Бога. Чрез молитву всем существом вливается в молящегося сила новой жизни. Дальнейший восход: начало познания об образе неземного бытия.

Из опыта адских мучений должна рождаться молитва за весь род людской, как за самого себя (Мф. 22, 39). Всякое наше состояние мы духом переносим из тесных рамок нашей индивидуальности на все человечество; таким образом всякий наш опыт становится откровением о совершающемся в веках в человеческом мире, и наше духовное с ним слияние принимает характер ощутимой реальности.

#прп_Софроний_Сахаров

Посредством уст обнаруживаются глубины человеческого сердца. Слово — это или зловоние, или благоухание сердца. То, что сокрыто внутри сердца, выходит посредством слова. Едва человек откроет рот, как ты сразу понимаешь, что у него внутри. Бог? Грех? Смрад? Распущенность? Эгоизм? Мирской дух? Сразу все становится ясно.

И потому жаль, что наши уста становятся зловонной выгребной ямой. Было бы лучше, если бы они оставались закрытыми, так чтобы зловоние оставалось внутри, для того чтобы Бог, когда Он посетит наше сердце, обнаружил его и уничтожил. Иначе, если оно от нас исходит, то затем вновь к нам возвращается, и таким образом молитва окончательно теряется.

#архимандрит_Емилиан_Вафидис

Глядя на несправедливость неправедного, мы часто спрашиваем: почему Бог сразу же не поразит его ударом грома, не спасет нас от неправды? Но при этом мы забываем спросить себя: во-первых, почему мать не убивает свое дитя, как только впервые застанет его за дурным делом? во-вторых, почему нас – меня и тебя – Бог не поразил громом, когда увидел сделанное нами зло?

В каждого человека вложен Божий капитал. Ни один хозяин не будет вырубать сад, если однажды он не даст урожая, но с надеждой ждет следующего года. Грех человеческий – это неурожайный год, и Бог с надеждой тихо ждет.

Иногда ждет напрасно: Иуда остался Иудой. Но часто ждет и получает обильный плод: сад начинает плодоносить, и Савл становится Павлом.

#Свт_Николай_Сербский

Протоиерей Валентин Свенцицкий (1881 - 1931)