Внешняя привычка молитвы

– Геронда, может человек постоянно творить молитву шёпотом?

– Может иметь внешнюю привычку и произносить молитву ритмично, как часы ходят тик-так, а ум его при этом не будет в Боге.

– Геронда, есть от этого польза?

– Если у человека есть немного смирения и он понимает, что ум его не в Боге и что молитву он творит механически, тогда небольшая польза есть. Но если считает, что от того, что творит молитву, стал духовно продвинутым, тогда получает вред.

– Геронда, если человек привыкнет постоянно произносить молитву, это помогает ему в его подвиге?

– Вопрос в том, для чего он творит молитву. Если чело­век познал себя и чувствует необходимость в милости Божией и испрашивает её постоянно, творя молитву, тогда получает пользу. Или если не познал себя, но понимает, что находится в тисках страстей и прибегает к Богу, тогда Бог поможет ему в его борьбе и вдобавок у человека останется привычка творить молитву. Но если он произносит молитву механически, не осознавая собственных грехов, это не может помочь ему в совлечении ветхого человека.

– Геронда, может быть опасно для человека стремиться приобрести привычку произносить молитву?

– Опасно, когда человек перестаёт следить за собой и занимается молитвой как будто это мода. Он может приобрести привычку молитвы, но в нём будет продолжать жить ветхий человек и есть опасность впадения в прелесть.

Помню, когда я был в санатории, там лечился один монах, который приобрёл привычку произносить молитву. Он закрывал глаза и постоянно повторял: «Господи Иисусе Христе… Господи Иисусе Христе…» Одна по­сетительница, увидев его, стала креститься: «Вот святой человек!» И вот однажды этот монах мне сказал: «Я обличил такого-то и такого-то. Написал письмо такому-то владыке и такому-то, чтобы переменили образ мысли, и я буду на их стороне». – «Подожди-ка, брат, – говорю я ему. – Ты неграмотный, страдаешь туберкулёзом. Исходя из чего ты так говоришь?» И что он мне отвечает! «Один-два человека было бы таких, как я, мир был бы спасён!»

Если бы у него были проблемы с головой, то вопросов бы не было, но голова у него была в порядке. Из-за того, что он принуждал себя и постоянно повторял молитву, у него выработалась привычка, и потому всякий помысел, который ему приходил, он считал от Бога. И так дошёл до того, что стал верить, будто в мире больше нет другого такого человека как он!

#прп_Паисий_Святогорец

Отец Лазарь выбрал путь уединения и безмолвия, путь исихии, когда душа человека соединяется с Богом. Исихаст — это человек, проводящий жизнь по советам древних подвижников, идущих по духовной тропе, которая в наше время стала зарастать травой забвения. Исихаст становится вестником истиной жизни, ради которого создан человек — для вечной радости, богоподобия, и того состояния, которое Церковь называет обожением. Исихаст открывает людям, что самое большое счастье — это соединить свое сердце с Богом.

Теперь многие рассуждают и спорят о том, что нужно сделать, чтобы современным людям стало близким и понятным христианство, как объяснить им учение Церкви, чтобы они приняли его как высшую философию. Однако здесь путь только один: стяжать благодать и тогда сама благодать откроет человеку то, что выше слова и душевных переживаний; тогда само слово приобретет силу и через него раскроется таинственный смысл того, что Бог с нами. Чтобы говорить о свете, надо самому стать озаренным этим светом. Значимость подвижника и его подвига особенно раскрывается после его смерти.

https://vk.com/@raphael_karelin-podvizhnik-gory-karmil

#архимандритРафаилКарелин

9. Действие благодати есть сила огня Духа, которая в радости и веселии сердца движет, укрепляет, согревает и очищает душу, прекращает как бы на час помыслы и временно умерщвляет телесное движение. Признаки и плоды [благодати], обнаруживающие истину и непоколебимо удостоверяющие нас в ней, таковы: слезы, сокрушение, смирение, воздержание, молчание, терпение, замкнутость и прочие [добродетели] этого рода.

10. Действие прелести есть воспламенение греха, разгорячающее душу в услаждении, пробуждающее бешеное страстное влечение к плотскому сожительству в телесном движении. По святому Диадоху, беспорядочно и бессмысленно все, что отличается неразумной радостью, или все, что, по справедливому выражению, непитательно, весьма содействует страстности теплохладными наслаждениями и доставляет похоти при сотрудничестве ненасытного чрева вещество разжигающего удовольствия. Отсюда [действие прелести] привлекает и разгорячает к плотскому смешению и по той причине движет, жжет и приковывает к себе душу, чтобы человек навыком в сладострастии мало-помалу изгонял из себя благодать.

Прп. Григорий Синаит

#ЦСДобротолюбие

Монах иконописец Андроник. Святая гора Афон

Много трещин в уме человеческом, много расселин в сознании человеческом, еще более в сердце человеческом. А они кошмарнее и страшнее всех пропастей в мире около человека. Откуда они? От зла нашего, людского, человеческого; от греха нашего людского, человеческого. Ибо грех – это и есть землетрясение, так как грехи это и есть землетрясения, переворачивающие всю душу, и ум, и сердце и образующие в них каменистые ущелья, расселины, скалы. И мы скитаемся по ним, по своим внутренним бездонным развалинам. При этом всякий грех – болезнь ума, болезнь сердца, болезнь души, болезнь, всегда рождающая из себя смерть и все, что смертно. Но сверх всего всякий грех – ад, до тех пор пока он в сердце, в душе, в уме. Кто этого не ощущает, еще не воспитался в человека, его мысль еще полна и питается (2Петр 2:14, 13). Всеми своими силами грех совершает одно: обезбоживает и обесчеловечивает человека. Ибо грех тем и есть грех, что вся его природа против Бога, и не желает Бога, и вытесняет все Божие, все божественное. Но вытесняя из человека Божие и божественное, грех прежде всего вытесняет из него все, что делает человека существом дорогим и божественно драгоценным, существом непреходящим и божественно бессмертным. Процесс обезбоживания человека в то же время всегда есть процесс обесчеловечивания человека. По сути, это двуединый процесс. В нашем земном мире очевидна реальность: чем меньше Бога в человеке, тем меньше человека в человеке. А в безбожнике есть ли человек вообще? Безбожник – всегда неминуемо и без-человек, а тем самым и не-человек.

#прп_Иустин_Попович

Старец назначил мне пока на молитву с художественными приемами употреблять 2 часа в сутки: один час вечером, перед сном, а другой во время утренняго правила. В полночь по пробуждении от сна я пошел в церковь на правило и испытать благословенную свою молитву. И чтобы трезвеннее заниматься художественной молитвой, я сначала один час употребил на келейный канон с поклонами с намерением, чтобы сокрушиться и поплакать. И так отрезвившись, другой час проводил в умно-сердечной молитве. Так затем и в последующие дни. При том, если чувствовал себя совершенно истрезвившимся от сна, то садился на стульце, а если не совершенно прошел сон, то становился настоятельную молитву, и успокаивался, т.е. прекращал в себе всякое движение телесное во все время стояния, чтоб не давать нервам тревожить сердце и не мешать уму углубляться, а вниманию следить за произношением слов умом в сердце. Приводил также себе на память, как можно живее, вообще всю свою греховность, а также смерть, страшный суд и вечныя мучения во аде. Оживлял в своем сознании Божие присутствие, Его неизреченное человеколюбие и милосердие и этим возбуждал в себе страх Божий и благоговение.
 
Затем с верою, уповая на помощь Божию и на молитвы старца, начал сводить ум из головы в сердце таким образом: вдыхая ноздрями в себя воздух, вместе с ним и ум опускал в сердце, в то же время умом произносил и слова молитвы Иисусовой, которыя сами совпадали под такт удара сердца, а вниманием следил, как ум вмещается в слова молитвы. Иначе сказать: как ум слышит каждое слово произносимое в сердце, и как бы зрел умом в произносимых именах присутствие Невидимаго Живого Бога.
 
Выдыхая из себя воздух, произношу “помилуй мя”, также с заключением ума в слова молитвы. По совету Каллиста и Игнатия, когда вдыхаю в себя воздух, смотрю на Господа, а когда выдыхаю, – на свою греховность. Так производится произношение одной молитвы Иисусовой: пять слов с пятью сердечными ударами и одним двойственным дыханием (т.е. вдох – выдох). Сердцем же в то время стараюсь сокрушаться, умильно и просительно припадая к призываемому Господу Иисусу Христу Спасителю моему. Умоляя Его благость простить мои безчисленные грехи и избавить от врагов сильных и лютых, в сей жизни и в будущей.
 
Таков образ моей умно-сердечной молитвы. В ней, при помощи Божией, полагаю и трудиться во всю остальную мою жизнь, в ней до конца преуспевать, с нею невоздержанно пройти воздушныя мытарства и перейти в блаженную вечность.

#схимонах_Никодим_Карульский

... лесоповал стал для отца Иоанна местом, где духовно ощутил он Божие присутствие и особенную Его помощь, где во мрак, обступивший его душу и обессиленное тело, вошел Господь, преобразив Собою увядающую жизнь. И все скорби, в том числе и лагерные, стали восприниматься им как дар Божий. Ожили и наполнились реальным содержанием слова «сила Божия в немощи совершается». И стал он послушником Промысла Божия на всю оставшуюся жизнь. Там, в земном аду, свершилось духовное становление отца Иоанна Крестьянкина. С этого времени его жизнь во всей полноте ее проявлений стала служением Богу, претворив в служение и обычное человеческое делание. И в нем самом все освятилось и просветлело от озарившего его Невечернего Света, он встал на сокровенный путь жизни.

Напряженный быт лагерной жизни, где так часто являлась внезапная и бессмысленная гибель, не позволял строить планы на будущее, учил, всецело отдаваясь Богу, молиться. Иисусова молитва позволяла обнимать христианской жалостью и любовью всех и все сущее вокруг. Сам будучи заключенным в лагере, он увидел в окружающих страшный гибельный плен – плен души.

#архимандрит_Иоанн_Крестьянкин

... признак непрестанности и самодейственности в совершении Иисусовой молитвы отнюдь не является признаком ее благодатности, потому что не гарантирует того действия, не рождает тех плодов, которые всегда указывали на ее благодатность. Причиной этому является то, что многие из современных подвижников, подвергаясь действию обольстительного духа самопревозношения, путают средство достижения цели (непрестанную молитву) с самою целью, которая заключается в качественном изменении души, в ее очищении. Эта главная цель, ведущая ко спасению и благому выбору на Страшном Суде Божием, достигается не только молитвой, но, особенно в первые годы духовного трудничества, — сознательным волевым усилием, а точнее — насилием над своей, погрязшей в самости и эгоизме душой, в мучительной борьбе против пропитавшего душу насквозь духа гордыни.

Поскольку всякое падение человеческое, начиная с прародителей, обусловлено проникновением в душу и сочетанием с ней духа гордыни, скрывающим себя под самыми разными личинами, то воссоздание личности, ее спасение и обожение (теозис) происходит только через стяжание прямо противоположного качества души. Этим качеством, а точнее, свойством, которым должна, благоухать душа христианина, является боголюбезное СМИРЕНИЕ, заповеданное Господом, призывающим нас ...Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем... (Мф. 11,29).

Итак, духовная борьба, результатом и целью которой является приобретение СМИРЕНИЯ, украшающего душу человека многими добродетелями (самозабвением и самоотвержением ради ближнего, любовью, кротостью, милосердием, великодушием, бесстрашием и мужеством в исповедании веры, а также духовной мудростью), подменяется у некоторых иной (промежуточной) целью: приобретением непрестанной и самодвижной Иисусовой молитвы, которая, как уже сказано, не является конечной целью, а лишь одним из средств ее достижения.

Другим важнейшим средством достижения цели является понуждение своего сердца. «Надлежит понуждать себя, даже против воли сердца, к любви, — если кто не имеет любви; к кротости, — если кто не имеет кротости; принуждать себя к тому, чтобы быть милосердым, чтобы терпеть пренебрежение, когда пренебрегают, не приходить в негодование, когда уничижают; надлежит принуждать себя к молитве, если не имеет кто духовной молитвы. В таком случае Бог, видя, что человек столько подвизается и, против воли сердца, с усилием обуздывает себя, даст ему истинную любовь, истинную кротость, истинного доброту и истинную духовную молитву».

Таким образом, прежде чем необдуманно броситься по пути приобретения непрестанной Иисусовой молитвы, следует понудить себя, свое сердце к приобретению, хотя бы в некоторой степени, евангельской любви, кротости и милосердия, ведя жестокую и непрестанную борьбу со своей самостью и эгоизмом. В противном же случае, при нарушении указанной последовательности, духовная катастрофа может стать необратимой.

Игумен N

#В_горах_Кавказа

В то время когда я так жил там, поздней весной пришла от всечестнейшего старца отца Михаила весточка ученику его, всечестнейшему отцу Алексию, зовущая его насовсем возвратиться к нему и извещающая, что он имеет намерение перейти оттуда в Молдовлахию, в Поляноворонскую обитель. Тогда, вместе с возвращающимся духовным отцом, пошли и монахи Азария и Михаил, а я, сильно сожалея о нашей разлуке, со многими слезами прощаясь с ними, испросил благословения у отца Алексия и остался в скиту с отцами Афанасием, Симоном и Иерофеем, как некий лишившийся духовного окормления сирота.

Потом ушёл из скита и начальник его, отец Феодосий, а на его место встал родной брат отца Онуфрия-пустынника, по имени Варфоломей. С самого детства он был учеником всечестнейшего старца иеромонаха Стефана, много лет прожившего в пустыни в Черниговских пределах. Когда же в России запретили жить в отшельничестве [Судя по хронологии, монахи покинули Россию после Указа 1723 г., которым вообще запрещалось пострижение в монахи, а на освободившиеся места было велено помещать в монастыри нищих калек, инвалидов и престарелых ветеранов войн. Отшельническая же жизнь в России была запрещена в 1771 году.], тогда он со всечестнейшим старцем схимонахом Василием [Поляномерульским] и с прочими ревнителями, придя в Угровлахию, поселился в одном скиту, по названию Валя Штиополуй, где и окончил жизнь. В этом скиту он произвёл своего ученика Варфоломея в иеромонаха через преосвященного епископа Бузевского. И вот оттуда-то, по архиерейскому благословению, отец Онуфрий и привёл своего родного брата в скит Кырнул на начальство. Приняв скит, он содержал всю братию в подобающей любви, ибо был он весьма братолюбивым мужем. Не имея приличной кельи, в которой он мог бы принимать братий для душеполезного разговора, а иногда и для угощения, он начал собственноручно трудиться и строить себе келью, а братия, всяк по своей силе, помогали ему по доброй воле. А когда она была построена, все мы в ней многократно угощались как полезной беседой, так и телесной пищей. Ибо, доставая у христолюбцев кислое молоко и сыр, он в разрешённые дни делал небольшое угощение для всех братий. Вместо же хлеба братия и на общей трапезе, и по отдельности ели только мамалыгу, а рыбы в скиту не было вовсе, и только однажды за всё время моего пребывания там случилось мне поесть её, когда отец начальник привёз рыбу с подворья.