116. Духодвижная премудрость есть, по рассуждению богословов, сила умной, чистой и Ангельской молитвы, коей признаком служит, если во время молитвы ум видится безвидным и ни себя, ни другого чего не представляющим даже на мгновение, будучи и от чувств отвлекаем действующим в нем светом. Ибо тогда ум делается отрешенным от всего вещественного и световидным, неизреченно во един дух с Богом сочетаясь.
Прп. Григорий Синаит
#ЦСДобротолюбие
Прп. Григорий Синаит
#ЦСДобротолюбие
https://t.me/raphael_karelin/204
Догмат — это богооткровенная истина о Божестве, Его свойствах и действиях в мире. Умозрительная истина необходима для вечного спасения, и поэтому необходима для всех православных христиан. Церковь определяет догматы; но Церковь — не эволюционирующий организм, а духовное пламя и свет Пятидесятницы. Одно из свойств Церкви — самотождественность в Духе Святом. Она не сочиняет, не изобретает, не открывает новых догматов, а выводит их из Священного Писания и Священного Предания, раскрывает их, дает им твердую словесную формулировку, и утверждает постановлениями (оросами) Соборов, рецептированных общим признанием всего церковного народа — иерархии и мирян. Догматы — это кристаллизация того, во что Церковь верила везде и во все времена.
.......................................................
Мнение (докса) отличается от догмата тем, что представляет собой плод субъективного исследования богословских проблем и личной интерпретации Божественного Откровения без ориентира на святоотеческую экзегетику. Как бы правдоподобным не казалось частное мнение, какое бы авторитетное лицо не высказывало его, оно не может служить основой или образцом веры; на нем нельзя строить богословские доказательства: в этом случае оно приходит в противоречие с главным принципом церковного сознания, а именно с принципом соборности, как условием для хранения истины.
В тех случаях, когда в церковных оросах и вероисповедальных книгах трудно найти ответ на поставленную проблему, то следует ориентироваться голосом большинства Отцов, по принципу консенсуса (согласия).
.......................................................
Догматы неразрывно связаны с заповедями Священного Писания, которые можно назвать «нравственными догматами». Через исполнение заповедей человек начинает воспринимать догматы не как вероисповедальные формулы, но как силу и свет, преобразующие душу. Он чувствует, что догматическая истина — это жизнь его духа и неоскудевающий источник благодати; а ложные догматы — это мрак и смерть души.
#архимандритРафаилКарелин
Догмат — это богооткровенная истина о Божестве, Его свойствах и действиях в мире. Умозрительная истина необходима для вечного спасения, и поэтому необходима для всех православных христиан. Церковь определяет догматы; но Церковь — не эволюционирующий организм, а духовное пламя и свет Пятидесятницы. Одно из свойств Церкви — самотождественность в Духе Святом. Она не сочиняет, не изобретает, не открывает новых догматов, а выводит их из Священного Писания и Священного Предания, раскрывает их, дает им твердую словесную формулировку, и утверждает постановлениями (оросами) Соборов, рецептированных общим признанием всего церковного народа — иерархии и мирян. Догматы — это кристаллизация того, во что Церковь верила везде и во все времена.
.......................................................
Мнение (докса) отличается от догмата тем, что представляет собой плод субъективного исследования богословских проблем и личной интерпретации Божественного Откровения без ориентира на святоотеческую экзегетику. Как бы правдоподобным не казалось частное мнение, какое бы авторитетное лицо не высказывало его, оно не может служить основой или образцом веры; на нем нельзя строить богословские доказательства: в этом случае оно приходит в противоречие с главным принципом церковного сознания, а именно с принципом соборности, как условием для хранения истины.
В тех случаях, когда в церковных оросах и вероисповедальных книгах трудно найти ответ на поставленную проблему, то следует ориентироваться голосом большинства Отцов, по принципу консенсуса (согласия).
.......................................................
Догматы неразрывно связаны с заповедями Священного Писания, которые можно назвать «нравственными догматами». Через исполнение заповедей человек начинает воспринимать догматы не как вероисповедальные формулы, но как силу и свет, преобразующие душу. Он чувствует, что догматическая истина — это жизнь его духа и неоскудевающий источник благодати; а ложные догматы — это мрак и смерть души.
#архимандритРафаилКарелин
Telegram
АРХИМАНДРИТ РАФАИЛ (КАРЕЛИН)
О ПРАВОСЛАВИИ
О догматах и традиции
https://vk.com/@raphael_karelin-o-dogmatah-i-tradicii
О догматах и традиции
https://vk.com/@raphael_karelin-o-dogmatah-i-tradicii
Однажды, в Великий пост, он повелел мне выдать поварам некой капусты для своей трапезы. Я же, не расслышав, какую капусту повелел он мне выдать, вышел из его кельи и, не смея переспросить его, рассказал о его желании поварам, а они, зная, какая лучше, взяв капусту, сварили её для него. Когда же повар принёс в келью игумена то блюдо и поставил перед ним на стол, он спросил, какая это капуста, и, услышав от повара ответ, ничего ему не сказал, но тотчас же, позвав меня в свою келью и встав из-за стола, спросил:
— Разве этой капусты я повелел тебе выдать для моего стола?!
И сказав это, так сильно ударил меня по лицу, что я едва смог устоять на ногах, а когда же он ещё и пнул меня, я упал, перелетев через порог его кельи. После того как я встал, он закричал на меня:
— Иди вон, бездельник!
Я же, выйдя вон, весь трепетал от страха, помышляя, что если за такое, не казавшееся мне большим прегрешение, он так на меня прогневался, то что же только я не претерплю от него, если вдруг согрешу перед ним в чём-нибудь большем?! Также случилось и слуге его, жившему со мной в одной келье, прегрешить перед ним в некотором деле. Игумен, гневаясь на нас обоих, похвалялся перед людьми, что накажет нас жесточайшим избиением. Они же, любя нас, рассказали нам о его словах. Слуга испугался, так как хорошо знал характер игумена, и стал думать, куда бы он мог уйти от него, рассказав об этом и мне. Набравшись смелости, я по секрету открыл ему, что имею намерение уйти оттуда за границу в странничество, искать удобное место, где бы мог сподобиться монашеского образа. Он же, услышав это, сильно обрадовался. И начали мы с ним совещаться, как бы нам уйти за проходящую по Днепру границу, невдалеке от которой и стоит на горе та Любечская обитель.
Найдя удобное время на шестой седмице святого Великого поста, ночью, когда уснула братия, мы, помолившись Богу, да поможет нам без всяких препятствий безбедно перейти через границу, вышли из обители и сошли вниз к Днепру, над которым всюду была стража. Мы нашли подходящее место между стражами и пошли по Днепру с великим страхом, боясь, как бы стражники не услышали и не схватили нас, ибо и ночь та была весьма лунной. Удалившись же от берега, мы немного приободрились и спокойно пошли, да и лёд на Днепре был ещё крепок.
Так, с Божией помощью, мы безбедно перешли на другую сторону Днепра и, не зная куда идти, ибо была ещё ночь, подремали на некоем месте. А когда начало светать, мы, найдя дорогу, пошли по ней и пришли в некое село, в котором немного поспали и подкрепились пищей у одного человека, а потом пошли по дороге, ведущей вниз до града Чернобыля через великие леса, ночуя во встречающихся на дороге сёлах. Пропутешествовав несколько дней, мы пришли к немалой реке Припяти, на которой, на той стороне, стоял Чернобыль, и страшились перейти через неё, ибо лёд был уже весьма слаб и некрепок. Потом к реке подошли ещё несколько человек, которые дерзнули переходить через неё. Осмелев, и мы пошли за ними, однако с великим страхом и трепетом, ибо на многих местах лёд уже растаял и была видна вода. Когда мы пришли на середину реки, лёд расселся надвое вдоль всей реки на один локоть и в трещине была видна глубокая вода. И более всех испугался я, думая, что или не смогу переступить через ту пропасть или, поскользнувшись (потому как было очень скользко), буду поглощён той пучиной. С премногим страхом, как бы видя перед своими очами неизбежную смерть, я едва смог перешагнуть через то страшное место.
Итак, с Божией помощью перейдя на другую сторону реки, мы сели у берега немного передохнуть. И в это время начал по всей реке с сильным треском ломаться лёд и превращаться как бы в некие плывущие вниз утёсы. И объял нас страх и трепет, и мы со слезами прославили таинственный Божий о нас Промысл, потерпевший, пока мы без приключений перейдём через реку, и не предавший нас внезапной смерти. Встав, мы беспрепятственно вошли в город, поскольку он был не ограждён и не охранялся, и отдохнули дома у некоего человека. Была же тогда Лазарева суббота44, пополудни которой и пришли мы туда.
— Разве этой капусты я повелел тебе выдать для моего стола?!
И сказав это, так сильно ударил меня по лицу, что я едва смог устоять на ногах, а когда же он ещё и пнул меня, я упал, перелетев через порог его кельи. После того как я встал, он закричал на меня:
— Иди вон, бездельник!
Я же, выйдя вон, весь трепетал от страха, помышляя, что если за такое, не казавшееся мне большим прегрешение, он так на меня прогневался, то что же только я не претерплю от него, если вдруг согрешу перед ним в чём-нибудь большем?! Также случилось и слуге его, жившему со мной в одной келье, прегрешить перед ним в некотором деле. Игумен, гневаясь на нас обоих, похвалялся перед людьми, что накажет нас жесточайшим избиением. Они же, любя нас, рассказали нам о его словах. Слуга испугался, так как хорошо знал характер игумена, и стал думать, куда бы он мог уйти от него, рассказав об этом и мне. Набравшись смелости, я по секрету открыл ему, что имею намерение уйти оттуда за границу в странничество, искать удобное место, где бы мог сподобиться монашеского образа. Он же, услышав это, сильно обрадовался. И начали мы с ним совещаться, как бы нам уйти за проходящую по Днепру границу, невдалеке от которой и стоит на горе та Любечская обитель.
Найдя удобное время на шестой седмице святого Великого поста, ночью, когда уснула братия, мы, помолившись Богу, да поможет нам без всяких препятствий безбедно перейти через границу, вышли из обители и сошли вниз к Днепру, над которым всюду была стража. Мы нашли подходящее место между стражами и пошли по Днепру с великим страхом, боясь, как бы стражники не услышали и не схватили нас, ибо и ночь та была весьма лунной. Удалившись же от берега, мы немного приободрились и спокойно пошли, да и лёд на Днепре был ещё крепок.
Так, с Божией помощью, мы безбедно перешли на другую сторону Днепра и, не зная куда идти, ибо была ещё ночь, подремали на некоем месте. А когда начало светать, мы, найдя дорогу, пошли по ней и пришли в некое село, в котором немного поспали и подкрепились пищей у одного человека, а потом пошли по дороге, ведущей вниз до града Чернобыля через великие леса, ночуя во встречающихся на дороге сёлах. Пропутешествовав несколько дней, мы пришли к немалой реке Припяти, на которой, на той стороне, стоял Чернобыль, и страшились перейти через неё, ибо лёд был уже весьма слаб и некрепок. Потом к реке подошли ещё несколько человек, которые дерзнули переходить через неё. Осмелев, и мы пошли за ними, однако с великим страхом и трепетом, ибо на многих местах лёд уже растаял и была видна вода. Когда мы пришли на середину реки, лёд расселся надвое вдоль всей реки на один локоть и в трещине была видна глубокая вода. И более всех испугался я, думая, что или не смогу переступить через ту пропасть или, поскользнувшись (потому как было очень скользко), буду поглощён той пучиной. С премногим страхом, как бы видя перед своими очами неизбежную смерть, я едва смог перешагнуть через то страшное место.
Итак, с Божией помощью перейдя на другую сторону реки, мы сели у берега немного передохнуть. И в это время начал по всей реке с сильным треском ломаться лёд и превращаться как бы в некие плывущие вниз утёсы. И объял нас страх и трепет, и мы со слезами прославили таинственный Божий о нас Промысл, потерпевший, пока мы без приключений перейдём через реку, и не предавший нас внезапной смерти. Встав, мы беспрепятственно вошли в город, поскольку он был не ограждён и не охранялся, и отдохнули дома у некоего человека. Была же тогда Лазарева суббота44, пополудни которой и пришли мы туда.
Утром, перед обедом, в то время как мы шли по улице города, начал кто-то идущий сзади звать меня по имени и фамилии. Я же, услышав, сильно испугался в душе, помышляя: что же это такое? Ибо не было там у меня, как у странника, ни одного знакомого. Обернувшись, я понял, что зовущий меня — мой земляк, сын знатного гражданина из Полтавы. Подойдя, он приветствовал меня нежными словами, а потом взял нас в дом, где он остановился, и с любовью принял нас. Сперва он начал рассказывать мне причину своего временного пребывания в Чернобыле.
— Я, — сказал он, — послан господином полтавским полковником Василием Васильевичем Кочубеем к здешнему властелину с письменным прошением и деньгами для заготовки пригодных для строительства деревьев и дотоле буду здесь, пока не исполню порученную мне службу.
Потом он стал говорить мне:
— Мать твоя плачет о тебе и неутешно рыдает оттого, что ты оставил её, безвестно уйдя от неё, и что она лишилась тебя, единственного своего наследника. Также и все наши граждане вместе с ней сожалеют о тебе.
Сказав мне эти и многие другие слова, он начал многими доводами увещевать меня возвратиться к матери. А я так испугался в душе, что едва мог хоть что-то сказать ему. Ибо думал, что если только он захочет рассказать об этом местному властелину, то сможет либо насильно удержать меня при себе и сразу отослать к матери, либо потом, взяв меня с собой после исполнения поручения, отвезти меня домой.
После этого он распорядился поставить на стол, сидя за которым вместе с моим спутником, я едва мог есть по причине сильного страха. Встав же из-за трапезы, он с любовью отпустил нас, прося меня заходить к нему почаще, пока я буду в городе. И когда мы шли по улице, мой спутник, уразумев из слов узнавшего меня земляка, кто я есть и откуда, начал очень хвалить меня. Дело в том, что он, ещё когда я был с ним в обители, не зная, кто я есть и откуда, часто рассказывал мне о себе: что он достаточно долгое время жил в моём городе Полтаве, в школе при нашей соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы, и что хорошо знал мою мать, и меня, и моих родственников. Слыша это от него, я весьма остерегался, как бы он не узнал меня, и потому изменял и речь свою, и отчасти говорил местным говором. И он отнюдь не смог узнать меня, а я сильно радовался, что смог утаиться от него, ибо имел желание: да никто не узнает обо мне, кто я есть.
И вот, достоверно опознав меня, он хвалил меня за то, что я для спасения своей души, оставив мать и отцовское наследство, впал в такую нищету и странничество ради монашества. Я же, увидев, что и им я уже узнан, и он так восхваляет меня, сильно опечалился из-за этого в мыслях, и отнюдь не приятной показалась мне его похвала.
#автобиографияпрпПаисия
— Я, — сказал он, — послан господином полтавским полковником Василием Васильевичем Кочубеем к здешнему властелину с письменным прошением и деньгами для заготовки пригодных для строительства деревьев и дотоле буду здесь, пока не исполню порученную мне службу.
Потом он стал говорить мне:
— Мать твоя плачет о тебе и неутешно рыдает оттого, что ты оставил её, безвестно уйдя от неё, и что она лишилась тебя, единственного своего наследника. Также и все наши граждане вместе с ней сожалеют о тебе.
Сказав мне эти и многие другие слова, он начал многими доводами увещевать меня возвратиться к матери. А я так испугался в душе, что едва мог хоть что-то сказать ему. Ибо думал, что если только он захочет рассказать об этом местному властелину, то сможет либо насильно удержать меня при себе и сразу отослать к матери, либо потом, взяв меня с собой после исполнения поручения, отвезти меня домой.
После этого он распорядился поставить на стол, сидя за которым вместе с моим спутником, я едва мог есть по причине сильного страха. Встав же из-за трапезы, он с любовью отпустил нас, прося меня заходить к нему почаще, пока я буду в городе. И когда мы шли по улице, мой спутник, уразумев из слов узнавшего меня земляка, кто я есть и откуда, начал очень хвалить меня. Дело в том, что он, ещё когда я был с ним в обители, не зная, кто я есть и откуда, часто рассказывал мне о себе: что он достаточно долгое время жил в моём городе Полтаве, в школе при нашей соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы, и что хорошо знал мою мать, и меня, и моих родственников. Слыша это от него, я весьма остерегался, как бы он не узнал меня, и потому изменял и речь свою, и отчасти говорил местным говором. И он отнюдь не смог узнать меня, а я сильно радовался, что смог утаиться от него, ибо имел желание: да никто не узнает обо мне, кто я есть.
И вот, достоверно опознав меня, он хвалил меня за то, что я для спасения своей души, оставив мать и отцовское наследство, впал в такую нищету и странничество ради монашества. Я же, увидев, что и им я уже узнан, и он так восхваляет меня, сильно опечалился из-за этого в мыслях, и отнюдь не приятной показалась мне его похвала.
#автобиографияпрпПаисия
Молитву старается лукавый рассыпать, как песчаную насыпь, слова хочет сделать, как сухой песок, без связи, без влаги, то есть без теплоты сердечной. Молитва то бывает храмина на песке, то храмина на камне. На песке строят те, которые молятся без веры, рассеянно, с холодностью – такая молитва сама собой рассыпается и не приносит пользы молящемуся; на камне строят те, которые во все продолжение молитвы имеют очи, вперенные в Господа, и молятся Ему, как живому, лицом к лицу беседующему с ними.
#праведный_Иоанн_Кронштадтский
#праведный_Иоанн_Кронштадтский
...Как научиться молчанию? Молчит – непроизвольно и радостно – душа тогда, когда ей есть что внутри себя слушать. Она молчит тогда, когда боится помешать шумом слов этому слушанию, то есть тогда, когда, по слову Тютчева, «есть целый мир в душе твоей»...
Все дело в том, чтобы иметь в себе этот мир, эту незримую жизнь духа. Тогда замолкаешь, тогда это не тяжкая немота больного или нищего, а слушание и зрение иного бытия, в котором и здоровье, и богатство, и свет.
Сергей Фудель (Из письма 1951 года к сыну Николаю)
#Сергей_Фудель
Все дело в том, чтобы иметь в себе этот мир, эту незримую жизнь духа. Тогда замолкаешь, тогда это не тяжкая немота больного или нищего, а слушание и зрение иного бытия, в котором и здоровье, и богатство, и свет.
Сергей Фудель (Из письма 1951 года к сыну Николаю)
#Сергей_Фудель
118. Существенное света созерцание духовное, ум немечтательный и непарительный, действо молитвы истинное, из глубины сердца непрестанно потоком исторгающееся, души воскресение и горе всепростертие, божественное ужасание и в духе исступление всецелое, и богодвижное Ангельское души возбуждение обрести невозможно в нашем роде, потому что ныне в нас, по множеству искушений, господствует тиранство страстей. Уму обычно о всем таком мечтать прежде времени, так как это легкое занятие; но за это он иногда теряет и малое доброе устроение, которое дано ему Богом. Почему со многим рассуждением надлежит не искать прежде времени, что бывает в свое время, и отбрасывая то, что в руках, мечтать об ином чем. Уму естественно о вышереченном строить легкие фантазии и воображения, хотя еще не достиг того. Потому не мал страх, чтоб не лишился таковой и того, что дано, и не потерял разума, впадши в прелесть, как ставший мечтателем, вместо безмолвника.
Прп. Григорий Синаит
#ЦСДобротолюбие
Прп. Григорий Синаит
#ЦСДобротолюбие
Вот нам было испытание в лагере, — говорил отец Николай (Гурьянов), — когда принуждали от Веры отречься: загнали всех верующих — и батюшек, и епископов, и мирских в холодную студеную воду… На Севере это было. Раздетые все… И так оставили на трескучем морозе, и стражу приставили с собаками. Стража менялась, а мы стояли и тихо молились.
Господь помогал, я умственно совершал Иисусову молитву. Только ее и Обрадование Богородице держал непрестанно в памяти, и мне внезапно стало даже огненно горячо. Все старались поближе прижаться друг к другу, но где там!.. Понимали, знали, что скоро отойдем ко Господу. Кто-то совершал мысленно Псалтирь. Но устами не могли, дышать нечем, все сковывала стужа лютая. Со временем, стали коченеть и тонуть в ледяной воде. Головки, как цветочки от мороза, никнут-никнут… Потом всхлипнут только, последние судороги пробегут по всему телу — и души отлетали прямо ко Престолу Божию — мученики все… Никто от Господа не отрекся! Ангелы спускались и забирали их…
А мне Царица Небесная показалась и сказала: «Не оставляй молитву, она тебя сохранит и исцелит. Я просила Господа задержать тебя на земле, это нужно для крепости Божией Церкви. Благодать Моя и Сына Моего пребудет с тобою вовеки». — Матерь Божия окутала меня таким Светом и огненным теплом, что я стоял под Ее Покровом невредимый и остался один в живых…
Когда меня вытащили, привели к начальству в барак — тот уже не смеется: «Ну что, помог тебе твой Бог?!» — Я едва произнес: «Верую и исповедую Пресвятую Троицу и Матерь Бога моего!» — «Помолись там за мою дочь, тяжело болеет она» — испуганно попросил человек, думавший раньше, что он может жить без Бога».
Потом Батюшка посмотрел в оконце на свой Иерусалимский дворик — и не смог сдержать слез… Плакал беззвучно, губы его слегка шевелились, он то и дело взыхал: «Матерь Божия! Царица Небесная! Господи! Что они со всеми нами делали!.. Мы все были изнуренные, едва живые, для жилья копали в снегу ямки, делали шалашики, укрывали, кто чем — ветками хвои… Жевали их, сосеночки — хоть какая-то еда… Вот ведь какое испытание нашей Веры послал Господь!»
Протоиерей Николай Гурьянов
Господь помогал, я умственно совершал Иисусову молитву. Только ее и Обрадование Богородице держал непрестанно в памяти, и мне внезапно стало даже огненно горячо. Все старались поближе прижаться друг к другу, но где там!.. Понимали, знали, что скоро отойдем ко Господу. Кто-то совершал мысленно Псалтирь. Но устами не могли, дышать нечем, все сковывала стужа лютая. Со временем, стали коченеть и тонуть в ледяной воде. Головки, как цветочки от мороза, никнут-никнут… Потом всхлипнут только, последние судороги пробегут по всему телу — и души отлетали прямо ко Престолу Божию — мученики все… Никто от Господа не отрекся! Ангелы спускались и забирали их…
А мне Царица Небесная показалась и сказала: «Не оставляй молитву, она тебя сохранит и исцелит. Я просила Господа задержать тебя на земле, это нужно для крепости Божией Церкви. Благодать Моя и Сына Моего пребудет с тобою вовеки». — Матерь Божия окутала меня таким Светом и огненным теплом, что я стоял под Ее Покровом невредимый и остался один в живых…
Когда меня вытащили, привели к начальству в барак — тот уже не смеется: «Ну что, помог тебе твой Бог?!» — Я едва произнес: «Верую и исповедую Пресвятую Троицу и Матерь Бога моего!» — «Помолись там за мою дочь, тяжело болеет она» — испуганно попросил человек, думавший раньше, что он может жить без Бога».
Потом Батюшка посмотрел в оконце на свой Иерусалимский дворик — и не смог сдержать слез… Плакал беззвучно, губы его слегка шевелились, он то и дело взыхал: «Матерь Божия! Царица Небесная! Господи! Что они со всеми нами делали!.. Мы все были изнуренные, едва живые, для жилья копали в снегу ямки, делали шалашики, укрывали, кто чем — ветками хвои… Жевали их, сосеночки — хоть какая-то еда… Вот ведь какое испытание нашей Веры послал Господь!»
Протоиерей Николай Гурьянов
Христос воскрешал мертвых. Мухаммед не воскресил ни одного.
Христос никого не убивал. Мухаммед убил несколько тысяч человек.
Христос был девственником. У Мухаммеда было 12 жен, причем одна из них была взята при помощи насилия.
Христос никого не грабил. Мухаммед начал свою деятельность с того,что он грабил караваны.
После Мухаммеда осталось три меча. После Христа остался крест.
Христос пришел во славу Отца Своего. Христос подтвердил свое посланничество чудесами и знамениями, направив его на пользу людям. Мухаммед не подтвердил свое посланничество ничем, кроме как мечом.
Чувствуете разницу?
Иерей Даниил Сысоев
Христос никого не убивал. Мухаммед убил несколько тысяч человек.
Христос был девственником. У Мухаммеда было 12 жен, причем одна из них была взята при помощи насилия.
Христос никого не грабил. Мухаммед начал свою деятельность с того,что он грабил караваны.
После Мухаммеда осталось три меча. После Христа остался крест.
Христос пришел во славу Отца Своего. Христос подтвердил свое посланничество чудесами и знамениями, направив его на пользу людям. Мухаммед не подтвердил свое посланничество ничем, кроме как мечом.
Чувствуете разницу?
Иерей Даниил Сысоев
Кровавый плуг.
Слава Богу,
снова пришло благословенное чувство Бога,
погружаясь в Тайну, святое предчувствие,
прощение грехов и небесное обетование.
Ни мыслей, ни желаний, ни слов.
Просто все хорошо, исходящее от всего вокруг меня, вся эта кротость, мир и райская радость.
И столько зла я слышу,
И так больно не верить,
Что люди такие поверхностные и наивные,
Так легко и полностью верят дьяволу.
А потом понимаешь, что это не от наивности,
но ужасной и люциферической гордости,
и безжалостного желания быть избранным.
Верить, что тебя выбрали,
быть выше других, особенным из особенных.
И я спрашиваю:"- Кто тебя выбрал и для чего?"
Они молчат и надменно смотрят на меня.
И я вижу, что их избрал сатана,
Охотился на них, играл, как кот с мышкой,
Обернул их вокруг пальца, чтобы увести в ад.
И только в искренней молитве чувствуется полнота,смысл, благословенное одиночество,
мир, спокойствие, примирение,
без больших идей и желаний - спокойная умеренность.
А там - огонь и бойня,
Кровоточение сердец и умов, долгий предсмертный звон.
И они не знают, не видят, не понимают,
Но они сдаются, облизывают и пьют свою кровь,
Они думают, что это нектар или амброзия,
А по сути - коррозия.
И у них все пошло не так, и они ничего не понимают.
А потом, когда время воображения и иллюзий закончится,
Когда фальшивый рай и демоническая эйфория постепенно угасают,
Затем сатана приходит за своим долгом,
И вместо выбора - кошмарный кровавый плуг,
Как адские борозды на черных полях смерти,
Плуг, который вспахивает могилу и в который падает несчастный раб.
Когда человек ищет хлеба за хлебом,
Когда он идет в ложные места поклонения рядом с Церковью,
Затем он бросает душу и сердце в костер.
Когда он идет поклониться Люциферу в перевернутой молитве,
Затем он идет в обратном направлении от крещения и распятия.
Крестом мы злой дух прогнали из сердца,
но затем мы снова позвали его в свои сердца.
Затем из глубины человеческого сердца говорит сам сатана и уговаривает беднягу к самоуничтожению. И как сказал Бог, что все можно простить, но богохульство против Святого Духа не будет прощено.
Убийство, братоубийство, самоубийство,
Теоцид, братоубийство, геноцид, самоубийство.
Господи Боже, ужас, ужас,
Спаси несчастный человеческий род, прости его,верни его, раз и навсегда, пожалуйста,
В святое место, в сады Твоей небесной красоты.
#иеромонах_Арсений_Йованович
Слава Богу,
снова пришло благословенное чувство Бога,
погружаясь в Тайну, святое предчувствие,
прощение грехов и небесное обетование.
Ни мыслей, ни желаний, ни слов.
Просто все хорошо, исходящее от всего вокруг меня, вся эта кротость, мир и райская радость.
И столько зла я слышу,
И так больно не верить,
Что люди такие поверхностные и наивные,
Так легко и полностью верят дьяволу.
А потом понимаешь, что это не от наивности,
но ужасной и люциферической гордости,
и безжалостного желания быть избранным.
Верить, что тебя выбрали,
быть выше других, особенным из особенных.
И я спрашиваю:"- Кто тебя выбрал и для чего?"
Они молчат и надменно смотрят на меня.
И я вижу, что их избрал сатана,
Охотился на них, играл, как кот с мышкой,
Обернул их вокруг пальца, чтобы увести в ад.
И только в искренней молитве чувствуется полнота,смысл, благословенное одиночество,
мир, спокойствие, примирение,
без больших идей и желаний - спокойная умеренность.
А там - огонь и бойня,
Кровоточение сердец и умов, долгий предсмертный звон.
И они не знают, не видят, не понимают,
Но они сдаются, облизывают и пьют свою кровь,
Они думают, что это нектар или амброзия,
А по сути - коррозия.
И у них все пошло не так, и они ничего не понимают.
А потом, когда время воображения и иллюзий закончится,
Когда фальшивый рай и демоническая эйфория постепенно угасают,
Затем сатана приходит за своим долгом,
И вместо выбора - кошмарный кровавый плуг,
Как адские борозды на черных полях смерти,
Плуг, который вспахивает могилу и в который падает несчастный раб.
Когда человек ищет хлеба за хлебом,
Когда он идет в ложные места поклонения рядом с Церковью,
Затем он бросает душу и сердце в костер.
Когда он идет поклониться Люциферу в перевернутой молитве,
Затем он идет в обратном направлении от крещения и распятия.
Крестом мы злой дух прогнали из сердца,
но затем мы снова позвали его в свои сердца.
Затем из глубины человеческого сердца говорит сам сатана и уговаривает беднягу к самоуничтожению. И как сказал Бог, что все можно простить, но богохульство против Святого Духа не будет прощено.
Убийство, братоубийство, самоубийство,
Теоцид, братоубийство, геноцид, самоубийство.
Господи Боже, ужас, ужас,
Спаси несчастный человеческий род, прости его,верни его, раз и навсегда, пожалуйста,
В святое место, в сады Твоей небесной красоты.
#иеромонах_Арсений_Йованович