Ужасная штука этот интернет. Сидели себе женщины на кухне, занимались своими природными обязанностями, и никто не знал, как у них обстоят дела, какое настроение и о чем они думают. А теперь они не просто картошку чистят и плиту моют, а еще и пишут в этот ваш интернет про свою жизнь.
А жизнь женская какая? Работа, дети, уборка, стирка, готовка. Зарплату получила, в магазин побежала, сумки притащила, в кошелек заглянула – денег нет. Куда делись, что купила? «Транжирка! Не умеешь планировать», — хмурится муж.
Неужели это на самом деле так? Давайте разберемся.
Живет себе самая обычная, среднестатистическая такая семья. Муж и жена работают, он добытчик, у него зарплата побольше, а у нее — поменьше. Ну потому что женщинам в целом платят почти на 30% меньше, в карьерном росте им мешает «стеклянный потолок», львиную долю времени и сил забирает домашний труд по обслуживанию семьи. Ну и начальник говорит: «А зачем тебе повышение? У тебя же муж есть».
Они оба приходят с работы, он садится и включает телевизор или компьютер, она идет на кухню готовить или разогревать ужин. Он ест и возвращается к компьютеру, она моет посуду.
И не всегда понятно, кто какой вклад вносит в эту семью, пока не грянет, например, развод. При подсчете нажитого выясняется, что телевизор, стиральная машина и другие крупные покупки были сделаны из зарплаты мужа. Это дает ему основания обвинить женщину в том, ее доли в движимом семейном имуществе нет, что она буквально сидела у него на шее со своей небольшой зарплатой.
При этом незаметно выносится за скобки, что же семья ела все это время? Почти никто не хранит чеки на еду, и далеко не у всех сегодня стоят приложения, ведущие учет покупок. Да что считать между родными, кто сколько кусков съел? Стыдно как-то, неправильно… Думает женщина, глядя, как бывший муж увозит стиральную машину.
А между тем на женскую «копеечную» зарплату зачастую и покупаются продукты. И не только продукты, а также всякие бытовые мелочи — пакеты для мусора, лампочки в люстру, стиральный порошок, губки для посуды, крем для обуви, ручки-тетрадки, фумигатор от комаров, туалетная бумага… Все то, на что мужчина считает ниже своего достоинства обращать внимание, но чем всегда пользуется. Если вы дадите себе труд подсчитать, вы обнаружите, что на эти презираемые мелочи денег уходит в совокупности не меньше, чем на бытовую технику. Если не больше. Это бездонная дыра, куда непрерывно утекают деньги. И утекают они чаще всего из женского кошелька. Но что подшить к делу, когда грянул развод, или пара просто выясняет отношения? Нечего. Съедено – забыто.

Женщины феминистских взглядов (относительно феминистских с современной точки зрения, конечно) в тех первых группах считали, что причиной угнетения является не только капитализм, но и мужское господство, и возражали против подчиненности женского движения левым братьям. Эти женщины вовсе не были контрреволюционерками, в чем их обвиняли, а говорили о себе как о «критикующих левое движение с левой же стороны» за отказ анализировать угнетение женщин.

Разрыв с политикос заставил феминисток задуматься над названием собственного движения. Хотя термин «женское освобождение» использовался аж с лета 1967 года, для некоторых он был «слишком радикальным», даже для тех ранних объединений, которые именовали себя радикальными женщинами. Тем не менее в 1968-69 «женское освобождение» стало наиболее предпочтительным термином, поскольку было отчасти знакомо по левой терминологии и получило популярность благодаря информационному бюллетеню Джо Фриман «Голос женского освободительного движения».

Однако сомнения насчет «женского освобождения» были цветочками по сравнению с битвами вокруг слова «феминизм», которое, видите ли, напоминало о страхолюдных суфражистках и звучало недостаточно женственно, представьте себе. Кроме того, считалось, что всякое автономное женское движение по сути своей контрреволюционно и буржуазно. Суламифь Файерстоун первая публично выступила в защиту феминисток 19 века (Кэди-Стентон и Энтони) и призвала искать и изучать тщательно замалчиваемую или искажаемую информацию о них. Термин «феминизм» в конце концов был реабилитирован, однако многие предпочли называться радикальными феминистками для обозначения разницы между освободительным и реформистским направлениями.