Forwarded from GNIP
Берлін, вриваємося!
4.06, 22:00 KØPI KELLER, BERLIN
🔥 SOLI RAVE FOR UKRAINE 🔥
Приходь та підтримай збройну боротьбу та самоорганізацію українського суспільства!
4.06, 22:00 KØPI KELLER, BERLIN
🔥 SOLI RAVE FOR UKRAINE 🔥
Приходь та підтримай збройну боротьбу та самоорганізацію українського суспільства!
Такое красивое число подписчи_ц сейчас. Друг тоже заметил и прокомментировал:
Мы антирусские, с нами антибог.
😈
Мы антирусские, с нами антибог.
😈
Николай Эппле о жизни в фашистской диктатуре
«Вам вообще страшно стало жить?» — «Жить? Хороший вопрос, потому что я в первый же день, 24-го, написал письмо моему знакомому, который 30 лет работает в таком городке Освенцим. Он немец, который под влиянием своей немецкой вины поехал сначала в Израиль с детьми с инвалидностью работать, а потом в Освенцим, в музей Аушвиц. Он стал священником и там 30 лет работает. Немец. И я ему написал письмо: что бы он написал своему соотечественнику из 39 года? Первый пункт был: не бойся.
Это очень интересно, потому что тут видно, что это не абстрактное знание о диктатуре, вот Ханна Арендт и так далее, но в быту тоталитарных государств, изнутри этого быта, это важное свидетельство, что главное — справиться со страхом. Потому что страх не позволяет трезво оценивать ситуацию, принимать решения, понимать, кому сейчас нужна твоя помощь.»
Николай Эппле — филолог, переводчик и исследователь исторической памяти. Здесь его интервью о работе памяти и ее влиянии на настоящее — посмотрите, оно хорошее.
«Вам вообще страшно стало жить?» — «Жить? Хороший вопрос, потому что я в первый же день, 24-го, написал письмо моему знакомому, который 30 лет работает в таком городке Освенцим. Он немец, который под влиянием своей немецкой вины поехал сначала в Израиль с детьми с инвалидностью работать, а потом в Освенцим, в музей Аушвиц. Он стал священником и там 30 лет работает. Немец. И я ему написал письмо: что бы он написал своему соотечественнику из 39 года? Первый пункт был: не бойся.
Это очень интересно, потому что тут видно, что это не абстрактное знание о диктатуре, вот Ханна Арендт и так далее, но в быту тоталитарных государств, изнутри этого быта, это важное свидетельство, что главное — справиться со страхом. Потому что страх не позволяет трезво оценивать ситуацию, принимать решения, понимать, кому сейчас нужна твоя помощь.»
Николай Эппле — филолог, переводчик и исследователь исторической памяти. Здесь его интервью о работе памяти и ее влиянии на настоящее — посмотрите, оно хорошее.
YouTube
Николай Эппле: «В этой иерархии сила важнее ценностей» // «Скажи Гордеевой»
Проверенный ВПН Surfshark: https://surfshark.deals/GORDEEVA
По промокоду GORDEEVA скидка 83% и 3 месяца в подарок!
Книга учёного Николая Эппле «Неудобное прошлое» – бестселлер военного времени. В феврале 2022-го люди попытались найти в книге Эппле ответы…
По промокоду GORDEEVA скидка 83% и 3 месяца в подарок!
Книга учёного Николая Эппле «Неудобное прошлое» – бестселлер военного времени. В феврале 2022-го люди попытались найти в книге Эппле ответы…
Личнопост про частоту постов
Большую часть времени, что я веду этот канал, я сожалею о том, что пишу сюда гораздо реже, чем мне бы хотелось. Я попробовал написать об этом, получилось неожиданно лирично, но уж оставлю, как есть.
Я растерял все свои слова. Дважды.
Я считаю себя человеком слов. Слова и тексты — моя стихия.
Сначала я потерял свои слова, когда написал диссертацию за восемь месяцев. По десять часов письма каждый день, с одним выходным в неделю, чтобы не заболеть. 480 часов письма. Я выработал свои слова дочиста, слов не осталось.
Потом была новая работа, редактура прекрасной феминистской книжки, поэзия, вдохновение, мне снова хотелось писать свое. Я начинал и утыкался в стену молчания, но что-то получалось понемногу.
Потом началась война. Я снова потерял слова.
И дело даже не в шоке и ужасе. А просто я снова работал по 12 часов без выходных, что-то координировал, переписывался, звонил, разузнавал, налаживал.
Писать — это эмоциональная работа, и у меня на нее хронически не хватает сил. Завидую тем, на кого я подписан, кто с начала войны пишет много и регулярно. Понимаю, что у многих это их форма антивоенного действия. У меня так вышло, что антивоенное действие не связано с письмом, разве что в самом прагматическом смысле (типа заявок на срочные гранты).
После первых недель туннельного зрения ко мне вернулась способность анализировать, стало интересно думать и обсуждать. Я бы хотел много чего написать, но выдаю очень малую часть, потому что на большее меня пока не хватает. Как накопить силы, чтобы снова писать? Подскажите лайфхаки, если знаете. Открою комменты специально.
Большую часть времени, что я веду этот канал, я сожалею о том, что пишу сюда гораздо реже, чем мне бы хотелось. Я попробовал написать об этом, получилось неожиданно лирично, но уж оставлю, как есть.
Я растерял все свои слова. Дважды.
Я считаю себя человеком слов. Слова и тексты — моя стихия.
Сначала я потерял свои слова, когда написал диссертацию за восемь месяцев. По десять часов письма каждый день, с одним выходным в неделю, чтобы не заболеть. 480 часов письма. Я выработал свои слова дочиста, слов не осталось.
Потом была новая работа, редактура прекрасной феминистской книжки, поэзия, вдохновение, мне снова хотелось писать свое. Я начинал и утыкался в стену молчания, но что-то получалось понемногу.
Потом началась война. Я снова потерял слова.
И дело даже не в шоке и ужасе. А просто я снова работал по 12 часов без выходных, что-то координировал, переписывался, звонил, разузнавал, налаживал.
Писать — это эмоциональная работа, и у меня на нее хронически не хватает сил. Завидую тем, на кого я подписан, кто с начала войны пишет много и регулярно. Понимаю, что у многих это их форма антивоенного действия. У меня так вышло, что антивоенное действие не связано с письмом, разве что в самом прагматическом смысле (типа заявок на срочные гранты).
После первых недель туннельного зрения ко мне вернулась способность анализировать, стало интересно думать и обсуждать. Я бы хотел много чего написать, но выдаю очень малую часть, потому что на большее меня пока не хватает. Как накопить силы, чтобы снова писать? Подскажите лайфхаки, если знаете. Открою комменты специально.
Хочу вернуть сюда былую душевность и чтобы она в лого тоже отражалась. Как вам?
Этот канал появился как часть и продолжение моего академического исследования про феминистское движение в России. Идея была такая: я пишу диссер по-английски академическим языком, и это двояко затрудняет его доступность для сообщества. А значит, к этой элитистской форме нужно добавить что-то другое. Площадку для живого общения с вами — теми, о ком и для кого я пишу. Телеграм-канал. Чиж, потому что рифмуется со словом «движ».
Сначала я думал, что буду тут рассказывать все то же самое, о чем пишу в диссере, только по-русски и с шутками-прибаутками. Но оказалось, это так не работает. Потому что здесь на первом месте политическая актуальность. А она требует других ракурсов, акцентов, а иногда и вообще других тем. В общем, Чиж зажил самостоятельной жизнью и ушел в сторону от диссера. А теперь уже и стал Антирусским.
Диссер грозил пожрать Чижа в прошлом году: у меня были проблемы с видом на жительство, и пришлось бросить вообще все и срочно дописывать, чтобы миграционное ведомство от меня отстало. Я успел и защитился в декабре. И вот теперь новое большое для меня событие: диссер опубликован. И раз уж рождение и история этого канала тесно связаны с этим академическим текстом, делюсь здесь ссылкой.
Местами этот текст, конечно, уже безнадежно устарел. Начать с того, что я писал про «современное феминистское движение», а теперь это уже, очевидно, «довоенное феминистское движение». Но другие его куски, думается мне, все еще актуальны. В общем, если кому интересен академический родитель Чижа, то вот он. Про Чижа в нем, кстати, есть отдельная подглавка. А сам Чиж, конечно, будет жить и дальше своей независимой жизнью.
Сначала я думал, что буду тут рассказывать все то же самое, о чем пишу в диссере, только по-русски и с шутками-прибаутками. Но оказалось, это так не работает. Потому что здесь на первом месте политическая актуальность. А она требует других ракурсов, акцентов, а иногда и вообще других тем. В общем, Чиж зажил самостоятельной жизнью и ушел в сторону от диссера. А теперь уже и стал Антирусским.
Диссер грозил пожрать Чижа в прошлом году: у меня были проблемы с видом на жительство, и пришлось бросить вообще все и срочно дописывать, чтобы миграционное ведомство от меня отстало. Я успел и защитился в декабре. И вот теперь новое большое для меня событие: диссер опубликован. И раз уж рождение и история этого канала тесно связаны с этим академическим текстом, делюсь здесь ссылкой.
Местами этот текст, конечно, уже безнадежно устарел. Начать с того, что я писал про «современное феминистское движение», а теперь это уже, очевидно, «довоенное феминистское движение». Но другие его куски, думается мне, все еще актуальны. В общем, если кому интересен академический родитель Чижа, то вот он. Про Чижа в нем, кстати, есть отдельная подглавка. А сам Чиж, конечно, будет жить и дальше своей независимой жизнью.
«Сестра-отверженная» Одри Лорд
«Сестра-отверженная» Одри Лорд вышла этой весной в издательстве No Kidding Press. Ее переводил замечательный феминист, активист, социолог Мира Тай, а я редактировал перевод. Это чудо, что все получилось, и это чудо, что эта книга есть, что она теперь есть по-русски. Думаю, это одна из самых важных вещей, которые я вообще сделал в своей жизни. Гордость и бесконечное счастье — вот что для меня «Сестра-отверженная».
Если говорить менее лично, публикация русского перевода «Сестры-отверженной» — это событие колоссального масштаба. Прежде всего потому, что Одри Лорд — одна из основоположниц интерсекционального феминизма. А среди ее книг «Сестра-отверженная» — пожалуй, главная в смысле того фундамента феминистской теории, который она закладывает. Кажется удивительным, что до сих пор ее не было по-русски. Но на самом деле постсоветские гендерные исследования с 1990-х не так много внимания уделяли Черному и интерсекциональному феминизму. Именно поэтому выход «Сестры-отверженной» сегодня — это знаковый и поворотный момент. Мне хочется верить, что это поможет и дальше связывать, а не противопоставлять феминизм академический, литературно-поэтический и активистский.
Потому что сегодня, как никогда, нам нужна теория для жизни. «Сестру-отверженную» можно и нужно использовать как академический источник — но ничуть не меньше ее можно и нужно использовать как опору и путеводную нить в активизме, повседневном сопротивлении и выживании. В этой книге есть историческая специфика, но это никак не мешает ей быть в то же время остро политически актуальной. Это книга о женщинах и мужчинах, о Черных и белых, о лесбиянках и гетеросексуалках. О солидарности и борьбе, о том, как критиковать «своих» и строить продуктивные союзы. Как преодолевать страх. Как выживать, когда всё вокруг против этого. Как находить источники силы внутри себя и в глубоких связях с другими.
Черная феминистская традиция — это невероятная мощь. Мощь одновременно интеллектуальная и освободительная, потому что объяснение и освобождение в Черной феминистской мысли неразделимы. Это обескураживающая ясность и смелость мышления. Но если у белл хукс, например, эта ясность упакована в предельно простую форму повседневной речи — как разговор с сестрой на кухне или с соседкой у подъезда — то у Одри Лорд та же ясность выражается в сжатой, концентрированной форме афористичного, поэтического языка — как будто соседка, окликнувшая тебя у подъезда, вдруг оказывается жрицей древней богини. И говорит тебе именно то, что тебе необходимо было услышать, чтобы пережить сегодняшний день и вернуть надежду.
Хотя в подзаголовке к «Сестре-отверженной» сказано, что это «эссе и выступления», по крайней мере некоторые из этих эссе сама Лорд называет стихотворениями. Работать с таким текстом — задача с уникальными сложностями. Я надеюсь, что у нас получилось сделать так, чтобы и русский текст «Сестры-отверженной» тоже завораживал и очаровывал, чтобы от него сжималось сердце и вырастали крылья.
В общем, что хочу сказать. Читайте «Сестру-отверженную». Читайте хоть по паре предложений в день. И смотрите, как ваша жизнь преображается благодаря ей.
«Сестра-отверженная» Одри Лорд вышла этой весной в издательстве No Kidding Press. Ее переводил замечательный феминист, активист, социолог Мира Тай, а я редактировал перевод. Это чудо, что все получилось, и это чудо, что эта книга есть, что она теперь есть по-русски. Думаю, это одна из самых важных вещей, которые я вообще сделал в своей жизни. Гордость и бесконечное счастье — вот что для меня «Сестра-отверженная».
Если говорить менее лично, публикация русского перевода «Сестры-отверженной» — это событие колоссального масштаба. Прежде всего потому, что Одри Лорд — одна из основоположниц интерсекционального феминизма. А среди ее книг «Сестра-отверженная» — пожалуй, главная в смысле того фундамента феминистской теории, который она закладывает. Кажется удивительным, что до сих пор ее не было по-русски. Но на самом деле постсоветские гендерные исследования с 1990-х не так много внимания уделяли Черному и интерсекциональному феминизму. Именно поэтому выход «Сестры-отверженной» сегодня — это знаковый и поворотный момент. Мне хочется верить, что это поможет и дальше связывать, а не противопоставлять феминизм академический, литературно-поэтический и активистский.
Потому что сегодня, как никогда, нам нужна теория для жизни. «Сестру-отверженную» можно и нужно использовать как академический источник — но ничуть не меньше ее можно и нужно использовать как опору и путеводную нить в активизме, повседневном сопротивлении и выживании. В этой книге есть историческая специфика, но это никак не мешает ей быть в то же время остро политически актуальной. Это книга о женщинах и мужчинах, о Черных и белых, о лесбиянках и гетеросексуалках. О солидарности и борьбе, о том, как критиковать «своих» и строить продуктивные союзы. Как преодолевать страх. Как выживать, когда всё вокруг против этого. Как находить источники силы внутри себя и в глубоких связях с другими.
Черная феминистская традиция — это невероятная мощь. Мощь одновременно интеллектуальная и освободительная, потому что объяснение и освобождение в Черной феминистской мысли неразделимы. Это обескураживающая ясность и смелость мышления. Но если у белл хукс, например, эта ясность упакована в предельно простую форму повседневной речи — как разговор с сестрой на кухне или с соседкой у подъезда — то у Одри Лорд та же ясность выражается в сжатой, концентрированной форме афористичного, поэтического языка — как будто соседка, окликнувшая тебя у подъезда, вдруг оказывается жрицей древней богини. И говорит тебе именно то, что тебе необходимо было услышать, чтобы пережить сегодняшний день и вернуть надежду.
Хотя в подзаголовке к «Сестре-отверженной» сказано, что это «эссе и выступления», по крайней мере некоторые из этих эссе сама Лорд называет стихотворениями. Работать с таким текстом — задача с уникальными сложностями. Я надеюсь, что у нас получилось сделать так, чтобы и русский текст «Сестры-отверженной» тоже завораживал и очаровывал, чтобы от него сжималось сердце и вырастали крылья.
В общем, что хочу сказать. Читайте «Сестру-отверженную». Читайте хоть по паре предложений в день. И смотрите, как ваша жизнь преображается благодаря ей.
И в конце еще одна хорошая новость! На сайте No Kidding Press вы теперь можете использовать новый промокод FEMCHIZH! (обратите внимание, восклицательный знак — часть промокода). Он дает скидку 15% на все книги издательства, включая «Сестру-отверженную». Спасибо замечательным No Kidding Press за то, что они создают феминистскую историю на русском языке и делают свои книги доступными! Покупайте их чудесные книжки и поддерживайте феминистское книгоиздание на русском языке 💜