❗️Минутка дружественной академической рекламы.

Предлагаем познакомиться с телеграм-каналом «Горячие точки памяти», ведением которого занимаются наши коллеги-историки: Олег Романько, Алексей Попов и Ксения Сак.

Авторы пишут об актуальных вопросах отечественной истории в отражении исторической памяти и мемориальных конфликтов вокруг них. Посты подкрепляются увлекательными архивными находками, написаны живым языком и максимально информативны.

Рекомендуем! ✌️

🔍 В ноябре 1990 года на заседание правления Ленинградского отделения Союза кинематографистов СССР явились представители регионального отделения Свободной демократической партии России В. Цитович и Ю. Микаев. Они просили денег у творческого союза на выпуск локального периодического издания и печать листовок, поскольку после отделения СвДПР от Демократической партии Н. Травкина местные ячейки остро нуждались в финансовом обеспечении своей деятельности. Голосование членов правления о выделении средств завершилось равенством голосов «за» и «против» (по 5 + 1 воздержался). Итоговое решение в следующие несколько дней должен был вынести В. Бортко, председатель ЛО СК, который отсутствовал на заседании. К сожалению, нам не удалось обнаружить «следов» финала этой истории.

💬 Но в контексте событий августа 1991 года любопытно то, как «демократические» силы в собственных интересах использовали нарратив об ожидаемой политической «катастрофе» и какие пути развития страны предсказывали в обозримой перспективе.

Ю. А. Микаев:
– Нынешний момент показывает, что демократия находится в опасности, нам нужно эту опасность довести до широких масс населения. Мы не можем выпустить «Полярную звезду» [газету регионального отделения] из-за отсутствия средств.
Меня партия направила к вам, потому что я в 1968 году закончил ВГИК у проф. Альтшулера, поэтому психологию творческих Союзов понимаю и понимаю их интересы. И от всего сердца могу сказать, что другой партии, которая искренно отстаивала бы интересы творческих Союзов, в стране нет.

С места:
– Каким образом хотите отстаивать интересы творческих Союзов?

В. Л. Цитович:
– Если вы следите за политической ситуацией в стране и пытаетесь анализировать, что происходит, ни для кого не секрет, что, может быть, в ближайшие дни нам грозит что несправедливо называть военным переворотом, на самом деле правильнее называть введением режима военной администрации. Если внимательно следили, помните все выходки президента, который требует что-то у Верховного Совета и, видимо, получит для того, чтобы ввести режим военной администрации, напрямую будет приостановлена деятельность партий, будет базисная диктатура, во главе ее всегда стоит хунта. Наш президент изложил механизм формирования этой хунты – это Совет национальностей при президенте, который состоит из руководителей правоохранительных органов, КГБ и армейских формирований – республиканских, областных. Он сказал, как он эту хунту сформирует. Не так далеки те годы сталинского режима, в частности, для творческих людей были далеко не сахарными. Вы помните годы застоя, во что превратились и культура, и наш кинематограф, вся сфера культурной деятельности, и уверяю что чилийский вариант на русский манер, который предлагает Горбачев, который должен наступить, будет похлеще. А что это будет похлеще, чем в годы застоя, – это однозначно.
Сейчас неотложная задача – поднимать народ на гражданское сопротивление. Человека можно грубо бить по морде до тех пор, пока позволяет. Если позволим на этот раз – это все, нас мордой ткнут в дерьмо. Если каждый из нас не осознает это, тогда будем сидеть. Поэтому каждый мыслящий человек должен четко отдавать себе отчет – что происходит и занимать деятельную позицию, потому что позиция созерцателя приведет к тому, что мы все окажемся в одной камере, как было в 30-ые годы, а то и у одной стенки. И мы предлагаем ваше деятельное участие хотя бы в форме спонсирования политической организации, которая хочет осуществлять эти задачи. Счет пошел уже на дни.

📃 [Источник: ЦГАЛИ СПб. Ф. Р-183. Оп. 1. Д. 614].

🎶 «Баррикадный хит-парад» от редакции газеты «Дикая дивизия» [№2, 1991], составленный на основе музыкальных предпочтений защитников Белого дома в дни путча ГКЧП.

🎬Повесть А. Кабакова «Невозвращенец» стала основой для последующего воплощения в виде художественного фильма С. Снежкина [Ленфильм, 1991]. Сюжет картины, в отличие от литературного первоисточника, был дополнен более строгой линией, центральное место которой занимал готовящийся государственный переворот.

Ожидание «отката назад», как видно, в том числе, из наших предыдущих публикаций – общее место для настроений интеллигенции времен перестройки. Для кого-то, как для сторонников СвДПР, Горбачёв был источником «возврата», который обязательно случится в будущем. Другие интерпретировали его роль как единственного звена консолидации в «распадающейся империи». Например, при обсуждении литературного сценария «Невозвращенца» на «Ленфильме» И. Ф. Масленников так высказывался о политической обстановке в июне 1989 г.

💬«Почему [у нас] не может быть парламент? Слишком большая страна. Это части огромного колосса, который никак не может собрать свои разваливающиеся части, прибалт не имеет ничего общего с казахом, то есть, идет развал империи. Это самое главное в этом процессе, который происходит. Но в этом процессе есть одна личность, которая мешает этому естественному процессу: это Горбачев. При всех своих недостатках, это царистская, имперская личность: только объединение, только примирение, и в этом страшная катастрофа. Может быть, вместо этого надо было пойти на раздел империи, как, в свое время английская империя, федерализировать от России тех, кто об этом просит, а вот эта мысль о том, что это все, не дай бог, разбежится, чтобы, не дай бог, этого не случилось, и приводит к тому, к чему приводит. … Главное ведь – это соотношение мышления имперского и мышления интернационалистического» [ЦГАЛИ. Ф. Р-257. Оп. 37. Д. 580].

Тем удивительнее то, при каких обстоятельствах состоялась премьера «Невозвращенца» Снежкина и Кабакова. В разгар августовских событий 1991 года по телевидению, 20 числа, был организован показ картины, который сопровождался комментариями режиссера [См. подробнее: Москвина Т. Обиделась жизнь на искусство // Сеанс, 2010].

Но жизнь предложила обратный сценарий в отличие от фильма – «реакционные» силы были побеждены «демократическими». Это позволяло иронизировать критикам о том, что страхи о грядущем не воплотились в жизнь, поскольку общество оказалось способным сплотиться вокруг «легитимных» политических формирований. Например, в ленфильмовской газете «Кадр» так описывалась премьера «Невозвращенца» по ТВ и в кинотеатрах Ленинграда:

💬«Сейчас на студии в ходу анекдот: организатором и вдохновителем путча был режиссер Сергей Снежкин – трудно придумать более крутую "рекламу" его новому фильму, о котором в рекламных аннотациях писалось – "гипотетический", "политическая фантазия", "политический прогноз", и т. д. …
Что сделала студия в час выбора? Не запрятала подальше копии фильма и не подготовила задним числом документ о его осуждении и закрытии, а вышла на ЛенТВ с просьбой дать эфир… Согласитесь, это поступок!…
На премьере в Доме кино – показ фильма предварился политической акцией – координационный совет творческой интеллигенции Ленинграда принял при общей поддержке зала Обращение к законным властям…
Что сейчас? Сейчас Снежкину на студии исподволь задают вопрос о том – о чем собираешься снимать следующий фильм? К чему готовиться?» [Коломоец С. Премьера в «День X» // Кадр, №6, 1991].

🔦 Обращая внимание на то, что произошло в августе 1991 г. некоторые историки заключают, что эти события стали финальным аккордом в реализации советского политического проекта. Другие полагают, что в эти дни Горбачёв окончательно потерял доверие граждан, а Ельцин, напротив, оказался на пике своей политической славы.
Но подобные заключения – не более чем расхожие предположения, которые, с одной стороны, можно без труда доказать, а, с другой, столь же легко опровергнуть.

Кажется, что куда важнее посмотреть на те дни не ретроспективно, а с точек зрения участников и наблюдателей. Нужно это, в том числе, для того чтобы понять какие воззрения, которые ранее казались незыблемыми, более таковыми не являлись; для того чтобы рассмотреть то, как можно различать степени вовлеченности в происходящее; и так далее. Способов объяснения «зачем» довольно много, что позволяет отказаться от простого декларирования, что «она развалилась» и от поиска виновника случавшегося.

💬 Например, кинокритик Л. М. Карахан в сентябрьском письме писателю И. М. Меттеру рефлексировал над тем, как подобные события перенастраивают оптику восприятия времени и оказывают влияние на принятие конкретных решений «здесь и сейчас»:

« <…> Хорошо бы увидеться, но все как-то не заруливает жизнь в Ленинград (Петербург). Да и вообще как-то страшно отлучаться. После переворота, наверное, долго еще будет казаться, что, отвернись только на секунду, и уже ничего не найдешь на прежнем месте.
Наше поколение привыкло к тому, что история делается долго, какими-то большими периодами и оставляет время на раздумие, прививание к извивам и превратностям времени. И вдруг 19 августа я понял (может быть, и с непростительным опозданием), что история может делаться очень быстро – со дня на день и, соответственно, выбор следует делать сразу, а то можно опоздать. Мы кажется, вроде бы не опоздали – успели под завязку, в ночь с 20 на 21 выпустили листовку. Не Бог весть какой подвиг, но тут скорее вопрос в том, чтобы разобраться внутри себя, на что-то решиться и себе сказать – туда или сюда. Про это состояние выбора я написал, как тогда ночью чувствовал, в редакционной статье, которую мы в листовке напечатали. А ведь можно было, ох как можно было опоздать, проще простого, всего три дня. И, честно говоря, меня до сих пор гораздо больше волнует не то, что успели, а то, что могли опоздать» [ЦГАЛИ СПб. Ф. Р-647. Оп. 1. Д. 94. Л. 1–1об].

💬 О желании успеть и повлиять на ход истории вспоминал и главный редактор «Искусства кино» К. А. Щербаков. Рассказывая историю о составлении листовки против ГКЧП (о которой писал Карахан), Щербаков рассуждал об общей подавленности редакции, которая сопрягалась с активным (пускай и не совсем легальным) включением в ход событий:

«Подавленность и тоска по убиваемой демократии не помешали, однако, заняться делом. Кто-то связывался с Союзом кинематографистов на предмет того, чтобы наши подписи оказались под общим антипутчистским кинематографическим воззванием. Кто-то отправился к Белому дому в тот вечер, когда там ожидался штурм. А кто-то писал собственный текст от "Искусства кино", одновременно пытаясь отыскать типографию, где его удалось бы напечатать.
Типография была найдена, текст отпечатан в количестве 400 экземпляров, назван специальным выпуском "Искусства кино" и 21-го утром распространен в городе. При этом сотрудники журнала проявили незаурядные профессиональные знания в области отечественного и зарубежного кинематографа о партизанах и подпольщиках: на вооружение были взяты наиболее эффективные и совершенные методы расклейки нелегальных листовок. Я уговаривал:
– Коллеги, обойдемся без партизанщины, давайте я отвезу наш специальный выпуск в "Московские новости". Там штаб журналистского сопротивления, у них средства, возможности, они все сделают быстрее и лучше нас.
Решили: половину в "Московские новости", а половину все же расклеить. Опыт и решительность молодогвардейцев не давали покоя, такие обозначились занятные психологические нюансы» [Щербаков К. Наш август 91-го // ИК, №2, 2001].