Вчера у нас был очень тяжёлый день. Еще в обед ничто не предвещало такой жести. Но во второй половине дня на горе Волчихе разгорелся лютый пожар, из-за которого даже перекрыли федеральную трассу. Естественно, освещали всё онлайн и перекроили номер, который сдали в итоге только в третьем часу ночи (простите нас, уважаемые работники типографии, но этой ночью очень многим людям пришлось как следует поработать). В общем, вот итог — свежий #РевдинскийРабочий. И, несмотря ни на что, обложку снова можно петь. И видеть в ней то, что для вас важно.
Это свежий #РевдинскийРабочий.
По этой ссылке вы можете прочитать историю 10-летнего ревдинца Серёжи Фетисова.
А это реквизиты для помощи Серёже:
Сбор открыт на карту мамы Аллы Геннадьевны Фетисовой.
Сбербанк-онлайн по телефону: 8 (908) 63-44-975.
Номер счета в Сбербанке: 40817810816546860330.
Назначение платежа: Благотворительность.
Номер карты Сбербанка: 2202200882170788.
Либо СМС на 900: «Перевод_9086344975_Сумма».
По этой ссылке вы можете прочитать историю 10-летнего ревдинца Серёжи Фетисова.
А это реквизиты для помощи Серёже:
Сбор открыт на карту мамы Аллы Геннадьевны Фетисовой.
Сбербанк-онлайн по телефону: 8 (908) 63-44-975.
Номер счета в Сбербанке: 40817810816546860330.
Назначение платежа: Благотворительность.
Номер карты Сбербанка: 2202200882170788.
Либо СМС на 900: «Перевод_9086344975_Сумма».
Бывают моменты, когда на креатив не остаётся никаких моральных и физических сил. Вчера вечером был как раз такой. Держите свежий и обычный #РевдинскийРабочий.
Свежий #РевдинскийРабочий желает вам доброго утра, настойчиво стуча в дверь рукояткой маузера.
Прочитал на днях интервью, взятое умнейшим Всеволодом Пулей у мудрейшего Андрея Мирошниченко — того самого, что еще 11 лет назад задал тему, которую до сих пор трут на медиафорумах отрицающие реальность коллеги: «Когда умрут газеты».
Интервью не то, чтобы стало откровением — там озвучены достаточно очевидные вещи. Но всю их очевидность ты понимаешь, только когда прочтёшь. И в твоей голове, постоянно озадаченной вопросом «Кто мы и куда идём?», всё встает на свои места.
Если очень коротко, то Андрей Мирошниченко говорит уже не о смерти газет, а о смерти журналистики вообще и рождении пост-журналистики. Убийца-интернет лишил журналистов их привычной функции — искать, обрабатывать, передавать информацию. Вернее, они, конечно, могут это делать, но ровно в той же степени, как кто угодно. И единственное, что сегодня могут продавать СМИ, — это не новости, а их «правильная» валидация и «правильное» к ним отношение. Причем, «правильными» они должны быть с точки зрения целевой аудитории.
Давно заметил, что содержание номеров газеты практически перестало отражаться на розничных продажах. Помню, лет десять назад была ярко выраженная связь: есть острая тема — газета уходит влёт, а сайт рвётся от посещаемости. Сейчас продажи бумаги идут ровно, несмотря ни на что (у #РевдинскийРабочий при этом не падают, чем мы невероятно гордимся😊). А самую большую посещаемость на сайте и реакцию соцсетей дают не происшествия, как раньше, а мнения и интервью. Взвешенная подводка к репосту с сайта (мол, случилось то-то) не работает, а вот яркая эмоция («да вы только посмотрите, что за кошмар/прелесть») собирает охваты. Люди в массе своей действительно перестают ценить новости, как таковые, но ждут подтверждения собственной их оценки.
Объективность перестаёт быть высшей ценностью профессии, и тот, кто стремится её сохранять, всё чаще не нравится никому. Гораздо проще и эффективнее разгромить/зализать одну из сторон — и ты будешь хорошим хотя бы для того лагеря, за который топишь.
А если не топишь ни за кого? Если пытаешься всё взвешивать и правду каждого понять? Ну, тогда наслаждайся сам собой и лови гнилые помидоры отовсюду.
Вспоминаю, какие обложки РР собирали наибольшие восторги. Те, в которых было ярко выражено отношение к тому, что на слуху. Про «волынку-Конституцию», про «деньги отжаты, пора в депутаты», про «русский Дождь» [который российские власти считают иностранным агентом, простигосподи🙏]... Понятно, что мы играли на ту аудиторию, которая всё это могла оценить — мы продавали аудитории наших обложек (а она отличается от аудитории газеты в целом) своё отношение. Потому что эта аудитория хочет именно его.
При этом недавно меня назвали «чёртовым единороссом». Потому что принялся объяснять пришедшему в редакцию дедушке, что свет на улице горит днём не потому, что его забывают выключить, а потому, что идут ремонтные работы (ну, чтобы узнать, где надо заменить лампы, надо же включить, верно?). Я дал не тот ответ, который дедушка хотел услышать. Не поддержал его уверенность, что кругом халатность и разгильдяйство и надо про это «прописать в газетке». И со своей попыткой быть объективным стал для него плохим.
А еще я, по мнению ряда комментаторов, «зашкварился», когда на прошлой неделе в авторской и поэтому субъективной колонке написал, почему давным давно разочаровался в наших ревдинских «оппозиционерах». Меня изрядно потоптали в комментах, поскольку я попытался продать аудитории НЕ ТО отношение, которого она хотела. Впрочем, меня несколько утешает, что той колонкой осталась недовольна и другая сторона. Но утешение это — для себя лично. СМИ же от этого не приобрело ничего, кроме тех самых гнилых помидоров.
Хотя, чего это я всё о себе? Вспомните, как шеймили «Медузу» [которую российские власти считают иностранным агентом, охтыбожетымой🤦♂️], когда она опубликовала историю о фигуранте дела «Сети», оказавшемся убийцей. Не того от «Медузы» ждали её читатели, не того... [продолжение ниже ⬇️]
Интервью не то, чтобы стало откровением — там озвучены достаточно очевидные вещи. Но всю их очевидность ты понимаешь, только когда прочтёшь. И в твоей голове, постоянно озадаченной вопросом «Кто мы и куда идём?», всё встает на свои места.
Если очень коротко, то Андрей Мирошниченко говорит уже не о смерти газет, а о смерти журналистики вообще и рождении пост-журналистики. Убийца-интернет лишил журналистов их привычной функции — искать, обрабатывать, передавать информацию. Вернее, они, конечно, могут это делать, но ровно в той же степени, как кто угодно. И единственное, что сегодня могут продавать СМИ, — это не новости, а их «правильная» валидация и «правильное» к ним отношение. Причем, «правильными» они должны быть с точки зрения целевой аудитории.
Давно заметил, что содержание номеров газеты практически перестало отражаться на розничных продажах. Помню, лет десять назад была ярко выраженная связь: есть острая тема — газета уходит влёт, а сайт рвётся от посещаемости. Сейчас продажи бумаги идут ровно, несмотря ни на что (у #РевдинскийРабочий при этом не падают, чем мы невероятно гордимся😊). А самую большую посещаемость на сайте и реакцию соцсетей дают не происшествия, как раньше, а мнения и интервью. Взвешенная подводка к репосту с сайта (мол, случилось то-то) не работает, а вот яркая эмоция («да вы только посмотрите, что за кошмар/прелесть») собирает охваты. Люди в массе своей действительно перестают ценить новости, как таковые, но ждут подтверждения собственной их оценки.
Объективность перестаёт быть высшей ценностью профессии, и тот, кто стремится её сохранять, всё чаще не нравится никому. Гораздо проще и эффективнее разгромить/зализать одну из сторон — и ты будешь хорошим хотя бы для того лагеря, за который топишь.
А если не топишь ни за кого? Если пытаешься всё взвешивать и правду каждого понять? Ну, тогда наслаждайся сам собой и лови гнилые помидоры отовсюду.
Вспоминаю, какие обложки РР собирали наибольшие восторги. Те, в которых было ярко выражено отношение к тому, что на слуху. Про «волынку-Конституцию», про «деньги отжаты, пора в депутаты», про «русский Дождь» [который российские власти считают иностранным агентом, простигосподи🙏]... Понятно, что мы играли на ту аудиторию, которая всё это могла оценить — мы продавали аудитории наших обложек (а она отличается от аудитории газеты в целом) своё отношение. Потому что эта аудитория хочет именно его.
При этом недавно меня назвали «чёртовым единороссом». Потому что принялся объяснять пришедшему в редакцию дедушке, что свет на улице горит днём не потому, что его забывают выключить, а потому, что идут ремонтные работы (ну, чтобы узнать, где надо заменить лампы, надо же включить, верно?). Я дал не тот ответ, который дедушка хотел услышать. Не поддержал его уверенность, что кругом халатность и разгильдяйство и надо про это «прописать в газетке». И со своей попыткой быть объективным стал для него плохим.
А еще я, по мнению ряда комментаторов, «зашкварился», когда на прошлой неделе в авторской и поэтому субъективной колонке написал, почему давным давно разочаровался в наших ревдинских «оппозиционерах». Меня изрядно потоптали в комментах, поскольку я попытался продать аудитории НЕ ТО отношение, которого она хотела. Впрочем, меня несколько утешает, что той колонкой осталась недовольна и другая сторона. Но утешение это — для себя лично. СМИ же от этого не приобрело ничего, кроме тех самых гнилых помидоров.
Хотя, чего это я всё о себе? Вспомните, как шеймили «Медузу» [которую российские власти считают иностранным агентом, охтыбожетымой🤦♂️], когда она опубликовала историю о фигуранте дела «Сети», оказавшемся убийцей. Не того от «Медузы» ждали её читатели, не того... [продолжение ниже ⬇️]
Forwarded from Ревдинский рабочий
Нас часто спрашивают, как мы работаем над своей первой полосой. Примерно, вот так #РевдинскийРабочий
В чём преимущество работы, не привязанной к офису (редактором «Планёрки», например)? Правильно — в свободе перемещения. Это когда ты видишь в электропочте сообщение о безумно дешёвых авиабилетах и понимаешь, что нет повода их не купить.
В общем, друзья, утром 21 октября я прилетаю в Сочи. А вечером 23 октября — улетаю. Есть желающие повстречаться/пообщаться?
Поскольку билеты дешевые (без багажа), то много газет #РевдинскийРабочий взять не смогу. Но по запросу 10-15 экземпляров в рюкзак втисну👌
В общем, друзья, утром 21 октября я прилетаю в Сочи. А вечером 23 октября — улетаю. Есть желающие повстречаться/пообщаться?
Поскольку билеты дешевые (без багажа), то много газет #РевдинскийРабочий взять не смогу. Но по запросу 10-15 экземпляров в рюкзак втисну👌