Тестирую Mastodon как альтернативу твиттеру. С Маском, чувствую, хлебнём ещё горя.

Каждый месяц выходит куча крутых расследований в русских медиа. Отсюда и желание Кремля и спецслужб всё законопатить. Засекретить декларации, сведения из коммерческого реестра и реестра недвижимости. Любые данные, которые помогают разоблачать коррупцию и лицемерие.

И это проблема не только расследователей. Но и общества в целом. Меньше информации – меньше понимания, что происходит и как на самом деле устроено. Не из стримов же черпать реальные факты, там их не добывают. И не из донесений «источников», которые невозможно проверить. Ну а меньше информации означает ещё меньше возможности хоть на что-то влиять.

При этом не сомневаюсь, что мы с коллегами извернёмся в очередной раз и придумаем, как обходить грифы «секретно». Но всем занимающимся расследованиями нужна поддержка, конечно. Как минимум, чтобы добытая с огромным трудом и риском информация находила аудиторию, широко распространялась.

В новом году давайте будем больше читать смелой журналистики, а размышлений из спален, домыслов, склок и телеграм-сплетен – меньше. Поэтому вот мой список рекомендация на 2023 год: @proektproekt, @theinsider, @istories_media, @news_sirena, @dossiercenter, @currenttime, @acp_chronicle, @metlapress, @teamnavalny, @CorruptionTV, @zakharovchannel.

Прошу не держать камня за спиной, если кого-то случайно забыл. Укажите в комментариях на мой косяк, не стоит стесняться.

В Осло мы заселились в отель с завтраком. Цены в столице Норвегии человека из восточной Европы заставляют экономить на всём. На первый взгляд, номер с завтраком кажется нелогичным выбором: он был ощутимо дороже. Но утром нам удавалось вынести какую-то еду бонусом и этого хватало на перекус во время обеда. Так что получалось даже экономнее.

Не то чтобы мы приехали тратить в Осло последние деньги и не могли позволить себе кафе. Но привыкнув за обед на двоих отдавать 30 евро, невозможно не включить скупердяя, если нужно отдать 60.

«Инвестировав» в отельный завтрак, мы получили бонусом ещё и пол-обеда. Никаких правил, запрещающих забирать с собой в номер яблоко или круассан со шведского стола, не было. И поэтому совесть наша чиста. Но если допустить, что правилами вынос еды бы запрещался, украсть её мы бы могли только предварительно заплатив за попадание в ресторан.

Можно было бы, конечно, ворваться в зал, схватить со стола кусок колбасы и убежать. Но, согласитесь, это было бы намного сложнее. И велик шанс, что повторить эту дерзость никто бы уже не позволил.

Мысль моя проста. Получить что-то нелегально намного проще в рамках легальной процедуры. Правило это работает и в случае с освоением бюджетных средств в такой стране, как Россия. Запустив легальный товарно-денежный процесс, получаешь больший коридор возможностей для незаконного обогащения.

Для российского чиновника «стройка века» – отличная возможность урвать кусок себе лично. Поэтому проекты по возведению мостов, строительству каких-нибудь поликлиник или школ ответственными министрами очень приветствуются. Будь у них неисчерпаемые ресурсы, они бы каждый день улучшали инфраструктуру, попутно отщипывая и для кармана. Примерно это наблюдают москвичи с бесконечным перекладыванием тротуаров в богатой по сравнению с провинцией столице.

Если правило «делай дело и воруй» работает в случае с гражданскими проектами, то почему оно не должно работать и в случае с военными? Должно и работает. Замминистра обороны Алексей Криворучко, который курирует закупки вооружения, долгое время совмещал высокий пост с владением акциями оружейного концерна «Калашников». То есть закупал сам у себя стрелковое оружие, авиационные ракеты, средства противовоздушной обороны и армейскую спецтехнику.

Крупнейшие строительные подрядчики Минобороны – личные «кошельки» замминистра обороны Тимура Иванова. Компании «Оборонспецстрой» и «Олимпситистрой» зарабатывают прямо сейчас десятки миллиардов рублей на стройках разрушенного Мариуполя. Эти же фирмы спонсируют красивую жизнь Иванова: они оплачивают счета на ремонт и обустройство особняка замминистра обороны в центре Москвы, а также загородного имения его семьи.

Когда российская артиллерия равняла с землей украинский город, Иванов наверняка пил свой любимый виски, курил сигару и радовался. Потому что понимал: в случае оккупации лично он, Иванов, заработает на «восстановлении» города.

Дорожные строители знают: редкий чиновник одобрит крупный ремонт дороги, если в проект не будет заложена его доля. Поэтому и в случае с армией глупо расчитывать на какую-то иную логику, кроме общероссийской.

Так коррупция толкает войну. Чтобы иметь возможность обогащаться, распорядителям оборонных бюджетов нужны мегапроекты. Но мегапроекты не могут не подпитываться «необходимостью». Даже если «необходимость» создал ты сам.

Если слышите даже в мирное время про угрозы безопасности государства, про замышляющих коварства врагов, можете не сомневаться: воруют. А уж война – это как оказаться в отеле с круглосуточным шведским столом.

В Крыму единственный
раз был в 2000 году. С собой в отпуск меня взяла старшая двоюродная сестра. Это было моё первое море. Уже взрослым, путешествовал сам. Были Лазурный берег Франции, Италия, Турция, Барселона – всё даже сразу не вспомнишь. Но эмоции от Крыма самые яркие. До сих пор помню дорогу от нашего съемного домика в Судаке до набережной.

Когда же Крым «присоединяли» к России, не испытывал каких-то сильных эмоций именно из-за смены флагов – будущие трагедии вытекали из этого, были производными. Аннексия – сухой факт. Вероятно, когда-нибудь Крым вернёт себе Украина, а его захват в учебниках истории, включая русские, будет рассматриваться как преступная авантюра президента… Как его там звали? Владимир Путин, кажется.

Территории можно вернуть. Они кочуют веками. Человеческие жизни – нет. Просто отнятые жизни, жизни людей в нищете и лишениях, в страданиях и несбывшихся мечтах не вернёшь. Поэтому для меня жизнь конкретного человека всегда важнее юрисдикции территории, на которой жизнь человека протекает. Да простят меня государства (сразу все), для которых, конечно, приоритеты другие.

Как показало время, именно людям аннексия Крыма жизнь испортила. Она принесла горе скитаний десяткам тысяч человек. Семьи покидали свои родные места, оставляли жильё, работу, начинали всё с чистого листа. Многие из оставшихся погрузились в нищету. Даже с точки зрения официальной российской статистики, которая считает Крым субъектом РФ, это один из самых бедных регионов. Больше 300 тысяч буквально борются за выживание: их доходов не хватает на пропитание.

Из-за аннексии Крыма и предсказуемо последовавших санкций благосостояние и большинства россиян ухудшилось. Но только, разумеется, не всех.

Близкий к Путину олигарх Аркадий Ротенберг заработал на строительстве Крымского моста. За время проекта он удвоил свое состояние: с 1,4 млрд $ в 2015 г. до 3 млрд $ в 2018-м. Простым рабочим повезло не так: многих просто «кинули», не заплатили даже обещанные копейки. Хотя люди трудились на мосту месяцами без выходных, жили в вагончиках.

Не исключено, что кто-то из обманутых на строительстве главного символа оккупации Крыма, сегодня уже оказался завербован на войну с Украиной. В наёмники, подписывая контракт с Минобороны, идут не по причине идейности. И не из жажды убивать других людей. Хотя, конечно, встречаются и такие. А преимущественно из-за редкой возможности заработать, вырваться из петли бедности, рискнув жизнью.

Есть и ещё один человек, несомненно выигравший от оккупации Крыма. Я публиковал расследование про «главу» полуострова Сергея Аксенова, семья которого зарабатывает на приватизации госсобственности. А на тёщу Аксенов оформил квартиру за 400 миллионов рублей в московском ЖК Barkli Plaza, на которую жителю Крыма со средней зарплатой пришлось бы копить тысячу лет.

Дочь Шойгу даже не «вероятно», а точно проводит новогодние каникулы в Дубае. Я даже вычислил отель, в котором они с мужем, блогером Столяровым остановились. Это Caesars Palace Dubai. Вычислил по снимкам из Instagram Столярова (он и с женой публиковал сторис).

Ксения Шойгу получает миллионы от олигарха Владимира Евтушенкова. А Евтушенков, в свою очередь, получает подряды от Минобороны. Но в санкционные списки ЕС не внесён. Надо ему на эфир «Дождя» сходить – тогда, может, его и заметят.

Выяснил, где во время войны развлекаются дети Нарышкина, Шойгу, Герасимова, депутатов и сенаторов. В топе любимых мест для отдыха оказались страны Евросоюза, НАТО, Дубай, Бали, Мальдивы и Сейшелы.

https://theins.ru/korrupciya/258406

Хм. А не подскажете, чей это проект? Они украли название у @metlapress

Пранки @Nizovtsev зашли слишком далеко. Он теперь представляется мной

Вместе с Албуровым и Емельяновым рассказали про трёх единороссов, идеологов изоляции. Но свои семьи они прячут за границей. Депутат Госдумы Матвейчев отправил дочь в Женеву. Депутат Морозов оформил на сестру виллу в Черногории. А политтехнолог Костин поселился в Италии.

После выхода моего расследования на Инсайдере про самого богатого министра Дениса Мантурова, по telegram-сеткам прокатилась волна отмазывающих его публикаций. Рассчитаны заказные посты только на тех, кто сам текст расследования не открывал и не откроет. Потому что в тексте буквально разбиваются все аргументы защитников Мантурова.

Коллеги из Инсайдера теперь ещё и ролик выпустили, посмотрите. Это особенно важно, потому даётся ответ на вопрос, откуда, собственно, у Мантурова в качестве «легального» дохода появлялись в декларациях сотни миллионов.

Ещё раз скажу. Ни я лично, ни издание «Метла», которое я когда-то запускал, к одноименному проекту отношения не имеем. Ребята поступили очень некрасиво, выйдя на плюс-минус одну информационную поляну и позаимствовав чужое название. Ещё и грант под это получили.

Сначала они утверждали, что были в курсе настоящей «Метлы», но ничего страшного в идентичности названий, мол, нет. Но это не так: я знаю как минимум нескольких журналистов и даже записавшихся к ним на онлайн-курсы людей, которые ассоциировали проект с настоящей «Метлой».

Потом позиция у «двойников» легко сменилась: не знали, мол, что такое уже существует. В гугле забанили.

Мой приход в журналистику – цепь случайностей. Когда слышу истории, как люди учились на журфаке в Москве, а потом автоматом попадали на стажировку в топовое издание, по-хорошему им завидую. В моём городе к моменту поступления в вуз не было журфака (но это и к лучшему, может). А о том, чтобы поехать учиться хотя бы в Москву, в нашей школе на окраине Рязани никто не помышлял. Ну просто не было такой опции. Это как: «Я получу диплом и после выпускного в облезлой столовой отправлюсь в полёт вместе с Джеффом Безосом».

Школьником ещё скупал буквально все политические газеты в киоске и прочитывал их до корки. Знал, наверное, про всех местных депутатов и федеральных (сейчас знаю меньше). Задумывался о том, чтобы самому писать. Но пределом мечтаний была рязанская «Новая газета». С нее и начинал, практически на старте мечту и реализовав.

В столичные медиа попал со скрипом: оказался в Москве и отослал веером резюме, в котором были только рязанские работы, откликнулось всего одно издание - загибающееся. И был как бы вне тусовки, не знал никого. Это же часто так работает: все друг друга подтягивают, приглашают на отрывающиеся места. Плохого в этом нет, но было всегда мимо меня. Разве что активистский бэкграунд давал какие-то контакты.

К тому моменту давно вышел из стажерского возраста, мой приход в журналистику случился поздно. Ну а потом опять случайно занялся расследованиями – меня практически насильно перевели из отдела политики в отдел расследований, сам не горел. И как-то пошло. Хотя, опять же, не посетил ни одного тренинга расследовательского даже. Снова по-хорошему завидую тем, кого на них приглашали. Зато теперь работа ищет меня сама, одна другой лучше. За помощью обращаются крупнейший западные издания. Ну и работаю с крутейшими расследовательскими командами страны.

Повезло выбрать журналистику – ту сферу, в которой высокая мобильность. Как в спорте. Более меритократическая среда. В которой полученное на старте образование и социальные связи имеют, конечно, значение, но не критическое. Сложно представить по-настоящему головокружительную карьеру глубокого провинциала в банковской сфере, например. В какой-то момент упрешься в потолок из кумовства и дипломов.

Как-то освещал в газете борьбу группки студентов московских вузов за повышение стипендий хотя бы до уровня МРОТ. Чудом выбравшись на учебу в столицу из своих захолустий, они столкнулись с тем, что, собственно, времени учиться не осталось. Работали официантами, курьерами, брали микрокредиты. Ходить в библиотеку, посещать конференции, писать научные работы могли только те их сокурсники, которых полностью обеспечивали родители.

Я звонил за комментариями профильным депутатам и сенаторам, те твердили: денег в бюджете на достойные стипендии нет. Сотни миллиардов в год нужно. Но за увеличение военных расходов те же политики с радостью голосовали.

Зато дети элиты могут себе позволить автомобили ценой в несколько хороших образований детей из бедных семей. Как ​​сыновья и дочери депутатов, топ-менеджеров и подрядчиков госкомпаний.

Дорогие машины вообще хорошо иллюстрируют расслоение, к яхтам и джетам даже ходить не надо. Пока кто-то не может прокормить сына-студента, другие покупают авто ценой в 100 средних годовых доходов россиян. Близкий к Минобороны бизнесмен Андрей Бокарев приобрел «Роллс-Ройс» модели Phantom за 34 миллиона. Дети офицеров ФСБ и единороссов ездят на Lamborghini и Bentley. В довесок к золотым колесам дети элиты получают дипломы лучших вузов, и не только российских.

Зато теперь дети участников войны против Украины могут поступать в вузы по квотам. Дети погибших – вообще без экзаменов, такой подарок на похороны от Путина. При этом в путинские годы число бесплатных мест в вузах сокращалось, как и их бюджетной финансирование. Путин говорит почти буквально: беден и хочешь образование для дочери – иди и умри за меня на этой войне.

Виной тому, что искренние чувства людей можно поставить под ружьё зла – культивирование «защиты отечества» и пропитывающий жизнь милитаризм. И начинается это всё с милых открыточек с 23 февраля в ватсапе от родственников.
Написал пост про это: https://www.instagram.com/p/Co_5oFBLgfn/?igshid=YmMyMTA2M2Y=