ВРЕМЯ ПОВТОРЕНИЙ

Последний текст вызвал много вопросов. Как со стороны "отечественников", так и, давно оппонирующей нам, либеральной прослойки. Начну с первых. Главная их претензия к моей позиции - возможность примирения с той-стороной. С 2014 по 2022 год Егор Воронов не скрывал, что "топит" за мир. И в этом вопросе он никогда в Донбассе не был одинок. Как так? На мой взгляд, только психически нездоровый человек может желать войны. Вспомните хотя бы советские военные фильмы. О чём они были? Об ужасах войны. О том, что война - это крайняя точка существования человечества. Когда приходит война, то, несомненно, нужно приложить усилия. Но приложить их только для одного - как можно быстрей её прекратить. Самое ценное и священное в Донбассе последние десять лет - мир.

Правда? Правда. Как, позвольте вас спросить, люди, находящиеся в, или рядом с ней, могут желать её продолжения? Они могут желать лишь одного - её конца. Того, чем рано или поздно заканчивается любой военный конфликт - мира. Это желание даже не сознательное, а глубоко инстинктивное. Потому, что для живущего в прифронтовом городе, окончание боевых действий - это исключительно вопрос выживания. Нужно ради мира потерпеть или взять в руки оружие? Да. Всё, как по советским военным фильмам. Выгнать врага со своей земли. Достичь Победы. Обрести мир.

Другое дело, что наши терпеливые призывы о мире восемь лет не особо-то и слышали. Разве будет об этом "мире" думать тот, рядом с кем не ложатся снаряды, а он сам не живёт в режиме "плюсов" и "минусов", распознавания калибров и готовностей спуститься в подвал? А ведь именно всё это, кстати, и порождает то самое чувство, которое описал один российский блогер, давеча посетивший наши Новые Регионы: "Ответ всегда один: «это Донецк, всем пох*й»". Ну, не то, чтобы так уж пох*й. Нет. Дело тут в классической семейной (прости мя Великий и Могучий) абьюзности. К примеру, когда женщине из года в год приходится терпеть "психологическое давление", то рано или поздно она отстраняется от мужа и ей становится всё "пох*й". И, чтобы понять это "пох*й" нужно пожить бы в такой обстановочке лет пять, к примеру. Чтобы "пох*й" выкристаллизовался в твоих собственных глазах с обратной стороны.

А как донбассовцам ещё было реагировать на восьмилетний "минский брак"? И уйти нельзя, и летит каждую неделю по мирным районам. Конечно, многое становилось "габитуительно". Но бутербродик... бутербродик никто не отменял. Потому, когда в 2022 году жители Донбасса получили возможность наконец-то весь этот военный абьюз ("которого-не-было") прекратить, то всецело поддержали СВО. Как возможность решить свой главный (больной) вопрос - вопрос выживания. И это был не столько вопрос патриотизма, сколько возможности наконец-то вырезать из своего тела всю ту гниль, которая "жабьими прыжками" пожирала его.

Вот теперь переходим к претензиям к нам со стороны либеральной прослойки. Что их-то не устраивает в нас? А то, что мы... дескать все восемь лет строили из себя жертв, а когда появилась Возможность, то взяли в руки оружие (хотя оружие-то мы взяли пораньше) и якобы превратились в тех, кто нас обстреливал. Такими вот "г*ндонами" мы оказались, по их мнению (в то же самое время на Украине "г*ндонов" как бы не было - они ж просто возвращали свои территории, убивая не людей, а сепаратистов). Во-первых... так нас обстреливали восемь лет или нет? Ну, с позиции всех этих ранее молчавших и заламывающих ныне руки за бедную Украину? Если да, то... почему ж вы не уговорили "бедную Украину" нас не убивать? И почему по праву выживания мы не можем им ответить? Или жертва должна терпеть? Так поживите в семье, где вас бьёт муж. Восемь лет продержитесь в "бьёт - значит любит"? Во-вторых, а если мы должны были все тут сдохнуть или попасть в фильтрационные лагеря черно-красных нацистов, то... нам вообще нет никакой разницы "г*ндоны" мы или нет. Мы выжили и... это главное. С вашим молчанием или с вашим осуждением.

Теперь же, мы заканчиваем то, чего для вас не существовало в ваших сферических вакуумах гуманизма с 2014 по 2022 год. Заканчиваем так, как это должно было быть ещё... да, повторюсь - спустя год после того, как Украина перестала выполнять "Минские соглашения" № 2. Не нравится? Да, нам тоже не нравилось, что наши смерти не замечают почти восемь лет власти Первого Мира и их тутошние Адепты гуманизма. Да и до сих пор, кстати, так. Лучше быть живым "г*ндоном", чем расходником "третьего сорта" чьих-то слюновыделений в сторону проевропейской Украины. Ну, раз мы, ватники и быдло Донбасса, не имели права на самозащиту и жизнь, то... завалите свои молчавшие восемь лет *бальники. Донбасс будет жить. Замечаете вы это или нет. Хотите этого или нет. На тех условиях, какие остались у нас спустя восемь лет терпения "минского брака".

И снова возвращаемся к претензиям "отечественников". Мол, зачем вам (или конкретно мне) нужно это "мынетакие", да оправдание своих действий? А, кто вам сказал, что мы (или конкретно я) оправдываемся? Мы просто констатируем, что Донбасс - это не Украина. И точка. Мы, в большинстве своём, не будем стебаться над чужим горем. Особенно, если пережили такое же горе ранее. Называйте это, как хотите - хоть гордостью, хоть душевной мягкостью. Но мы хорошо всё помним. Как тех, кто предоставлял нам убежище на Украине от войны в 2014 году, так и тех, кто спонсировал ВСУ. Повторюсь ещё раз - военная часть Украины должна быть уничтожена. Полностью. До последнего винтика. Принимавшие участие в обстрелах мирной части Донбасса (а теперь уже и Белгорода/Крыма) - либо уничтожены, либо осуждены. Желающие раскаяться - приняты и тщательно отфильтрованы. Да, это большая работа, но... когда наступит мир, то нам всем придётся жить с этими людьми, с этими событиями, с этими действиями. И Донбасс никогда не отказывался от своей ответственности. За неё мы платили и платим высокую цену (снова повтор). И, благодаря этой цене, мы также сами имеем право решать - на что нам пох*й, кого нам судить, кого принимать или отталкивать, быть "г*ндонами во имя выживания" или кому-то разбивать розовые очки вовнутрь. Мы-то свой выбор сделали. Чёткий, недвусмысленный, высоко оплачиваемый. И ещё... отказывать себе в человечности мы тоже не собираемся. Мы уже слишком долго смотрели на зверей, чтоб самими ими становиться.

P. S. Ну, и бонусом... далёкий текстово рифмованный привет наших ощущений из 2019 года.

Донбасс. Здесь всё намного ближе, чем многие думают. Если кто-то не знал, то из Горловки прекрасно виден Авдеевский коксохимзавод. На горизонте, но и... рукой подать. На этом давнем фото - он слева. А справа, казалось бы ничего нет, но в степных низинах спрятался тот самый "Нью-Йорк". Сейчас на этой фотографии были бы видны "лестницы в небо"

ТРОИЦА

Город сжался в троеперстие - север, северо-запад и запад. Все три закатные стороны собраны в единую горсть, за которой нет-нет, да и вздрагивает центр. Неупиваема перевёрнутая чаша сия. Не новы капли, падающие в неё, но янтарное вино, заполняющее этот опреснённый июлем город, всё также горько для каждого живущего здесь. Правда, исповедоваться им уже не в чем и не перед кем. Последние слова были сказаны много лет назад. Теперь только ожидание. Deus vult.

О чём бы сейчас не говорил Город - он говорит о войне. Он слышит её. Он раскачивается ей. Он смотрит на её агонию внутри себя. Даже сумасшедшие беседуют с ней на улицах, бормоча умиротворяющие заговоры. А она продолжает бесновато танцевать, ни в чем себе не отказывая. По одно-, пяти- и девятиэтажным фасадам, в холлах школ и на одряхлевших, за минувшие десять лет, улицах. Новые язвы "Градов", незаживающие обстрельные стороны, пытающиеся в пробежках решить свои дневные дела прохожие.

Если бы мне предложили дать этому городу второе имя, то сейчас бы я назвал его Кафкой. Потому, что я тоже... "не могу заставить кого-то понять, что происходит внутри него. Я даже не могу объяснить это себе". Десять лет назад всё было понять проще. Когда жизнь надломилась, когда из живой плоти повседневности предстала кость этого города. И поступки людей были вполне объяснимы. И тех, кто уехал. И тех, кто остался. И тех, кто взвалил на себя тяжесть его дыхания. И даже тех, кто пытался нажиться.

Казалось бы, лотерея смерти должна страшить до сих пор. Но, сами жители этого Города вплели её в свою повседневность. Выткали полотно маршрутов и рисков на шаткой раме "авось" и "как-нибудь обойдётся". И война этим пользуется. Конечно, не какая-то там "старуха с клюкой", а вполне конкретная и облечённая плотью. "Она" смотрит на экраны привязанных к "беспилотникам" планшетов/смартфонов. "Она" запускает "пакеты" из систем РСЗО и ствольных "жерл". "Она" отдаёт приказы и записывает в "поражение военных целей" уничтожение гражданских объектов. "Война" выбрала себе цель. "Война" радуется обстрелам нашего города.

"Война" захлебывается кровью, когда в небо поднимаются "степные грачи" и расправляют крылья "драконы". Три выхода. Три ответа "войне". Ещё раз три. И ещё раз. Троица, которую ждут, когда в Город снова приходит "война". Ведь именно "она" её и призывает. "Она" хочет проверить крепость троеперстия этого Города. Ну, что же... Если "война" этого хочет. Триста. Тридцать. Три.

P. S. Видео из "Дрездена" от "Неё" и тех, кто призвал "горловскую Троицу" к себе

Продолжаю совершать ошибки. Пока есть время веду беседы с Иван Ивановичем. Он парень, конечно, умелый и многое слышит, но вот с ударениями у него не всегда получается то, что было изначально в рифмованных текстах. Но это-то ему простительно, ведь делает он всё безвозмездно.

Знаете, в некоторых случаях свои тексты даже по-другому начинаешь слышать. Иными интонациями. Иными реальностями. Иными временами. И это хорошо. Хотя бы на доли пространств отвлекаешься от того, что должно бы полностью поглощать сейчас все дни. Спасибо людям, которые всё же дали жизнь Ивану Ивановичу Солнцеву.

А Егор Воронов... делится с вами впечатлениями от звучания своих текстов в мире ИИ. И даже, если всё это не по душе - каждый найдет в этом мире что-то своё. Автору текстов пока что нравится отвлекаться на мир не-войны.

👇👇👇

ВОСКРЕСЕНЬЕ-НА-КРОВИ

Так и пришли мы к этому, обвитому живыми цветами боли, камню. Дате? Числу? Воспоминанию? Десяти годам с момента горловского Воскресенья-на-Крови. Казалось бы, что всё и так уже написано... Отмолено. Проклято. Пережито. Залито раскалённым мрамором до вечной мерзлоты пульса. Чего же боле? Нужно бы поставить точку. Но её никогда не будет в этой стигмате Города Вечной Осени. Никогда. Кто бы, и как бы, не пытался отмахнуться от горловского 27 июля 2014 года. Однажды, одна страна поставила здесь себе крест в сердцах горловчан. Внутри каждого настоящего жителя Горловки - того, кто не променял этот город на блага другой жизни. И вот теперь, этот крест врезается, как в тех, кто распинал, так и в тех, кто с улыбкой наблюдал, оправдывал палачей и платил им за нашу кровью. Возмездие. Безрадостное и неминуемое.

Такова цена того самого дня, который так и не стал для нас прошлым. Дня, существующего вне официальных мероприятий, постов в интернете и скорбно-торжественных речей. Дня, сжёгшего десять лет нашего настоящего, и не способного погасить своего пламени, пока Украина не перестанет существовать. Не знаю, как для каждого горловчанина, но уж лично для меня точно. И ведь можно же было это остановить. Прекратить. 27 июля 2020 года даже была предпринята такая попытка. Но для нас она обернулась лишь укреплением украинских позиций в Новгородском, Дзержинске, Майорске, Зайцево и под Гольмой. Как оказалось, все эти инженерные хитрости не помогли им. Просто была выбрана не та чаша весов.

А 2014 год... Как много тогда мы сломали себе рук милосердия. Как остры были гвозди в ладонях и, сколь иссушающими, оказались ветра степного времени. "Белые горки" - это не о мире. Две пачки сигарет за вечер - это не о вредных привычках. Окровавленные плевки не землю - это не о бескультурье. Мы держались, хотя в нас никто не верил. Да и мало, кто нас понимал. Наше эхо докатилось до северных сердец только спустя семь с половиной лет. И вот это эхо уже пошло в школу. Школу жизни. А в ней невозможно у кого-то и что-то списать. Только своя тетрадь горя, где оценки выставляются отнюдь не чернилами. Нет... отнюдь не чернилами.

Воскресенье-на-крови всё ближе. И оно не изменится ни в датах, ни в числах, ни в новых воспоминаниях, ни в формализме официальных речей. Оно уже сделало нас мёртвыми. Оно же и оживило нас. В этом городе, который боится верить в будущее.

Вздохнём,
стерев с лица сомненья,
и отпоём мечом
за каждый
свой
"четырнадцатый год"
последний
огненный
молебен.