К посту, который я писал выше, и новость пришла. Инструментов для эффективной работы с такими случаями у нас явно не хватает.

Идея «заслуженного освобождения» при банкротстве граждан

Когда обсуждается идея заслуженного свобождения очень часто звучит аргумент о том, что это противоречит идее свободы труда.

В этой связи не могу не поделиться очень интересным определением Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 04.09.2025 по делу № А56-20078/2022:

«Статья 37 Конституции Российской Федерации действительно провозглашает свободу труда, однако когда речь заходит о таком экстраординарном способе прекращения обязательств как освобождение от долгов в порядке статьи 213.28 Закона о банкротстве, должник должен продемонстрировать принятие им всех возможных мер для погашения задолженности перед кредиторами в той степени, в какой это возможно. Труд должника на благо кредиторов в ситуации банкротства можно рассматривать как своеобразное предоставление в их пользу. Встречным же предоставлением, хотя бы и навязываемым судом, является освобождение гражданина от дальнейшего исполнения обязательств перед кредиторами. Поскольку Гуляев П.В. не трудоустроился, и сотрудничества с кредиторами не продемонстрировал, его не следует освобождать от дальнейшего исполнения обязательств».

Не успела еще осесть пыль на крайних постах об арестном залоге . Начинаем заново.

Верховный Суд ФРГ вынес сегодня решение по делу о субординации деликтных требований акционеров в связи с банкротством немецкой фин-тех компании Wirecard AG.

Я напомню (писал об этом деле здесь), что в деле о банкротстве Wirecard AG акционеры предъявили требования о возмещении вреда (§ 826 BGB) в связи с ложной или вводящей в заблуждение информации о финансовой стабильности, которую должник публиковал в прошлом и которая повлияла на решение инвесторов о приобретении акций (на сумму около 10 млрд.).

Суд первой инстанции требования субординировал, а суд апелляционной инстанции - включил в ординарной очередности.

Верховный суд ФРГ сегодня огласил решение, что требования должны субординироваться. Полного текста решения нет, но как появится еще обсудим подробнее аргументы. По крайней мере суд первой инстанции считал, что купив акции инвесторы рассчитывали на участие в прибыли, поэтому уже не могут рассматриваться как внешние инвесторы (в отличие от держателй облигаций) и должны нести предпринимательские риски.

О небрежном применении права

По моим наблюдениям одной из существенных проблем нашей юридической практики является небрежные ссылки на правовые нормы, как при их применении, так и иными участниками в процессуальных документах.

Иной раз читаешь, например, судебный акт и не понимаешь, какую норму на самом деле применил суд. Равно как стороны ссылаются на все подряд, сами до конца не понимая, какой именно состав доказывания им нужно выполнить. Даже в делах об оспаривании продаж квартир под влиянием мошенников суды ссылаются и на 177, и на 178, и на 179 ГК (дальше ст. 10 ГК еще обязательно)… Однако ведь каждая норма предполагает свой необходимый фактический состав, основанный на тонком поиске баланса интересов сторон, который необходимо доказывать. А мы нередко получаем риутальный набор ссылок на нормы (согласно…в соответствии … в силу…). И разбирайтесь сами, по какой норме сделку признали недействительной. Надо же не сослаться, а обсудить комплексно, есть ли основания для применения именно указанной нормы или нет.

Но и по банкротным делам, например, это встречается сплошь и рядом. Очень часто так пишут «прошу признать сделку недействительной на основании статей ст.ст. 10, 168, 170 ГК РФ, ст.ст.61.2, 61.3 ЗоБ». И поди разбери чего там больше, ст. 170 ГК или ст. 61.3 ЗоБ.
Да и в целом, идея о том, что ст. 10, 168 ГК это что-то за пределами вселенной специальных банкротных составов, тоже лукавая, ибо ничего там за пределами нет.

С одной стороны, участники в процессуальных документах ссылаются на все подряд «кабы чего не вышло» - лучше сослаться, чем нет.
С другой стороны, суды иногда затуманивают истинное основание для оспаривания и во избежание отмены в суде вышестоящей инстанции ссылаются на каждую норму, которая потенциально может быть применима.
В значительной мере виноваты в этом и стороны, которые так делают в своих процессуальных документах, будучи уверенными, что «так надо».

Равно как нельзя заниматься cherry picking`гом фактов, когда беруться только удобные из них.

В ГК у нас все более менее хорошо, но когда видишь как его иногда применяют, честно говоря, обидно за него. Есть и хорошие примеры, безусловно. Но сложно сказать чего больше в общей массе дел.

В результате мы живем в каком-то «юридическом тумане», когда какая-то практика есть, но мы ее не можем правильно атрибутировать. Нормы ГК, многие из которых выдержаны длительной правовой традицией, применяются нередко очень небрежно.

В последнем номере ВЭП опубликована статья моего аспиранта в НИУ ВШЭ Д.В. Громова. Это часть его большого исследования по вознаграждению управляющего. Скоро будем выходить на защиту диссертации. Рекомендую к прочтению

Интересное постановление АС Западно-Сибирского округа по применению новых разъяснений ВС РФ о сущностной оценке критериев неплатежеспособнсти.

- «…если формальные критерии после возбуждения дела о банкротстве утрачены, это само по себе не означает, что кредитор, предъявивший суду доказательства наличия у должника финансовых трудностей, не являющихся временными и легко преодолимыми, автоматически не может рассчитывать на введение в отношении должника процедуры банкротства.»;

- «Должник, имеющий намерение избежать ликвидационной процедуры, вправе опровергнуть презумпцию неплатёжеспособности (абзац тридцать седьмой статьи 2, пункт 2 статьи 6 и пункт 2 статьи 33 Закона о банкротстве), доказав, что вопреки временным финансовым затруднениям в ближайшей перспективе он может исполнить свои обязательства с наступившим сроком»;

- «… осуществляя проверку обоснованности заявления кредитора, суд должен сущностным образом оценивать наличие признаков устойчивой неплатёжеспособности. С учётом критериев для возбуждения дела о банкротстве при установлении возможности должника расплатиться по всем своим обязательствам суд прекращает производство по делу о банкротстве несмотря на наличие формальных признаков банкротства, либо, напротив, при существовании обстоятельств, очевидно указывающих на дефолтное состояние, невзирая на состав и размер денежных требований, вправе передать
управление имуществом должника под контроль суда»;

- «Формальный подход, не учитывающий особенностей деятельности конкретного должника, его экономического состояния, прогнозных показателей может привести как к уклонению корпорации от исполнения обязательства посредством специальной процедуры, так и к банкротству жизнеспособного предприятия, испытывающего временные финансовые трудности (кассовый разрыв)»;

- «… согласно пункту 5 постановления Пленума № 40 для целей введения процедуры банкротства во внимание должны приниматься требования не только заявителя по делу, но и иных кредиторов, суд первой инстанции вправе привлечь на данной стадии к участию в деле всех известных кредиторов должника для выяснения их мнения о дальнейшей судьбе компании и формирования на основании комплексной оценки выводов о наличии у должника признаков неплатёжеспособности».

Английские суды продолжают спасать ретейлеров - на этот раз Poundland Limited (британская сеть магазинов товаров повседневного спроса) (In the Matter of POUNDLAND LIMITED от 25 октября 2025 г.).

См. ранее дело River Island.

На этот раз причины неплатежеспособности в отличие от River Island несколько другие - компания хотела зайти на рынок e-commerce и продажу охлажденных полуфабрикатов, но это оказалось опрометчивым.

У Poundland Limited в 2024 г. возникли кассовые разрывы и финансовые затруднения. Договориться с арендодателями о снижении арендной платы не получилось. Но собственник (Pepco NV), который финансировал должника займами, договорился о продаже бизнеса (Peach Bidco). При этом продали с учетом долговой нагрузки и обязанности профинансировать план реструктуризации.

План реструктуризации был утвержден по принципу River Island с делением арендодателей на классы в зависимости от прибыльности точки продаж (соответствующего процента снижения арендной платы) и cross-class cram down несогласных классов (часть некритичных для продолжения деятельности должника арендодателей имеют право при этом отказаться от договора) с потенциальной возможностью участвовать в будущей отчисляемой прибыли.

По § 901G Закона о компаниях есть два условия для применения cross-class cram down: 1)хотя бы один класс проголосвал за; 2) проголосвавшие против не ставятся в худшее положение в альтернативном сценарии банкротства с реализацией активов.

Cуд указал, что при таком сравнении ни один из несогласных классов не получает меньше, чем в банкротстве. Наличие одного согласного класса кредиторов тоже есть.

Верховный Суд РФ опубликовал обзор практики, посвящённый субсидираной ответственности контролирующих лиц.

Я бы особо обратил внимание на пункт 16 нового Обзора, в котором указано следующее:

«… бывший участник, вышедший из общества и имеющий требование о выплате действительной стоимости доли, вправе предъявить иск о возмещении убытков непосредственно к оставшимся в обществе участникам и иным лицам, входящим в состав органов управления, если их действия (бездействие) направлены на то, чтобы воспрепятствовать расчетам общества по долгу перед вышедшим участником (посредством вывода активов, возложения на общество мнимых долговых обязательств, перевода деятельности на другое лицо и т. д.). Впоследствии в случае исключения общества из ЕГРЮЛ вышедший участник вправе требовать защиты своих прав путем заявления иска о привлечении оставшихся в обществе контролирующих лиц к субсидиарной ответственности.».

Писал об этом ранее здесь.

Вчера с А.В.Егоровым и А.Ю. Робакидзе обсуждали мораторные проценты.

АВЕ как один из разработчиков Пленума ВАС 35 сказал , что 11 пункт, где сказано , что для целей прекращения дела мораторные проценты погашать не требуется, скорее всего ошибочный. Если исходить из того, что мораторные проценты это как бы часть реестра и мы держим их в уме, то действительно странно что они не подлежат погашению. Но я предположил , что закладывали возможно идею возможности выхода из процедуры с погашением требований кредиторов без учета принципа фиксации, если должник платежеспособен в обозримом будущем. Но так этот пункт особо никто не читает, а главное - не применяют. Тогда нелогично, что мораторные остаются за бортом.

О феномене сделок, совершенных под влиянием мошенников, применительно к банкротству.

Мне бесконечно жаль добросоветстных покупателей, столкнувшихся с оспариванием сделки по продаже квартиры якобы под влиянием мошенников, которым еще и отказывают в реституции в отношении продавца. Причем ведь в законе нет проблемы, это именно тот случай, когда удивительным образом он не применяется должным образом (писал об этом ранее).

Представим себе, что суды все-таки применили ст. 167 ГК. Первый вопрос, который в таком случае возникает, а можно ли продавца освободить от долга по реституции? В ст. 213.28 ЗоБ формальных ограничений не содержится.

Другой вопрос, который напрашивается, почему не применяются правила встречности (ст. 307, 328 ГК РФ)? Как же все быстро забыли про дело С.Кузьмина, для которого приобретенная квартира являлась единственным жильем (для многих покупателей это так и есть).

Ведь в деле Кузьмина была даже формальная претензия в отношении покупателя, который купил квартиру явно дешевле реальной стоимости: за 10,9 млн рублей, при этом согласно экспертному заключению рыночная стоимость квартиры составила 35,7 млн рублей.

Однако несмотря на все препятствия (на ст. ст.61.6 ЗоБ, 167 ГК и т.д.) КС РФ применил в такой ситуации - т.е. когда для покупателя это единственное жилье и других критериев нет - правила о встречности, указав, что в законе нужно закрепить гарантии того, что гражданин получит денежные средства, которые он уплатил должнику по такой сделке.

И до внесения изменений в закон денежные средства, полученные при продаже жилого помещения на торгах, не поступают в конкурсную массу, а передаются гражданину в той сумме, которую он уплатил по сделке. До получения уплаченных должнику денег гражданин сохраняет право пользоваться жилым помещением.

Иными словами, КС РФ защитил покупателя, который купил единственное жилье себе явно дешевле, ссылаясь на гарантии обеспечения жилья.

Одновременно удивительным образом страдают такие же покупатели единственного жилья, которые покупают по рынку и добросовестно.

Усложним пример. И для продавца предмет купли-продажи единственное жилье, и для покупателя.
Вопрос: как в такой ситуации должна работать встречность по КС РФ?

На сессии «Ответственность директоров» Форума «Банкротства. Новая реальность 2025» обсудили в том числе математическую формулу субсидиарной ответственности

правда ст. 1080 ГК против пока такой формулы

С.В. Самуйлов на форуме Федресурса анонсировал внесение изменений в Пленум N 53 по субсидиарной ответственности в этом году

Там моя статья тоже есть - Возбуждение дела о банкротстве как коллективное (групповое) производство

Коротко пересказ выступления от Федресурса

Айнур Шайдуллин поднял вопрос о доказывании вины членов коллегиальных органов управления, исходя из презумпции, предусмотренной п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве.

«Например, орган управления одобрил неудачную сделку, и в случае будущего банкротства мы находим протокол принятия решения и всех членов совета директоров солидарно привлекаем к субсидиарной ответственности. Достаточно ли этого протокола для привлечения к ответственности? Привлекать только за факт одобрения сделки жестоко», - считает он.

По его словам, нужно выяснить, на что ориентировались члены органа управления при одобрении сделки. Так, члены совета директоров могли одобрить кредит по рыночным условиям для закупки оборудования или оплаты поставщикам, ничего с этой сделки не получили, а потом выяснилось, что средства ушли на другие цели. В таком случае их нельзя привлекать к субсидиарной ответственности, считает Шайдуллин.

По крайней мере, необходимо выяснять, был ли каждый конкретный член органа управления соучастником вывода активов. Кроме того, Шайдуллин отметил, что при применении солидарной ответственности по правилам ст. 1080 ГК РФ суды тем не менее по заявлению ответчиков могли бы рассмотреть вопрос распределения внутренней регрессной ответственности ответчиков, исходя из вклада каждого из них в причинение вреда.

Однако если наделять суд обязанностью разбирать еще и этот вопрос в деле о субсидиарной ответственности, это утяжелит разбирательство, считает Самуйлов.

Обзор Федресурса.