Как это было: давайте посмотрим, как в сентябре 2011 года российский Vogue стилизовал модную вещь – парку. Всё внимание на обувь! И в качестве бонуса – подборка сезонных новинок обуви из того же журнала ✨
Люди и одежда в работах британского художника Бенджамина Сеньора ✨
Больше арта по хэштегу #dressedpeople_art
Больше арта по хэштегу #dressedpeople_art
У Анны Махориной и её канала Post Wintour @postwintour вышла крутая коллекция одежды совместно с брендом Mellow. В связи с чем я попросила Анну примерить вещи из коллаборации и ответить на несколько вопросов об одежде:
Что сложнее – делать одежду или писать о ней?
100% делать. Я восхищаюсь дизайнерами и создателями брендов вообще и локальными — в частности. Они делают невозможные вещи. Я бы поседела сто раз и ушла в монастырь черед месяц, если бы у меня был свой бренд в России в 2023 году.
Каких вещей тебе не хватает в магазинах?
Я живу на две страны, поэтому мне всего хватает. Если бы жила только в России, мне бы точно не хватало модных и качественных джинсов в пределах 5000 рублей. Ну и верхней одежды и обуви не за миллион. Но даже имея доступ к Inditeх и H&M, я всё равно продолжаю одеваться у локальных брендов, они все мои запросы закрывают.
Какая вещь с почти стопроцентной вероятностью никогда не появится в твоём гардеробе?
Кроссовки Nike Dunk.
Если бы тебя попросили выбрать всего три предмета одежды, во что бы ты была одета?
Свободный свитшот, свободные джинсы, кроссовки Onitsuka Tiger.
Что сложнее – делать одежду или писать о ней?
100% делать. Я восхищаюсь дизайнерами и создателями брендов вообще и локальными — в частности. Они делают невозможные вещи. Я бы поседела сто раз и ушла в монастырь черед месяц, если бы у меня был свой бренд в России в 2023 году.
Каких вещей тебе не хватает в магазинах?
Я живу на две страны, поэтому мне всего хватает. Если бы жила только в России, мне бы точно не хватало модных и качественных джинсов в пределах 5000 рублей. Ну и верхней одежды и обуви не за миллион. Но даже имея доступ к Inditeх и H&M, я всё равно продолжаю одеваться у локальных брендов, они все мои запросы закрывают.
Какая вещь с почти стопроцентной вероятностью никогда не появится в твоём гардеробе?
Кроссовки Nike Dunk.
Если бы тебя попросили выбрать всего три предмета одежды, во что бы ты была одета?
Свободный свитшот, свободные джинсы, кроссовки Onitsuka Tiger.
Рената Литвинова, будучи 17-летней студенткой сценарного факультета, совершенно не мечтала о карьере актрисы. Но в дело вмешались сапоги.
Эта история была напечатана в российском L’Officiel за март 2010 года. Публикую в сокращённом виде.
«В школе я носила одну дублёнку, всю надставленную и куцую, начиная с детского сада, когда она была мне велика, и закончила в ней восьмой класс. У меня почти не было покупных вещей, которые носили остальные девочки, – мама мне всё шила-перешивала сама, и даже тогда я понимала, что это точно красивее. Когда же я поступила в Институт кинематографии, шокированная, переступала через курящих на лестнице красавиц, – в стране закончилась эра СССР, ещё формально существовавший Союз уже не существовал, в магазинах не было никакой еды и никаких нарядов.
Я обладала чёрной юбкой, чёрным свитером и белой рубашкой. Из купленной мужской борсетки я сделала себе клатч, оборвав эту дурацкую лямку, из кусочков тканей, найденных в сундуке, сшила себе платье, но единственное, что я не могла себе сшить-сочинить сама, – это обувь. Конечно же, я покупала старинные шпильки по моде 60-х в комиссионках, но, как у Акакия Акакиевича, однажды наступила зима и вдруг понадобились сапоги.
Я помню, надела какие-то мужские ботинки и пошла в центральные магазины, которые окружали Большой театр. Там-то я и встретилась с представителями ещё одной профессии уличной – это были спекулянтки… Дамы были не очень молоды и не очень верили в мою платежеспособность. Я и сама не очень верила. Откуда же мне было взять триста рублей в те лихие годы, а вынутые из пахучих закромов сапоги именно столько и стоили.
Я ненавидела сниматься… И в то морозное утро, когда мне позвонил швед Ян с режиссёрского факультета и предложил мне сняться у него в дипломной работе, я тут же отказалась, но он довольно медленно понимал по-русски и продолжал рассказывать о своём предложении… Вдруг в потоке его сбивчивой речи сквозь акцент я услышала „…и вам заплатят гонорар“… „Везите сценарий вместе с гонораром“, – сурово сказала я.
Сапоги, послужившие началом моей актёрской карьеры, до сих пор хранятся где-то в квартире моей мамы. Даже она в них успела походить, и сегодня они мне кажутся очень элегантными – чёрные, замшевые, сшитые где-то каким-то кооперативом, на тонком каблуке, как говорят бабушки, сносу им не было! Сегодня они для меня некая реликвия, история отличной мотивации, из какой мелочи вырастают драмы и прорывы».
Эта история была напечатана в российском L’Officiel за март 2010 года. Публикую в сокращённом виде.
«В школе я носила одну дублёнку, всю надставленную и куцую, начиная с детского сада, когда она была мне велика, и закончила в ней восьмой класс. У меня почти не было покупных вещей, которые носили остальные девочки, – мама мне всё шила-перешивала сама, и даже тогда я понимала, что это точно красивее. Когда же я поступила в Институт кинематографии, шокированная, переступала через курящих на лестнице красавиц, – в стране закончилась эра СССР, ещё формально существовавший Союз уже не существовал, в магазинах не было никакой еды и никаких нарядов.
Я обладала чёрной юбкой, чёрным свитером и белой рубашкой. Из купленной мужской борсетки я сделала себе клатч, оборвав эту дурацкую лямку, из кусочков тканей, найденных в сундуке, сшила себе платье, но единственное, что я не могла себе сшить-сочинить сама, – это обувь. Конечно же, я покупала старинные шпильки по моде 60-х в комиссионках, но, как у Акакия Акакиевича, однажды наступила зима и вдруг понадобились сапоги.
Я помню, надела какие-то мужские ботинки и пошла в центральные магазины, которые окружали Большой театр. Там-то я и встретилась с представителями ещё одной профессии уличной – это были спекулянтки… Дамы были не очень молоды и не очень верили в мою платежеспособность. Я и сама не очень верила. Откуда же мне было взять триста рублей в те лихие годы, а вынутые из пахучих закромов сапоги именно столько и стоили.
Я ненавидела сниматься… И в то морозное утро, когда мне позвонил швед Ян с режиссёрского факультета и предложил мне сняться у него в дипломной работе, я тут же отказалась, но он довольно медленно понимал по-русски и продолжал рассказывать о своём предложении… Вдруг в потоке его сбивчивой речи сквозь акцент я услышала „…и вам заплатят гонорар“… „Везите сценарий вместе с гонораром“, – сурово сказала я.
Сапоги, послужившие началом моей актёрской карьеры, до сих пор хранятся где-то в квартире моей мамы. Даже она в них успела походить, и сегодня они мне кажутся очень элегантными – чёрные, замшевые, сшитые где-то каким-то кооперативом, на тонком каблуке, как говорят бабушки, сносу им не было! Сегодня они для меня некая реликвия, история отличной мотивации, из какой мелочи вырастают драмы и прорывы».