Виртуальное потребление вещей: Business of Fashion выпустил заметку под многообещающим названием «Как алгоритмы меняют моду», однако она меня разочаровала.

Да, мы в курсе, что нашим контентом управляют алгоритмы – мне, например, не нравится, что система решает за меня. Я хотела бы сама выбирать информацию и видеть в своей ленте именно то, на что я подписалась. Но в статье не упоминается о конфликте пользователей и алгоритмов; пользователь показан как послушная корова, которая идёт за любым предложенным трендом.

Автор книги «Мир фильтров: как алгоритмы сгладили культуру» пишет, что «контент, который мгновенно доставляет удовольствие, поднимается в топ, а всё остальное опускается. Сложные работы, которые требуют времени для понимания и оценки, находятся в невыгодном положении». И тут же уверяет, что «неортодоксальные и более сложные вещи» по-прежнему могут завируситься, приводя в пример… таби. (Хочется каких-то более убедительных примеров).

«Мощь алгоритмов даже заставила некоторых покупателей задаться вопросом, покупают ли они вещи потому, что они им действительно нравятся, или просто потому, что они видели их в интернете много раз», – говорится в статье. А что насчёт обратного? Когда ещё не купил, а уже надоело?

P.S. В материале есть ссылка на статью Кайла Чайки в New Yorker, где он более подробно описывает взаимоотношения людей с алгоритмами. Несмотря на то, что статья двухлетней давности, она довольно полезная, и я постараюсь дать её конспект позднее.

Футболка «Что в моей сумке» бренда Lirika Matoshi. Сразу видно, наш человек – держит в сумке сантиметровую ленту ☺️

На днях мы с Алёной @copyme разбирались в конструкции вот этого воротника, а Алёна ещё обратила внимание, что рубашку стирали после производства. Это заставило меня вспомнить одну историю.

Когда (давным-давно) я училась в колледже, нам внушали, что главное в обработке изделия – это утюжка. Сделал шов – пошёл на утюг, сделал строчку – снова на утюг. На сдаче изделие должно буквально стоять! (У нас ещё была мастер, Нина Аркадьевна, сейчас таких не делают – она с помощью утюга могла исправить практически любой дефект). Так вот. Однажды преподавательница по моделированию рассказала о своём знакомом, который шьёт рубашки. Только рубашки и только из шёлка. И он никогда ни одного шва не утюжит в процессе, поэтому швы чуть сборят. А в самом конце, рассказывала она, он ещё рубашку стирает и этот эффект усиливается. Она просто сломала мне мозг! Я тогда впервые осознала, что технологии нужны как база, а дальше – любовь к материалу, форме, фактуре. До сих пор жалею, что не попросила познакомить с этим человеком, сколько лет прошло, а я всё о нём думаю ☺️

#книги_и_одежда

В «Гэпе» Трейси купила Кортни одежду — прикладывала к девочке и прикидывала, а на бирки с размерами не смотрела, потому что с габаритами ребёнка они, судя по всему, не соотносились.

— Тебе сколько лет, Кортни?

— Четыре, — сказала Кортни — скорее даже спросила. Она с лёгкостью влезала в одежду для двух-трёхлеток.

— Ты для своего возраста маленькая, — сказала Трейси.

— А ты большая, — ответила Кортни.

— Не поспоришь, — сказала Трейси.

Правил взаимодействия с маленькими детьми она не знала и решила, что лучше всего прикинуться, будто они обе взрослые, и беседовать соответственно.

Она накупила Кортни больше одежды, чем планировала, но это была такая славная, такая красивая одежда — в детстве у Трейси ничего подобного не бывало. Полвека назад мать одевала её в обвисшие сарафаны, нейлоновые джемперы и бурые полуботинки «Кларкс» на шнуровке — даже симпатичный ребёнок в таком виде с трудом сошёл бы за симпатичного, что уж о Трейси говорить.

Напоследок она купила для Кортни красный дафлкот на распродаже — тряпку, о которой отчаянно мечтала юная Трейси, смертельно унылая в своём буром габардине. У дафлкота была мягкая клетчатая подкладка и длинные пуговицы, по правде деревянные. Смотришь на дафлкот и сразу понимаешь: кто-то о ребёнке заботится.

Кейт Аткинсон, «Чуть свет, с собакою вдвоём»

Кто заплатит за ваш свитер? Business of Fashion опубликовал разоблачение бренда «тихой роскоши» Loro Piana, который не готов нести ответственность за бедственное положение поставщиков дорогой шерсти.

◾ Андреа Барриентос, 75-летняя фермерша из Перуанских Анд, работает бесплатно на самого богатого человека в мире (бренд Loro Piana принадлежит Бернару Арно, состояние которого составляет 202 миллиарда долларов). Свитер из шерсти викуньи стоит 9 тысяч долларов. Коренная община в Луканасе, в которой живёт Андреа, получает около 280 долларов за килограмм сырья.

◾ Однако эти деньги распределяются внутри общины, и их мало на что хватает. Большинство домов построены из глины и не имеют водопровода. Пожилые жители ведут натуральное хозяйство, а молодые люди либо переезжают в города, либо работают на опасных золотых рудниках. В 2018 году 41% населения провинции Луканас и прилегающего района жили менее чем на 91 доллар в месяц.

◾ В 2019 году Loro Piana выкупила землю неподалёку от Луканаса и огородила её забором, чтобы пасти и стричь там викуний самостоятельно. По официальным данным, по мере роста популяции животных на территории компании цены на волокно упали с 420 долларов до 280 долларов за килограмм.

◾ Loro Piana продолжает «поддерживать» общину, покупая у неё шерсть. Возможно, фермеры смогли бы продавать собственные свитеры, если бы смогли накопить на покупку дорогостоящего оборудования для обработки и прядения шерсти. А пока что они признаются, что сами никогда в жизни не носили вещей из шерсти викуньи.

Подобные исследования заставляют критически смотреть на разные устойчивые инициативы. Например, бренд Stella McCartney красиво показывает, как производится веганская кожа из виноградных отходов: виноград выращивается «с использованием регенеративных практик, помогающих восстановить местное биоразнообразие и здоровье почвы» и «собирается вручную». Что ж, теперь интересно узнать о тех, кто и как собирает этот образцово-показательный виноград.

Что ещё было на этом канале на тему условий труда в индустрии моды:

◾ Рашида Хатун, швея на одной из многочисленных фабрик в Дакке (Бангладеш), производящих одежду для Primark, H&M и Zara, раньше зарабатывала 13 000 така (чуть меньше 130 долларов) в месяц. Чтобы получить эту сумму, она трудилась сверхурочно. Но в связи с экономической неопределённостью и инфляцией, заставляющей потребителей покупать меньше джемперов и спортивных костюмов, работы для неё просто нет. Подробности здесь.

◾ В мае прошлого года Бангладеш посетил представитель ООН, который отметил, что бренды «несут основную ответственность» за низкий уровень зарплат в стране. По его словам, оплата труда рабочих составляет лишь небольшую часть производственных затрат – от одного до двух процентов от розничной цены одежды. Куда больше компании расходуют на маркетинг, рекламу и развитие точек продаж. Подробности здесь.

◾ Покупательница из Великобритании обнаружила под подкладкой пальто идентификационную пластиковую карточку, принадлежащую китайскому заключённому. На бирке пальто, выпущенного британским брендом Regatta, женщина прочитала, что оно произведено в Мьянме. Сам бренд декларирует, что не использует «принудительный или тюремный труд», кроме того, входит в ассоциацию производителей, выступающих за этическую торговлю. Подробности здесь.

◾ The Guardian опубликовал исследование, согласно которому, за последние 15 лет миллионы работников швейной промышленности, производящие одежду для западных брендов одежды, недополучили причитающиеся им деньги – всего более 4 миллиардов фунтов стерлингов. Речь идёт о выходных пособиях, которые выплачиваются в случае сокращения персонала или закрытия предприятий. Подробности здесь.

Между тем,

во Франции пытаются решить проблему загрязнения планеты выброшенной одеждой. Парламент страны одобрил законопроект, предусматривающий штрафы за продажу «быстрой моды» и запрет рекламы соответствующих брендов.

Со следующего года планируется ввести «экологический сбор» в размере 5 евро на единицу товара и увеличить его к 2030 году до 10 евро (однако сбор не может превышать 50% от цены вещи). Остаётся вопрос, как отделить быструю моду от небыстрой и какие бренды будут затронуты новым законом? Ответ довольно расплывчатый: «будут применяться такие критерии, как объёмы производства и скорость оборота новых коллекций».

Представители Shein уже отреагировали на французское законотворчество, объявив, что благодаря низким ценам и быстрой оборачиваемости у них почти не остаётся непроданных вещей, в отличие от дорогих брендов. А вот кто действительно пострадает от закона – так это покупатели, которые «уже ощущают влияние кризиса стоимости жизни».

Одежда для взрослых: почему модные бренды не стремятся работать с возрастной аудиторией?

Сегодня в рамках рубрики #одежда_как_бизнес я решила подхватить тему, заданную Ольгой Штейнберг, автором канала Fashion Прокачка. Ольга пригласила в эфир психолога Катерину Дёмину и пообщалась с ней о том, почему по достижении определённого возраста женщинам становится непросто покупать себе одежду.

✔️ Нет языка, которым бренды могли бы обозначить аудиторию и обратиться именно к ней. Мы шьём для возрастных женщин? Для взрослых женщин? Для дам элегантного возраста?..

✔️ Не выработан язык, на котором можно разговаривать с этой аудиторией. «Юная девушка ещё не знает какая она, а в 40 лет ты уже знаешь, какая ты», – говорит Катерина. Сформировавшейся женщине невозможно навязать что-то через «тренды, которые должны быть в твоём гардеробе» и «немедленно купи».

✔️ Я уже писала, что существует общий котёл для обозначения женщин 40+, в то время как современные сорокалетние внешне могут мало чем отличаться от аудитории 25+. Дальше возникает некая пропасть, потому что женщины в нашей стране живут относительно долго, долго продолжают работать, а одежда для них остаётся «слепым пятном» и не учитывает физиологию.

✔️ Нет разнообразия типажей взрослых женщин. Нет, если молодёжный бренд сделал съёмку с тонкокостной худой седой женщиной – это не разнообразие. «Мы выплатили ипотеку, вырастили детей, достигли профессионального статуса и хотим покупать, но хотим покупать то, что сделано для нас, – говорит Катерина. – А мы как будто невидимы для модного бизнеса». 

✔️ «У нас высокие требования к комфорту и качеству», – продолжает она. И отмечает, что помимо повседневных вещей, непросто найти «спокойную нарядную одежду»: «откройте Яндекс и наберите “платье матери невесты” – и вы увидите платье-футляр с люрексом».

Если вы пропустили:

Отом, что такое «одеваться по возрасту», рассуждает Ванесса Фридман. Тот факт, что мода по-прежнему настаивает на демонстрации одежды на телах моложе 25 лет, не означает, что эта одежда не предназначена для женщин в два раза старше. Но то, как вы одеваетесь, говорит о том, кто вы есть и как вы хотите, чтобы вас воспринимали. Лично я чувствую, что мои годы были завоёваны с трудом, и мой опыт стоит того, чтобы его использовать.

Полностью здесь.