Посмотрела интервью Эдуарда Оганесяна Ирине Шихман, говорили, конечно, о Чиках. Автор сценария и режиссёр Оганесян производит удивительно приятное впечатление, и как-то очень правильно, что съемки он провёл на своей родине, в Кабардино-Балкарии. Что касается Чик, то есть вопросы к драматургии, которая периодически как бы пропадает, и к персонажам - слишком они психологически здоровые, не похожи на трассовых проституток. И так уверенно двигаются в сторону своего исправления, не делая по ошибке шагов назад - это неправдоподобно, да и с точки зрения драматургии плохо. Они такие терминаторы, которые вот как решили больше не спать за деньги, то вот все (кроме героини Горбачевой) вот ни разу и не вспомнили старое, а деньги очень нужны же. То есть нам показывают ситуацию, что демоны исключительно снаружи, а не внутри. Это, конечно, наивно. Сильные черты сериала - диалоги! Диалоги - песня! Крутые, достоверные, красивые, как будто документальные. Надо всем нам учиться писать так. Второе достоинство - вот эта тема жесткого патриархата, поднятая в фильме. Наверное, особенно актуальная на Кавказе. И третье - удивительно эмоциональные, даже клиповые сцены, поставленные в ключевые моменты. Например, свидание бывшего зэка и вот этой темненькой проститутки, когда он привез ее в то придорожное кафе, где она раньше работала. И вот ей сначала стыдно, потом она ему благодарна, он поёт ей и играет на гитаре, и мы слышим не его, а хорошую музыку, и видим, как девушка в него по уши влюбляется на наших глазах. Красиво! #сериалы

Думаю о том, что докфильм Саши Сулим (и ее книга, которую хочется купить) об ангарском маньяке (см Редакцию) - маст си/рид всем, кто пишет детективные сериалы о русской действительности. Маньяк, он же мент, младший сержант по фамилии Попков, человек очень обаятельный, с большими голубыми глазами, приятной улыбкой, подтянутой фигурой. Он действительно харизматичен и умеет нравиться, он прокачал это умение - не понравишься и не убьёшь, а ему надо было убить, вот и вертелся. Многие добропорядочные матроны не могли устоять перед этим чуваком, когда он их подвозил как таксист - и соглашались с ним выпить, пообщаться. А он так снимал стресс, и как говорит следователь, это всё следствие детских травм - младшая сестра родилась и мальчика недолюбили, и мама трахалась с другим, такое - у каждого второго в тех краях такие травмы, он ещё дико благополучное детство имел, в этом городе, наполненном бывшими зэками. А опер, который его поймал, внешности, наоборот, суровой, взгляд тяжелый и ноль обаяния - правильно, ему-то нравиться не надо было. Ну и ловили как - во-первых, что орудует серийный убийца они поняли не сразу, не на первом десятке. Приехали федералы, им дали завалящих оперов - мол, нет никакого маньяка, отстаньте, вы просто хотите нам тут карьеры испортить. Этому суровому оперу было 19 лет, приехал он дело раскрывать в Сибирь, ага. Дальше пара жертв выжили и говорят: это мент, он корки показывал, его Миша зовут, он нас на милицейской машине катал. И опер группа, такая, да ладно! Не может быть! Не, да ну нафиг, не может быть такого, это вам показалось. И не проверило ничего, конечно. А убийства всё шли и шли, новые жертвы. Потом начали вещдоки пиздить - ну, это дело такое, полезное же в хозяйстве - все эти ножи, отвертки, топоры. Группа менялась по составу. Дальше они всё же признали эту версию, что маньячина-то у нас мент. И давай проверять. Они знали, что у него 3 группа крови, днк его знали - он же сперму свою в жертвах оставлял, и кровь тоже была кое-где. Про то, что его Миша зовут, о чём выжившие жертвы говорили, они не вспомнили. Ну и начали они на полиграфе всех ментов с его группой крови проверять, и днк их брать. Ну а фамилия нашего маньяка же Попков, так что пока они до его буквы дошли, это еще много месяцев прошло, а они и так уже много лет это всё расследовали. Попков уже нервничал давно, ружьё купил, но убивать продолжал - это же его способ снимать стресс. Дальше они его обнаружили, конечно, это не было для него сюрпризом, просто он как бы в силу своей косности и привязанности к традициям не сбежал. Но потом всё-таки сел с этим ружьем своим в электричку, тут они его задержали - он уже не сопротивлялся даже. А дальше старший опер (или следователь? Не помню) замутил с женой Попкова - натурально. И стал помогать ей мужа отмазывать - подсказывал ему всё и так далее, так что наш суровый опер, который уже и состарился в этом Ангарске и дожил до своих 40 лет, видимо, уже это заметил - все жти мутки. Ну трудно было не заметить - Попкова прям при нём любовнику своему в машине сказала: я курицу сегодня сделаю. Ну и наш суровый опер застукал своего начальника там, конечно, у Попковой, а тот: да я просто не мог в гостинице и мне нужно было одежду постирать (постираться, как в Сибири говорят). И типа, ты мудак, не лезь ко мне. Но кое как его всё же отстранили. Ну и сначала Попкову предъявили 3 убийства, потом всё же около 100 их оказалось. Опер наш суровый только один из группы получил премию, остальным дали грамоты и незначительные медальки, на этом моменте они там все разосрались, видимо, им никому карьеры никакой не сделали, все обиделись, и наш опер уволился и в охрану пошёл. Вот такой вот Тру детектив по-русски: как вопреки всему парни с бандитской внешностью поймали обаятельного маньяка. Ну и как проходит земная слава победителей. А жена Попкова с тем ментом так и живет, кстати. Что дочка сейчас делает, интересно - Попков был хороший отец. #сериалы

Не знаю, как для вас, но из всех нарративов самым впечатляющим для меня является нарратив принесения себя в жертву. Некто вроде бы и хочет спастись, но добровольно ведет себя на смерть, которая спасет жизни других. На мой взгляд, это, конечно, глубокая программа выживания человечества в целом: спасти всех ценой собственной жизни, и она завораживающая совершенно. На уровне историй: Христос, погибающих за всех нас, японские камикадзе, Иван Сусанин, Матросов, закрывающий грудью амбразуру - и много подобного. Поэтому «Над гнездом кукушки» волнует человечество, поэтому «Пластилин» Сигарева мощная пьеса, поэтому «Рестлер» Аронофски мощный фильм. В этом фильме Баран ведёт себя на заклание - свой последний бой - и принимает позу распятого на кресте в свои последние минуты жизни. Он спасает стриптизершу, которая наконец приняла свою любовь. Он спасает всех нас - зрителей, в ком разворачивается его история о напрасно прожитой жизни, одинокой старости. Интересно, что такой сюжет восходит опять к Дионису, вот что пишет Мария-Луиза фон Франц: «В то время можно было услышать, как люди говорили: «Да, мы знаем вашего Иисуса Христа и почитаем его, но в виде Осириса». Апологеты приходили в ярость от подобных слов, они утверждали, что Христос – не то же самое, а новый мессия. В результате этого возник спор относительно нового боговоплощения, которое как они говорили, следует рассматривать в ином свете, а не сводить к уже известным мифам. Люди говорили о Христе: «Но это же Осирис! Это наш Дионис! Мы знаем страдающего и растерзанного Бога с очень давних времен». И отчасти они были правы: в данном случае мы имеем дело все с тем же общим архетипическим паттерном. Но их противники были тоже правы, настаивая на том, что перед нами совершенно иное культурное осознание в особой и новой форме». #фонфранц

Во-первых, я очень рада, что у Школы современной пьесы крутой новый пиарщик - Ксения Великина, которая позвала меня на премьеру Все тут режиссёра Дмитрия Крымова. Во-вторых, спектакль этот про уход - из жизни, из ШДИ, это прощание с родителями - Анатолием Эфросом, Натальей Крымовой. И при этом он, как всегда у Крымова, абсолютно карнавальный и диониссийский. Мы видим (слышим, осязаем) три нарратива: пьеса Торнтона Уальдера «Наш городок», история про то, как маленький Дима Крымов с папой и мамой смотрел спектакль МХАТа по этой пьесе, и спектакль Туманишвили по адаптации Резо Габриадзе в исполнении грузинского театра. И как димин папа умер, до этого переживая закрытие своих спектаклей. И как Дима лишился ШДИ. И третий нарратив - кусочек убитого в ШДИ спектакля про Соньку Золотую ручку, вот на видео вверху его начало. Сонька, уже 46-летняя, накануне своей смерти в тюрьме на Сахалине, встречается с Чеховым и говорит фразами из его будущих пьес, и пытается влюбить его в себя. Исполняет мегакрутая Мария Смольникова, и как же скучаешь по остальным крымовским актёрам. И как же идет ШСП Крымов, всей труппе. Невероятной красоты сценография Марии Трегубовой. Крымов - это бох. Это настоящий театр, основанный на витальности, празднике, эмоциональных переживаниях, интеллектуальном удовольствии от цитат, он узнавания и понимания. Котики ходят по сцене, птички летают, а мы любим театр.

Ирландский сериал Нормальные люди рассказывает историю любви, которая по сути любовь Ивана царевича и Царевны-лягушки. Итак, у нас школа, и в классе все дружат, но есть один изгой - Марианна. При том, что вне школы Марианна как бы выше их всех по происхождению, в силу рождения - какой-то она там потомок аристократов, но в школе это никого не волнует. Итак, есть изгой Марианна, и есть как бы чернь - весь ее класс, и она с ними рамсится постоянно, учителям тоже дерзит, увеличивая своё отторжение. Но очень она нравится красивому и спортивному Коннелу, и он всё поглядывает на неё втайне, и однажды она говорит ему: ты мне нравишься. И он решает уточнить: как друг или не только. Не только. Он говорит, ну между нами ничего не может быть, бла-бла-бла, а Марианна говорит: никто не узнает. И тогда он выдыхает и целует её. Она хочет с ним секс, он радостно соглашается, и они начинают тайно встречаться, преимущественно ради секса. А дальше происходит вот что - когда Марианну оскорбляют, Коннел никак не заступается за нее, так происходит несколько раз. Он ссыкло, трус, он боится быть изгоем, он боится. И как бы жизнь предъявляет ему вызов: меняйся, становись взрослее - сильнее, независимее, смелее - но он боится трансформироваться. То же самое происходит в сказке про Царевну-лягушку: Ивану достается заколдованная принцесса, лягушка, вся смеются над ним, издеваются. И он не заступается за нее, не показывает никак свою любовь к ней, не благодарен ей за то, что она для него сделала - и она покидает его. И он должен совершить много подвигов, и всё-таки пройти путь трансформации, всё-таки стать взрослее, преодолеть свою инфантильную зависимость от чужого мнения, чтобы вернуть её. И в «Нормальных людях» то же - Марианна покидает его. Дальше я пока не знаю, что будет, расскажу вам позже. #сериалы

Продолжаю про Нормальных людей. Итак, началось путешествие Ивана Царевича за Василисой прекрасной. В сериале это предательство Коннела - он не пригласил Марианну на выпускной, а пригласил другую девушку. И Марианна больше не появилась в школе - с того момента, как узнала от него о его планах. Итак, что же должен теперь делать Иван-царевич? Во-первых, страдать. Он просто должен страдать от своего несовершенства и от отсутствия Василисы. Во-вторых, он должен поехать за Василисой, найти её и освободить из плена Кощея Бессмертного. И в-третьих, он должен с ней объединиться в пару. И мы наблюдаем много-много серий про попытки Коннела это осуществить. Итак, Марианна говорит ему (ещё до предательства): я верю в тебя, ты не должен быть юристом, ты писатель, ты должен изучать литературу, это твое призвание, твой талант, ты самый умный из всех, кого я знаю. Тут ещё раз обращаю внимание на контекст: Коннел - сын уборщицы в доме Марианны, а она - осколок аристократии и дочь богатой адвокатессы, между ними огромная социальная разница, они как бы не пара совсем, и все эти ее слова ему - это что-то, что выше предрассудков, это ее интуиция, ее видение его потенциала, ее любовь. Она увидела его исключительность и выбрала его, как и Лягушка выбрала Ивана. И она поступает в Тринити-колледж, и он подает документы туда же. И едет туда. Этот год должен определить, получит ли он привилегию учиться в этом аппэмиддлкласс месте, заслужит ли стипендию и общежитие, то есть - получит ли пропуск в другую жизнь. И он едет, живет в съемной комнатке с парнем, чувствует себя деревенщиной, изгоем (как и Марианна чувствовала себя изгоем в их школе раньше). И встречает там Марианну. #сериалы

Что важно - страдать он уже начал до этого, на том самом выпускном. Он понял, какой он мудак, и как ему не нужна эта блондинка, с которой он пришел, и что все олноклассники, оказывается, уже в курсе, что у них с Марианной что-то есть, но всем пофиг - то есть он не подвергнулся бы остракизму, если бы не скрывал своих отношений с ней, если бы открыто встречался. Трусил он совершенно зря. И Коннелу становится стыдно. Марианна не отвечает на его сообщения и звонки. Его собственная мама осуждает его за это предательство и жалеет Марианну, но не рассказывает о том, что же происходит в ее семье, и сама Марианна не жаловалась ему. А в семье у Марианны происходит катастрофа - странное поведение матери, ее возможная сексуальная связь с братом Марианны, и главное - насилие со стороны брата по отношению к Марианне - он унижает ее, бьет. И матери плевать - мать предала Марианну. Но пока Коннел всего этого не знает. В Трините-колледже он встречает Марианну и она - о чудо! - приветлива с ним и даже вводит его в круг детей таких же привилегированных родителей, чему они не очень рады - очевидно, что Коннел не чета им и Марианне. Но она по-прежнему называет его самым умным и любуется им. Но встречается со своим парнем, живет в роскошном особняке, принадлежащим ее семье. Коннел не пытается ее отбить. Он по-прежнему трусит. И тогда Марианна снова работает за двоих: бросает своего прекрасного парня и начинает встречаться с Коннелом. Находит ему работу - ему очень нужны деньги, и теперь он подрабатывает в ресторане. Половину недели Коннел живет у Марианны, а не в своей занюханной комнатке на двоих с соседом. Казалось бы, Иван-царевич расколдовал Василису, занавес. Но нет: и страдал мало, и подвигов не совершил. Нет, не потянул, не осуществился, не избавился от пожирающей его трусости. И они расстаются: он не допонял ее, она его, она подумала, что он не любит ее и оставляет ради других девушек, а он постеснялся попроситься к ней пожить на лето, а работу на время потерял - короче, он уезжает на малую родину, а Марианна остается в Дублине, разрыв отношений. #сериалы

Дальше у каждого своя личная жизнь: Марианна в отношениях с новым парнем своего круга, который давно по ней сох. Она продолжает страдать от брата-абьюзера, и эта травма, продолжающаяся, и является ее пленом, именно от брата, который Кощей Бессмертный, и должен спасти ее Коннел, но он не спасает. Марианна обращается к деструктивному сексу - она просит своего парня быть жестче, практиковать БДСМ, и он идёт на это. Но Марианна несчастна, плен продолжается. Отношения с парнем уже не очень, они отдыхают вместе на семейной вилле Марианны в Италии, куда она приглашает Коннела с приятелем. Коннел встречается с Хелен, тоже студенткой на медицинском там же в Тринити. Он едет с приятелем к Марианне и видит ее ссору с ее парнем, который ведет себя грубо, кричит, швыряет бокал - и впервые мы видим прогресс: Коннел не молчит, а вмешивается в ссору, уводит Марианну. Она приходит ночевать к нему в комнату, но отказывается от секса - очевидно, она боится, что этот секс не соединит их. Иван-царевич пока сделал маленький подвиг и пока не завоевал ее, не освободил из плена, не стал смелее существенно, только совсем чуть-чуть, прогресс очень маленький. Конечно, это не рациональное понимание, Марианна этого всего не знает, но оба они находятся посоели незавершенного процесса трансформации, и им никуда из него не деться. Марианна едет по обмену на год в Швецию, они далеко друг от друга, но переписываются и скайпятся, она находит себе нового парня, и тоже просит его доминировать, практиковать бдсм, говорить то, что говорит ей брат: ты ничтожество, пустое место, дрянь. Ей всё хуже. Коннел тоже не очень счастлив, он волнуется за нее, он узнает о ее новом сексе и это увеличивает его тревогу. Умирает их одноклассник и это срывает у Коннела планку: его накрывает новая волна чувства вины - за предательство Марианны, за неотвеченные сообщения однокласснику. А главное - душа Коннела далеко, в Швеции, время идёт, миссия невыполнена, он не трансформировался, не стал смелее. Он едет на похороны и тащит туда зачем-то Хелен. И в церкви встречает Марианну - и они не могут отлепиться друг от друга, так что их почти растаскивает Хелен, которую он, кстати, не представляет как свою девушку своим бывшим олноклассникам на поминках - потому что его миссия - представить им Марианну, и эту миссию он провалил. Хелен бросает его. У Коннела развивается депрессия, приступы паники - но не от того, что Хелен ушла. Он понимает, что причина его тоски - Марианна. #сериалы

Марианна возвращается, они дружат. Они вместе проводят лето в своем маленьком городе, и только тогда он начинает узнавать подробности ее семейного адка. Марианна тянется к нему, он боится снова уйти от дружбы к тому, чтобы стать парой. Он много боится, он страшно труслив. Теперь он боится, что у них снова ничего не выйдет, а такая тёплая дружба будет потеряна. Марианна не чувствует свою исключительность для него - на дискотеке он уходит с какой-то девушкой и его долго нет. Но в один день она всё же сподвигает его снова попробовать, они с большим энтузиазмом начинают свой прекрасный секс, и тут она просит его быть грубым. У Коннела всё падает. Он не хочет это делать, она убегает и огребает дома от своего садиста-брата. Тут важно акцентировать, что к этому моменту Коннел настрадался уже как 100 Иисусов - он реально понял, какой был мудак, и жил в этом своем уничижении без иллюзий. Он настрадался без Марианны. И вот садист ломает Марианне нос. Она звонит Коннелу. Он едет к ней - и вот тут случается кульминация. Коннел просит Марианну сесть в машину и впервые!!! заступается за неё - угрожает ее обидчику. Всего-то и надо было прижать братца и рявкнуть. Братец даже не рыпался. И здесь и случается главная победа Ивана-царевича над Кощеем, Иван стал смелее и сильнее. Вторая часть процесса спасения и завершение процесса трансформации Коннела - их вместе с Марианной приход на вечеринку одноклассников - они пара, они счастливы, он обнимает ее и целует открыто, не скрываясь. Финал - ему дают новые перспективы карьеры и развития в Нью-йорке, и он сначала отказывается, чтобы не расставаться с Марианной, а потом она уговаривает его ехать. Такой финал не вредит всей истории, потому что трансформация свершилась: Василиса расколдована, Кощей побежден, Иван вылупился из инфантильного яйца, стал мужиком. #сериалы

Итак, теперь давайте рассмотрим терапевтическую пользу этой сказки и этого сериала. Зачем нам нужен сюжет про спасение мужчиной женщины? Не является ли он пережитком патриархата? Не должна ли была Василиса спасти себя сама или спасти Ивана? Должен ли был Коннел что-то Марианне, ведь она сама инициировала их секс, и как бы он такой красивый, спортивный, большая честь для неё. Для этого снова вспомним Юнга и его архетипы. Перед нами алгоритм взросления, развития, прогресса: Анимус должен стать сильнее, и Анима должна расправиться и не быть притесненной, и соединиться с Анимусом. Это должно произойти в душе всякого чесловека, будь то мужчина или женщина. Часть нас должна стать смелее, сильнее, независимее от внешней оценки - пройти путь Ивана и Коннела. А часть - стать заметнее, свободнее, спонтаннее, ее не должны притеснять. Наша радость жизни, спонтанность, интуиция, иррациональность, способность к любви - всё это должно занять своё место, быть равным Анимусу. Мы должны уметь защитить себя, своих детей, стариков, всех слабых на этой планете. И мы должны уметь любить, вдохновлять и вдохновляться, радоваться жизни, ассоциативно мыслить, «летать» - и иметь связь с Бессознательным, за что тоже отвечает Анима. Если Анима будет слабая - не будет этой связи, и Анимус ослабнет или мутирует в чудовище. И вот установление этого равновесия - важный сюжет, он нужен нам всем, всему человечеству. Поэтому у многих народов есть сказки с похожим сюжетом, они самые древние. А сериал совершенно прекрасный. Очень крутой, стронгли рекомендид. #сериалы

Вот эта деятельность - то, что я вдруг стала людей учить писать пьесы, - эта деятельность меняет меня. Во-первых, приходится больше разбираться в теории, смотреть широко, на всё искусство в целом, и это прокачивает аналитические способности - и это привело к появлению моей нон-фикшн книги, которая вот-вот выйдет в Эксмо. Во-вторых, появилась привычка во всём видеть суть и метить, как говориться, не в бровь, а в глаз. Но самое главное - я учусь всё лучше видеть потенциал и зоны роста. А это значит, что меня, в отличие от Клавдиева, не пугают несовершенные тексты, я вижу их сильные стороны и даже есть предположение, что делать со слабыми, как их развить. И я, кажется, умею отделять себя-преподавателя от себя-драматурга, это выражается в том, что если текст не близок мне эстетически, я всё равно понимаю его ценность и свидетельствую о ней. Может быть, не в 100% случаев это бывает, но я очень стараюсь не обесценивать то, что не понимаю, и этому меня в том числе научил фестиваль Любимовка. Урожай пьес этого года на фестивале прекрасный, читайте на сайте Любимовки, смотрите обсуждения и читки. Я же со своей стороны очень рада, что на моей драмтренировке у Вики Костюкевич родилась пьеса «Рашен Лалабай», а у Ивана Антонова «Как я простил прапорщика Кувшинова», которые потом победили на конкурсах Любимовка и Ремарка и были как лучшие отправлены на конкурс конкурсов Кульминация, где тоже вошли в десятку победителей. Причем, у Ивана это первая в жизни пьеса, он музыкант и раньше не писал пьес. А еще раньше в 2016 году в десятку Кульминации вошла монопьеса Дарьи Горячевой «Царевна-лягушка», тоже рожденная на моей драмтренировке, и тоже первая у автора. Рожденная на драмтренировка как и пьеса «Родной» Димы Соколова, которая вошла в шорт Любимовки 2017 года. Как и пьеса «Базариада» Булата Минкина. В общем, уже 4 года преподаю, и это мне доставляет удовольствие, я акушерка в роддоме новых пьес )) #драмтренировка

Достаточно ли рассказать о своей травме, чтобы этот рассказ стал произведением искусства? Ну вот у нас #metoo, новая этика, у нас время рассказывать о своих травмах, указывать на абьюзеров, искать поддержку. Вся эта мода на фражильность вторгается на территорию искусства с многочисленными историями про травмы. Золотое время не только для того, чтобы, наконец, сделать нас как общество менее жестокими, токсичными, холодными, остановить насилие, снять постравматические расстройства и увеличить количество любви, но и время нытиков, их звездный час. Как нас Иосиф Бродский учил? Никогда не ставь себя в позицию жертвы. Но мы не слушаемся. Мы ноем и ноем, мы жалуемся на то, как жесток мир вокруг, как он нас ранит, какие люди плохие, злые, ранят нас, каждый второй - абьюзер. От этого нытья мы устаем, становимся слабее, теряем энергию, гаснем. И плавно переходим в попрошайки, клянчим участие, сочувствие, помощь, тепло. Мы все становимся маленькими существами в поисках любящего родителя, и верещим обиженно, если не находим. Так вот посмотрела я недавно спектакль, краткое содержание которого такое: женщина заболела, в России доктора ей поставили верный диагноз, назначили операцию, но разговаривали недостаточно нежно, были немного грубы. Тогда женщина взяла мужа и улетела в лучшую европейскую клинику (недоступную 98% населения РФ), где ей за большие деньги подтвердили диагноз и выполнили ту самую операцию, только в комфортных условиях, обращаясь с ней нежно. И женщина вернулась в Москву, но психологические последствия операции ее догнали, она снова пошла к русским врачам, они снова оказались недостаточно деликатными, она разозлилась, но потом наняла специалиста по самомассажу, стало чуть легче, а потом муж увез ее на море, и там ее панические атаки и приступы анорексии прошли - она стала хорошо кушать и спать. Конец истории. Я, безусловно, рада, что она стала хорошо кушать и спать. Я вообще за то, чтобы медицина в нашей стране была лучше. И чтобы с нами врачи разговаривали нежно и деликатно, как в самой лучшей европейской клинике. И чтобы мы не болели, и не получали травмы, но при этом были достаточно богатые, чтобы летать то на море, то в европу. Я и сама могу нарассказывать историй про эти русские роддома и больницы , филиалы ада. Я только не понимаю, почему эти истории могут считаться искусством? Есть же форумы, бложики, соцсети - там такой инфы пруд пруди. Чтобы история о травме стала вдруг искусством, нужно что-то ещё - нужна глубина, трансформация, слои. Травма, которая слелала тебя сильнее, или сломила, или глубоко изменила. Травма, которая привела тебя в другую жизнь. Смена оценок, новый мессидж. Всего этого не было в том спектакле, про который я рассказываю. Героиня не изменилась. Она и о страдании своём рассказывала, тщательно его смакуя, как ребёнок рассказывает папе с мамой, как у него болит животик и какие какашки у него были. В большой литературе такие рассказы вообще невозможны: вспомните как страдал Шарль Бовари, когда умерла Эмма. Он молчал, уставившись в одну точку, он не слышал заданные ему вопросы или механически повторял их, он не ныл, не жаловался, не размазывал сопли перед читателями и не требовал пожалеть себя-бедняжку - его страдание было скрыто в подтексте, но мы понимали этот подтекст, разгадывали его. И нам становилось жаль Шарля, сердце обливалось кровью. Или вот я вам рассказывала про сериал Нормальные люди, герои там, хоть и срывались временами в проговаривание, всё же большую часть времени мужественно жили свою жизнь, и авторы не давали нам закадровый голос их страданий - мы и сами могли догадаться. Это искусство, и Гуров едет разыскивать Анну, в какой-то сраный городок, мучимый чувством вины, огромной любовью, страхом ее потерять, ощущением напрасной жизни и приближающейся старости - и всё это Чехов показывает нам не в монологе Гурова, а в описаниях интерьера гостиницы, пейзажа, беспомощной суеты - мы догадываемся о страдании Гурова по деталям. Это называется подтекст, и в том спектакле, о котором я вам рассказываю, его ноль. И в инсценировке ноль, и в книге, по которой она написана.

Текст этот не вышел на территорию искусства, он остался дневничком, бложиком, постом, и на это указывает даже предисловие автора, в котором она сообщает, что не изменяла фамилии московских грубых врачей, ату их! И спектакль, подчеркивающий нарциссизм текста, его инфантильное топание ножкой, чтобы привлечь внимание к своей бооооооли, тоже не становится искусством. Ну так, иллюстрация рекламного буклета той европейской клиники.

Посмотрела спектакль Дениса Сорокотягина Маленький принц в театре Елены Камбуровой, с нею самой в главной роли. Во-первых, я бы тоже хотела в 80 лет иметь такую прекрасную память и голос, и быть такой живой. А во-вторых, в очередной раз задумалась о тексте Сент-Экзюпери. Почему он стал культовым, и так много людей его любят? Мы видим невротика, который и тянется к близким отношениям, и боится их. Он (лирический герой) деперсонифицирует своих партнеров, становится над ними: он - человек, а его партнёры - растения или животные. Его мучает чувство вины за сближение - рефреном повторяется фраза про «мы в ответе за тех, кого приручили» - настоящему невротику всегда кажется, что мир рухнет, если что-то сделать не так. Так и до обсессивно-компульсивного расстройства недалеко, когда тебе нужно перешагивать через трещины на асфальте или пять раз в день помыть окна, иначе мировой порядок нарушится. И поэтому безопаснее вообще одному жить на своей планете, но иногда тебя накрывает, и ты выходишь к людям, и тут начинается: все липнут к тебе, цепляются за тебя, и кажется, погибнут без такого сокровища, как ты, они же более низкие существа, всякие там розы, змеи, лисы, один ты как Иисус Христос нужен всем, и вот ты попадаешь в ад - чувство вины за расставания держит тебя в нём. Драматургии в этой истории нет, ведь нет трансформации главного героя - все эти бесчисленные короли, пьяницы, деловые люди, фонарщики и географы никак ни на что не влияют, не выступают ни препятствиями, ни катализаторами перемен. Вся сказка по сути - предсмертные несколько минут: умирающий обозревает жизнь, встреченных людей, женщин, друзей, и прощается с ними - отсюда этот страх оставить близких без себя, тревога за их способность жить дальше, когда тебя нет. Спектакль красивый, визуальный, такая медитация, отпевание.

В Красноярск приехал театр на Васильевском острове, и показывает в том числе спектакль Дениса Хусниярова по моей пьесе «Петербург». Это текст, написанный как мое впечатление от Петербурга, от разговоров в капельдинерами о блокаде и родителях в том числе. Ну, хоть один раз, да покажут в родном городе ) Ничего, из того, что я написала, не идет сейчас в Красноярске, нет пророка в своем отечестве.

Мне кажется, что новым драматургам стоит определиться: нырять ли в драматургию или оставаться на территории современного искусства вообще - быть как бы немножко драматургом, немножко художником, немножко режиссером и актером, немножко композитором. Оба пути хороши. Но подготовка разная, тут как с бегом (да, я везде сую свой бег )) Если хочешь бегать быстро на короткие дистанции, то твоя подготовка очень отличается от подготовки к марафону. Это вообще разный бег. И с драматургией так же: если хочешь нырнуть в глубь, то нет смысла концентрироваться на поиске новых форм, всех этих пост, мета, и прочего литературобежного. Наоборот, надо придать себе литературоцентричное ускорение - пробовать писать разные виды литературы, и нырять в классические структуры, при этом не забывая обогащать себя диониссийским искусством - всем этим хаосом, суггестией, музыкой хора, фона, рябью на воде. То есть нет смысла надевать корону «Вы все старые, нафталиновые, а вот я сейчас скажу новое слово» - как правило, это приводит только к творческому простою: человек важно раздувает щёки, но рожает мышь. Он так боится обосраться, как бы, что вообще предпочитает ничего не писать, а написав что-то раз в несколько лет, носится с текстом, как с писаной торбой, считая, что революцию произвел, а люди пожимают плечами - ну написал какой-то пустячок и что? Зато углубление в психологию человека, скромность, отсутствие претензий на грандиозность и новое слово даст возможность поработать в области терапии текстом. Терапия текстом - это когда вы реконструируете трансформацию человека. Истории совершившихся или неудавшихся трансформаций. Потому что только ради трансформаций люди и обращаются к искусству - нам нужно получить этот опыт, чтобы и самим проходить их, обновляться. Потому что отсутствие обновления - это смерть.

Это в это воскресенье - три читки, три классных режиссера, пьесу Серёжи и Артёма Казюханова не читала, но должны быть хорошие, победили же, а режиссёры огонь )