Вчера плавно перетекло в сегодня, а сегодня у меня день рождения. Вчера было два заседания. Отложенная на 24 октября апелляция у Димы Иванова и апелляция, утвердившая приговор Алексею Навальному и Даниэлю Холодному. Выкладываю видео.

Адвокат Мария Эйсмонт: «Сейчас я не знаю. Сейчас он на этапе, но когда я его в последний раз видела, все было нормально. Он был бодр и уверен в себе. Дима - это не тот человек, которого можно сломать. Я думаю, что они вздохнут с облегчением, что его оттуда переводят обратно в Москву, потому что он учит всех правозащитному подходу».

Мама Димы Иванова Елена Стромская: «Рада, что он возвращается, даже если опять в СИЗО. Возможно, мне будет проще с ним увидеться. Он добился. Он жаловался на то, что его не ознакомили должным образом. Он добился своего, его везут в Москву для дальнейшего ознакомления с материалами дела. Будем ждать его здесь».

Приговор Алексею Навальному и Даниэлю Холодному оставлен без изменения в части сроков лишения свободы: «Коллегия определила: приговор Московского городского суда от 4 августа 2023 года в отношении Навального Алексея Анатольевича изменить. В описательно-мотивировочной части приговора заменить указание совершение Навальным одного преступления средней тяжести и двух тяжких преступлений на совершение Навальным двух преступлений средней тяжести и одного тяжкого преступления. Исключить указание в виде рецидива в действиях Навального». В остальном приговор в отношении Алексея Навального и Даниэля Холодного оставлен без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

Адвокат Ольга Михайлова: «Единственное изменение, которое внес суд апелляционной инстанции сегодня, он изменил, убрал особо опасный рецидив. При этом ни количество назначенного наказания, ни срок, ни какие-либо другие изменения в приговоре не были. Суд все оставил по-прежнему. Мы, конечно, будем обжаловать и дальше пойдем в кассационную инстанцию».

Алексею Навальному и Даниэлю Холодному суд апелляционной инстанции утвердил приговор – 19 лет колонии особого режима и 8 лет колонии общего режима, соответственно. Во время перерыва они имели возможность говорить между собой, слушатели, адвокаты и представители прессы имели возможность частично слушать их диалог. Точнее, это больше походило на монолог Даниэля, немного разбавленный репликами Алексея.

– Я знаю, причем все это говорят. Я знаю, что тебе это говорила Чанышева, вообще все говорят, но тем не менее я думаю, что ни у Лили, ни у Вадима, ни у меня, ни у еще кучи людей вряд ли получилось бы то, что у нас получилось, если бы у нас не было такого примера. Я, по крайней мере, так считаю.
– Что у вас получилось? Вас посадили?
– У нас получилось сесть в тюрьму, – оба смеются.
– Странно за что-то тюрьму благодарить. Понятное дело, так себе местечко. На самом деле, я читал эти книги Виктора Франкла. Он рассказывает, когда человек находится на каком-то испытании, он страдает, у него развиваются духовные силы. Я это реально чувствую. Скажи мне два года назад, что я выдержу вот это, вот это, вот это, я б, наверно, замотал головой. Я ж такой слабый! А в итоге-то оказывается, что нет. На самом деле оказывается, что в таких ситуациях реально раскрываются силы человека. К тому же много читаешь, реально много. Я за эти полтора года сбился со счета, сколько книг прочитал. Это тоже влияет на умение говорить и на мысли. То есть даже речь. Наверно, года три назад или четыре я б не смог толкнуть такую речь. А тут на опыте – миллион раз услышав кучу различных речей, твоих, других. Мы когда с Володей Кара-Мурзой в Мосгоре сидели, он мне свою речь показывал, я свою ему показывал. В принципе, по крайней мере, мне нравится то, что я и в тюрьме хоть нахожусь, но какой-то рост все равно продолжается. Не деградация.
– Второй очень хороший совет, который я тебе дам. Займи себя чем-нибудь по обучению. Поступи на заочный. Постарайся поступить на заочный. Или еще чего-нибудь – самообучение, язык какой-то выучи. Потому что главная проблема тюрьмы, что мы зря расходуем время.
– Да, меня это больше всего убивает.
– Сам для себя поставь цель – какие-то книжки прочитать, самообразование, улучшить себя.
– Я тебе скажу, что, в принципе, одно из моих достижений – я вспомнил турецкий язык. Я семь лет на нем не говорил. Я семь лет на нем не говорил, и я его забыл практически. Я его вспомнил.
***
– Помнишь, из Архангельска чувак, который боялся вообще слово сказать. Очевидно, что, если бы я подписал бумажки, я бы тоже пошел гулять. Но я понимаю, я реально понимаю, что мне комфортней в тюрьме находиться и при этом знать, что я как бы... Я же пришел из активизма в каком-то смысле, поэтому, так или иначе, это вопрос идейный.
***
– Все красавчики, держатся. Единственная разница в том, что у тебя в каком-то смысле больше публичной защиты. Но при этом у тебя и издержки больше.
– Все имеет свою цену, безусловно. Маловероятно, что сейчас мой начальник отряда будет бить меня дубинкой.
– Можно сколько угодно говорить о том, что мы готовы заплатить цену и так далее, что у нас убеждения. В любом случае, как ни крути, но, когда засыпаешь в час ночи, днем проще, все равно хоть чуть-чуть, по крайней мере у меня так, закрадывается мысль. Я не жалею, что так сделал, но просто жалко вот это время. Потому что, у всех по-разному, я-то в 24 заехал, по сути, реально за год до этого закончив универ. Реально вообще не успел пожить. Вот это чуть-чуть обидно.

Фото из Южного окружного военного суда, в котором рассматривается дело граждан Украины: Игоря Горлова, Андрея Голубева, Юрия Петрова, Владимира Зуева и Александра Жукова. Их обвиняют в подготовке террористического акта. Задержанные в начале апреля 2022 года жители Мелитополя были вывезены в Симферополь, где в конце месяца оформили их задержание и официально взяли под стражу.

На заседании 29 сентября мелитопольской пятерке продлили стражу до 3 января 2024 года и приобщили к материалам дела их письменные описания примененных к ним пыток. Ожидается, что на заседании 10 октября они огласят свои показания. Игорь Горлов расскажет, откуда у него шрам на шее, а Андрей Голубев поведает суду историю шрамов на своих руках. Будет что рассказать и другим обвиняемым.

В ходе прошедшего заседания адвокат Мария Эйсмонт, выступая в защиту Игоря Горлова, сообщила суду, что он был фактически захвачен 6 апреля 2022 года на территории иностранного государства: «На тот момент, с точки зрения России, так же как и с точки зрения мирового сообщества, город Мелитополь находился на территории Украины». По мнению адвоката, согласно закону, задержать Горлова можно было только с помощью мер сотрудничества между двумя странами по запросу: «Нет такого закона, который бы позволял захватывать граждан государства на территории этого государства представителями другого государства. Горлов был задержан незаконно, мера пресечения ему была выбрана незаконно».

Адвокат Иван Бондаренко также отметил, что подсудимые были задержаны де-юре и де-факто на территории Украины. Его подзащитный Андрей Голубев преподавал детям кунг-фу. «Его единственная вина, что он являлся и является патриотом своей страны, впрочем, как все здесь сидящие – своей», – сказал адвокат. Сам Андрей Голубев сообщил суду: «В том году, когда я уже был арестован, мы должны были в марте выступать на чемпионате Украины, а в мае должны были выступать на чемпионате Европы. Война поломала наши планы». «Обвинения, которые мне предъявлены, – заявил подсудимый, – неприемлемы, потому что связаны с тем, что я хотел убить людей, которые были моими учениками, которые были моими друзьями, друзьями и родственниками учеников».

Выступая в защиту Юрия Петрова, адвокат Вера Гончарова сказала, что в настоящее время он является военнопленным, находящимся на территории РФ. Согласно Женевской конвенции, ему не может быть предъявлено уголовное обвинение, соответственно, он не может содержаться в такой изоляции от общества, в какой он находится сейчас. Юрий Петров, по словам адвоката, был незаконно задержан 8 апреля 2022 года на территории Мелитополя, и только 20 апреля ему была избрана мера пресечения Киевским районным судом Симферополя. До этого времени он находился без процессуального статуса, ему не было предъявлено обвинение, он был лишен юридической помощи и связи с миром. 62-летний Юрий Петров, отметила Вера Гончарова, нуждается в медицинской помощи.

Подсудимый Владимир Зуев, поясняя суду, каким именно образом происходило пересечение украинско-российской границы, сказал: «Мы подписывали документы перед выездом из Мелитополя. В наручниках, условно говоря. Снимают мешок: «Подпиши здесь». Дают копию. Я подписал, потом смотрю, это не моя фамилия. Это фамилия Голубева. На его бланке в деле стоит моя подпись».