Пошла ромашка, будет ли в ближайшее время встреча Путина и Зеленского. Скажем так, вероятность ее после вчерашнего шоу в Белом доме стала отличной от нуля. Может быть, очной встрече будет предшествовать созвон; может, дело ограничится только созвоном — не суть, но просто так уйти в отказ Путину уже будет сложно, да и нет смысла.

Известна переговорная манера Путина: он сначала добивается уступок по второстепенным вопросам, а потом использует эти уже согласованные позиции как плацдарм, чтобы потребовать еще. Мол, эту тему мы уже закрыли, теперь давайте обсудим главное.

Второстепенный вопрос — это перемирие и вывод украинских войск с Донбасса, а главный, который, собственно, еще не обсуждался в таком формате по существу — вопрос гарантий безопасности для Украины. Читай, ее послевоенного устройства.

Зеленский вчера пытался увернуться от ловушки, которую Путин ему расставил: если бы он согласился на вывод войск (что само по себе и для него второстепенный вопрос, но за что его бы сожрали с потрохами украинские турбопатриоты) — так вот, в таком случае можно было бы приступить к главному блюду, к гарантиям.

Давайте объясню на пальцах: если Киев сдаст Донбасс, но сохранит армию, возможность ее наращивать, а также проводить самостоятельную (читай, русофобскую) политику, он войну проиграет, но не капитулирует. Путин до самого последнего времени требовал именно капитуляции — сокращения армии, законодательного закрепления нейтралитета и всякого еще по мелочи: русского языка, отмены запрета на УПЦ и так далее. Принятие этих требований фактически означает конец Украины в ее нынешнем виде как анти-России.

Требовал этого Путин в самые тяжелые дни, в конце 2022 года. Повторил он это в деталях летом 2024 года на памятной коллегии МИД. Требовал он этого в предыдущий мирный раунд, уже при Трампе, весной 2025 года. Эти же требования, положенные на бумагу, Мединский привез в Стамбул в начале июня.

Нет причин думать, что Путин внезапно откажется от своих требований. Нет, он ради них, собственно, и начал СВО. Именно здесь для Путина — коренные причины конфликта, о необходимости устранения которых он повторил третьего дня на Аляске, причем с нажимом.

Единственная причина для возможного отказа Путина от этих требований здесь и сейчас — это если Россия не в состоянии больше воевать, и нужно фиксировать прибыль как можно скорее. В таком случае коренные причины конфликта разрешены не будут, конфликт заморозится, и Путину важно получить максимально выгодные для себя стартовые позиции для его весьма вероятного возобновления.

Тогда зачем этот весь цирк с переговорами? Ну, Путину важно сохранить на своем крючке Трампа. Уйти в отказ сейчас — значит, рисковать его, Трампа, наметившимся относительным нейтралитетом. Эту игру мы подробно разбирали в предыдущие дни, не стану повторяться. Если Трамп так настаивает на разговоре с Зеленским — ну что ж, теперь можно и поговорить.

Дело в том, что, уворачиваясь вчера от одной ловушки (вывода ВСУ с Донбасса), Зеленский угодил в другую: он был вынужден снять свое требование о немедленном перемирии. Трамп уже публично принял сторону Путина и подписался под тем, что воевать можно и нужно до заключения мирного договора.

Время теперь работает против Зеленского, и не получится как обычно: пообещать, а потом кинуть. Придется в условиях цугцванга выбирать из двух зол: или соглашаться на мир на условиях Путина, или тянуть волыну, уходить в отказ, делать что угодно — и воевать дальше.

Поскольку вопрос гарантий и послевоенного устройства Украины для Зеленского — вопрос жизни и смерти, я пока ставлю на то, что он выберет продолжение войны.

Этого-то и добивается Путин.