Forwarded from Рожденные в СССР/ Born in the USSR
💥 24 июня 1945 года состоялся Парад Победы на Красной площади. Парад принимал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Командовал парадом Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский. Кульминацией парада стало бросание нацистских штандартов и знамён к мавзолею Ленина.
Forwarded from За Желтой Дверью
29 июня в 19:00 «За желтой дверью» планируются экспериментальные литературные чтения от дружеского проекта «Химчитка».
Кирилл Рябов — петербургский писатель. Финалист премии «Национальный бестселлер» 2020-го года. В 2023-м стал лауреатом «Московской Арт Премии».
Участвовал в написании сценария по своим рассказам к фильму «Хорошие девочки попадают в рай» (2021) режиссёра Дмитрия Месхиева. Александр Хант снял картину по мотивам романа «777».
Автор книг «Пёс», «Никто не вернётся», «777», «Дирижабль», «Висельники», «Фашисты», «Щель», «Лихо».
Варвара Иринчеева — артистка балета, балетмейстер, педагог по классическому танцу. Поставила детские балеты "Щелкунчик", "Класс-концерт", концертный номер "Огневушка-поскакушка" и множество других сольных номеров и ансамблей.
Автор хореографии в детских спектаклях "Чиполино" и "Муха-Цокотуха" (режиссер Ирина Лемеш).
Лауреат Гран-при Международного хореографического конкурса "Салют талантов" (2016).
Когда: 29 июня 19:00
Адрес: @yelowdoor_bot
Кирилл Рябов — петербургский писатель. Финалист премии «Национальный бестселлер» 2020-го года. В 2023-м стал лауреатом «Московской Арт Премии».
Участвовал в написании сценария по своим рассказам к фильму «Хорошие девочки попадают в рай» (2021) режиссёра Дмитрия Месхиева. Александр Хант снял картину по мотивам романа «777».
Автор книг «Пёс», «Никто не вернётся», «777», «Дирижабль», «Висельники», «Фашисты», «Щель», «Лихо».
Варвара Иринчеева — артистка балета, балетмейстер, педагог по классическому танцу. Поставила детские балеты "Щелкунчик", "Класс-концерт", концертный номер "Огневушка-поскакушка" и множество других сольных номеров и ансамблей.
Автор хореографии в детских спектаклях "Чиполино" и "Муха-Цокотуха" (режиссер Ирина Лемеш).
Лауреат Гран-при Международного хореографического конкурса "Салют талантов" (2016).
Когда: 29 июня 19:00
Адрес: @yelowdoor_bot
Донат приветствуется
Forwarded from dusty trunk
Стервятники на останках убитых бенгальцев во время геноцида в Бангладеше на берегу реки Брахмапутра.
Октябрь 1971 г.
Октябрь 1971 г.
Forwarded from Календари СССР
"Дом окнами в поле", 1982
Романова Елена Борисовна (1944 - 2014)
Цветная репродукция к сегодняшнему листу календаря от 24 июня 1987 г.
Календари СССР
Романова Елена Борисовна (1944 - 2014)
Цветная репродукция к сегодняшнему листу календаря от 24 июня 1987 г.
Календари СССР
Merkachyova_Komu_na_Rusi_sidet_horosho_Kak_ustroeny_tyurmy_v_sovremennoy.fb2
3.7 MB
Кому на Руси сидеть хорошо? Как устроены тюрьмы в современной России
Ева Михайловна Меркачёва
"Автор фиксирует состояние и положение дел в российской тюрьме на период 2022 года. Описание жизни за решеткой женщин, бывших сотрудников правоохранительнынх органов, иностранцев, состояния тюремной медицины. И отдельная глава про самые пыточные регионы, где я побывала недавно в рамках проверок СПЧ. Про пытки там вообще отдельно, и это тоже важно зафиксировать на нынешний момент — как общество и государство борется с этой бедой. Много цифр, фактов и реальных историй.
В качестве приложения в книге дан «путеводитель» по московским тюрьмам, письмо-обращение автора к президенту РФ и его ответ".
#dhbooks
Ева Михайловна Меркачёва
"Автор фиксирует состояние и положение дел в российской тюрьме на период 2022 года. Описание жизни за решеткой женщин, бывших сотрудников правоохранительнынх органов, иностранцев, состояния тюремной медицины. И отдельная глава про самые пыточные регионы, где я побывала недавно в рамках проверок СПЧ. Про пытки там вообще отдельно, и это тоже важно зафиксировать на нынешний момент — как общество и государство борется с этой бедой. Много цифр, фактов и реальных историй.
В качестве приложения в книге дан «путеводитель» по московским тюрьмам, письмо-обращение автора к президенту РФ и его ответ".
#dhbooks
Роме Тягунову
Я работал на драге в поселке Кытлым,
о чем позже скажу в изумительной прозе, —
корешился с ушедшим в народ мафиози,
любовался с буфетчицей небом ночным.
Там тельняшку такую себе я купил,
оборзел, прокурил самокрутками пальцы.
А еще я ходил по субботам на танцы
и со всеми на равных стройбатовцев бил.
Боже мой, не бросай мою душу во зле, —
я как Слуцкий на фронт, я как Штейнберг на нары,
я обратно хочу — обгоняя отары,
ехать в синее небо на черном «козле».
Да, наверное, все это — дым без огня
и актерство: слоняться, дышать перегаром.
Но кого ты обманешь! А значит, недаром
в приисковом поселке любили меня.
Борис Рыжий.
1999
Я работал на драге в поселке Кытлым,
о чем позже скажу в изумительной прозе, —
корешился с ушедшим в народ мафиози,
любовался с буфетчицей небом ночным.
Там тельняшку такую себе я купил,
оборзел, прокурил самокрутками пальцы.
А еще я ходил по субботам на танцы
и со всеми на равных стройбатовцев бил.
Боже мой, не бросай мою душу во зле, —
я как Слуцкий на фронт, я как Штейнберг на нары,
я обратно хочу — обгоняя отары,
ехать в синее небо на черном «козле».
Да, наверное, все это — дым без огня
и актерство: слоняться, дышать перегаром.
Но кого ты обманешь! А значит, недаром
в приисковом поселке любили меня.
Борис Рыжий.
1999
«ОЗЕРЫ»
Вынув пистолеты,
мы входим в дом.
Зайчики играют на серебряной посуде.
За тяжелоногим дубовым столом
Час тому назад
сидели люди.
Кофейник еще тепел,
и чашка полна,
Английские журналы
по скатерти разбросаны.
В окнах,
мерцая,
лежит пелена
Синего озера
и синей осени.
Мы переступили порог врага,
Жизнью чужой
и каминами согретый.
В зале могучие оленьи рога,
Чёрно-золотые от времени портреты.
Борзая за нами идёт
в кабинет.
Шкафы раскрыли пасти свои,
как звери.
Иосиф Пилсудский
стоит в глубине.
Две телеграммы
лежат у двери.
Первую помню:
«...Любимый мой,
Сегодня самолетом лечу из Ниццы
Через Югославию, Румынию — домой,
Минуя все препятствия, буду стремиться,
Верю в победу, будь здоров.
Не бойся за меня. Твоя Агнесса».
Вторая из Львова.
Несколько слов.
Что-то насчет заупокойной мессы.
Спальня.
Все настежь.
Все вокруг
Пахнет злыми,
печальными духами.
Всюду следы торопливых рук.
Золотое платье горит,
как пламя.
К зеркалу прильнул губной карандаш,
Синяя тушь,
чем подводят ресницы.
И, словно венчая вещей ералаш,
Стоит чемодан
с этикетками Ниццы.
Жива ль эта женщина?
Была ль здесь она?
К зеркалу склонялась ли,
вычерчивая брови,
Или, как пушинка,
с земли сметена
Громовыми взрывами
в далеком Львове?
Рыженький листок залетел в окно,
Маленький лазутчик осенней рани.
Где-то это было
давным-давно,
Но на двор помещика
идут крестьяне.
В зеркале застыл еще туманный след,
Жизнь чужая
медлит,
замирая слабо...
Где она оборвана —
мне дела нет,—
Дом предназначен
для нашего штаба.
Вынув пистолеты,
мы входим в дом.
Зайчики играют на серебряной посуде.
За тяжелоногим дубовым столом
Час тому назад
сидели люди.
Кофейник еще тепел,
и чашка полна,
Английские журналы
по скатерти разбросаны.
В окнах,
мерцая,
лежит пелена
Синего озера
и синей осени.
Мы переступили порог врага,
Жизнью чужой
и каминами согретый.
В зале могучие оленьи рога,
Чёрно-золотые от времени портреты.
Борзая за нами идёт
в кабинет.
Шкафы раскрыли пасти свои,
как звери.
Иосиф Пилсудский
стоит в глубине.
Две телеграммы
лежат у двери.
Первую помню:
«...Любимый мой,
Сегодня самолетом лечу из Ниццы
Через Югославию, Румынию — домой,
Минуя все препятствия, буду стремиться,
Верю в победу, будь здоров.
Не бойся за меня. Твоя Агнесса».
Вторая из Львова.
Несколько слов.
Что-то насчет заупокойной мессы.
Спальня.
Все настежь.
Все вокруг
Пахнет злыми,
печальными духами.
Всюду следы торопливых рук.
Золотое платье горит,
как пламя.
К зеркалу прильнул губной карандаш,
Синяя тушь,
чем подводят ресницы.
И, словно венчая вещей ералаш,
Стоит чемодан
с этикетками Ниццы.
Жива ль эта женщина?
Была ль здесь она?
К зеркалу склонялась ли,
вычерчивая брови,
Или, как пушинка,
с земли сметена
Громовыми взрывами
в далеком Львове?
Рыженький листок залетел в окно,
Маленький лазутчик осенней рани.
Где-то это было
давным-давно,
Но на двор помещика
идут крестьяне.
В зеркале застыл еще туманный след,
Жизнь чужая
медлит,
замирая слабо...
Где она оборвана —
мне дела нет,—
Дом предназначен
для нашего штаба.
Владимир Луговской
1939