«я столько раз представляла себе эту нашу с тобой встречу. столько слов всяких придумывала.
а встретились — и сказать нечего. по началу я еще очень сильно тебя любила. потом я тебя до смерти ненавидела. а сейчас... сейчас я думаю: если бы я не обожглась тогда так сильно, ничего бы из меня не получилось»

У всех есть то, за что его можно любить, или хотя бы проявить милосердие.

В этот момент сердцу её стало невыносимо больно. Мариам оглядела комнату, искать платок и другую одежду не было времени, душа её требовала срочной молитвы. Предстать так перед Господом нельзя. Девушка схватила лежавший неподалеку кусок ситцевой ткани, и укрывшись вся целиком с головы до ног, опустилась на колени. Это был ребёнок горько плачущий перед своим Господом, пусть и совсем уже взрослый.. Очень долгий разговор, молитва, искренняя молитва - только так в её душе наконец появлялось успокоение. Нет, безусловно в ту же минуту ничего в жизни юной Мариам не менялось, но поднявшись и вытирая слезы, она чувствовала себя совсем другой - утешанной и услышанной. Молитва заканчивалась, с её губ шепотом сходило тихое "Амин" . И пусть дыхание ещё не было привычно ровным, но казалось, что всё самое страшное уже точно позади. Усевшись на кровать, девушка медленно расплетала свои черные косы и смотрела вдаль. "Последнее слово всё равно будет за Ним", - бросила она в тишину на Грузинском, будто в комнате с ней был кто-то еще.

Бернарду пишет Эстер: «Я знаю, что ты не такой.
Мы с тобою похожи – каждый день кого-то да ждем.
Ты привык просить не писать своим каждым новым письмом,
А потом срываться, залив себе в душу ром»

Бернарду пишет Эстер: «У меня за домом пустырь.
Днем смотрю в потолок, по ночам читаю псалтырь.
Я не знаю, как справиться с этой сотней душевных гирь.
Если ты ослеп, я – вечный твой поводырь.
Если ты уж устал – то давай. Беги»

Эстер пишет: «В душном офисе два на три
Умираю, сжигаю себя изнутри.
Я хочу все разрушить и заново к жизни прийти.
Точно феникс. Хочешь – со мной гори»

Как вы можете смотреть на звезды каждую ночь и не верить в Того, Кто их создал?

Обращение к психологу как раз является ничем иным, как созданием причин для изменений в лучшую сторону, ведь Аллах не меняет положение человека, пока он сам себя не изменит.

Память согревает человека изнутри, и в то же время рвет его на части

Бернард пишет:
"я любил тебя так,
что мир безобразно мал,
и что самое страшное, —
слова твои, как чума.
отдаются горечью в сердце,
прячутся за обман,
моя чистая Эстер,
я ношу тебя в сердце,
как цельный шрам"

Эстер пишет:
«мой милый Бернард,
этот мир настолько без тебя прогнил
что отдает маразмом в моей груди
я отдавалась в руки всем
с яркой надписью на белом:
«прошу меня полюбить»

а помнишь, как ты меня оставил
разорвав между нами
сердечную нить?
за это я тебя не прощу
и оставлю в себе навечно гнить

но это ведь твоя слабость, Бернард
давай я останусь у тебя в памяти
ни с кем не схожей,
а просто прохожей
чтобы твою фальш в себя вобрать?»

Очень удобно делиться на канале, где никто тебя не знает, и ты можешь просто быть собой, хотя бы где-то, от этого становится легче

Молитва - это то место, куда Всевышний уносил меня, когда я не знала, что делать.

Самое прекрасное и невероятное чувство, которое может испытать человек - это чувство искренней связи со своим Господом. Мы её часто теряем, а потом находим. И каждый раз эта находка как глоток невероятного счастья, которое невозможно описать.

Сердце у меня превратилось в комок тонких резинок, которые рвались одна за другой

Я тысячу раз поклялась, что не прощу тебя. И все равно мое сердце постоянно ищет повод это сделать

Как же твое отсутствие чувствуется

Как же тяжела ноша и последствия после решений, которые мы принимаем

Порой я с нежностью беру в руки воспоминания и долго ищу свое детство, свое прошлое, силу. Я вижу их там, за непроходимой прозрачностью лет, отмечая с презрением мое нынешнее состояние и удивляясь его постоянству, подобному постоянству компаса. Я потерял себя, когда искал себя в глубине, словно вместо того, чтобы жить, я погиб.