Про поступление в СПбГУ. Юноша, оставив Политех, стал готовиться к поступлению на истфак. Он знал только один «истфак» — в СПбГУ. Интересно, что для собеседника сорока лет такое образование крепко связывалось с работой в школе, архиве, библиотеке. Сам историк сейчас опишет около тридцати смыслов-ценностей исторического образования (хотя и не сразу для этих смыслов найдёт слова). Налицо различие между двумя типами мировоззрения: индустриальным и информационным.

В школе история свелась к переписыванию терминов с презентации. Всё, что собрано «знающими людьми» для школы, ученику и надобно усвоить. Хм, одна из заметных черт советского общества — культура добычи. Когда человек, оказавшись во вроде бы упорядоченном, таком ясном и самоочевидном мире, объявляет свой жизненный путь, собирает в своём путешествии всякие блага и спешит, бежит все эти блага роздать людям (семье, например, или обществу). Вся самооценка человека на этом и выстроена, как и «социальное ожидание» его окружения. Полвека назад такая система ценностей жила, вдохновить и поддержать она была способна. Теперь ты думаешь: «Надобывали эти несмышлёныши и дальше побежали без оглядки. А ты сиди и разбирайся в том, что наследили, сиди и смыслами сам наполняй».

Иногда директор школы заменяла учителя истории и — рассказывала, бегло пролистав учебник. Эти дни были счастливые.

Как много юноша знал из истории, когда решил поступать на истфак? Ровно столько, чтобы удивиться: почему в интернете ему не найти статей об исследователях российского прошлого. Где, блин, сводный материал, в котором по порядку сказано об учёных, их работах и этапах научного поиска в России. Непонятно, неясно, у кого же фундаментальный труд. Помогало одно — читана и перечитана была книга некоего Николая Карамзина. Советская книга, в сокращении. Через неё юноша вдруг вышел на книжную серию «Российская императорская библиотека». Он выписал все заглавия этого чудесного собрания и понял, что ничего лучше лекций Василия Ключевского он не найдёт. За чтением «Русской истории» и пролетела зима. Были куплены ещё какие-то шпаргалки, справочники, но те сразу очутились в архиве. Подошло время досрочного ЕГЭ по истории, и абитуриент набрал 77 баллов (порог в СПбГУ — 65). Русский язык на этот раз принёс 98 баллов.

Экзамен по обществознанию стал репетицией. Посетив его с лозунгом «Прийти. Осмотреться. Уйти», юноша написал ЕГЭ на 62 балла. Даже меньше, чем по информатике годом ранее. Весной он читал справочник-конспект. «Пересдавать» собирался в самом СПбГУ, чтобы сравнить две экзаменационные системы. И потому ещё, что надеялся на отсутствие в вопросах «профессорской зауми». Надежда абитуриента оправдалась: в вузе проверяли основы и всегда ограничивали число ответов, тогда как на ЕГЭ ты сначала разгадывал вопрос, а потом думал, столько ли ответов выбрал, сколько нужно было (если нужно пять, а отметил четыре, то баллов не 0,8, нет, баллов целых 0). Благодаря внутреннему экзамену в вузе 62 балла обернулись 92. В сумме оказалось 267 баллов, для льготного конкурса очень хороший результат. В общем конкурсе проходной балл в 2018 году на «Историю» оказался равен 274, или по ≈92 за предмет.

Любопытный, кстати, момент. По льготе с 262 баллами поступал ещё юноша. Талантливый репетитор по обществознанию и истории, с любовью к визуализации. На курсе (да и на старшем тоже) были люди из его «школы», они за несколько месяцев подготавливались «с нуля» к олимпиадам и 80+ ЕГЭ. Его (и мои) ровесники. Впоследствии репетитор оставил СПбГУ, не выдержав «бессмысленности происходящего».

@centennial_reflection

Прежде чем продолжить, оставлю замечание по внутреннему экзамену в вузе. Тому экзамену, что заменяет ЕГЭ.

Для кого он? В первую очередь для инвалидов и иностранных граждан. И тех, кто окончил школу за рубежом и сдавал явно не российский ЕГЭ. Второй смысл экзамена связан с тем, что он правительственный инструмент для поощрения (поддержки) социальных групп. Например, летом 2024 года СПбГУ принимает участников СВО и их детей в рамках «отдельной квоты». Им можно выбирать между ЕГЭ и внутренним экзаменом. Однако если отец серьёзно пострадал в ходе военных действий, его ребёнок поступит вообще без испытаний (кроме творческих, конечно, на творческих же направлениях, таких, как «Живопись» или «Журналистика»). Более «узкий» пример связан с врачами, погибшими в период борьбы с COVID-19: их дети наделены аналогичным правом при поступлении в медики и фармацевты.

«Отдельная квота» — новое явление. Прежде были «особая квота» (льготный конкурс для сирот и инвалидов) и «целевая квота» (когда ведомства и компании готовят профессионалов «для себя» и готовы вложить в студента собственные деньги). В институте истории СПбГУ с целевым обучением был забавный случай: на направление «История» в 2020 году пришёл человек, за которого платил... СПбГИК (тоже вуз и вуз гуманитарный!).

Остальные абитуриенты поступают через общий конкурс — на бюджет и на «платку» (за личные или семейные деньги).

В конкурсе некоторые наделены «преимущественным правом зачисления». Например, жертвы катастрофы на Чернобыльской АЭС или бывшие военнослужащие со сроком контрактной службы не менее трёх лет. Если не ошибаюсь, право действует, когда балл у конкурентов одинаковый (258 в моей истории из Политеха).

Подробности о поступлении есть в «Правилах приёма». В главе седьмой, если мы говорим о бакалавриате и специалитете (куда после школы и поступают). Объём документа пусть не пугает: к «Правилам» приложены таблицы на несколько сотен страниц.

P.S. Мне хотелось оставить это замечание для людей со средним профессиональным образованием. Летом 2018 года они тоже могли сдавать внутренний экзамен в вузе. Однако теперь и они поступают по результатам ЕГЭ.

@centennial_reflection

Чем я занимался эти полгода? Или о путешествии в прошлое и будущее СПбГУ

Есть у студентов-физиков паблик — «Фуфайка». И один из редакторов спросил меня, как появился университет и, в частности, факультет физико-математический. Я ему ответил. Ответ мой, однако, растянулся на полгода.

В ответе различимы три части. Первая — это исторический обзор пути, пройденного университетом с 1724 по 1833 гг. Панорама эпох. Зарисовки из жизни Михаила Ломоносова и его коллег-академиков. Смыслы, которыми были наполнены наука и «высший свет». Мировоззрение человека эпохи просвещения (от нашего оно отличается). Взаимоотношения между дворянами, слова и взгляды императора. Это было время, когда в сословном обществе усиливалась государственная власть, она делала людей равными перед законом, а за равенством уже следовало общество гражданское. В первой половине XIX века был введён образовательный ценз для чиновников и шли работы по созданию полного собрания законов (здесь уместно вспомнить Михаила Сперанского, хотя в тексте моём он назван не был).
➢ Главка первая. Академический университет (1724–1805)
➢ Главка вторая. Петербургский университет при Александре I
➢ Визуальное отступление. Численность студентов с 1819 по 1915

Часть вторая рассказывает о том, как в университете задумались о «собственном» прошлом. В 1980-е гг. два друга пошли по следам академиков и их учеников, погрузились в самое начало XVIII века и проследили историю «Академического университета». После чего связали её с прошлым университета Петербургского. Исследователи из МГУ с ними не согласились. Правительство, однако, новый взгляд поддержало: оно постановило, что в 1999 году надо отметить не 180-летний юбилей СПбГУ, а 275-летний. (Пока отмечали «воссоединение университетов», на юге Петербурга родился автор этих строк.) Рассказ в этой части доведён до опорных трудов 2017–2019 гг. Но чем ближе к нашему времени, тем больше в тексте мыслей центениала. По сути, здесь рассказ не просто об исследованиях. Здесь рассказ переплетён с моей философией. Под конец части речь зашла о моей дипломной работе и реалиях 2050-х гг. Министр, поразмыслив о развитии государства и общества, нашёл слова для собственных видений.
➢ Главка третья. Восстановление преемственности университетов
➢ Главка четвёртая. Освоение былого человеком постмодерна

Часть третья — это мастер-класс для публицистов, как находить источники и выстраивать по ним повествование. Здесь выписаны мемуары и исследования по физическому факультету. Но не просто выписаны — они вписаны в контекст советской истории. Сами стали героями рассказа и сделали героями своих авторов. Ну и напоследок именной указатель, как же без него. Персоналий у меня оказалось 98.
➢ Главка пятая. Что почитать о физическом факультете
➢ Именной указатель по абзацам

Студент-физик прочёл. Не понял. Прочёл ещё раз. С перерывами. И — ужаснулся. Вся редакция «Фуфайки» отказалась такое публиковать.

В моей голове всё переплетено. Укоренено в частице Замысла, с которой я пришёл на Землю. Там многомерные ментальные модели, и словесно их выразить возможно не всегда. Так что берегитесь спрашивать, если вопрос для вас не важен или мал :)

Когда-нибудь мои ответы вызовут в другом уважение, вдохновение или даже сильную в меня влюблённость. Однако сейчас я и не к месту, и не ко времени. Только одно уместно и своевременно — собирать и выстраивать себя самого.

@centennial_reflection

Юбилейное: https://300.spbu.ru/

Подробно о файле было сказано вчера вечером.

Напомню, в нём пять главок.
Первые две (с гистограммой) — это история университета. Вторые две — история того, как исследовалась история университета. И что центениал обо всём этом думает (главка «Освоение былого человеком постмодерна»). В пятой главке собраны тексты о прошлом физического факультета и об эпохе Советского Союза.

В конце файла приложен именной указатель.

#исследования

14 апреля файл обновился: были внесены правки от Татьяны Жуковской (там, где первая половина XIX века), а именной указатель разбит по буквам.

@centennial_reflection

Придумал афоризм: «Плох тот чиновник, в чьей голове лишь события личной жизни».

Впервые удалось кратко выразить свою философию. По афоризму вы можете понять, что я сторонник «управления, основанного на данных» (data driven). Стремлюсь к освоению прошлого, пониманию настоящего и прозрению будущего. Если нет данных, мне в бессмыслице нечего делать (под «бессмыслицей» понимаю, в том числе, «день сурка»). Далее, здесь сложная концепция «исторической памяти», когда должностное лицо мыслит, помнит, чувствует как институция, как «дух должности». Концепция в моей интерпретации, она отличается от привычной для историков. Свойство, наверное, моей психики, её способность «по контракту». Понятие блага мне чуждо, я не воспринимаю должность как место получения личных преимуществ, место возвышения над кем-то, место преодоления чего-то. Старая душа теперь может позволить себе роскошь служения, творения жизни и мира 🌱

Афоризм появился спонтанно. Благодаря переписке по моему трудоустройству в ректорат СПбГУ.

#афоризмы

@centennial_reflection

Про учёбу в СПбГУ. Часть первая

Учился юноша на программе бакалавриата «История» с 2018 по 2023 гг. В этом периоде две эпохи. Первая — «позднепубличная». Вторая — «созерцательная». Одна эпоха перетекает в другую на фоне пандемии COVID-19, которая была в 2020–2021 гг.

С точки зрения человека советского, учёба в вузе — это время подготовки личности к интеллектуальной работе на благо общества, на благо коллективного и безличного. Ты окончил школу, впитал основные знания о мире, которые тебе «надобывали»... хм! Надо о школе раскрыть эту мысль. Вы видели стальной каркас здания? Если нет, посмотрите, как строили Эмпайр-стейт-билдинг в 1930–1931 гг. Общество того времени (особенно в Советском Союзе) очень напоминает здание: несколько архитекторов создали каркас и загнали в его пределы множество личностей. Всё вокруг поделили на «работу» и «досуг», «слово» и «дело», «хорошее» и «плохое» (этот историко-психологический феномен и есть «дихотомия» в моём понимании). Поделили здание, поделили общество, поделили саму личность. «Мужчина приносит деньги» — «Женщина моет посуду» — «Ребёнок впитывает накопления старших». И всё в таком же духе. Кто-то добыл интеллектуальный ресурс (как металлург добывает руду). Собрал ресурсы в один «пакет» — систему знаний. Сдал «пакет» кому-то другому. Тот, в свою очередь, доставил «пакет» в школу (через утверждённые учебники, например). И школа, подобно заведению общепита, «впихивает» знания в голодных и пустых, по всей видимости, детей. Чтобы эти новые граждане росли «крепкими и сильными». И чтобы встроились в общую систему разделения труда и взаимного удовлетворения потребностей. Таково общество массово-индустриальное.

Прежнее мировоззрение всё ещё влияет на систему образования. Учёба на «Истории» должна была, с точки зрения проректоров, родителей и возрастных собеседников, дать юноше профессию — и «путёвку в жизнь». Прикрепить человека к позиции в обществе, подготовить работника, способного понять и исполнить должностные обязанности на любом уровне общественной иерархии. «Высшее учебное заведение — профессия — управление предприятием». Студенчество в такой картине мира похоже на скопление случайностей. Оно временный статус личностей, которые идут «прямым путём» из школы на работу, пользуясь услугами вуза как проводника. Самоуправление студентов так же нелепо, как и покупателей варёной колбасы, а студенческие СМИ, на взгляд проректора, есть не что иное, как «развитие навыков присутствия в медиапространстве» через использование геолокации СПбГУ.

При таком менталитете окружения юноша и пришёл в студенческий совет и в газету...

@centennial_reflection

Про учёбу в СПбГУ. Часть вторая

Не успели зачислить, как юноша уже засел за старые номера студенческой газеты. Номера были 2009 и 2010 гг. — переломного времени и для студсовета, и для системы образования в целом. (Авторы статей, однако, и их читатель «из будущего» о переломе не знали.)

«Влиться в тусовку», на взгляд первокурсника, и означало, что нужно познать прошлое места, в которое ты пришёл. «Помнить» как старожил. Первые связи образовались с редактором газеты и председателем студсовета. С редактором даже осенью ещё, в 2017 году, когда юноша искал того, кто бы рассказал ему об истфаке. Откликнулась первокурсница, и как раз она в мае 2018 года (под конец учебного года) стала временным редактором. Прежний же редактор избрался председателем студсовета. (В бытность свою редактором он и выложил архив номеров, потом создавал архив студсовета.)

Ещё одним новообретённым знакомым стал доцент. Основатель студсовета в 2001 году и автор некоторых песен, написанных в «лохматые девяностые». Из его песен студентам очень полюбилась такая: «А мы опять идём бухать на Менделеевскую, пять. На Менделеевскую, пять, дробь, единица». Юноша этой любви не понимал, но со всей своей основательностью взялся восстанавливать текст песни и год написания. Была аудиозапись, без расшифровки. Слух юноши эту запись воспринимал с трудом, а уму хотелось и «точку отсчёта» выяснить.

Как организовался первый курс? Сначала в виде беседы во «ВКонтакте». Ещё в июле, когда все были абитуриентами. Организовали их старшекурсники (или студенческие кураторы). В то время списки поступавших и зачисленных состояли из ФИО и дат рождения, поэтому найти человека было несложно. Это сейчас шифруют номерами (как правило, СНИЛС).

Судя по записям и распечаткам приказов, на «Историю» на счёт государства поступил 71 человек. Это без «Археологии». И вот, 85% студентов приехали из других городов России и поселились в общежитии.

По приезде в Санкт-Петербург онлайн-собеседники встречались и знакомились вживую. Наш же юноша стремился эти встречи организовать, он писал очень много, с утра до поздней ночи, создавал беседы встреч и общежитий, подталкивал к этому других. И сам хотел не выпасть из нового общества и найти в нём «своё место». Быть полезным как носитель воспоминаний об истфаке. В середине августа состоялось первое массовое мероприятие — шашлыки в родных местах юноши, которые удобно расположились между Петергофом и Васильевским островом (двумя комплексами общежитий).

В конце сентября, однако, юношу снова накрыло. Как и год назад, в Политехе. Он чувствовал: снова происходит «что-то не то». Не его это общество. Нет ему места в нём. Различался сам менталитет юноши и его ровесников. Даже здесь видно, что где ребята веселились и радовались общению, там их сокурсник созерцал эмпиреи и осмыслял события жизни, всё выписывал, подсчитывал, организовывал и проч. Где коллективно и шумно, там ему за речью людей не уследить, потому что слух к этому был неспособен. Чудесны такие моменты, когда беседа задушевна, но для молодёжи они скорее исключение. К тому же наедине на беседу сильнее влияет различие менталитетов. Что юноше ценно, то другого пугает. Его мировоззрению очень свойственен перекос в сторону субъектности — когда личность ценна сама по себе, от личности ожидаешь осознанных слов и действий, выстраивания с тобой взаимоотношений. Но в то же время такая свобода могла казаться ровеснику тяжеловесной, слишком тяжеловесной. «Блин, мы только познакомились, что за ерунду ты мне принёс», — думала, наверное, девушка, которой этот юноша вручил бумажное эссе.

В дневнике отложилась одна переписка. С собеседницей хоть и мимолётной, но излившей тогда прекрасные мысли. И в этой переписке интересно настроение юноши 27 сентября 2018 года: «Так-с, уточню: всё же не пессимизм, нет, я сам по себе достаточно оптимистичен и весел, там речь шла о том, что иногда бывает грусть и тоска по чему бы то ни было... колесо печали... у меня никогда не бывает мыслей, будто всё вокруг плохо... нет, мне нравится жизнь... просто временами становится грустно от давнего ощущения призрачности: когда ты не совсем человек, но и не призрак, завис ни здесь, ни там... вот в августе и начале сентября я попробовал себя в роли светского льва, заглушил в себе давние мысли на эту тему, но... ненадолго хватило, если честно... грустно понимать, что всё-таки ты сам по себе, наедине с жизнью».

Далее в переписке: «Кстати, часто я сравниваю себя со звездою, незаметно взбирающейся на небо, яркой вспышкой оставляющей по себе память и бесследно исчезающей. Есть ощущение конца. Как будто уже отжил все жизни, которые мог отжить, и скоро отправишься в другие измерения. Хочешь, пришлю тебе одно из моих наилюбимейших стихотворений?»

@centennial_reflection

Вот стихотворение из поста выше:

О чём ты, песнь моя? — рука моя слаба,
И если грянет бой — мне быть среди сражённых.
Но победителя всегда жалка судьба,
Когда уйдёт звездой в легенду побеждённый.

Ещё горит звезда. Ещё не кончен путь.
А мне уже пора войти в иные двери.
И страшно умирать, и — некуда свернуть,
Когда не можешь знать, а можешь только верить.

Я — верю, что конца не будет никогда.
Я открываю дверь — а за порогом Вечность.
Остался только шаг… Меня зовёт Звезда.
Горит костёр в ночи как знак далёкой встречи…

#стихотворения

Написано Наталией Некрасовой (Иллет) и опубликовано в «Чёрной книге Арды» в 1995 году. Арда — мир Толкина, где и происходили события «Властелина колец». Как известно, у англичанина всё было однозначно: вот Свет и вот Тьма. Не согласные с ним, Иллет и Элхэ Ниэннах (Наталья Васильева) преподнесли историю с точки зрения «тёмных».

@centennial_reflection

Про учёбу в СПбГУ. Часть третья

Летом 2020 года, по окончании второго курса, юноша вдруг решил оценить «тяжесть учёбы» в СПбГУ. Как это сделать? Самый простой вариант: узнать численность студентов на образовательных программах, найти статистику академических стипендиатов и вычислить соотношение. По идее, чем больше неудач на сессии («двоек» и «троек» на экзаменах), тем «тяжелее» учиться, более вынужденная вовлечённость в учебный процесс.

В университете, судя по подсчёту, после сессии теряют стипендию 45% студентов. Эта доля выше у экономистов и менеджеров (50%), у людей, которые учатся наукам о Земле, и юристов (55%), у физиков и математиков (60%). «Легче» всего было учиться на факультете свободных искусств и наук того времени: академическую стипендию теряли 20% студентов. Программа здесь славилась «либеральным» подходом к обучению, широким выбором студентами предметов, междисциплинарностью (например, по истории искусств был такой предмет: «Изобретая модернизм. Эстетика, власть и сексуальность в искусстве и культуре XVIII–XIX в.»). В институте истории учёба также ненапряжна: со стипендии слетали 25% историков. Надо постараться, чтобы сдать экзамены на оценку ниже «хорошей».

В чём ещё особенность истории? Сама общественная жизнь служит студентам лабораторией. Если учёба, предположим, физиков состоит не только из лекций и семинаров, но и перечитывания прочитанного, перерешивания решённого, а также лабораторных работ и исследований каких-то внешних процессов (где здесь личностью себя почувствовать?!), то историк извлечёт пользу из чего угодно, увидит исторический процесс за какими угодно событиями. Тем более когда сам создаёт небольшую историю и пробует на себе стили жизни. (Но это моё понимание истории как материала для творений. Оно у меня переходит в футуродизайн, когда сама трансформация, на мой же взгляд, невозможна без наследия... и прослеженного.)

Итак, учёба — «ненапряжная», жизнь для истории значима (а само понятие истории имеет много смыслов). Потому и неудивительно погружение юноши в студсовет и студенческую прессу.

Сейчас уже ясно, что студсовет и пресса историков сходили на нет. Медленно, но неуклонно. В чём состоял их смысл? В собирании активистов в одну социальную группу. По идее, выраженной ещё весной 2001 года, студенческий совет и газеты должны были сосредоточить людей, способных на обновление и оживление внеучебной деятельности на факультете. Наполнить смыслом само пребывание студентов здесь. Ну и образовать «политические связи» в духе той эпохи, с её элитами, раздробленностью общества, стремлением «стать большими людьми». Дать молодёжи опыт управления, взаимодействия с «властью», «сформировать гражданскую позицию» и тому подобное. Но главное — наладить контакт между учебными группами и кафедрами. Студсовет в этой парадигме играет роль «парламента», или пространства диалога в раздробленном обществе; пресса, в свою очередь, создаёт «общественное мнение», или поле смыслов, которое вводит активиста в жизненный мир обывателя (и собирает обывателей вокруг активиста).

За двадцать лет эта парадигма опустела. (Парадигма подобна этажу, на котором много людей, коммуникаций, точек пересечения, даже вид из окна и горизонты у этих людей сходные.) Студсовет стал объектом, на который направлено саркастическое отношение к современной власти. Властные структуры вообще находятся в кризисе, они почти мертвы, но сами-то люди советские, «брежневцы», этого не видят, как не видят и ценности сотворчества, партнёрства поколений. Они, в основном, исполнители. Им непонятны такие вещи, как рефлексивность, стиль жизни, трансформация (ценности осмыслителей). И нередко они в медиа самих себя губят вернее, чем самые заклятые враги. Студсовет в такой атмосфере утратил и смысл, и авторитет. Фоном складывался цифровой мир с его гибелью времени и пространства, децентрализацией, открытостью человеческой психики перед Бесконечностью, а это погубило коллектив в старом его понимании.

@centennial_reflection

Вот что получилось, когда я пытался оценить «тяжесть учёбы». Чем более ненапряжный учебный процесс, тем легче проходят сессии, а значит, тем больше студентов сохраняет за собой академическую стипендию.

Общая численность студентов в СПбГУ датирована 2019/20 учебным годом, а данные по стипендиатам относятся к весне 2020 года.

Опубликовано было в моём путеводителе по студенческой жизни, в главе о бюджете, стипендиях, матпомощи и финансировании проектов (вышла 25 октября 2020 года).

@centennial_reflection

О смерти и футуродизайне

Когда учился в старших классах, лет в 16–18, я путешествовал по другим мирам в компании с древним своим знакомым — существом в чёрном балахоне. Иногда он напоминал мне, как управлять психикой, учил этому. По атмосфере эти миры можно назвать туманно-триллерными, сумеречными. Жуткие для кого-то, они для меня были местом расслабления и спокойствия, познания и размышлений. (Нередко я какие-то блуждающие огни выводил из тёмных лабиринтов, особенно во времена начальной школы, выводил разных существ с отравленных, погибших территорий.)

Балахон — универсальная «одежда». В нём может быть что угодно. И надо смотреть по ощущениям: страх возникает или спокойствие, воспоминание всплывает или силы убывают. Лицо под капюшоном искать бессмысленно. По-моему, там чёрный дым, уходящий в разрыв пространства. Как подземный пар выходит из разлома земного, так и дым этот связан с потусторонним.

Но однажды он пришёл в белой маске с красными полосами. После путешествий и задушевных бесед мой спутник снял маску с себя и передал её мне. Тогда же произнёс слова, единственные, которые мой мозг вынес из сновидений: «Мы лишь гости в этом мире».

В земной реальности я становлюсь способным видеть социальные некрозы. Видеть те места в общественных структурах, которые нежизнеспособны, рассыпаются и могут подкосить всю систему. Пока система равновесна, я хочу либо вычерпать из неё всё жизненное, либо заменить опоры (основные идеи, цели, смыслы). Короче говоря, «пересобрать реальность». Если бы люди видели социальные системы так же хорошо, как полуразрушенные здания, они бы сами скорее эвакуировались. Опустошённость личности — то же самое, что и задавленность рухнувшими балками.

У способности, однако, есть и «негативный» эффект. Тело и восприятие оказываются в разных временных потоках. Что для тела «настоящее», то для восприятия уже «далёкое прошлое». Тело преобразует окружающий его мир, уже видя направление. Но на уровне проживания, на уровне бытовом, ты не встроишься в человеческий мир, поскольку мир этот мёртв. Чем более стандартное нужно от тебя другому человеку, тем сильнее образ человека застывает, рассыпается, его глаза стекленеют. По ощущениям, словно призрак, утративший силу, хочет ухватиться за тебя самого (это вызывает отторжение). Вот одна из причин невозможности на меня повлиять: как правило, потребность собеседника не проходит «проверки смертью» и достигает восприятия уже в состоянии праха. Со словами аналогично: любая форма сгорает в моём личном пространстве. Чтобы преодолеть «расстояние времени», нужно наполнить своё слово глубоко личным смыслом или чувством. Чем более силён в человеке творец, тем более живой он для меня.

Наверное, способность видеть социальные некрозы — черта прирождённых футуродизайнеров. Особенно в трагичную эпоху перехода от индустриального общества к обществу информационному.

P.S. Сидит за компьютером 12-летний пухляш. Ищет общения в «Шарараме». Он с головой ушёл в игру, укутанный атмосферой маленькой советской квартиры. За окном — сумерки. Вдруг отрок прервал игру и полез в интернет за словом (допустим, слово было «зороастризм»). Неисповедимы пути интернета, и они привели мальчика на статью о «людях-вóронах». Подобные люди появляются в организации в момент её гибели, сама энергия смерти привлекает «вóронов» даже против их желаний. Они стараются преобразить среду. Но остальные их избегают, как «вестников смерти», и не всякий работодатель обрадуется им в «собственной» организации. Ещё в тексте говорилось, что «вóроны» по природе своей неспособны «жить» и насладиться чем-то неподвижным. Юный читатель немногое понял из статьи и поспешил вернуться к милым смешарикам, но вот его память присвоила статье статус «потенциально значимой».

@centennial_reflection

О homo soveticus и его наследии

Был такой инженер — Лев Кошкин. Он окончил вуз в 1937 году и на заводе всего за три года дорос до главного конструктора. При нём производство автоматизировалось и ускорилось. Инженер всю свою жизнь проработал в «оборонке», которая всячески превозносилась советской властью (здесь даже «своя» экономика была, закрытая от остального общества).

О значении его изобретений говорят высшие премии — Сталинская, Ленинская. Власть также присвоила инженеру звание Героя Социалистического Труда.

И вот, в 1990 году Лев Кошкин дал интервью комсомольскому журналу «Смена». Как оказалось, его наблюдения перекликаются с моими. Только если я размышляю обо всём, что люди советские наследили, мимо проходя, и разбирать оставили мне, то инженер делился наболевшим.

Корреспондент: «...Тем не менее, отечественное гражданское машиностроение не обновлялось почти четверть века».
Лев Кошкин: «Если ставить вопрос о причинах нашего отставания вообще... Основная причина — ни у кого нет заинтересованности двигаться вперёд. Личной заинтересованности! Никогда не вывести такой породы человека, который начисто лишён желаний, кроме желания соревноваться, выполнять и перевыполнять. А исходили-то из этого! Поэтому у человека не осталось стимулов к настоящей работе. Впрочем, кое-какие остались: самолюбие, интерес, фанатичное желание что-то делать. Но это бывает довольно редко. И вот, поскольку была узаконена такая идеология — будто стимулы не нужны людям, будто они рождены только для участия в соцсоревновании, для выполнения сплошь и рядом идиотских заданий и проектов, — мы имеем то, что имеем. Когда человек понимает, что активность в работе не улучшает его жизнь... Скажем, если инженер независимо от результатов работы получает свои сто двадцать [рублей] и нет никаких перспектив, он постепенно скатится на позицию максимальной незатраты труда. Вот в чём вся трагедия».

Корр.: «Вас волнует, кто придёт на смену? Есть у вас молодые единомышленники, способные продолжить дело?»
Л.К.: «Единомышленников много. И это квалифицированные специалисты. Но они, к сожалению, тоже в возрасте — всем уже около шестидесяти. А молодые... Давно не приходили с новыми идеями, инициативами. Но ведь мы уже говорили: инициатива и творчество у нас [в экономике] не стимулируются. Психология максимальной незатраты труда закладывается ещё в институте, и у студентов нет никаких стимулов рваться к знаниям».

Кошкин Л., Анисимов В. Машинный век. Что он несёт людям? // Смена. 1990. № 6. С. 22–31.

#из_книг

@centennial_reflection

Про учёбу в СПбГУ. Часть четвёртая

Учёба на «Истории» и деятельность в СМИ и студсовете проходила на фоне угасания «публики». Поэтому 2018–2020 гг. можно назвать «позднепубличной эпохой». Если, конечно, помнить, насколько сильно активисты на факультете стремились объединить студентов в сообщество.

Взглянем ещё более глобально. От советского времени нам досталась мечта о массовом движении в общем для всех направлении. Строить «великое будущее» — всем и для всех. Производить «блага» — всем и для всех. Кажется, что идеологи не различали «100 тысяч» и «100 миллионов»: сколько бы ни числилось людей в государстве, они составляют собой предсказуемую целостность, вдохновлённую идеями властей.

В чём суть идеи коллективизма? Для материалиста она означает сложение плотностей (людей, ресурсов). Чем больше у тебя чего-то, тем сильнее твоё влияние на события, в которых твоя плотность и ценится. Приятно, наверное, говорить, что за тобою, таким маленьким, «стоят миллионы». Но пройдём на более глубокие слои восприятия. «Коллектив» — это место трансформации личности: дары других (энергия, ситуации) порождают новую характеристику, новый навык, новую черту личности. Личность и Другие творят совместную историю.

Советское общество, однако, осталось в слоях материализма. Оно превратило «коллектив» в острова неизменности. В обществе происходили одни и те же действия, пересекались одни и те же лица, обсуждались одни и те же проблемы (и обсуждения часто ни к чему не приводили), а все новые знакомства и ситуации упорно встраивались в привычные истории. Никакого творения: отыгрывай заданные роли. Но если «100 тысяч» можно увлечь одним и тем же набором ролей и смыслов, вписать в одну и ту же систему, то «100 миллионов» уже размывают всё. Самое страшное для автора этих строк — принять, что он часть «Матрицы». Принять, что вокруг него лишь искусственный интеллект, воплощённый в безумном количестве аватаров.

Если для «100 тысяч» человек ты значим, это популярность. Но «100 миллионов» означают абсурдность общественного устройства. Это и кислота, в которой растворяется всё, что ты значил прежде.

Неслучайно, наверное, в конце XX века распространились идеи о симуляции, «Избранных», «биороботах» и контроле, всеобщем эксперименте. Здесь уместно вспомнить и строки в одной песне: «Бог — одинокий ребёнок, брошенный всеми в пустом магазине игрушек». Noize MC пел о другом, но в этих его словах можно различить отголоски тех идей.

Так что философия Проявителей сфер проистекает из желания сохранить самоценность личности в реалиях сверхбольших данных и взаимодействий. Мы призваны служить живым людям, поддержать их самовыражение и переплести разные истории в глобальное пространство творения.

Но вернёмся к истфаку. Всех этих слов, даже образов тогда не было, но они, невыраженные, уже влияли на юношу. Он был в студсовете и занимался прессой постольку, поскольку верил в студенческое сообщество. Однако сообщество обернулось призраком. Общение личностей происходило в сетевом формате, во-первых, и их окружало поле безграничных возможностей, во-вторых. Если создаёшь проект, ты вынужден приглашать в него людей tête-à-tête — и помнить, что ты, как личность, и твой проект такие же песчинки во взболтанной действительности, как и все остальные.

Наша юность — время всеобщей диссоциации. И в этом хаосе, в эту эпоху безграничных возможностей (и неизбежного одиночества) рождаются ассоциации, структуры мира будущего.

@centennial_reflection

Далее рассмотрим «созерцательную эпоху» (2021–2023 гг.) в периоде моей учёбы на «Истории» в СПбГУ. Пару записей хочу посвятить «вхождению в науку» (в частности, защите диплома). Ну и поразмыслим о системе трудоустройства в современном обществе; здесь я выделил «осмыслительскую» линию власти, когда в вузе писал, что на «исполнителях» акцент стоит чрезмерный. Только достигают, нагромождают события, имена, связи, а где, ей-богу, рефлексия?! Мёртвый ресурс в кучу свален, и живого капитала из него так просто не сделать.

Но, может, я сначала обобщу мысли по личностным взаимоотношениям? Моя голова вот так и работает — «пакетами данных» (ментальными комплексами). И для меня невозможно просто делиться впечатлениями. Читаешь иногда в блоге: вот он пошёл, вот сделал то и то, таким вот чувством он преисполнен и «с надеждою смотрит в прекрасное далёко». У меня не так. А жаль. В нынешних условиях не самый подходящий тип личности для радости обыденных вещей.

@centennial_reflection