Полупогружные перспективы


Росатом потихоньку реанимирует свою идею о строительстве полупогружных судов.

Если утрировать, то полупогружное судно – это гибрид между «обычным» судном и подлодкой, заточенный на то, чтобы перевозить крупногабаритные и тяжелые грузы. Именно такие суда востребованы Росатомом – потребность в перемещении крупногабарита типа плавучих энергоблоков для той же Баимки, буровых платформ и т.д. есть уже сегодня, а завтра она будет еще более выраженной.

Обстановка для попыток наладить собственное производство ППС сейчас одновременно и благоприятная, и нет. С одной стороны, фрахт подобных судов для нас закрыт из-за санкций, самое время навалиться и сделать, наконец-то, что-то свое в этой области. Тем более, что и идея не нова, и зондаж уже на эту тему проводился в прошлом, и отдельные наработки имеются.

Но с другой стороны, наши дела совсем не радужны в смысле технической возможности все это произвести. Судите сами. Мы отрезаны не только от рынка фрахта (из-за чего и затеялось это движение с ППС), но, что очень важно, и от рынков технологий и оборудования. Наши собственные судостроительные предприятия мало того, что, мягко говоря, не идеальны с т.з. исполнительской дисциплины и соблюдения контрактных обязательств, так еще и критически перегружены обвалившимися на них со всех сторон заказами. А заграница нам не поможет.

Вот и получается – годы тому назад имели возможность, но не имели желания (давайте начистоту, кто там всерьез рассматривал это импортозамещение, когда есть «надежные партнеры»), а теперь же имеем желание (обусловленное жгучей потребностью), но толком не имеем возможности.

Однако, как бы то ни было, Росатом решил начать шевеления в этом направлении, выкатив техзадание на оценку и анализ рынка перевозок сверхтяжелых и негабаритных грузов с помощью ППС, а также технико-экономическое обоснование их изготовления и эксплуатации в России. Также затребованы калькуляции капзатрат на проектирование и строительство таких судов по определенным ТЗ. Отработать техзадание должен будет ЦНИИ морского флота.

Дело это не обещает быть скорым. Само выполнение заказа на рыночный анализ ожидается где-то через полгода. А контрактование, проектирование и, главное, постройка хотя бы одного ППС займут еще годы. Некоторые в отрасли на то и надеются: пока суд да дело, «или ишак сдохнет, или падишах» – авось, санкции отменят, и ввязываться в мороку с ППС и развитием собственного судостроения не придется вовсе.

#судостроение #Росатом

Линия позора


Вот так г-н Бейкер и недоброй памяти тов. Шеварднадзе поделили воды и ресурсы в Беринговом море.

Линия разграничения по всей логике должна была проходить по срединной линии (она выделена пунктиром). Но стороны решили провести ее почти по прямым – с разгромным счетом в пользу #США.

Соглашение это, напомним, никогда не было ратифицировано Москвой – ни при Союзе, ни при «демократии». Прошли десятилетия, СССР уже давно нет, РФ вроде как встала с колен, но мы продолжаем его добросовестно соблюдать.

Кому война, а кому – мать родна


В нынешнем украинском раскладе Норвегия, конечно, выступает с очень принципиальных позиций. Последовательно присоединяется к антироссийским санкциям, поддерживает НАТО, в общем, всячески активничает в стане противников Москвы.

Но для подобного подхода у них есть в том числе и очень веские «шкурные» основания. Ведь о себе норвежцы не забывают – ни в какой ситуации. Взглянем на любопытную статистику.

За девять месяцев текущего года Equinor (в девичестве – Statoil) продал в Европу на 8% больше газа с по сравнению с тем же периодом 2021-го. Как явствует из свежей финотчетности, общий объем продаж газа в ЕС + Великобританию за январь-сентябрь составил 14,2 млрд кубов против 13,1 млрд кубов годом ранее – на 1,1 млрд больше.

По деньгам же у норвежцев все вообще получается не хорошо, а очень хорошо. Так, скорректированная прибыль до налогообложения за II квартал вышла на исторически рекордный показатель, составив 24,3 млрд североамериканских долларов. Это почти на 8 млрд долларов больше, чем в I квартале нынешнего года. А уж по сравнению со II кварталом прошлого года это примерно в 2,5 раза больше – тогда норвежские газовики наторговали «всего» на 9,8 млрд долларов (европейцы от этого совсем не в восторге, но об этом отдельно).

Конечно, в Осло категорически не заинтересованы ни в удешевлении энергоносителей, ни в разблокировании российско-европейского сотрудничества в сфере поставок углеводородов. А зачем им это, если страна буквально купается в потоке нефте- и газодолларов?

#Норвегия #нефтегаз #НАТО

Госкомиссия: бесполезный разговор


Прошло очередное заседание Госкомиссии по вопросам развития Арктики.

Никаких сенсаций это мероприятие нам не подарило. Собравшиеся использовали заседание в основном для инвентаризации своих хотелок, а также как инфоповод для самопиара в СМИ.

На этом, в общем-то, весьма блеклом фоне тов. Трутнев не удержался от поднятия «остроактуальных» тем транзита и второго Суэца. «Что касается объема перевозок по Северному морскому пути, скажу честно, ситуация достаточно напряженная <…> в связи с транзитом, перевозка грузов из других государств в этом году упала», – заявил он. Правда, тов. Трутнев не пояснил, каким образом отсутствие транзита (не будем отрицать – реально имеющее место) способствует напряженности на СМП – транзит этот давал полный мизер по перевозкам, когда вообще давал хоть что-то.

Про тезис о том, что СМП «может стать вторым глобальным транспортным коридором после Суэцкого канала, одновременно разгрузив Восточный полигон железных дорог», просто промолчим. Тут давно все понятно – не будет там никакого ледового Суэца. Национальный транспортный коридор – да, обязательно. Внутренний каботажный маршрут – не сразу, но будет. А вот «второй после Суэца» – это нонсенс. «Второй после Суэца» означает, что мы должны перегнать Панамский канал, например. А там обороты под полмиллиарда тонн в год. И когда мы его обгоним?

Тов. Цыбульский продолжил хит-парад громких арктических заявлений, озвучив предложение собирать винторулевые колонки (от поставок которых отказались финны) для аварийно-спасательных судов. Сама по себе идея хорошая, но, опять же, а почему именно сейчас? Почему не годы назад, когда под это дело можно было бы провести модернизацию производства и импортировать технологии? И как все это быстро и эффективно локализовать теперь, в нынешних условиях? Риторические вопросы, да.

А в целом, повторим свой старый тезис: Госкомиссия окончательно выродилась в сугубо бумажный орган. Вместо того, чтобы стать эдаким «арктическим Политбюро», где ключевые игроки согласовывали бы свои позиции и усилия в рамках единой политики развития, стала она бесполезным клубом по интересам, работающим по инерции. Основные повестки задают большие шишки вроде Росатома, правительства, мейджоров и министерств. Как пример – тов. Мишустин выкатил постановление по минимизации загрязнения АЗРФ, один из многих документов, которые а) вполне предметны, обращаются к проблеме по существу и б) гарантированно дадут вполне осязаемые результаты в жизни. А вот комиссия просто плывет по течению, постепенно превращаясь в трибуну для разного рода маниловщины, выносимой в СМИ.

#госкомиссия #СМП #Суэц #транзит

Норвегия отбивается от потолка


Мы упоминали о том, что благодаря нынешнему острому кризису, деформировавшему российско-европейскую нефтегазовую торговлю, Норвегия буквально купается в деньгах. Благодаря чему она категорически не заинтересована в решении проблем и разморозке нормального диалога Европы с РФ.

Но тут есть один «нюанс». Деньги это европейские. И это не может не повлечь целого вагона последствий для Норвегии.

Согласно октябрьским европейским подсчетам, чистая прибыль Норвегии только от продажи газа в 2022 году составит 94 млрд долларов, что на 65 млрд долларов больше, чем в 2021 году. А в целом, по данным The Economist, по итогам года доходы страны по нефтегазовым поставкам достигнут порядка 200 млрд долларов.

На этом фоне норвежцев упрекают в эгоизме: встав-де перед выбором между перспективой заработать и европейской солидарностью, Осло выбрал сверхдоходы. И с точки зрения европейцев, это возмутительно. Зачем заливать Осло золотым дождем? Поэтому уже некоторое время норвежцам делают «толстые» намеки на необходимость пересмотра такое своей себялюбивой позиции. Не пора бы, мол, сбросить цены? А то тут Путин у ворот. А если норвежцам не захочется урезать ценник по собственной воле, ЕС может ввести ценовой потолок самостоятельно.

Однако норвежцам не впервой «бодаться» с Евросоюзом. Партнерство у них давнее и продуктивное, но отнюдь не безоблачное. Осло уперто стоит на своем: цены-де мы не снизим, так как вы, дорогие европейцы, сами в свое время отказались от долгосрочных контрактов. А вводить потолки – себе в убыток. Поскольку дело может повернуться так, что Осло-де станет выгоднее продавать свои углеводороды где-то за пределами Европейского континента. И будут ли рады европейцы, если такое произойдет? По итогу, евробюрократия пока что не смогла принудить Норвегию принять «таблетку от жадности» (хотя планов таких не оставляет).

Эта ситуация нам парадоксальным образом на руку. Пока норвежцы и европейцы сошлись в клинче, цены на углеводороды уверенно держат максимумы. И при этом упертая норвежская позиция, помимо прочих факторов, позволяет удерживать Евросоюз от введения потолка цен на газ.

#Норвегия #нефтегаз #ЕС

Новый сосед – новые проблемы


На Шпицбергене нам предстоит заполучить нового «соседа» – Турцию. Притом уже в весьма обозримом будущем: ожидается, что процесс ратификации турками соглашения о присоединении к Договору о Шпицбергене 1920 года завершится в ближайшие недели.

Скажем сразу: это отнюдь не простая формальность, не случайный каприз восточного лидера с султанскими амбициями. Турки настроены по поводу высоких широт весьма серьезно – присутствие там является и частью их прагматической внешней политики, и важным элементом их сверхдержавной картины мира. О том, каковы их планы и возможности в данном отношении, поговорим отдельно. А сейчас – о том, что изменится в шпицбергенских раскладах в связи с приходом турок.

Прежде всего – зачем идут туда турки?

Шпицберген для них станет первой постоянной опорной точкой в Арктике. Там они смогут обосноваться, а также нарастить и обкатать на практике свои северные компетенции (если что, таковые в наличии: в стране работает Полярный исследовательский центр при Стамбульском техническом университете; на счету Анкары – ряд экспедиций в Арктику и Антарктику). Они получат возможность создать базу для научной деятельности с прицелом на Северный полюс и акваторию СЛО, в том числе – СМП. За наукой последует работа по ресурсам. В ближайших планах турок – рыбная ловля и добыча полезных ископаемых на архипелаге. Все это в перспективе нескольких лет позволит им располагать развитой инфраструктурой организованного присутствия в Баренц-регионе и Арктике.

Сейчас общее мнение таково, что норвежцы не станут чинить туркам особых препятствий. Обе они – страны-союзницы по НАТО, а, кроме того, здесь и сейчас голос Турции очень важен в терминах одобрения заявки двух бывших скандинавских нейтралов, Швеции и Финляндии. Не исключено, что в ближайшие годы Турция сможет позиционировать себя еще и как один из «контрибуторов» в силовое обеспечение безопасности Скандинавии – и поможет им в этом Шпицберген и наработанный на нем арктический опыт.

Что поменяется с приходом турок для нас?

В краткосрочной перспективе есть соблазн считать, что какие-то вещи изменятся для РФ к лучшему. Наша дипломатия, опираясь на турок, сможет пытаться размягчить норвежскую позицию по Шпицбергену, добиваясь более добросовестного соблюдения буквы договора 1920 года. Притом опираясь в двух смыслах – и прямо (координируя с ними свои демарши), и косвенно, используя пример Турции и тот благоприятный режим, который она ожидаемо получит на архипелаге, для недопущения практики двойных стандартов и углубления дискриминации интересов РФ. Поэтому наши «гении тактики», скорее всего, будут смотреть на турок как на дружественного игрока и оказывать ему содействие – тем более, что турки сами будут этого содействия искать, особенно на первых порах.

В долгосрочной же, стратегической, перспективе для нас участие Турции в арктических делах вообще и шпицбергенских в частности не несет ничего хорошего. Турция прагматично выжмет из российской стороны максимум – для того, чтобы как можно прочнее утвердиться на архипелаге и в высоких широтах.

Годами единственным ограничителем нашей (не особо интенсивной) деятельности на Шпицбергене были собственно норвежцы с их политиками вытеснения РФ. Но теперь мы получим там активного соседа и конкурента, претендующего на ту же нишу в местной «экосистеме», в т.ч. в природопользовании. И может статься так, что по итогу он вытеснит нас оттуда эффективнее самих норвежцев.

#Турция #соседи #Норвегия #Шпицберген

Антарктические вакансии



КРДВ и HeadHunter взяли новую высоту — запустили ярмарку вакансий. Правда, судя по пингвину, подбирающемуся к кандидатам, трудиться будущие покорители полюса будут на Крайнем Юге — в Антарктиде.

Мы конечно все понимаем, "девочки-дизайнеры", "да кому какая разница, живут пингвины в АЗРФ или нет", но все же, по нашему скромному мнению, авторитет Корпорации развития Дальнего Востока и Арктики хоть к чему-то обязывает.

Коллеги, давайте не будем делать дела "на отмахнись"?

Смысл турецкой игры: цели


В свете последних новостей вновь и вновь слышим вопрос: а зачем Турции Арктика? Если очень кратко, ответить на этот вопрос можно так.

Во-первых, туркам интересны энергоносители. Они все больше видят себя в качестве игрока глобального энергорынка. Тоже хотят стать энергетической сверхдержавой, но, в отличие от РФ, у них это может получиться. Им в этом в последние годы помогает многое – и едва ли не в первую очередь «особая» политика России, которая уступила Анкаре азербайджанскую клиентелу и ослабила свое присутствие в бывшей советской Средней Азии, подарила туркам «Южный поток» и мирный атом, а теперь активно продвигает Турцию в качестве перворангового энергетического хаба. Энергоносители есть в Арктике, и турки очень даже намерены поучаствовать в их разработке, а если повезет – то и в дележке.

Во-вторых, #Турция понимает в глобальной логистике. То, что Севморпуть может стать интересным транспортным коридором, также не ускользнуло от ее внимания. Туркам хотелось бы так или иначе осуществлять свое присутствие на маршруте, желательно – в качестве одного из его «стейкхолдеров». Как это пока ни кажется странным, такие возможности у страны потенциально есть.

В-третьих, турки хотят принять участие в разработке биологических ресурсов Северного Ледовитого океана. В перспективе ближайших лет и десятилетий пища неминуемо станет одной из «мировых валют», а СЛО, особенно в условиях северной миграции более южных видов, которую отмечают ученые, вполне может претендовать на звание одного из перспективных резервуаров биоты. Отметим, установка на эксплуатацию водных ресурсов хорошо гармонирует с курсом на проникновение в зону СМП.

В-четвертых, идея «великого Турана» по-прежнему актуальна. Более того, чем больше проблем у РФ, тем выше перспективы перетекания этой идеи в практическую плоскость. На фоне СВО и психологического кризиса, искусно подогреваемого западными противниками России внутри российского общества, восприимчивость тюркского сегмента общества к пантюркистским темам объективно растет – это одна из линий, по которым коренные могут отстраиваться от России в измерении идентичности. Как мы помним, пресловутый «Туран» простирается до арктического побережья, в его ареал входят в том числе районы АЗРФ. Где, по совпадению, находятся и энергоносители (см. пункт «во-первых»).

В-пятых, это престижно. Турция (без дураков) имеет глобальные сверхдержавные амбиции, а наличие арктической политики – это непременный атрибут современного центра силы (см. кейсы таких неарктических игроков, как КНР, Индия, Германия, Бразилия).

Это не исчерпывающий список, в жизни все сложнее, но базовые вещи просматриваются именно таким образом.

Смысл турецкой игры: возможности


В прошлый раз мы писали о турецких амбициях в отношении Арктики. Но для того, чтобы стать явью, амбиции должны опираться на некие практические возможности. Есть ли они у турок? Вот об этом и поговорим.

Прежде всего, Турция уже обладает целым рядом арктических компетенций и продолжает их успешно наращивать. Для Арктики нужны ледоколы и суда ледового класса – а у турок есть мощное судостроение, не чуждое работе по северам. Например, именно турецкая верфь Besiktas построила первый в мире двухтопливный танкер-химовоз ледового класса Polar7 для канадцев. К услугам турок прибегают и российские игроки, косвенно помогая турецким судостроителям знаниями и опытом, применимыми в Заполярье. Как мы помним, на Sefine Shipyard строится ледокол класса Icebreaker7 для Росморречфлота, а Росатом заказал у Kyzey строительство плавдока под атомные ледоколы. Турки же строили краболовы для СЗРК, которые пошли в Баренцево и Норвежское моря. Иными словами, турки способны быстро и относительно дешево заиметь собственный арктический флот (ледокольный, транспортный, рыболовецкий), что делает их независимой фигурой в заполярных раскладах.

А еще туркам не привыкать к строительству арктической инфраструктуры. Помогла, опять же, Россия – «щедрая душа». Кто строил на Чукотке еще при Абрамовиче? Кто строил жилье и реконструировал объекты инфраструктуры в ЯНАО? Кто строит в Мурманске для Новатэка? Благодаря в том числе российским заказчикам турецкие строители (те же RHI, Limak Marash и т.д.) прекрасно знают, как работать за полярным кругом, обладают пресловутым «знанием местности». Иными словами, технических преград на пути освоения Арктики турками нет.

В информационном, интеллектуальном измерении все также идет по восходящей. В Турции активно создается профильная наука (под крышей уже упоминавшегося нами Полярного исследовательского центра при Стамбульском техуниверситете) и собственная полярная исследовательская школа, а закрепление на Шпицбергене даст возможность ее дополнительно развить. Турки будут продвигать различные научные коллаборации с арктическими соседями, чтобы подпитать свою школу, и им пойдут в этом навстречу (см. ниже).

Важным фактором (и турецким ресурсом) является благоприятная международная обстановка. С Запада Турции не будут мешать: она не конкурент местным игрокам; она член НАТО; а если что-то пойдет не так, жизнь туркам на том же Шпицбергене (как точке вхождения) можно будет осложнить через норвежцев. С Востока – тоже. Не будем повторяться, упомянем лишь, что Москва рассматривает Анкару как важного тактического попутчика, а тактика у нас давно заменила стратегию. Поэтому Турцию и с нашей стороны ожидает режим наибольшего благоприятствования, дополнительно оберегаемый от кризисов широким турецко-азербайджанским лобби, сформировавшимся на всех уровнях власти и корпоративки за истекшие десятилетия (это не в каком-то сугубо отрицательном смысле – просто констатация факта: умеют, знают, практикуют).

В целом, у турок для продвижения в Арктике есть желание, есть понимание, есть конкретные цели и – главное – есть реальные возможности. Вот из этого и надо исходить.

#Турция

Судьба акватории: мнение аудитории


Подводим итоги нашего опроса о том, следует ли России прекратить соблюдение соглашения Бейкера-Шеварднадзе по разделу Берингова моря.

Больше всех набрал первый вариант ответа – «да, немедленно». За прекращение заведомо проигрышной для России, подковерно заключенной и до сих пор не подтвержденной российской стороной в рамках законных процедур (!) сделки высказались 59% голосовавших. На втором месте – пункт, предлагающий вновь вынести этот вопрос на переговоры и перезаключить договор на более выгодных условиях. Сторонники этого варианта представляют внушительный сегмент – почти четверть от числа участников (24%, если точнее).

Третье место за теми, кто хотел бы расторжения сделки на условиях отсрочки (7%). В принципе, три этих пункта (расторгаем сделку сразу; расторгаем сделку с тайм-аутом; начинаем переговоры с целью устранения заложенных в ней несправедливостей) и собрали подавляющее большинство – 90% голосов. Остальные варианты пользовались куда как меньшей популярностью.

За соблюдение условий сделки выступает меньшая часть опрошенных – 10%. Из них половина боится #США (а ну как сделают нам «а-та-та», давайте лучше терпеть дальше) и при этом убеждена, что воля начальства для русского человека закон, вторая половина считает, что соблюдать надо, но нужно хотя бы извлечь из этого определенную выгоду в виде пиара и пропагандистских очков.

В общем, настроения аудитории понятны. Опять же, по личным ощущениям, в профильной экспертной и госслужбистской среде они примерно такие и есть. Но решают, конечно, не там. И, судя по всему, решения такого уровня у нас по-прежнему принимают люди, для которых понятие «соглашение с США» священно, а слово «сделка» прошито на уровне BIOS.

Про сделки


Почему «сделка Бейкера-Шеварднадзе» – пресловутое соглашение по Берингову морю – так показательна? Потому, что она является «лакмусовой бумажкой», проявляющей целый ряд реалий нашей жизни – международной и не только.

Во-первых, это наглядное воплощение fair deal по-американски. Это когда ты отдаешь на копейку, а получаешь на рубль. Ну, это если ты с американской стороны. Если со стороны условных индейцев – сразу появляются нюансы. Сделки с американцами, особенно заключенные впопыхах, на волне каких-то там «взаимных симпатий», на фоне «хороших и продуктивных личных отношений» с американскими лидерами и проч., – они вот такие.

Во-вторых, это показывает, что в нашем государстве важно, а что нет. Вот, например, подпись мертвого перворангового начальника – важна. Договоренности с «мировым гегемоном» – важны. А «бумажки» типа ратификации законодательной властью в рамках конституционных процедур, а также все эти «претензии» депутатов, сенаторов, экспертов, регионов, «непонятливой» общественности – да как-то не очень.

В-третьих, это идеальная иллюстрация позднесоветского стиля госуправления, который, к огромному сожалению (и вопреки массовым представлениям), перекочевал через ельцинские времена в настоящий момент. Это когда решения по ключевым темам принимаются кулуарно, без тщательной проработки вопроса, без привлечения экспертов и заинтересованных лиц. Тут возникает вопрос: а как такое вообще возможно? Какие ЛПР заинтересованы в том, чтобы важнейшие вопросы, имеющие самое прямое отношение к государственным интересам, рассматривались в отрыве от анализа этих интересов и оценок последствий, которые для них наступят?

В-четвертых, и это отчасти отвечает на вопросы, заданные выше, у таких сделок обычно имеется сильная неформальная составляющая. Это когда общие интересы меняются на частные. Например, тот же Шеварднадзе после длительных лет продуктивной работы на посту главы МИД СССР, в ходе которой он заключил не только сделку по Берингову морю, но и много прочих «интересных» сделок, плоды которых мы все продолжаем и продолжаем пожинать, побыл в статусе президента (пусть и не СССР, а Грузии) и в целом не бедствовал. А тов. Горбачев, благодаря которому все эти сделки в конечном счете стали возможны, закончил жизнь нобелевским лауреатом, уважаемым человеком, эдаким советским Манделой. А вот в Гаагу никто из них не попал (хотя тому же тов. Горбачеву вменялись «преступления против человечности» типа разгона демонстраций и всяких наших закавказских и прибалтийских дел со штурмами телецентров и проч. – но «мировой гегемон» не дал в обиду, уважил свои неформальные обязательства). Про «личный аспект» сделок и сделочной активности забывать не надо – и это тоже прекрасно показывает обсуждаемый кейс.

Чему нас учит «сделка Бейкера-Шеварднадзе»? Тому, что подобные сделки – это очень плохо. Плохо для страны в целом, для каждого из нас в отдельности. Влезть в них можно легко и быстро, а вот выйти – крайне сложно и долго, если вообще возможно (вот эта вот конкретно – 30 лет с лишком соблюдается, и будет, «если надо», еще столько же).

Бойтесь сделок, господа-товарищи.

Остров Врангеля: спящий конфликт


Мы тут все про «сделку Бейкера-Шеварднадзе» и наши заявки на восстановление справедливости, а ведь у американцев к нам есть свои претензии в Арктике. И распространяются они не просто на шельф или водные просторы, а на часть нашей территории.

Речь идет об острове Врангеля.

Исторически его статус некоторое время был не вполне определен – на него претендовали и Россия, и США (об этом как-нибудь в другой раз), а с 1924 года он находится под эффективным советским/российским контролем и официально рассматривается как территория РФ. Однако на фоне нынешнего российско-американского конфликта в Штатах решили поднять старый территориальный вопрос.

Говоря точнее – пока что, скорее, «приподнять». Показать перспективу, вбросить еще один элемент неопределенности в геополитическое уравнение со многими неизвестными, решаемое и в Арктике, и в более широком международном контексте. В американской статье, увидевшей свет в начале ноября, прямо утверждается: остров Врангеля принадлежит США, а Россия его незаконно оккупирует с того самого 1924 года.

При всей неформальности площадки, выбранной для этого заявления, недооценивать его категорически не следует. Автором опуса является не просто какой-то, допустим, экзальтированный журналист, а Томас Дэнс, член американской Комиссии по арктическим исследованиям – федерального органа, поставляющего экспертизу президенту США. А трибуну для озвучивания его аргументов предоставила авторитетная Wall Street Journal.

Тут будет уместно упомянуть, что «спящие» претензии на остров – еще и важный элемент внешнеполитического «портфолио» штата Аляска, причем сразу по двум трекам. Во-первых, по международно-правовому треку: частью политического дискурса на Аляске является муссирование темы данного острова как возможно принадлежащего США. Во-вторых, по линии КМНС – время от времени всплывают тезисы о том, что остров входил в исторический культурный и хозяйственный ареал аляскинских коренных, и поэтому-де у США на данную территорию есть некие особые права. В силу этой «специализации» аляскинцы время от времени будируют вопрос принадлежности острова. Так, при ратификации многократно уже упомянутой «сделки Бейкера-Шеварднадзе» тогдашний сенатор от Аляски – не кто иной, как наш «старый знакомый» Фрэнк Мурковский – сделал особое заявление: размежевание в Беринговом море не имеет юридических последствий для территориальной претензии США на остров Врангеля.

Понятное дело, у запросов США нет никаких шансов конвертироваться в реальные территориальные уступки… до тех пор, пока у России сохраняется способность дать по рукам любым желающим откусить от русского пирога. В этом свете, очередное появление этой идеи здесь и сейчас может означать что-то одно из двух. Либо в США утрачивают веру в эту российскую способность, либо вопрос острова вводится в расклад в качестве одной из «фишек» для грядущего торга по урегулированию отношений «после СВО».

#арктикабезопасность #соседи #США

Почистим Шпицберген?


Наши потихоньку наращивают активность на Шпицбергене. При этом есть установка на диверсификацию присутствия. В том числе – через продвижение «волонтерки».

Итак, принято принципиальное решение о том, чтобы на архипелаг зашли представители движения «Чистая Арктика». Если кто не помнит, это такая полународная, полугосударственная инициатива, запущенная летом прошлого года. В ее рамках по заполярным регионам ходят в экспедиции волонтеры, собирающие отходы, оставшиеся там с прежних времен, и готовящие их к утилизации. Теперь, стало быть, в сферу интересов «Чистой Арктики» попадет и непростой архипелаг. Все это также неплохо сочетается со стратегией ухода от исключительно угольной парадигмы нашего присутствия на островах – эковолонтерство неплохо дополнит туристические темы, раскручиваемые тт. Неверовым и Чекунковым.

Надо признать, само движение неплохо попало в жилу.

Актуальность природоохранных повесток в мире растет, это долгосрочный тренд, на который не влияют ни пандемии, ни войны. Но беда в том, что вся глобальная «зеленка» плотно находится под Западом с сильным преобладанием США и Великобритании. Она не то чтобы была глубоко инфильтрирована западной агентурой (хотя и это тоже), она буквально является порождением западных идеологических и политических центров и спецслужб.

России на этом «рынке» нужна была какая-то своя ниша – такая, чтобы и значимость ее нельзя было отрицать, и чтобы она не подпала под западный контроль ни в организационном, ни в идейном смысле. И в это ТЗ неплохо лег «уборочный» формат. Ведь убирать в Арктике – это важно, правда? Правда – не согласиться с этим не сможет даже самый оголтелый западный эко-радикал. При этом сама организация (которая «Чистая Арктика») реализовалась в уже привычном «гибридном» варианте, сочетающем общественное и государственное начала. Последнее, к слову, со следующего года будет усилено – организация получит прямое госфинансирование и правовое прикрытие (оно нужно, например, в тех случаях, когда «уборщики» сталкиваются в ходе экспедиций с какими-то явно заброшенными объектами, которые формально могут быть у кого-то на балансе, из-за чего волонтерам начинают грозить статьи УК).

Ну а теперь, с новыми, так сказать, силами – на Шпицберген. Показывать флаг и формировать свой активизм на экологическом треке.

#экология #соседи #Шпицберген

Северный широтный тяни-толкай


Не успели заинтересованные лица порадоваться разморозке одного из больших арктических долгостроев – Северного широтного хода, – как проект вновь стал на паузу.

В правительстве приняли решение приостановить работу по СШХ. Причина банальна: не хватает денег и, в более широком ключе, ресурсов. Эти ресурсы востребованы на тех направлениях, которые нужны уже здесь и сейчас. Прежде всего речь идет о Восточном полигоне: нужно срочно расширять мощности наземной коммуникации с Китаем, являющимся стратегическим российским торговым партнером. Второй в списке правительственных приоритетов – Мурманский узел. Обнаружив, что Россия оказалась в растущей изоляции, руководство взялось форсировать Мурманск как альтернативу портам Прибалтики (для стран которой впору вводить отдельную категорию «особо недружественного государства»).

Получение стоп-сигнала не порадовало лоббистов/участников проекта. Для регионов это серьезный шаг назад – казалось бы, уже вполне осязаемый проект опять откладывается до морковкина заговенья, а значит, снижается статусность соответствующих субъектов в арктическом и федеральном контекстах. Для вовлеченных же мейджоров это еще и денежные «нюансы». Тот же Газпром аккурат в этом октябре успел заключить договор генподряда на строительство участка «Надым – Пангоды», который как раз является элементом будущей магистрали. А тут нате-здрасьте.

Впрочем, СШХ «улетел, но обещал вернуться». Как заявил тов. Хуснуллин, «после того как мы два основных наших направления – с учетом изменившейся логистики – запустим, мы вернемся еще раз к Северному широтному ходу. Он достаточно дорогостоящий проект, но я считаю, что он безусловно имеет перспективу развития». Но не надо обольщаться. Эта «пауза» надолго. Страна только начинает перестраиваться экономически, будут ли северные проекты типа СШХ востребованы через несколько лет с инвестиционной точки зрения в тех условиях – вопрос открытый. Но главное – геополитика. В свете имеющихся вариантов прогнозирование будущего СШХ становится совсем уж неблагодарным делом.

#СШХ

Площадка для Чибиса


Тов. Чибис продолжает свой «вертикальный рост по горизонтали». Теперь – в качестве главы рабочей группы по обеспечению транспортно-логистического и социально-экономического развития АЗРФ при Госсовете.

Группа эта не появилась сама по себе – собственно, с идеей ее создания вышел сам тов. Чибис. Как круг задач, так и полномочия ее пока достаточно аморфны. Тут тов. Чибис отчасти действует как Наполеон – главное, ввязаться в драку, а там видно будет.

Но не надо думать, что тем для разговора в формате рабгруппы не будет. Чем конкретно занять госсоветчиков и Госкомиссию, на которую рабгруппа будет выходить со своими предложениями – тов. Чибис обязательно найдет. В качестве приоритетных тем, вокруг которых будет крутиться деятельность рабгруппы, просматривается лоббистская работа по ведению уже существующих проектов, интересных прежде всего самому Мурманску. Это, конечно же, Мурманский транспортный узел, а также завязанные на город-порт проекты Новатэка и Росатома. Любопытно, что тов. Чибис застолбил за собой не только «железо» (большие проекты), но и «мягкий сектор», который будет охватывать, в том числе, социалку, демографию, кадры, компетенции и т.д.

Запуск рабгруппы – шажок в сторону смещения институционального и личного баланса в нашей системе развитого заполярного феодализма. Появляется еще один мини-центр принятия решений, отличающийся тем, что он, являясь структурой «общеарктической», будет находиться под кураторством и влиянием конкретного региона и связанных с ним игроков.

И еще один момент. Объективная реальность в том, что для мурманского главы руководство рабгруппой может стать хорошим дополнительным способом постоянной самоактуализации в арктической повестке, что неплохо ложится в общую канву роста стратегической роли региона и усиления аппаратного веса его руководителя.

#Мурманск

США и КМП


Как мы помним, Соединенные Штаты в свое время отказались ратифицировать Конвенцию ООН по морскому праву (КМП) 1982 года. Как ни странно, это их решение самым непосредственным образом повлияло на арктический расклад.

Начнем с вопроса: а почему американцы отказались принимать на себя обязательства по КМП?

В первую очередь из-за того, что это – самоограничение, столь неприятное Вашингтону в принципе. Как это сформулировали в 2012 году сенаторы, оппонирующие КМП, «моря не принадлежат никакой организации», а любые попытки распространить на США международные нормы являются ограничением суверенитета страны. Также им изначально не нравились ограничения, накладываемые конвенцией на глубоководное бурение: ни администрация Рейгана в уже далеком 82-м, ни ее преемники на такое немыслимое преступление против своей нефтянки пойти не смогли.

Ну отказались и отказались, дальше-то что? А то, что теперь США не могут сделать двух очень важных для них вещей.

Первое. Как все мы знаем, укрепление российских позиций в Арктике давно вызывает у Вашингтона острую аллергию. И одна из многочисленных претензий к нашей стране, озвучиваемых американскими деятелями, касается конкретно «чрезмерных требований» России по континентальному арктическому шельфу, продвигаемых через ООН с помощью механизмов КМП. В американском политическом дискурсе реально существует ряд нарративов о том, что попытки РФ застолбить за собой шельф в районе подводного хребта Ломоносова и поднятия Менделеева являются «нарушением международного права» (!) и фактором возможного конфликта в Арктике. Однако против-то они против, но опротестовать российскую заявку по КМП не могут – как раз потому, что не ратифицировали конвенцию.

Второе. Штука в том, что США бы и сами могли претендовать на часть арктического шельфа. С точки зрения геологии, это вполне возможно – имели место соответствующие изыскания, была собрана некая доказательная база. Но это если бы Штаты были стороной КМП, а они таковой не являются.

Поэтому пока господам американцам приходится сидеть на двух стульях – и напирать на «международное право» в морских вопросах, и устраняться от участия в ключевом международно-правовом документе по теме.

#США #КМП #соседи #шельф

Американский сектор


А вот так, по мнению американцев, мог бы выглядеть сектор шельфа, который можно было бы выкроить в пользу США через механизмы ООН...

...Если бы США ратифицировали Конвенцию ООН по международному морскому праву.

(Американский сектор выделен коричневым, российский — белым, канадский — голубым, датский — синим.)

#США

Уроки Певека: ледоколы


В прошлом году в ходе певекского кризиса коллега справедливо отмечал:

Почему в советской Арктике все работало нормально? Потому, что все ледоколы были сосредоточены в едином органе управления и штаб морских операций привлекал разные ледоколы к разным операциям. Что имеем сегодня? Есть Атомфлот, у которого теперь 5 атомоходов. Есть Росморпорт, у которого 30 с лишним дизельных ледоколов. Они живут каждый своей жизнью...

Нужен механизм, при котором возможно будет «перебрасывать» ледоколы туда, где они нужны (при возможности), невзирая на судовладельца. Я понимаю, что мы живем в рыночных отношениях. Нужны договоры и все прочее, но ледоколы принадлежат Российской Федерации, а не частным лицам. То есть если атомоходов не хватает или они не успевают, то надо помочь тому же Минтрансу.

Надо сказать, что подобное видение было не единичным. Просто до поры до времени подобным простым и здравым идеям не было хода – они тонули в море межведомственной борьбы на СМП, в нашей «арктической семибоярщине». Прошлогодний кризис помог обнажить многие недостатки хаотичной системы управления СМП, заставив начать движение к восстановлению нормальных практик.

И что мы имеем в этом году?

ФГУП «Росморпорт» заключило контракт с госкорпорацией «Росатом» на аренду трех дизельных ледоколов для работы в Арктике зимой 2022-2023 годов.

Слово тов. Пылину из Росморпорта: «В Арктике на Северном морском пути в этом году уже работает ледокол «Новороссийск», а в декабре 2022 года ‒ январе 2023 года к работе приступят ледоколы «Красин», «Адмирал Макаров» и «Капитан Драницын». В Сабетте будет работать ледокол «Санкт-Петербург» и еще два буксира. Таким образом, в Арктике группировка ледоколов увеличена за счет того, что ледоколы Северо-Западного бассейна переведены туда под контракты Росатома».

В общем, певекская встряска не прошла для системы бесследно. Определенные выводы сделаны, есть тренд на оздоровление.

#стратегия #смп

Поднятие и спуск


….В смысле, поднятие флага на одном атомном ледоколе и спуск на воду другого состоялись сегодня на Балтзаводе. Флаг поднят на «Урале», а на воду спустили «Якутию». Дата выбрана красивая – 22.11.22, у нас такое любят. Ну и четыре двойки, опять-таки, – куда же без них этой серии?

Новости это хорошие. Атомный ледокольный флот продолжает пополняться новыми УАЛами проекта 22220. Они заменят уставшие суда более ранних проектов, продленный ресурс которых успешно подстраховал нас от ледокольной паузы на СМП.

Серия по-прежнему идет со сдвигом вправо. Были (и есть) тому и объективные, и субъективные причины. На первые повилять сложно – большая геополитика неподвластна подрядчикам и смежникам. А вот у вторых есть имена, отчества и фамилии, с ними можно бы и разобраться. Сегодняшнее президентское внушение должно внести немного отрезвления в этом плане.

Всем причастным – искренние поздравления.

#ледоколы #судостроение