Intro

Духовное возрождение Русской Православной Церкви провалилось. Возможности, предоставленные церкви на волне свободы первой половины 90-х, а затем - в первые годы патриаршества Кирилла, были не просто проигнорированы, они были похоронены. Время, когда жизненно необходимые реформы возможно было реализовать и этим дать новый импульс церковной жизни, прошло - его не вернуть. По итогам трех десятилетий «небывалого духовного возрождения» РПЦ превратилась в своего рода гибрид «министерства православного исповедания» и советской структуры. Да, что-то было сделано, но все проведенные изменения носили половинчатый характер.
А поскольку полностью реформа церковной жизни так и не была осуществлена, то вот и продолжают «диванные реформаторы» разглагольствовать о языке богослужения, частоте Причащения и служения с открытыми вратами, подменяя актуальный разговор о назревших на сегодняшний день реформах вялым словоблудием на темы из 90-х и 00-х, переливая их из пустого в порожнее.
Однако новое время требует новых реформ.
Формат тг-канала позволит нам сформулировать самые острые и животрепещущие вопросы, вливая в старые либеральные мехи новое вино церковного творчества.
Здесь вы прочитаете о самых свежих идеях, о которых пока что страшно рассуждать даже в фейсбуке.

Добро пожаловать!

Приближается десятый юбилей интронизации патриарха Кирилла, а с московских настоятелей, как это и водится, вновь собирают мзду. Это только в прошлом году патриарх призывал жертвовать деньги больницам, в этом же все вновь вернулось на круги своя. С прихода собирают по 35 тысяч рублей. В Москве, согласно статистике, 301 приходской храм. Это дает нам сумму в 10,535 млн ₽. Десять лямов. Только с Москвы. Сколько еще бабла привезут благодарные гости из епархий, не поддается даже примерным подсчетам.
Раз уж начинать разговор о реформах, то делать это с требования финансовой прозрачности всех денежных потоков внутри РПЦ. Финансовые отчеты настоятеля перед приходским советом, архиерея перед епархиальным советом, синода перед архиерейским собором должны стать нормой и основой для дальнейшего существования.
Конечно, все можно превратить в балаган, особенно тему денег. Люди, которые приходят в храм раз в неделю, едва ли точно могут сказать, на что должны быть потрачены приходские средства. А очень часто они и не хотят этого знать - положили денежку в ящик и успокоились. Поэтому нет смысла отчитываться во всех тратах перед всеми прихожанами или даже перед приходскими собраниями. Но о чём-то необходимо рассказывать, пусть и в порядке информирования (например, о расходах на социальную деятельность), но надо помнить, что всегда есть риск нарваться на неадекватов.
Тему денег продолжим в следующих постах.

В одном из аналитических материалов на тему создания ПЦУ говорилось, что «мировое православие никогда не будет прежним».
Действительно, Украина или, в действительности, более ранний по времени не-приезд русской делегации на Критский собор стали спусковым крючком для прорыва копившегося напряжения. Конкуренция между двумя церквами стала настолько явной, что не могла дальше прикрываться речами о всеправославном единстве и дипломатией.
Москва накопила достаточно сил, создала жесткую вертикальную структуру на своей канонической территории и приобрела большое влияние в мире, а на последнем Синоде очень явственно начала играть мускулами. Создание экзархатов в Западной Европе и Юго-Восточной Азии раньше не считалось возможным, потому что не хотелось создавать напряжение в отношениях с Вселенским патриархатом. Но сейчас Москва продемонстрировала свою готовность вступить в войну, и сила явно на ее стороне.
Но во всем этом есть одно важное «но». У МП очень хорошо получается, говоря канцелярским языком, который так любят наши церковные чиновники, «создавать структуры», строить вертикаль и усиливать свое присутствие. Но в основании всех этих структур находится обычный среднестатистический православный приход, будь он хоть в России, хоть во Франции, хоть в Таиланде. Для того, чтобы сложная структура в несколько уровней устояла, у нее должно быть прочное основание. Но именно с «базовой единицей» у Москвы явно проблемы. Я имею в виду ту традицию взаимоотношений «епископ-священник-прихожанин», которая преобладает в нашей церкви. Можно строить какие угодно пирамиды, но если основание непрочно, то долго им не простоять.

Продолжаем тему денег в Церкви.
Тему финансовой отчётности надо отличать от темы распоряжения поступившими доходами. Поговорим пока о первой.
Здесь надо выделить несколько аспектов:
1. финансовая отчетность для широкой публики - каждый, кто интересовался деятельностью любой правильной благотворительной организации, знает, что там принято публиковать (обычно на сайтах) отчеты о своей финансовой деятельности. Не было бы ничего зазорного, если бы для широкой публики РПЦ раскрыла свои основные траты. Для РПЦ было бы неплохо осуществить хотя бы программу-минимум: публиковать отчеты о том, сколько денег было потрачено на социалку, образование, содержание штата Патриархии и Синодальных учреждений, строительство и ремонт храмов. Почему этого не делается? Видимо, это суперпринципиальная позиция - не пускать никого в свои внутренние дела. И плевать, что мы живем в информационную эпоху, ведь принципы важнее)))
2. Финансовая отчетность для внутреннего пользования. На самом деле, она есть. Приходы отправляют ее в епархиальные управления в составе годовых отчетов, а епархии, в свою очередь, свои сводные отчеты отправляют в Патриархию. Хорошо бы еще Патриархия отчитывалась о потраченных средствах. Например, в рамках докладов Патриарха на Архиерейском соборе.

Но одно дело отчетность, а другое дело - решение о расходовании средств. Церковное руководство на всех уровнях категорически не желает, чтобы ему указывали, куда тратить деньги. Ну что ж, это их право. Оно и понятно - человек с улицы не имеет понятия о том, в чем испытывает потребность организация (приход/епархия/патриархия). В конце концов, в госуправлении институт партисипативного бюджета тоже не очень-то и распространен.
Кроме того, церковное руководство очень боится, что его права распоряжаться неучтенными финансами будут ограничены. Опасения напрасные, так как в церкви крутится столько черного нала, что учесть весь его объем просто не представляется возможным.

Итак, вырисовывается следующая схема (пока что на приходском уровне):
в приходе есть деньги, много денег. Ими распоряжается настоятель. Ну и ладно, пусть распоряжается. Но: те расходы, которые делаются на нужды прихода (приходские проекты, благотворительность, зарплаты клирикам и сотрудникам) затем публикуются для ознакомления со стороны прихожан.

Если настоятель демократичен, то решение о расходовании некоторой части средств он принимает совместно с приходским советом (но не с приходским собранием, тут - горький опыт того, что настоятелю начнут указывать, куда тратить деньги, и/или высказывать свое недовольство сделанными тратами). При этом часть нала остается неучтенной. Ну а что? Священники кормятся от алтаря. В ситуации отсутствия фиксированных зарплат из централизованного источника это вполне эффективный метод.

Хотите, как в Венесуэле?
Батюшка Лютер отвечает: не просто хотим, а мечтаем именно о том, чтобы было как в Венесуэле:

«Церковь в Венесуэле взяла на себя ответственность за марши оппозиции, призывающие к смещению президента Мадуро, сообщило издание британских католиков Сatholic Нerald».

На самом деле, все предельно просто:
- Церковь должна проповедовать Евангелие,
- Церковь призвана, среди прочего, нелицеприятно обличать социальную несправедливость и злоупотребления,
- Церковь призвана быть на стороне слабых, которых унижают власть имущие,
- Церковь призвана останавливать насилие как со стороны государства, так и со стороны оппозиции.

Вставать на сторону элиты, которая несправедливо обращается со своим народом, для церкви немыслимо. И рассуждения о том, что церковь не вмешивается в политику, звучат как минимум необдуманно. Как только от лица церкви начинает высказываться хоть малейшая поддержка властям, она уже вмешалась в политику. Конечно, очень удобно принимать молитвенную позу, когда тебя спрашивают об актуальных политических событиях, и при этом пользоваться расположением власти тогда, когда речь идет о выгоде той или иной церковной структуры. А вот выступить на стороне народа не у каждого хватит смелости.

Католические епископы молодцы, будьте как католические епископы.

https://www.catholicnewsagency.com/news/venezuelan-bishops-back-opposition-marches-after-calling-maduro-illegitimate-98326

На сайте Московской городской епархии 21 января сего года был опубликован указ от 31 декабря 2018 года (обратите внимание на разрыв дат самого указа и его публикации) митрополиту Ростовскому Меркурию, которого сняли с настоятельства в храме Успения Вешняках и назначили в Преображенский храм в Тушино.
Интереснее всего в этой ситуации то, что духовенство Вешняков вообще не было в курсе, что владыка уже не настоятель. На протяжении трех недель (на которые пришлись Рождество и Крещение) Меркурий благополучно играл роль главы прихода, а отцы ни сном, ни духом об этом.

Вообще, паразитирование Ростовского митрополита на жизнедеятельности состоятельных московских храмов вызывает, мягко говоря, недоумение.
Посудите сами, будучи правящим архиереем и главой митрополии, он последовательно становился настоятелем трех столичных приходов: сперва в Ваганьково (2011-2013), затем в Вешняках (2013-2018), и вот сейчас - в Тушино. Какой пастырской необходимостью это вызвано? Какая польза будет общинам от того, что владыка назначен к ним настоятелем? Объяснить это мотивами душепопечения довольно трудно, но вот финансовые мотивы («доить» состоятельные приходы) тут весьма кстати. Помощник Меркурия иеромонах (до недавнего времени - протоиерей) Филипп (Куликов) - сын московского благочинного прот. Сергия Куликова, клирик Донской митрополии, регулярно к большим праздникам отвозил приходские деньги из Вешняков в Ростов, иногда задерживая зарплату клирикам.

Вот отзыв
о методах митрополита Меркурия и Ко с одного из форумов:

«Даю совет - сделайте инвентаризацию всех ценностей с помощью финансово-хозяйственного отдела МП, потому что сначала эта рейдерская команда "уходит" всех старых и верных приходу людей, не взирая на лица и жизненные обстоятельства, а потом уходит (переходит на новое место) сама, прихватив старинные иконы и те ценности, которые можно утащить (с Ваганьково утащили даже два больших старинных подсвечника с солеи)».

Рейдерская практика назначения правящих архиереев настоятелями богатых приходов должна уйти в прошлое. Епархиальные владыки пусть сидят в своих епархиях (которые и так давно уже превратились в архиерейские вотчины, но об этом - в другой раз), а главы синодальных учреждений (если они не викарии Патриарха), когда они вынуждены по служебным обязанностям быть в Москве, могут, например, служить в Даниловом монастыре или в домовом храме в Чистом переулке.

Приближается 1 февраля и все церковные эксперты и аналитики спешат подвести итоги прошедших десяти лет патриаршества. Сделает это и «Батюшка Лютер», обратив внимание только на свою любимую тему - тему церковной реформы или, используя терминологию отчета на сайте «Патриархии», церковных преобразований.

А преобразований все-таки немало. В первую очередь следует назвать пресловутое «разукрупнение епархий» и рукоположение большого числа молодых епископов. Прекрасная инициатива, но ее логичным продолжением все-таки было бы
избрание архиереев на епархиальных собраниях духовенства (или, как минимум, выдвижение епархиальным собранием нескольких кандидатур для последующего назначения одного из кандидатов на заседании Синода). Сюда же надо добавить и право избрания духовенства общиной. А также и регламентации относительно образовательного ценза новых архиереев - высшее очное духовное образование и высшее светское. От высшего образования хуже еще никому не было.

Да, появился Высший церковный совет. Но следующим шагом могло бы стать превращение этого «кабинета министров» в то, чем ВЦС задумывался на Поместном соборе 1917-18 гг. - в выборный орган, второе «легкое» высшего церковного управления, наравне с Синодом.

Да, создано Межсоборное присутствие. Но точно ли в его рамках может состояться действительно актуальная дискуссия на больные темы? И вообще, когда последний раз вы слышали новости про Межсобор?

Да, была создана сложная система церковного управления с кучей синодальных отделов. Но в итоге создания большого количества отделов так и не появилось пресловутого делегирования полномочий - одного из методов эффективного управления. Такое впечатление, что синодальные учреждения только добавляют патриарху работы, а поступающие ему на подпись документы измеряются килограммами. Этого можно было бы избежать, если бы глава Синодального отдела имел широкие полномочия в пределах своего сектора и не должен был бы постоянно оглядываться на Святейшего.

Продолжение следует...

Интернет облетела фотография, на которой патриарх Кирилл награждает Рауля Арашукова орденом кн. Даниила. Что ж, церковные ордена и медали для не чистых на руку политиков - вещь не новая, прецеденты были и раньше. Но это повод поговорить о самом принципе церковных наград.

Функция нынешних «похоронных принадлежностей», выдаваемых от лица церкви, понятна - это «морковка» для тех, кто вложился в церковную стройку. Тут поражает какое-то топорное стремление следовать изжившим себя советским традициям. В синодальную эпоху никаких церковных наград светским чиновникам, ясное дело, не было.

Что с этим делать? Да лучше бы вообще отменить все эти медали и ордена. Если благотворитель хочет жертвовать от сердца, то ему никакой орден не нужен. А если он готов оказывать поддержку церкви только ради бирюлек, то зачем такая поддержка нужна?

Помимо ярмарки тщеславия, есть здесь и «духовная составляющая» - награды могут восприниматься как своего рода индульгенция. Ну, тут уж как в анекдоте - «Деньги мы вам вернем». На том свете судить нас будут по совершенно иным критериям.

Так что церковные ордена это не «поощрение» и «воспитательная мера», это прямое искажение Евангелия - возгревание человеческого тщеславия и ложная надежда на снисхождение на Страшном суде.