Екатерина Доброхотова-Майкова, переводчик книг Энтони Дорра про его роман «Птичий город»:
В сравнении со «Всем невидимым нам светом» «Птичий город» изумляет шириной охвата — от далекого 1453 года (и даже еще более далекого мифологического прошлого вымышленной книги) через недавнее прошлое — Корейскую войну — и современность к фантастическому будущему.
Переводя, невозможно было не удивляться, как выстроена и уравновешена эта невероятно сложная конструкция, как, словно в детективе, завязываются и постепенно развязываются загадки, перетекая от одного персонажа к другому, и разные голоса сплетаются в общую историю.
Вообще у Дорра особенно подкупает то, что он любит людей. Не оправдывает их – и не осуждает, просто дает нам глядеть на мир их глазами.
#надкнигойработали
В сравнении со «Всем невидимым нам светом» «Птичий город» изумляет шириной охвата — от далекого 1453 года (и даже еще более далекого мифологического прошлого вымышленной книги) через недавнее прошлое — Корейскую войну — и современность к фантастическому будущему.
Переводя, невозможно было не удивляться, как выстроена и уравновешена эта невероятно сложная конструкция, как, словно в детективе, завязываются и постепенно развязываются загадки, перетекая от одного персонажа к другому, и разные голоса сплетаются в общую историю.
Вообще у Дорра особенно подкупает то, что он любит людей. Не оправдывает их – и не осуждает, просто дает нам глядеть на мир их глазами.
#надкнигойработали
Анна Захарова, редактор книги «Утраченное кафе “У Шиндлеров”, рассказывает о своих впечатлениях от нее
Книга о стойкости в самые темные времена. Когда привычная жизнь внезапно рушится, когда приходится адаптироваться к страшной новой реальности, к которой совершенно не хочется привыкать, когда на стенах кафе, где еще, казалось бы, вчера играла музыка и танцевали счастливые люди, появляются нацистские символы и слова ненависти по отношению к евреям, оказывается, что самое важное — верность своим идеалам и крепкие семейные узы. Именно это помогает выжить и не отчаяться. О нацизме и Холокосте написано много книг, но почти нигде, на мой взгляд, так пронзительно не соединяется катастрофа мирового масштаба с трагедией отдельной семьи, как это удалось сделать Мериел Шиндлер. Читая эту книгу, ощущаешь себя свидетелем описываемых событий. Такой «эффект присутствия» создается благодаря фотографиям из семейного архива и подлинным документам, текст которых приводит автор. В конце книги есть даже рецеты выпечки, включая способ приготовления знаменитого яблочного штруделя — самого вкусного во всей Австрии!
#надкнигойработали
Книга о стойкости в самые темные времена. Когда привычная жизнь внезапно рушится, когда приходится адаптироваться к страшной новой реальности, к которой совершенно не хочется привыкать, когда на стенах кафе, где еще, казалось бы, вчера играла музыка и танцевали счастливые люди, появляются нацистские символы и слова ненависти по отношению к евреям, оказывается, что самое важное — верность своим идеалам и крепкие семейные узы. Именно это помогает выжить и не отчаяться. О нацизме и Холокосте написано много книг, но почти нигде, на мой взгляд, так пронзительно не соединяется катастрофа мирового масштаба с трагедией отдельной семьи, как это удалось сделать Мериел Шиндлер. Читая эту книгу, ощущаешь себя свидетелем описываемых событий. Такой «эффект присутствия» создается благодаря фотографиям из семейного архива и подлинным документам, текст которых приводит автор. В конце книги есть даже рецеты выпечки, включая способ приготовления знаменитого яблочного штруделя — самого вкусного во всей Австрии!
#надкнигойработали
Екатерина Черезова — редактор «Науки и кулинарии» и человек, очень близкий к восхитительному миру сладостей: она закончила кондитерскую школу Марии Селяниной (Барселона). Екатерина написала о своих впечатлениях от работы над книгой.
«Люблю книги про научный взгляд на привычные вещи. Почему в рецептах, по которым мы готовим, все именно так, а не иначе? Почему именно 200 г сахара/муки/молока, почему нужно смешивать ингредиенты в таком порядке, а не в другом? Что получится, если сделать что-то по-своему? Эта книга про физику и химию, стоящие за готовкой. Текст сам по себе не слишком сложный, хотя пришлось стряхнуть пыль со школьной (и не только) физики, чтобы перевести все должным образом. Ну а как кондитеру мне было очень интересно заглянуть на кухню шефов, я сделала для себя несколько маленьких открытий. Скажем, многие знают, что майонез — это эмульсия, но задумывались ли вы, что томатная паста — твердое вещество?»
#надкнигойработали
«Люблю книги про научный взгляд на привычные вещи. Почему в рецептах, по которым мы готовим, все именно так, а не иначе? Почему именно 200 г сахара/муки/молока, почему нужно смешивать ингредиенты в таком порядке, а не в другом? Что получится, если сделать что-то по-своему? Эта книга про физику и химию, стоящие за готовкой. Текст сам по себе не слишком сложный, хотя пришлось стряхнуть пыль со школьной (и не только) физики, чтобы перевести все должным образом. Ну а как кондитеру мне было очень интересно заглянуть на кухню шефов, я сделала для себя несколько маленьких открытий. Скажем, многие знают, что майонез — это эмульсия, но задумывались ли вы, что томатная паста — твердое вещество?»
#надкнигойработали
В дополнение к предыдущему посту передаем слово автору, Джеральду Дарреллу:
«Я постарался нарисовать точный, без преувеличений, портрет моей семьи; они выглядят такими, какими я их видел. Вместе с тем, чтобы объяснить их несколько эксцентричное поведение, думается, надо уточнить, что в те дни пребывания на Корфу все были еще достаточно молоды: старшему, Ларри, было двадцать три, Лесли — девятнадцать, Марго — восемнадцать, я же, самый младший, был впечатлительным десятилетним юнцом. О возрасте нашей матери нам было трудно судить по той простой причине, что она никогда толком не помнила даты своего рождения; поэтому скажу просто: она была матерью четырех детей. А еще она настаивает, чтобы я непременно уточнил: она вдова, — поскольку, как она весьма проницательно заметила, мало ли что люди могут подумать.
Надеюсь, эта книга доставит читателям такое же удовольствие, как и предыдущие — «Моя семья и другие звери» и «Птицы, звери и родственники». Здесь отражены очень важная часть моей жизни и то, чего многие нынешние дети, кажется, увы, лишены, — поистине счастливое, солнечное детство».
#надкнигойработали
«Я постарался нарисовать точный, без преувеличений, портрет моей семьи; они выглядят такими, какими я их видел. Вместе с тем, чтобы объяснить их несколько эксцентричное поведение, думается, надо уточнить, что в те дни пребывания на Корфу все были еще достаточно молоды: старшему, Ларри, было двадцать три, Лесли — девятнадцать, Марго — восемнадцать, я же, самый младший, был впечатлительным десятилетним юнцом. О возрасте нашей матери нам было трудно судить по той простой причине, что она никогда толком не помнила даты своего рождения; поэтому скажу просто: она была матерью четырех детей. А еще она настаивает, чтобы я непременно уточнил: она вдова, — поскольку, как она весьма проницательно заметила, мало ли что люди могут подумать.
Надеюсь, эта книга доставит читателям такое же удовольствие, как и предыдущие — «Моя семья и другие звери» и «Птицы, звери и родственники». Здесь отражены очень важная часть моей жизни и то, чего многие нынешние дети, кажется, увы, лишены, — поистине счастливое, солнечное детство».
#надкнигойработали
В дополнение к предыдущему посту передаем слово автору, Ивлину Во:
«С 1928 по 1937 год у меня не было постоянного дома, как не было и движимого имущества, которое не уместилось бы запросто в одну багажную тележку. Я непрерывно путешествовал — либо по Англии, либо за рубежом. Четыре книги, перепечатанные здесь в отрывках, представляют собой описания ряда странствий, выбранные мною по одной простой причине: в тех поездках я изрядно поиздержался и возлагал все надежды на публикацию путевых дневников — тягомотных ежедневных отчетов об увиденных местах и новых знакомствах вперемешку с банальными сведениями, а подчас и весьма незрелыми комментариями. Сокращая их до нынешнего объема, я стремился оставлять в неприкосновенности сугубо личностные моменты повествования — в расчете на то, что от них по-прежнему веет дыханием свежести».
#надкнигойработали
«С 1928 по 1937 год у меня не было постоянного дома, как не было и движимого имущества, которое не уместилось бы запросто в одну багажную тележку. Я непрерывно путешествовал — либо по Англии, либо за рубежом. Четыре книги, перепечатанные здесь в отрывках, представляют собой описания ряда странствий, выбранные мною по одной простой причине: в тех поездках я изрядно поиздержался и возлагал все надежды на публикацию путевых дневников — тягомотных ежедневных отчетов об увиденных местах и новых знакомствах вперемешку с банальными сведениями, а подчас и весьма незрелыми комментариями. Сокращая их до нынешнего объема, я стремился оставлять в неприкосновенности сугубо личностные моменты повествования — в расчете на то, что от них по-прежнему веет дыханием свежести».
#надкнигойработали
В дополнение к предыдущему посту передаем слово автору, Артуру Конан Дойлу:
«Отдельные и не связанные между собой заметки о спиритизме были объединены моими стараниями в монографию. Возникновение самой идеи написания книги требует некоторого пояснения. Прежде всего, мною был накоплен большой объем материала, и, не руководствуясь никакими скрытыми мотивами, я решил ознакомить широкий круг читателей с собственной точкой зрения на то, что казалось мне наиболее важным для человечества. Монография включает главы о Сведенборге, Ирвинге, Э. Дж. Дэвисе, о происшествии в Гайдсвиле, о сестрах Фокс, о братьях Эдди и о жизни Д. Д. Хоума. Все это случилось задолго до того, как мне в голову пришла мысль, что я уже достаточно далеко продвинулся в своих попытках создания полной истории спиритического движения. На меня вдруг снизошло озарение, и я понял, что смогу написать эту историю, используя свои впечатления и глубокие личные познания в области современного состояния спиритизма».
#надкнигойработали
«Отдельные и не связанные между собой заметки о спиритизме были объединены моими стараниями в монографию. Возникновение самой идеи написания книги требует некоторого пояснения. Прежде всего, мною был накоплен большой объем материала, и, не руководствуясь никакими скрытыми мотивами, я решил ознакомить широкий круг читателей с собственной точкой зрения на то, что казалось мне наиболее важным для человечества. Монография включает главы о Сведенборге, Ирвинге, Э. Дж. Дэвисе, о происшествии в Гайдсвиле, о сестрах Фокс, о братьях Эдди и о жизни Д. Д. Хоума. Все это случилось задолго до того, как мне в голову пришла мысль, что я уже достаточно далеко продвинулся в своих попытках создания полной истории спиритического движения. На меня вдруг снизошло озарение, и я понял, что смогу написать эту историю, используя свои впечатления и глубокие личные познания в области современного состояния спиритизма».
#надкнигойработали
Делимся впечатлениями Александра Гузмана, ведущего литературного редактора издательства «Азбука», работавшего над книгой «Сердце бури» Хилари Мантел.
C «Сердцем бури» — одна из самых безумных историй во всем современном книгоиздании вообще (см. последний, длинный, текст в цитатном блоке - нарезка из большого интервью с Мантел в Paris Review). Огромный, под тысячу страниц, сложнейший исторический роман, так о Французской революции в англоязычном пространстве еще не писал никто и никогда — только на самом деле это был ее первый роман. Написан еще в 70-х, сразу после того, как она университет закончила и поехала с мужем в Африку — там и дописывала в свои 24-27 лет . А потом несколько десятилетий никто не хотел его печатать — просто не было аудитории для этой книги ни в конце 70-х, ни в 80-е.
Она тем временем несколько книжек в современном сеттинге успела написать, но все чисто для того, чтобы в издательском мире хоть как-то пробиться, а потом и этот свой опус-магнум протолкнуть. Уже в 90-е кто-то затеял движуху — не помню, там с газетного интервью начиналось или сразу с потенциальной издательской программы, мол, связаться со всякими уже устоявшимися современными авторами и попытать, нет ли у них в загашниках каких-нибудь своих самых первых опытов, которые они все же хотели бы опубликовать. Ну и нашлось у Мантел — как раз «Сердце бури».
#надкнигойработали
C «Сердцем бури» — одна из самых безумных историй во всем современном книгоиздании вообще (см. последний, длинный, текст в цитатном блоке - нарезка из большого интервью с Мантел в Paris Review). Огромный, под тысячу страниц, сложнейший исторический роман, так о Французской революции в англоязычном пространстве еще не писал никто и никогда — только на самом деле это был ее первый роман. Написан еще в 70-х, сразу после того, как она университет закончила и поехала с мужем в Африку — там и дописывала в свои 24-27 лет . А потом несколько десятилетий никто не хотел его печатать — просто не было аудитории для этой книги ни в конце 70-х, ни в 80-е.
Она тем временем несколько книжек в современном сеттинге успела написать, но все чисто для того, чтобы в издательском мире хоть как-то пробиться, а потом и этот свой опус-магнум протолкнуть. Уже в 90-е кто-то затеял движуху — не помню, там с газетного интервью начиналось или сразу с потенциальной издательской программы, мол, связаться со всякими уже устоявшимися современными авторами и попытать, нет ли у них в загашниках каких-нибудь своих самых первых опытов, которые они все же хотели бы опубликовать. Ну и нашлось у Мантел — как раз «Сердце бури».
#надкнигойработали
Анна Захарова, редактор книги «Непокоренный», рассказывает о своих впечатлениях от нее.
«Свободные люди, забывшие о горьком прошлом, не заслуживают светлого будущего», — гласила надпись на мраморной табличке в рабочем кабинете Зигберта Вильцига, главного героя «Непокоренного» Джошуа Грина. В этой книге со всей возможной ясностью говорится о важности сохранения памяти — как коллективной о трагических и позорных страницах истории, так и личной о корнях и травмирующем опыте. Грин, основываясь на архивных документах, описывает, через что прошел Зигги Вильциг во времена Холокоста, а также рассказывает о его жизни в Америке. Каково было начинать жизнь заново? Как ему удалось справиться, обрести уверенность и снова научиться радоваться? Он пережил ад нацистских лагерей и спасся, но до конца жизни, уже став президентом нефтяной компании и коммерческого банка, часто повторял: «Я до сих пор не свободен. Я по-прежнему в Освенциме». Его беспокоила проблема антисемитизма и пропаганды со стороны отрицателей Холокоста, он опасался, что люди вновь станут жертвами ненависти. Этот удивительный человек был уверен: нельзя забывать о подобных ужасах, иначе они повторятся.
#надкнигойработали
«Свободные люди, забывшие о горьком прошлом, не заслуживают светлого будущего», — гласила надпись на мраморной табличке в рабочем кабинете Зигберта Вильцига, главного героя «Непокоренного» Джошуа Грина. В этой книге со всей возможной ясностью говорится о важности сохранения памяти — как коллективной о трагических и позорных страницах истории, так и личной о корнях и травмирующем опыте. Грин, основываясь на архивных документах, описывает, через что прошел Зигги Вильциг во времена Холокоста, а также рассказывает о его жизни в Америке. Каково было начинать жизнь заново? Как ему удалось справиться, обрести уверенность и снова научиться радоваться? Он пережил ад нацистских лагерей и спасся, но до конца жизни, уже став президентом нефтяной компании и коммерческого банка, часто повторял: «Я до сих пор не свободен. Я по-прежнему в Освенциме». Его беспокоила проблема антисемитизма и пропаганды со стороны отрицателей Холокоста, он опасался, что люди вновь станут жертвами ненависти. Этот удивительный человек был уверен: нельзя забывать о подобных ужасах, иначе они повторятся.
#надкнигойработали
Надеемся, что вам понравился рецепт «краутчи из одуванчиков». Своими впечатлениями от работы над книгой «Ферментация» поделилась ее редактора, Екатерина Черезова:
«Редактировать такие книги — одно удовольствие. Главное — не увлечься тестированием рецептов, а то некуда будет ставить все эти баночки и бутылочки! По «Ферментации» Рейчел де Тампль готовить очень просто, рецепты элементарные, только придется набраться терпения – бактериям нужно время. А еще Рейчел очень вдохновляюще пишет о пользе ферментированной еды и о волшебстве превращения самых обычных продуктов в нечто совершенно новое, с оригинальным вкусом. Жду теперь сезона черемши, хочу попробовать ферментированный песто. А потом, пожалуй, сделаю краутчи из одуванчиков».
#надкнигойработали
«Редактировать такие книги — одно удовольствие. Главное — не увлечься тестированием рецептов, а то некуда будет ставить все эти баночки и бутылочки! По «Ферментации» Рейчел де Тампль готовить очень просто, рецепты элементарные, только придется набраться терпения – бактериям нужно время. А еще Рейчел очень вдохновляюще пишет о пользе ферментированной еды и о волшебстве превращения самых обычных продуктов в нечто совершенно новое, с оригинальным вкусом. Жду теперь сезона черемши, хочу попробовать ферментированный песто. А потом, пожалуй, сделаю краутчи из одуванчиков».
#надкнигойработали
Я как будто ходила на цыпочках
Здравствуйте, книгоголики! Не так давно вышла книга Лианы Мориарти «Яблоки не падают никогда». Своими впечатлениями от работы над роман поделилась его переводчик Евгения Бутенко.
«Работая над переводом, я как будто ходила на цыпочках и, затаив дыхание, ожидала каждой новой фразы, а вместе с ней развития сюжета не только на событийном уровне — мелкими, семенящими шажками, полунамеками, но и на эмоциональном. В каждом предложении — тонко подмеченное и изящно выраженное автором человеческое чувство на фоне какой-нибудь детали повседневности, хоть и австралийской, но на удивление знакомой. Этот мелкий бисер переживаний, рассыпанный по книге, яркие мазки и косые штрихи к характерам героев сливаются в пеструю, но очень цельную картину и придают всему повествованию глубокий гуманистический подтекст в том смысле, что каждый ее герой, мужчина или женщина, молодой или пожилой, в своих поступках и душевных кризисах близок и понятен читателю, как мне кажется, любого пола и возраста. Все они, благодаря любовному отношению автора, вызывают интерес и сочувствие, и это, на мой взгляд, главная прелесть и ценность книги Лианы Мориарти».
#надкнигойработали
Здравствуйте, книгоголики! Не так давно вышла книга Лианы Мориарти «Яблоки не падают никогда». Своими впечатлениями от работы над роман поделилась его переводчик Евгения Бутенко.
«Работая над переводом, я как будто ходила на цыпочках и, затаив дыхание, ожидала каждой новой фразы, а вместе с ней развития сюжета не только на событийном уровне — мелкими, семенящими шажками, полунамеками, но и на эмоциональном. В каждом предложении — тонко подмеченное и изящно выраженное автором человеческое чувство на фоне какой-нибудь детали повседневности, хоть и австралийской, но на удивление знакомой. Этот мелкий бисер переживаний, рассыпанный по книге, яркие мазки и косые штрихи к характерам героев сливаются в пеструю, но очень цельную картину и придают всему повествованию глубокий гуманистический подтекст в том смысле, что каждый ее герой, мужчина или женщина, молодой или пожилой, в своих поступках и душевных кризисах близок и понятен читателю, как мне кажется, любого пола и возраста. Все они, благодаря любовному отношению автора, вызывают интерес и сочувствие, и это, на мой взгляд, главная прелесть и ценность книги Лианы Мориарти».
#надкнигойработали
Уникальное издание Буссенара
Вот что о нашем издании книги говорит Елена Трепетова — специалист по жизни и творчеству Буссенара, литературный редактор издания и автор комментариев:
«Новое издание буссенаровской дилогии «Ледяной ад» и «Капитан Сорви-голова» не просто уникально, а уникально в кубе: по своему содержанию, оформлению и справочному аппарату. Новый перевод «Ледяного ада», выполненный специально для этого издания А. Лущановым, в полтора раза (!) длиннее обоих известных переводов (А. Сергеева и С. Сивоволовой). Классический перевод «Капитана Сорви-головы», сделанный в середине ХХ века К. Полевым, был впервые сверен с подлинником, в текст внесены небольшие, но множественные дополнения, вставлен пропущенный эпизод попытки тылового ограбления главного героя, выверены имена собственные, исправлены редкие, но яркие ошибки (к примеру, попавшись в языковую ловушку, переводчик лишил бурского генерала одного глаза, а главный герой у него, находясь в Кейптауне, сообщал о своей скорой депортации на мыс Доброй Надежды — что является географическим абсурдом). Иными словами, дилогия о Жане Грандье впервые приходит читателю в полном виде, целиком соответствующем авторскому замыслу!
Оформление тома не менее уникально. Книгу украшают 123 иллюстрации! Из них 91 — чёрно-белая: портрет автора и заставка, 32 гравюры Шарля Клериса и 3 карты к «Ледяному аду», 27 гравюр Клериса и 27 гравюр Мариуса Льеже к «Капитану Сорви-голова». Этот комплект знаком многим читателям по другим изданиям. А вот цветная вклейка, включающая в себя 32 иллюстрации из французской прессы рубежа XIX и XX веков — настоящая изюминка! Это обложки к первой журнальной публикации, карта Трансвааля, эпизоды судебной хроники (похоже, именно ими и вдохновлялся Луи Буссенар, сочиняя детективную интригу первой части «Ледяного ада»), гравюры, изображающие освоение Клондайка и основные сражения англо-бурской войны.
Наконец, комментарии, специально подготовленные для настоящего тома, не менее уникальны. Их автор не ограничился краткими справками географического и общекультурного характера, но предпринял попытку прокомментировать эпизоды «Капитана Сорви-голова» с точки зрения исторической правды. Именно ли Буссенар ввёл в оборот термин «гуманная пуля», над которым потешается не одно поколение читателей? Не самим ли романистом выдумана жестокая пытка «подколи свинью»? Вправду ли буры взорвали гигантское водохранилище, построенное древними баролонгами? Применялся ли сторонами конфликта «коровий таран» с целью прорыва вражеского оцепления? Ответы на эти и другие вопросы, давно мучающие поклонников романа, узнают читатели нашей новой книги».
#надкнигойработали
Вот что о нашем издании книги говорит Елена Трепетова — специалист по жизни и творчеству Буссенара, литературный редактор издания и автор комментариев:
«Новое издание буссенаровской дилогии «Ледяной ад» и «Капитан Сорви-голова» не просто уникально, а уникально в кубе: по своему содержанию, оформлению и справочному аппарату. Новый перевод «Ледяного ада», выполненный специально для этого издания А. Лущановым, в полтора раза (!) длиннее обоих известных переводов (А. Сергеева и С. Сивоволовой). Классический перевод «Капитана Сорви-головы», сделанный в середине ХХ века К. Полевым, был впервые сверен с подлинником, в текст внесены небольшие, но множественные дополнения, вставлен пропущенный эпизод попытки тылового ограбления главного героя, выверены имена собственные, исправлены редкие, но яркие ошибки (к примеру, попавшись в языковую ловушку, переводчик лишил бурского генерала одного глаза, а главный герой у него, находясь в Кейптауне, сообщал о своей скорой депортации на мыс Доброй Надежды — что является географическим абсурдом). Иными словами, дилогия о Жане Грандье впервые приходит читателю в полном виде, целиком соответствующем авторскому замыслу!
Оформление тома не менее уникально. Книгу украшают 123 иллюстрации! Из них 91 — чёрно-белая: портрет автора и заставка, 32 гравюры Шарля Клериса и 3 карты к «Ледяному аду», 27 гравюр Клериса и 27 гравюр Мариуса Льеже к «Капитану Сорви-голова». Этот комплект знаком многим читателям по другим изданиям. А вот цветная вклейка, включающая в себя 32 иллюстрации из французской прессы рубежа XIX и XX веков — настоящая изюминка! Это обложки к первой журнальной публикации, карта Трансвааля, эпизоды судебной хроники (похоже, именно ими и вдохновлялся Луи Буссенар, сочиняя детективную интригу первой части «Ледяного ада»), гравюры, изображающие освоение Клондайка и основные сражения англо-бурской войны.
Наконец, комментарии, специально подготовленные для настоящего тома, не менее уникальны. Их автор не ограничился краткими справками географического и общекультурного характера, но предпринял попытку прокомментировать эпизоды «Капитана Сорви-голова» с точки зрения исторической правды. Именно ли Буссенар ввёл в оборот термин «гуманная пуля», над которым потешается не одно поколение читателей? Не самим ли романистом выдумана жестокая пытка «подколи свинью»? Вправду ли буры взорвали гигантское водохранилище, построенное древними баролонгами? Применялся ли сторонами конфликта «коровий таран» с целью прорыва вражеского оцепления? Ответы на эти и другие вопросы, давно мучающие поклонников романа, узнают читатели нашей новой книги».
#надкнигойработали
В продолжении предыдущего анонса приводим слова автора книги «Живописец душ», Ильдефонсо Фальконеса, о чем его книга:
«Барселона, несомненно, один из самых прекрасных европейских городов, поражающий огромным множеством зданий в стиле модерн, иные из которых объявлены ЮНЕСКО достоянием человечества. Такой архитектурный комплекс появился в результате особенностей городской застройки, а также благодаря богатству социального класса, поддержавшего столь одаренное творческой фантазией движение модерна.
В этом романе я попытался через Далмау Сала представить читателю широкую панораму стиля, который развивался на протяжении трех десятилетий: великие архитекторы и мастера прикладных искусств создали изумительные творения, ими сегодня восхищается мир, хотя долгие годы этот стиль порочили, очерняли, даже порой безвозвратно губили или искажали архитектурные памятники. Я постарался привязать вымысел к реальным датам возведения всех этих зданий, хотя в некоторых случаях, ради полноты картины, позволил себе некоторые вольности: так, например, скульптурная группа на фасаде Дворца музыки появилась позднее, чем описано в романе.
В то же самое время с великолепием построек и даже с широтой воззрений, которая была присуща значительной части барселонской буржуазии, соседствовала нищета, верная спутница промышленной революции. Пока фабриканты тратили деньги, соревнуясь в роскоши, эксплуатируемый класс, чудовищно обнищавший, начинал сознавать себя как политическую силу, отказавшись от постулатов анархизма и террористических актов, из-за которых Барселона прославилась как «город бомбистов».
#надкнигойработали
«Барселона, несомненно, один из самых прекрасных европейских городов, поражающий огромным множеством зданий в стиле модерн, иные из которых объявлены ЮНЕСКО достоянием человечества. Такой архитектурный комплекс появился в результате особенностей городской застройки, а также благодаря богатству социального класса, поддержавшего столь одаренное творческой фантазией движение модерна.
В этом романе я попытался через Далмау Сала представить читателю широкую панораму стиля, который развивался на протяжении трех десятилетий: великие архитекторы и мастера прикладных искусств создали изумительные творения, ими сегодня восхищается мир, хотя долгие годы этот стиль порочили, очерняли, даже порой безвозвратно губили или искажали архитектурные памятники. Я постарался привязать вымысел к реальным датам возведения всех этих зданий, хотя в некоторых случаях, ради полноты картины, позволил себе некоторые вольности: так, например, скульптурная группа на фасаде Дворца музыки появилась позднее, чем описано в романе.
В то же самое время с великолепием построек и даже с широтой воззрений, которая была присуща значительной части барселонской буржуазии, соседствовала нищета, верная спутница промышленной революции. Пока фабриканты тратили деньги, соревнуясь в роскоши, эксплуатируемый класс, чудовищно обнищавший, начинал сознавать себя как политическую силу, отказавшись от постулатов анархизма и террористических актов, из-за которых Барселона прославилась как «город бомбистов».
#надкнигойработали
Три детские — недетские книги, которые стоит прочитать каждому
Дорогие книгоголики, мы попросили главного редактора издательства «Махаон» Оксану Фесенко назвать три книги зарубежных писателей, которые будут интересны всем от мала до велика. Ведь истории для детей могут быть, да и часто бывают, сказками для взрослых, важными, интересными, философскими.
«В книге «Пророчество о Беатрисе» Кейт ДиКамилло обратилась к нествойственному ей жанру — историческому роману. В ней множество слоев! Взрослый найдет для себя исторический аспект, а ребенок -- очень хорошую трогательную историю.
«История, конца которой нет» Михаэля Энде — книга всех времен и народов, в которой читатель любого возраста найдет не просто что-то интересное, но что-то очень важное, значимое, сделает открытие. Особенно важно для нас, что это книга о книгах.
У Астрид Линдгрен, пожалуй, все книги адресованы и взрослым, и детям. Я бы назвала прежде всего «Братьев Львиное Сердце» , потому что там очень сложные жизненные, моральные, нравственные проблемы решаются детьми и то, как они решаются, то, как им приходится выходить из разных ситуаций, — очень важно и для детей, и для взрослых».
#подборки #надкнигойработали
Дорогие книгоголики, мы попросили главного редактора издательства «Махаон» Оксану Фесенко назвать три книги зарубежных писателей, которые будут интересны всем от мала до велика. Ведь истории для детей могут быть, да и часто бывают, сказками для взрослых, важными, интересными, философскими.
«В книге «Пророчество о Беатрисе» Кейт ДиКамилло обратилась к нествойственному ей жанру — историческому роману. В ней множество слоев! Взрослый найдет для себя исторический аспект, а ребенок -- очень хорошую трогательную историю.
«История, конца которой нет» Михаэля Энде — книга всех времен и народов, в которой читатель любого возраста найдет не просто что-то интересное, но что-то очень важное, значимое, сделает открытие. Особенно важно для нас, что это книга о книгах.
У Астрид Линдгрен, пожалуй, все книги адресованы и взрослым, и детям. Я бы назвала прежде всего «Братьев Львиное Сердце» , потому что там очень сложные жизненные, моральные, нравственные проблемы решаются детьми и то, как они решаются, то, как им приходится выходить из разных ситуаций, — очень важно и для детей, и для взрослых».
#подборки #надкнигойработали
Впечатления переводчика от работы над книгой «Внучка» Бернхарда Шлинка
Дорогие книгоголики, мы продолжаем говорить про новый роман Шлинка «Внучка». Вот что нам рассказал про эту книгу ее переводчик, Роман Эйвадис.
«Внучка» — не первая моя переводческая встреча с Бернхардом Шлинком, и каждый раз, работая над его текстами, я получаю особое удовольствие. Как минимум по двум причинам: во-первых, потому что, воплощая свои творческие замыслы, автор обходится без модернистских «фокусов», пресловутых «смелых экспериментов в области формы», которые, как правило, свидетельствуют о скудости содержания. И тем самым подтверждает известную аксиому: кто ясно мыслит, тот ясно излагает. Во-вторых, благодаря сознанию, что переводимую тобой книгу будет читать не одно поколение твоих сограждан. К сожалению, не каждый переводческий «проект» вселяет такую уверенность.
Кроме прочих достоинств этой книги — увлекательного сюжета, яркости образов, психологизма, глубины, — характерных для творчества Шлинка, следует отметить ее довольно своеобразную познавательность. Я давно убедился, что один из самых достоверных источников знаний о стране — это ее художественная литература и кинематограф. Особенно для тех, кто умеет читать между строк и делать выводы. Современная Германия в определенном смысле — главный фасад Западной Европы. В романе «Внучка» российские читатели увидят, что за этим импозантным фасадом давно происходят зловещие процессы, напоминающие пробуждение вулкана…
#надкнигойработали
Дорогие книгоголики, мы продолжаем говорить про новый роман Шлинка «Внучка». Вот что нам рассказал про эту книгу ее переводчик, Роман Эйвадис.
«Внучка» — не первая моя переводческая встреча с Бернхардом Шлинком, и каждый раз, работая над его текстами, я получаю особое удовольствие. Как минимум по двум причинам: во-первых, потому что, воплощая свои творческие замыслы, автор обходится без модернистских «фокусов», пресловутых «смелых экспериментов в области формы», которые, как правило, свидетельствуют о скудости содержания. И тем самым подтверждает известную аксиому: кто ясно мыслит, тот ясно излагает. Во-вторых, благодаря сознанию, что переводимую тобой книгу будет читать не одно поколение твоих сограждан. К сожалению, не каждый переводческий «проект» вселяет такую уверенность.
Кроме прочих достоинств этой книги — увлекательного сюжета, яркости образов, психологизма, глубины, — характерных для творчества Шлинка, следует отметить ее довольно своеобразную познавательность. Я давно убедился, что один из самых достоверных источников знаний о стране — это ее художественная литература и кинематограф. Особенно для тех, кто умеет читать между строк и делать выводы. Современная Германия в определенном смысле — главный фасад Западной Европы. В романе «Внучка» российские читатели увидят, что за этим импозантным фасадом давно происходят зловещие процессы, напоминающие пробуждение вулкана…
#надкнигойработали
Впечатления переводчика от работы над произведениями Хорхе Луиса Борхеса
Дорогие книгоголики, у нас вышло немало книг знакового писателя ХХ века Хорхе Луиса Борхеса. Впечатлениями от работы поделился один из его переводчиков и куратор сборника автора, Кирилл Корконосенко.
Я гордился тем, что я переводчик Борхеса, когда у меня было целых два перевода; теперь у меня десятки переводов из Борхеса, и я горжусь каждым из них в отдельности и их перекличками внутри «Полного собрания поэтических текстов». Книга вышла действительно близкая к полному своду, в нее не вошли лишь ранние стихи, написанные еще до «Жара Буэнос-Айреса» и несколько известных поздних стихотворений — такова была воля составителя, то есть самого Борхеса. Представлены и прокомментированы самим автором все поэтические сборники, они наконец появились по-русски в полном объеме.
Борхес — мастер повторений. На масштабном поэтическом полотне это особенно зримо. Повторяются темы, имена, цитаты и даже (там, где они есть) рифмы: подхваченную в испанском «золотом веке» триаду gloria-memoria-historia можно встретить едва ли не в половине сонетов. Но есть и движение. По наблюдению моего коллеги Бориса Ковалева, поэтическая траектория Борхеса поддается внятному описанию в диахронии: нерифмованный тезис первых трех сборников / консервативный антитезис в зрелом творчестве («Создатель», «Иной и прежний») / синтез сборников последних лет, в которых верлибры и классические формы представлены на равных.
#надкнигойработали
Дорогие книгоголики, у нас вышло немало книг знакового писателя ХХ века Хорхе Луиса Борхеса. Впечатлениями от работы поделился один из его переводчиков и куратор сборника автора, Кирилл Корконосенко.
Я гордился тем, что я переводчик Борхеса, когда у меня было целых два перевода; теперь у меня десятки переводов из Борхеса, и я горжусь каждым из них в отдельности и их перекличками внутри «Полного собрания поэтических текстов». Книга вышла действительно близкая к полному своду, в нее не вошли лишь ранние стихи, написанные еще до «Жара Буэнос-Айреса» и несколько известных поздних стихотворений — такова была воля составителя, то есть самого Борхеса. Представлены и прокомментированы самим автором все поэтические сборники, они наконец появились по-русски в полном объеме.
Борхес — мастер повторений. На масштабном поэтическом полотне это особенно зримо. Повторяются темы, имена, цитаты и даже (там, где они есть) рифмы: подхваченную в испанском «золотом веке» триаду gloria-memoria-historia можно встретить едва ли не в половине сонетов. Но есть и движение. По наблюдению моего коллеги Бориса Ковалева, поэтическая траектория Борхеса поддается внятному описанию в диахронии: нерифмованный тезис первых трех сборников / консервативный антитезис в зрелом творчестве («Создатель», «Иной и прежний») / синтез сборников последних лет, в которых верлибры и классические формы представлены на равных.
#надкнигойработали
Дорогие книгоголики, совсем скоро выйдет книга профессора Оксфорда, специалиста по Шекспиру Эммы Смит «Записки библиофила: Почему книги имеют власть над нами». Делимся отрывком из рецензии руководителя направления «История и естественные науки» издательства «КоЛибри» Анны Захаровой.
Книга Эммы Смит, как впрочем явственно следует из названия, посвящена «любовному роману» между людьми и книгами. Автор уверена, что слухи о конце эпохи книг, как говорится, несколько преувеличены. Она исследует, когда, почему и как книги стали так много значить в нашей жизни. Ее книга — это не история грамотности и не отчет о технологических изменениях, а анализ двусторонних отношений между человеком и книгами за последнее тысячелетие (от Евангелия VIII века до опроса о самых любимых книгах, который проходил в Facebook по всему миру в 2014 году, от Библии до эротической литературы, от сказок до классической прозы).
Перед нами не просто книга о любви к книгам или о важности чтения. Все не так обыденно и банально, как кажется на первый взгляд. Основная мысль здесь — «Мы составлены из книг, а книги составлены из нас. Именно эти взаимные отношения, растянувшиеся на тысячи лет и на весь мир, исследуются и прославляются в этой книге».
В книге Эммы Смит содержится очень много информации о связи человека и книги, причем она подается подчас с такого ракурса, о котором многие (например, я) никогда раньше не задумывались. Например, недавние научные исследования показали, что, когда мы читаем книгу, тысячи микроскопических частиц нашей ДНК остаются на ее страницах. Оказывается, не так давно Национальный институт здравоохранения США реконструировал два полных профиля ДНК из человеческой «пыли», извлеченной из Библии XVII века. Желобок между страницами превращается в своего рода «сточную канаву» — книга накапливает и хранит в себе следы своих читателей (самые что ни на есть биологические следы, а не только заметки на полях, подогнутые страницы и т.д., о чем Эмма Смит тоже пишет как о том, что делает каждый экземпляр книги уникальным).
#надкнигойработали
Книга Эммы Смит, как впрочем явственно следует из названия, посвящена «любовному роману» между людьми и книгами. Автор уверена, что слухи о конце эпохи книг, как говорится, несколько преувеличены. Она исследует, когда, почему и как книги стали так много значить в нашей жизни. Ее книга — это не история грамотности и не отчет о технологических изменениях, а анализ двусторонних отношений между человеком и книгами за последнее тысячелетие (от Евангелия VIII века до опроса о самых любимых книгах, который проходил в Facebook по всему миру в 2014 году, от Библии до эротической литературы, от сказок до классической прозы).
Перед нами не просто книга о любви к книгам или о важности чтения. Все не так обыденно и банально, как кажется на первый взгляд. Основная мысль здесь — «Мы составлены из книг, а книги составлены из нас. Именно эти взаимные отношения, растянувшиеся на тысячи лет и на весь мир, исследуются и прославляются в этой книге».
В книге Эммы Смит содержится очень много информации о связи человека и книги, причем она подается подчас с такого ракурса, о котором многие (например, я) никогда раньше не задумывались. Например, недавние научные исследования показали, что, когда мы читаем книгу, тысячи микроскопических частиц нашей ДНК остаются на ее страницах. Оказывается, не так давно Национальный институт здравоохранения США реконструировал два полных профиля ДНК из человеческой «пыли», извлеченной из Библии XVII века. Желобок между страницами превращается в своего рода «сточную канаву» — книга накапливает и хранит в себе следы своих читателей (самые что ни на есть биологические следы, а не только заметки на полях, подогнутые страницы и т.д., о чем Эмма Смит тоже пишет как о том, что делает каждый экземпляр книги уникальным).
#надкнигойработали
Впечатления переводчицы Елены Калявиной от работы над романом Викрама Сета «Достойный жених»
Дорогие книгоголики, впервые на русском вышел роман-эпопея индийского писателя Викрама Сета «Достойный жених». Перевели его Елена Калявина, Екатерина Романова и Андрей Олеар (стихи). Своими впечатлениями от работы поделилась Елена Калявина.
«"Индия, о высокочтимый мой учитель, находится почти на самом краю земного диска…". Примерно так я чувствовала Индию, когда бралась за перевод. Всегда надеешься, что с каждой переведенной книгой ты станешь чуточку умнее.
Язык у Викрама Сета — английский его язык — прост и ясен. Переводить его легко, и громадный первый том можно было бы осилить очень быстро, но… Вдруг оказалось, что я каждый день перевожу с хинди, санскрита и урду, причем в английском изводе. И это вкусно и интересно, происходит чудо перевоплощения — ты ощущаешь, как постепенно Индия охватывает тебя со всех сторон, наряжаешься в ее одежды, украшаешься ее драгоценными дарами, вкушаешь ее яства, языки ее дарят неповторимое ощущение причастности. И ты начинаешь любить Индию, чувствовать свое с ней родство. Последний раз со мной такое случилось, когда я погрузилась в идиш, переводя «Союз еврейских полисменов» Шейбона, но там была страна фантастическая, фата-моргана. Индия же реальна, осязаема, ее можно обонять, пробовать на вкус — она многоязыка, мультирелигиозна, и это отражается в тексте, подсвечивая бурный исторический момент в развитии страны, ее поразительную культурную отвагу и самобытность.
Нам с Екатериной пришлось поломать голову над некоторыми словами. Зато мы очень подружились, и думаю, у нас получилось соткать единую красочную стилистическую ткань. Шелковую шаль из Варанаси. Не обошлось без курьезных случаев. Например, в письме Лата называет Кабира "Rat". Перевод на поверхности — "крыса". Но мы же не идем простыми путями, где-то в словаре я нарыла, что на хинди и санскрите "Raat" — это "ночь", "темный", "мрачный". Хорошо, что можно написать живому автору и спросить, однако ответ тоже был весьма забавен: "Я точно не знаю, что имела в виду Лата, но, наверное… (sic!)" А что «наверное», вы сами узнаете, когда прочтете эту увлекательную книгу.
Мне и самой было интересно ее читать, персонажи в ней очень живые, настоящие. Одних ты принимаешь, других не очень. Смеешься с ними и над ними, печалишься, возмущаешься. Вот, скажем, меня раздражала одна героиня, порой просто бесил ее характер, и переводить главы с ее участием было труднее, чем, например, потрясающую сцену расстрела мятежной толпы в Чоуке или почти стенографическое, но от этого еще более интересное заседание заксобрания штата, принимающего историческое решение об отмене заминдари. У Сета вообще отлично получаются массовые сцены, я считаю их большой его удачей, компенсирующей незатейливую линию внутрисемейной коллизии. Особенно яркой будет блестяще переведенная Екатериной сцена Пул-Мелы во втором томе, так что история не заканчивается. Джай Хинд!»
#надкнигойработали
Дорогие книгоголики, впервые на русском вышел роман-эпопея индийского писателя Викрама Сета «Достойный жених». Перевели его Елена Калявина, Екатерина Романова и Андрей Олеар (стихи). Своими впечатлениями от работы поделилась Елена Калявина.
«"Индия, о высокочтимый мой учитель, находится почти на самом краю земного диска…". Примерно так я чувствовала Индию, когда бралась за перевод. Всегда надеешься, что с каждой переведенной книгой ты станешь чуточку умнее.
Язык у Викрама Сета — английский его язык — прост и ясен. Переводить его легко, и громадный первый том можно было бы осилить очень быстро, но… Вдруг оказалось, что я каждый день перевожу с хинди, санскрита и урду, причем в английском изводе. И это вкусно и интересно, происходит чудо перевоплощения — ты ощущаешь, как постепенно Индия охватывает тебя со всех сторон, наряжаешься в ее одежды, украшаешься ее драгоценными дарами, вкушаешь ее яства, языки ее дарят неповторимое ощущение причастности. И ты начинаешь любить Индию, чувствовать свое с ней родство. Последний раз со мной такое случилось, когда я погрузилась в идиш, переводя «Союз еврейских полисменов» Шейбона, но там была страна фантастическая, фата-моргана. Индия же реальна, осязаема, ее можно обонять, пробовать на вкус — она многоязыка, мультирелигиозна, и это отражается в тексте, подсвечивая бурный исторический момент в развитии страны, ее поразительную культурную отвагу и самобытность.
Нам с Екатериной пришлось поломать голову над некоторыми словами. Зато мы очень подружились, и думаю, у нас получилось соткать единую красочную стилистическую ткань. Шелковую шаль из Варанаси. Не обошлось без курьезных случаев. Например, в письме Лата называет Кабира "Rat". Перевод на поверхности — "крыса". Но мы же не идем простыми путями, где-то в словаре я нарыла, что на хинди и санскрите "Raat" — это "ночь", "темный", "мрачный". Хорошо, что можно написать живому автору и спросить, однако ответ тоже был весьма забавен: "Я точно не знаю, что имела в виду Лата, но, наверное… (sic!)" А что «наверное», вы сами узнаете, когда прочтете эту увлекательную книгу.
Мне и самой было интересно ее читать, персонажи в ней очень живые, настоящие. Одних ты принимаешь, других не очень. Смеешься с ними и над ними, печалишься, возмущаешься. Вот, скажем, меня раздражала одна героиня, порой просто бесил ее характер, и переводить главы с ее участием было труднее, чем, например, потрясающую сцену расстрела мятежной толпы в Чоуке или почти стенографическое, но от этого еще более интересное заседание заксобрания штата, принимающего историческое решение об отмене заминдари. У Сета вообще отлично получаются массовые сцены, я считаю их большой его удачей, компенсирующей незатейливую линию внутрисемейной коллизии. Особенно яркой будет блестяще переведенная Екатериной сцена Пул-Мелы во втором томе, так что история не заканчивается. Джай Хинд!»
#надкнигойработали
Впечатления переводчицы Екатерины Романовой от работы над романом Викрама Сета «Достойный жених»
Дорогие книгоголики, продолжаем рассказывать о грандиозной саге индийского классика Викрама Сета «Достойный жених». Ранее своими впечатлениями от работы над книгой поделилась переводчица Елена Калявина, на очереди — Екатерина Романова, которая также переводила роман.
«Интересно получилось: один из главных героев "Достойного жениха" пишет роман об Индии и сравнивает свое детище с деревом-баньяном, а мы с Еленой, не сговариваясь, сравнили книгу с красочной шалью. Она в самом деле притягивает взгляд и яркостью красок, и прихотливостью узора.
Когда я сама вязала шали (правда, на спицах), мне нравилось для каждого сегмента придумывать новый узор, использовать новые оттенки цвета, дополняя и развивая основу. Работая над переводом "Достойного жениха", я частенько вспоминала те свои шали. Скучать не приходилось: вчера искала термины кожевенного и обувного производства, сегодня изучаю тонкости страхования грузов, завтра буду слушать индийские раги, разбираться в законах их построения и пытаться понять, откуда у исполнителей на саранги бороздки на ногтях, послезавтра читать Конституцию Индии, закусывая крикетом… Попутно нужно заносить все найденные реалии и переведенные термины в глоссарий (к концу работы над вторым томом в нем насчитывалось больше тысячи пунктов!), ведь они будут упоминаться дальше. Если у тебя, например, дерево называется "харсингар", то остальным переводчикам нельзя назвать его "гарсингар" или "ночной жасмин", иначе читатель может просто не узнать его в тексте (здесь обязательно следует отдельный поклон редактору).
Викрам Сет писал роман на английском, расцвечивая его не только отдельными словами, но и целыми фразами на хинди и бенгальском — безусловно, переводчику необходимо их сохранить, ведь они создают неповторимый колорит, ради которого во многом читатель и возьмет в руки эту книгу. Мы даже обращались за помощью на кафедру индийской филологии СП6ГУ — и там нам очень помогли. Словом, да, работать над романом Сета было непросто, зато весьма познавательно и увлекательно».
#надкнигойработали
Дорогие книгоголики, продолжаем рассказывать о грандиозной саге индийского классика Викрама Сета «Достойный жених». Ранее своими впечатлениями от работы над книгой поделилась переводчица Елена Калявина, на очереди — Екатерина Романова, которая также переводила роман.
«Интересно получилось: один из главных героев "Достойного жениха" пишет роман об Индии и сравнивает свое детище с деревом-баньяном, а мы с Еленой, не сговариваясь, сравнили книгу с красочной шалью. Она в самом деле притягивает взгляд и яркостью красок, и прихотливостью узора.
Когда я сама вязала шали (правда, на спицах), мне нравилось для каждого сегмента придумывать новый узор, использовать новые оттенки цвета, дополняя и развивая основу. Работая над переводом "Достойного жениха", я частенько вспоминала те свои шали. Скучать не приходилось: вчера искала термины кожевенного и обувного производства, сегодня изучаю тонкости страхования грузов, завтра буду слушать индийские раги, разбираться в законах их построения и пытаться понять, откуда у исполнителей на саранги бороздки на ногтях, послезавтра читать Конституцию Индии, закусывая крикетом… Попутно нужно заносить все найденные реалии и переведенные термины в глоссарий (к концу работы над вторым томом в нем насчитывалось больше тысячи пунктов!), ведь они будут упоминаться дальше. Если у тебя, например, дерево называется "харсингар", то остальным переводчикам нельзя назвать его "гарсингар" или "ночной жасмин", иначе читатель может просто не узнать его в тексте (здесь обязательно следует отдельный поклон редактору).
Викрам Сет писал роман на английском, расцвечивая его не только отдельными словами, но и целыми фразами на хинди и бенгальском — безусловно, переводчику необходимо их сохранить, ведь они создают неповторимый колорит, ради которого во многом читатель и возьмет в руки эту книгу. Мы даже обращались за помощью на кафедру индийской филологии СП6ГУ — и там нам очень помогли. Словом, да, работать над романом Сета было непросто, зато весьма познавательно и увлекательно».
#надкнигойработали
В продолжении предыдущего анонса делимся впечатлениями редактора Татьяны Масловой от работы над книгой «Тайна пропавшей экспедиции», Валериана Альбанова, Александра Конрада. Татьяна рассказывает, как шла подготовка над книгой, чем помог музей «Арктики и Антарктики» и почему книга будет интересна каждому, кто знаком с произведением Каверина «Два капитана».
«В первую часть этой книги, дневник штурмана Альбанова, я влюбилась лет пять назад. Как только прочитала первые строки, подумала, что текст очень похож на дневник штурмана Климова из романа В. Каверина «Два капитана». Как оказалось не зря, Каверин действительно использовал этот дневник при написании романа. Так что когда встал вопрос о книгах для серии, посвященной путешествиям и приключениям, сразу подумала о том, чтобы издать этот дневник.
Когда стала искать дополнительные материалы к книге, наткнулась в интернете на текст дневника матроса Александра Конрада. Оригинал дневника хранится в Музее Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге, а издавался он всего один раз, в журнале «Полярный музей» в 2011 году, так что можно сказать, что у нас почти эксклюзив. Предисловие и заключение к изданию написала Мария Васильевна Дукальская, бывший директор Музея Арктики и Антарктики. Прекрасный человек и профессионал, именно она занималась расшифровкой дневника Конрада для «Полярного музея». У Марии Васильевны есть целый цикл лекций о прототипах героев романа «Два капитана». Ссылки на эти лекции мы добавили в книгу.
В Музее Арктики и Антарктики мы подобрали фотографии участников экспедиции и документы для книги. Современные фотографии места гибели участников экспедиции Брусилова нам предоставил фотограф Владимир Мельник, участник экспедиции РГО по поиску следов шхуны «Св. Анна» в 2010 году.
В целом работа над книгой продвигалась легко и увлекательно. Хотя я думала, что уж про историю героев моего любимого романа я уже все знаю, я открыла для себя много новой информации, познакомилась с интереснейшими людьми. Появились идеи для новых изданий. Самым сложным, наверное, было создание обложки. Подбор картинки, шрифтов, материалов. Очень хотелось получить не только интересную, но и красивую книгу, которую хотелось бы взять в руки. Перед сдачей книги в печать мне даже приснился сон, что у нас не приняли обложку. Но, к счастью, это был всего лишь сон. Зато после сдачи книги в печать я отправилась в отпуск, посетила музей романа «Два капитана» в Пскове, музей Арктики и Антарктики и ледокол «Красин», в общем, пропиталась духом арктических экспедиций».
#надкнигойработали
«В первую часть этой книги, дневник штурмана Альбанова, я влюбилась лет пять назад. Как только прочитала первые строки, подумала, что текст очень похож на дневник штурмана Климова из романа В. Каверина «Два капитана». Как оказалось не зря, Каверин действительно использовал этот дневник при написании романа. Так что когда встал вопрос о книгах для серии, посвященной путешествиям и приключениям, сразу подумала о том, чтобы издать этот дневник.
Когда стала искать дополнительные материалы к книге, наткнулась в интернете на текст дневника матроса Александра Конрада. Оригинал дневника хранится в Музее Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге, а издавался он всего один раз, в журнале «Полярный музей» в 2011 году, так что можно сказать, что у нас почти эксклюзив. Предисловие и заключение к изданию написала Мария Васильевна Дукальская, бывший директор Музея Арктики и Антарктики. Прекрасный человек и профессионал, именно она занималась расшифровкой дневника Конрада для «Полярного музея». У Марии Васильевны есть целый цикл лекций о прототипах героев романа «Два капитана». Ссылки на эти лекции мы добавили в книгу.
В Музее Арктики и Антарктики мы подобрали фотографии участников экспедиции и документы для книги. Современные фотографии места гибели участников экспедиции Брусилова нам предоставил фотограф Владимир Мельник, участник экспедиции РГО по поиску следов шхуны «Св. Анна» в 2010 году.
В целом работа над книгой продвигалась легко и увлекательно. Хотя я думала, что уж про историю героев моего любимого романа я уже все знаю, я открыла для себя много новой информации, познакомилась с интереснейшими людьми. Появились идеи для новых изданий. Самым сложным, наверное, было создание обложки. Подбор картинки, шрифтов, материалов. Очень хотелось получить не только интересную, но и красивую книгу, которую хотелось бы взять в руки. Перед сдачей книги в печать мне даже приснился сон, что у нас не приняли обложку. Но, к счастью, это был всего лишь сон. Зато после сдачи книги в печать я отправилась в отпуск, посетила музей романа «Два капитана» в Пскове, музей Арктики и Антарктики и ледокол «Красин», в общем, пропиталась духом арктических экспедиций».
#надкнигойработали
Как «Песнь пророка» успела выйти в России сразу после Букера? 🔥
Интервью с редактором Гузманом Александром Борисовичем
Дорогие книгоголики, недавно вышел роман ирландского писателя Пола Линча «Песнь пророка». Книга получила Букеровскую премию, а «Азбука» в кратчайшие сроки выпустила ее для русского читателя. О том, как удалось этого добиться, как шла работа, и какие планы у издательства на автора рассказал Александр Борисович 👇
#надкнигойработали
Интервью с редактором Гузманом Александром Борисовичем
Дорогие книгоголики, недавно вышел роман ирландского писателя Пола Линча «Песнь пророка». Книга получила Букеровскую премию, а «Азбука» в кратчайшие сроки выпустила ее для русского читателя. О том, как удалось этого добиться, как шла работа, и какие планы у издательства на автора рассказал Александр Борисович 👇
#надкнигойработали
