Коптеры-бомбардировщики вызывали определённый интерес в армиях всего мира на протяжении последних 10-15 лет, однако недоверие к новинкам каждый раз брало верх – они воспринимались как инструмент, подходящий для применения лишь повстанческими и иными иррегулярными войсками.

Украино-российский конфликт продемонстривал, что дроны с таким функционалом недооценивались – продуктивность их эксплуатации может посоперничать с таковой у пилотируемой авиации. Соотношение боевой эффективности к стоимости аппаратов и носимых ими боеприпасов делают коптеры-бомбардировщики чрезвычайно привлекательным военным активом для нанесения точечных ударов как по бронетехнике, так и пехоте – и, конечно, за последние месяцы в мире появился целый ряд проектов подобных специализированных машин.

На видео – творение нидерланских инженеров, создавших барабанный механизм сброса для восьми 60-мм минометных мин, напечатанный на 3D-принтере.

Возможно, спустя лет 10 так будет выглядеть «ударная авиация батальонного уровня».

@atomiccherry 💯

В последние дни внимание всего мира приковал вновь вспыхнувший конфликт, развернувшийся вокруг небольшого островного государства Тайвань.

Несмотря на активное обсуждение кризиса в русскоязычной среде, мало кто может сказать, в чем состоит истинная причина противостояния Тайбэя, Пекина и Вашингтона.
Одни заявляют о «внутренней вражде между китайцами», другие привычно ссылаются на «интриги американского империализма».
Истинная же причина происходящего куда интереснее – и связана она в первую очередь с непомерными экономическими и политическими аппетитами руководства КНР, а отнюдь не с желанием «восстановить единство с народом Тайваня».
Впрочем, по порядку – аргументированные ответы на значительную часть вопросов, возникающих у российских наблюдателей бушующего в Азии кризиса, можно получить в нашей новой статье «Тайвань против Китая: красная ярость или черная алчность?».

https://telegra.ph/Tajvan-krasnaya-yarost-ili-chernaya-alchnost-08-01

@atomiccherry 💯

«Узкие места» в «Тайваньском проливе»

Информативный, и по-хорошему «холодный» разбор ситуации вокруг Тайваня , примечателен тем, что ув. коллега @atomiccherry сосредотачивает внимание читателей на такой проблеме как критическая технологическая зависимость китайской электроники от тайваньских микрочипов.

Однако, может сложиться впечатление, что микроэлектроника – единственная отрасль, в которой Китай уязвим по отношению к «западным технологиям».
На самом деле нет, и, что очень важно, это вполне осознают и в Китае.
В докладе «Chokepoints. China’s Self-Identified Strategic Technology Import Dependencies», составленном аналитиками Center for Security and Emerging Technology (США) перечисляется полтора десятка «узких мест» китайской промышленности – технологий, в которых китайские компании критически зависят от сотрудничества с американскими, европейскими и японскими корпорациями.
Что примечательно – доклад этот составлен на основании официальных китайских данных – публикаций в государственном издании КНР Science and Technology Daily.
То есть, это изложение китайского взгляда на проблемы.

Кроме, собственно, микроэлектроники (а доклад начинается именно с нее) «узкие места» в китайской промышленности, к примеру, такие (иногда довольно неожиданные)

Соединители подводных кабелей – без них нельзя вести работы на шельфе, а также от них зависит программа китайских исследований морского дна.
Основной поставщик таких соединителей - США.

Вакуумные испарители – тоже нужны для работы фотолитографических машин.
Лидер в производстве таких испарителей – Япония, каждый стоит более $100 миллионов, а производится их несколько штук в год.

Высокопрочные подшипники – необходимы для автомобильного и авиационного производства, для машиностроения – а производят хорошие подшипники США и Швеция.
С подшипниками у Китая еще вот какая проблема – нет «своих» больших подшипников для тоннелепроходческих комплексов – их закупают в Германии.
Со сталью в Китае «тоже сложно» – не хватает высокопрочной стали для авиации и ракетных двигателей.
У авиастроения есть и особое «узкое место» – программное обеспечение для проектирования современных самолетов – американское.

Другие сhokepoints китайской промышленности – электронные микроскопы, высокочастотное радиооборудование, системы управления базами данных…

Что еще важно в этом докладе?
Его составители подчеркивают, что информация, которую публикует официальное издание Министерства науки и технологий КНР не обязательно является правдивой (китайцы могут преуменьшать свои достижения) – но она отражает китайский официальный взгляд на проблему – никакого шапкозакидательства, и «импортозамещения».» «Да, мы понимаем, что здесь у нас пока не получается, и над этим работаем». Не более того.

И еще одна интересная особенность, отмеченная авторами доклада – как именно китайцы (китайские компании) объясняют свою «импортозависимость»?
Оказывается, причина в стремлении к доминированию на мировом рынке и производству высококачественных товаров – если вы хотите продавать высококачественные товары по всему миру, вы должны использовать самые передовые технологии. Плюс – стремление снизить риски – западная продукция считается более надежной, с точки зрения эксплуатации.

Так что взаимодействие КНР и «западных партнеров» - это гораздо более сложная и многоплановая история, чем «противостояние в проливе» (о чем, собственно, @atomiccherry и напомнил)

Ранее в текстах, затрагивающих украино-российский конфликт, я избегал темы военных потерь – как по морально-этическим соображениям, так и из-за отсутствия данных, отталкиваясь от которых, можно было делать какие-либо выводы.

Однако недавно я наткнулся на весьма любопытную цифру, полученную российской OSINT-командой LostArmour, которая собрала и суммировала данные по погибшим офицерам Вооруженных сил Украины. В общей сложности речь идет о 960 командирах в ранге от полковника до младшего лейтенанта (замечу, LA в данном случае выступает пристрастным источником, идеологически заинтересованным в максимально точных цифрах потерь ВСУ – в данной ситуации этот факт играет позитивную роль).

Почему это важно? Отталкиваясь от точных цифр убыли в рядах офицерского корпуса, можно понять, какие потери понесла украинская армия за прошедшие 5 месяцев боевых действий.

Для начала необходимо сделать важное пояснение – текущий конфликт характеризуется массовым применением артиллерии, и именно действия артиллерии ставятся основной причиной потерь среди личного состава обеих сторон. Для корректного проведения расчетов лучше всего будет прибегнуть к исследованиям о статистике потерь времен Второй Мировой войны, которая по своему характеру была наиболее близка к текущим боям.

В нашем случае это будут:

➖ Исследование «Цена войны: людские потери СССР и Германии, 1939-1945», выполненное The Journal of Slavic Military Studies (1996);
➖ Исследование «THE RELATIONSHIP OF BATTLE DAMAGE TO UNIT COMBAT PERFORMANCE» Леонарда Вайнштейна из Института оборонного анализа (1986);
➖ Статья «Fight Outnumbered and Win... Against What Odds» полковника Армии США Д. Ганса, опубликованная в журнале «Military Review» (1981).

Как считаем?

➖ В среднем по вооруженным силам соотношение потерь офицеров к солдатам составляет 1:24,7
➖ Классическое соотношение раненых к убитым в войнах с обширным применением артсистем 1:3
➖ Подразделение теряет боеспособность по достижению 35% уровня потерь
➖ В среднем (с учётом развития современной военной медицины) 9% раненых становятся инвалидами, неспособными вернуться в строй

Какие потери понесла украинская армия?

➖ От 23 до 24 тысяч убитых
➖ От 70 до 72 тысяч раненых
➖ От 6,5 до 7 тысяч раненых, которые уже не вернутся в строй
➖ Общее количество безвозвратных потерь (убитые, инвалиды, пленные) составляет 37 тысяч военнослужащих
➖ Общее количество потерь, (санитарные и безвозвратные) составляет 108 тысяч солдат

Приведенные выше цифры, при учете верности данных о погибших офицерах, являются довольно точными – погрешность колеблется в районе 5000 человек (в графе «общие»). На первый взгляд такое количество погибших и раненых кажется ошеломляющим – и, безусловно, оно является таковым с точки зрения общечеловеческой морали.
Но с точки зрения военной науки эти цифры выглядят совсем иначе.

За 5 месяцев масштабных боевых действий (в условиях тотального огневого превосходства российских войск) ВСУ понесли безвозвратные потери в 14,5% от общей численности довоенной кадровой армии (255 000 тыс.) или 5,3% от численности армии военного времени (700000 тыс.).

Это говорит о том, что структурно украинская армия не понесла потерь, могущих подорвать ее способность сражаться (для этого должно быть потеряно не менее 35-40% личного состава).

Более того, ВСУ перешагнули «психологическую планку» в 100 тысяч раненых и убитых – в ряде исследований можно найти утверждения, гласящие, что по достижению таковой «планки» армии, имеющие какие-либо дефекты организационной структуры, теряют способность к выполнению боевых задач, чего на примере украинских вооруженных сил мы не наблюдаем. Поэтому заявления отдельных лиц (или медиа) о скором распаде украинской армии вследствие «тяжелых потерь» следует считать, как минимум, безответственными или некомпетентными – или, как максимум, дезинформационными.

Продолжение ниже...

P.S.: количество военнопленных в расчетах базируется на основе российских данных, согласно которым в плену пребывает от 6 до 8 тыс. украинских солдат.

@atomiccherry 💯

Продолжая тему военных потерь, следует отметить следующие ключевые моменты:

➖ Обращает на себя внимание крайне низкое количество военнопленных. Обычное соотношение убитых к пленным в таких условиях – 1:3. С чем это связано? Вероятно, совокупность факторов – достаточно высокая мотивация личного состава и определенный показатель качества его подготовки. Свою роль, безусловно, играет и характер боевых действий;
➖ 35-40% порог потерь также не означает, что по его достижению начинается процесс распада армии – это говорит о существенном снижении ее эффективности и способности вести боевые действия;
➖ Общий уровень потерь не отображает влияние таковых на боеспособность механизированных подразделений – для них необходимы расчеты иного характера, учитывающие как потери в бронетехнике, так и личном составе;
➖ Тезисы, основанные на том, что по достижению определенного порога потерь подразделение теряет волю и мотивацию к дальнейшему ведению боевых действий, являются ложными. Там, где боевой дух войск высок, даже очень большие потери не выведут подразделение из боеспособного состояния;
➖ Среднемесячные потери ВСУ, включая санитарные, составляют от 21 до 22 тыс. солдат;
➖ Украинская армия способна вести боевые действия с сохранением текущей эффективности еще не менее 7-8 месяцев в зависимости от характера их интенсивности без вливания дополнительных партий мобилизованных. С учётом наметившегося позиционного противостояния этот срок может растянуться до 1 года; с учетом вливания свежих пополнений – от 1,5 до 2 лет (в данных цифрах не учитывается изменение военно-технического оснащения войск в сторону понижения/повышения качества);
➖ По всей видимости, дополнительную устойчивость украинской армии придает и то, что мобилизованными солдатами укомплектовываются батальоны «советского типа», т.е. с большим количеством ЛС, непосредственно принимающего участие в боевых действиях. Такие подразделения могут вести бой, потеряв даже 70% личного состава.

@atomiccherry 💯

Мне поступил обоснованный вопрос – почему мы берем в качестве основы для проведения расчетов именно статистические данные Второй Мировой войны, если в настоящий момент каждый солдат оснащен средствами индивидуальной бронезащиты (СИБЗ)?

Наличие средств бронезащиты (кевларовые шлема, противоосколочные жилеты, плиты) действительно вносит в подсчёты свои коррективы, однако по совершенно другим параметрам. Необходимо понимать, что параллельно с развитием средств, позволяющих повысить выживаемость солдата на поле боя, развивались и средства огневого поражения – в среднем со времен ВМВ калибры артиллерии общего назначения выросли от 75-105 мм на момент 1945 года до 122-155 мм в настоящий момент; значительно повысилось и количество взрывчатого вещества, и поражающих элементов в одном снаряде.

Все это создаёт некий баланс между средствами защиты и поражения, позволяющий использовать для подсчетов статистику соотношения убитых к раненым времен Второй Мировой войны. Стоит заметить, что данное соотношение (1:3) в корне меняется только в конфликтах противопартизанского характера, где основной причиной потерь становится огонь стрелкового оружия – там оно может достигать 1:10/1:17 по примерам Ирака и Афганистана; в остальных случаях оно практически неизменно, хотя в войнах с массированным применением авиации в качестве центральной ударной силы количество убитых тяготеет к количеству раненых (1:2) – сказываются характерные для воздушных средств поражения внезапность и точность.

Но при этом СИБЗ вносят существенные коррективы в ином, не менее важном аспекте – соотношении раненых, способных вернуться в строй, и инвалидов. Защита головы и внутренних органов существенно снижает вероятность получения солдатом критических ранений, препятствующих его повторному возвращению в строй; современные же средства тактической медицины позволяют предотвращать, например, потери конечностей или объемные потери крови. Если во Вторую Мировую войну в среднем 30-35% раненых пополняли списки невозвратных потерь, то в современных реалиях более 90% бойцов после ранения могут повторно встать в строй.

При этом следует понимать, что текущий конфликт не представляет собой ничего принципиально нового с точки зрения военной науки – здесь нет ни новых доктрин, ни средств поражения, ни новых тактик применения уже существующих систем вооружений. По своему уровню это не боевые действия XXI века – нет, доктринально это боевые действия образца начала 30-ых годов XX века. Применение авиационных вооружений носит совершенно паллиативный характер, как, впрочем, и средств глубокого оперативного удара – по итогам происходящего многие впоследствии неприятно удивятся результативности пусков крылатых и баллистических ракет. Навскидку ее уже сейчас можно оценивать на уровне Ирано-иракской войны – то есть ракетные вооружения оперативного уровня, несмотря на свою массовость, выступают преимущественно в качестве фактора морально-психологического давления, и не более того.

Центральные роли в текущих военных действиях играют артиллерия и полевые фортификации, а не маневры мобильных групп бронетехники, вертолетные десанты или же воздушные наступления – посему, думаю, вопрос с методикой подсчетов можно считать закрытым.

В завершение я бы добавил лишь то, что декларируемый многими авторами тезис о некоем «уникальном боевом опыте» текущего конфликта как минимум смешон и нелеп. Ничего «уникального» в попытке воспроизведения методов войны первой половины прошлого века нет – для получения же такового достаточно было изучить классические труды по военной теории.

@atomiccherry 💯

Вчерашний день был богат на необычные события – первым стал загадочный инцидент на военном аэродроме в Крыму (более 220 км от линии боевого соприкосновения), вторым – «детонация» на складах боеприпасов в Кирилловке (более 130 км от линии фронта). Как было сказано ранее, украинская армия до недавнего времени не имела систем вооружений, позволяющих наносить глубокие оперативные удары – более того, подразумевая подобное, мы еще и ведем речь о преодолении крайне плотной и эшелонированной противовоздушной обороны, что технически само по себе является чрезвычайно непростой задачей.

Итак, начнем.

По всем признакам, ВСУ на протяжении почти полугода занимались вскрытием работы российских систем ПВО. Происходило это в Белгороде – именно с этим были связаны кажущиеся столь бессмысленными запуски старых «Стрижей» и «Рейсов» в сторону российской границы (телеметрические блоки данных БПЛА изначально создавались с расчетом на использование их в качестве самолетов-мишеней). Белгородская зона ПВО на данный момент является одной из самых плотных в РФ, и на основе данных о ее работе можно было получить более чем исчерпывающие материалы для анализа и последующего моделирования схем по преодолению противовоздушной обороны с использованием более серьезных средств поражения.

На первый взгляд, у Украины просто нет никаких средств, способных на такие удары – очевидно, что для проникновения в зону работы эшелонированной ПВО на глубину более 100 км необходимы современные крылатые ракеты, способные осуществлять низковысотный полет с использованием рельефа местности – но, повторюсь, лишь на первый взгляд.

Следует вспомнить, что на момент начала конфликта Украина имела 120 ПКР «Нептун» в разной степени готовности – и хотя значительная их часть находилась в производстве, с тех пор минуло вот уже почти полгода. Нужно понимать, что конструктивно отличий между крылатой и противокорабельной ракетой нет – разница заключается преимущественно в значительно более сложной системе управления и наведения у ПКР. Инженеры КБ «ЛУЧ» могли пойти на упрощение конструкции «Нептуна» с целью трансформации последнего в крылатую ракету для нанесения по ударов по стационарным наземным целям (для таких задач просто не требуется сложной ГСН) – технически никаких препятствий для того нет.

При этом «Нептун» конструктивно является системой вооружения, заточенной на преодоление эшелонированной ПВО корабельных групп – как и всякая современная ПКР, он создавался для полетов на экстремально малых высотах. С учетом же последних обновлений украинской тактической авиации (бомбы QFAB-250LG и ракеты AGM-88 HARM) можно предположить, что часть бортов ВВСУ получила возможность применять крылатые ракеты воздушного базирования – тем более что «Нептун» изначально создавался в качестве в т.ч. авиационной ПКР, как и его дальний предок Х-35.

К слову, авиация упомянута мною не просто так – если вы взглянете на карту, то поймете, что намного логичнее и проще было бы наносить удары по Нефёдовке со стороны западной акватории Черного моря, а не со стороны материка (например, с направления Николаева).

В самом деле, ситуация выглядит крайне примечательной, особенно если мы вспомним ленд-лиз в интересах СССР в ходе Второй Мировой войны. Ленд-лиз имел важную особенность – Союзники поставляли Москве в первую очередь те вооружения и технологии, которые она не могла производить самостоятельно. Сейчас, кажется, ситуация повторяется – Украина получает в рамках военной помощи ровно то, что не может в разумные сроки сделать самостоятельно. Киев имеет все возможности для самостоятельного производства вооружений оперативного уровня – и, рискну предположить, что этим и объясняются вчерашние загадочные события.

Впрочем, не будем торопиться в оценках – пока что это лишь одиночные удары, которые не доказывают наличия у украинской армии крылатых ракет серийного производства.

В случае же, если они повторятся, вы уже будете знать ответ на немой вопрос «но как?».

P.S.: узнать подробности о ПКР «Нептун» и иных украинских ракетных программах вы можете в нашем блоге на Boosty.

@atomiccherry 💯

Аэродром Чаплинка.
Авиабаза «Бельбек».
Аэродром Новофедоровка.
База хранения боеприпасов и техники Майское.
Порт Бердянска.
Аэродром Гвардейское.
Склады материально-технического имущества Новотроицкое, Новоалексеевка и Кирилловка.
Трансформаторная подстанция «Джанкой».
Аэропорт Старый Оскол.

Последний свой текст девять дней назад я посвятил появлению у Украины средств глубокого оперативного удара. На тот момент из приведенного выше списка подверглись ударам два объекта: военный аэродром в Новофедоровке и склад боеприпасов в Кирилловке. На основе этих данных нельзя было подтвердить факт наличия у украинской армии средств, способных проникать в зону ПВО на дальность свыше 120 км (эта цифра важна тем, что является предельной дальностью поражения самого дальнобойного украинского вооружения – ОТРК «Точка-У»).

Но за девять прошедших дней были атакованы в общей сложности 11 объектов военной инфраструктуры (в т.ч. стратегического значения). Это подтверждает факт того, что в распоряжении украинских вооруженных сил есть технические средства, позволяющие проводить операции в глубоком тылу российских сил.

За десятилетия развития военной науки и техники одним из наиболее надежных средств, гарантирующих проникновение в зону работы эшелонированной ПВО, стали дозвуковые крылатые ракеты, способные совершать полет на экстремально низких высотах. В совокупности с грамотно проведенной спутниковой и радиотехнической разведкой, качественным анализом и планированием, крылатая ракета может преодолевать даже самую плотную наземную противовоздушную оборону.

Год назад КБ «Луч», сконструировавшее крылатую ракету «Нептун», проводило работы по ее адаптации к использованию в качестве носителя тактического бомбардировщика Су-24М. Такой выбор – не случайность. Су-24 еще на стадии концепта создавался под крайне нетривиальные задачи – например, под сверхзвуковые низковысотные прорывы в зоне активности вражеской ПВО и истребительной авиации (так, появление «Фехтовальщика» в свое время привело к значительной перестройке противовоздушной обороны Японии – у самолета был большой потенциал, который, похоже, смогли по-настоящему раскрыть лишь недавно, уже на закате его карьеры).

Картина, в целом, складывается сама собой – с одной стороны, есть готовая система вооружений (к тому же обкатанная ранее в инцидентах с кораблями ЧФ РФ), с другой – носитель, с третьей – документальные подтверждения того, что украинская военная промышленность вела работы в данном направлении. Нужно также отметить, что на момент начала конфликта Украина имела более 80 Су-24 на консервации – то есть более чем достаточное количество, чтобы изыскать борты для переоборудования под носители крылатых ракет.

P.S.: удары не могли быть нанесены комплексами ATACMS, потому что факт применения баллистических ракет скрыть нельзя. Вероятно, какая-то часть атак действительно совершалась с привлечением диверсионных групп, однако реализовать 11 операций в столь сжатые сроки на столь большой территории (от Белгорода до Крыма) невозможно физически.

@atomiccherry 💯

В конце июля я писал о том, что будущее текущей кампании разрешится в схватке за контроль над воздушным пространством. На тот момент подобные утверждения выглядели опрометчиво – авиация обеих сторон конфликта не производила впечатление силы, способной хоть как-то влиять на ход боевых действий. Бал правила только и исключительно артиллерия – но теперь все изменилось.

Вряд ли большинство людей когда-нибудь задумывались, почему создаются новые военные технологии. Кто-то, вероятно, скажет об увеличении эффективности – и даже будет прав, но лишь отчасти. В общем и целом та же артиллерия достигла пика своего развития в эпоху Второй Мировой – механизация, радиосвязь, воздушная разведка и корректировка огня, соотношение стоимости, массовости и боевой эффективности убедительно демонстрировали, что как таковой потенциал развития артсистем без существенного их усложнения и удорожания исчерпан.

Развитие артиллерии пошло по двум путям – советскому, который представлял собой незначительную доработку концепций образца ВМВ, и американскому, который представлял собой эволюцию как самих артсистем с точки зрения характеристик и доктринальных установок, так и боеприпасов (что вылилось в появление управляемых снарядов).

Советский подход не был плох – вовсе нет. Он лишь был продуктом своей эпохи – эпохи массовых индустриальных армий, городов-заводов и огромных складов военного имущества; эпохи, в которой вы могли позволить себе трату четырех сотен снарядов на взводный опорный пункт, не думая ни о боеприпасах, ни об износе орудийных стволов.

Но она минула – не осталось более армий из миллионов солдат; нет производственных, складских и ремонтных мощностей тех масштабов – и, откровенно говоря, их даже нельзя воссоздать в рамках функционирования современной промышленности и экономики.

Происходящий сегодня конфликт, вероятно, был последней в своем роде кампанией, ход которой определялся артиллерией эры индустриальных армий – точнее говоря, ход лишь первого ее этапа.

Наступая, российская армия обеспечивала свое продвижение расходом 50-60 тысяч снарядов в сутки. Это позволило реализовать операцию по взятию Лисичанско-Севередонецкого укрепрайона, однако по ее завершению в боевых действиях наметилась оперативная пауза, которая длится вот уже 2 месяца. Причина тому – износ орудийных стволов и нехватка снарядов. Так, например, 122-мм снаряды в Российской Федерации не только не выпускаются с 2013 года, но для их производства более нет промышленных мощностей, а запасы – исчерпаны кампанией. То же самое касается и артсистем – нужно понимать, что это сложная техника, которая работает под огромной нагрузкой, вследствие чего, естественно, быстро снашивается, тогда как запасы ее комплектующих и возможности производства новых ограничены. Эти же проблемы распространяются и на украинскую артиллерию, которая не в меньшей степени страдает от нехватки боекомплекта и деталей для ремонта орудий.

Выйти на уровень возможностей полугодовой давности более не может артиллерия ни России, ни Украины.

Боевые действия лишились своего основного топлива и закономерно потухли. Артиллерия, безусловно, продолжит играть важную роль, но не центральную – теперь она отходит высокоточному оружию и авиации.

По этой причине обе стороны конфликта стараются как можно сильнее ограничить возможности авиации соперника – и, естественно, усилить свои. Из этого и происходят многочисленные атаки аэродромов, маневры эскадрильями вдоль линии боевого соприкосновения, расконсервация и модернизация авиационной техники, прощупывание зон ПВО.

Будущий ход боевых действий будут определять уже не огневые валы в стиле штурма Форта Во, а тщательно спланированные точечные операции с применением высокотехнологичных вооружений, призванные наложить стратегические ограничения на возможности противника.

@atomiccherry 💯

За последние месяцы я неоднократно хотел написать большой материал, посвященный беспилотным летальным аппаратам и, в частности, опыту их применения в текущем конфликте. По ряду причин, увы, процесс подготовки статьи срывался, а сам же ее текст неоднократно претерпевал изменения, в результате чего она трансформировалась в небольшой цикл, посвященный военным дронам.

Сегодня я представляю вашему вниманию первую статью из цикла «Бездушные хищники неба», которая послужит вводным материалом для понимания того, что являют собой военные беспилотники. В различных кругах можно услышать некомпетентные и непрофессиональные заявления о том, что дроны представляют из себя не более чем игрушку, или же иную крайность – о том, что БПЛА это некий «технологический прорыв» последних десятилетий.

Первая часть «Бездушных хищников неба» призвана развеять эти мифы. Она понятным языком раскрывает историю становления беспилотной авиации, концепций и решений, повлиявших на ее развитие, а также роль БПЛА в системе военного строительства.

В ближайшие дни в нашем блоге на Boosty будет опубликован и второй материал, посвященный использованию и роли дронов в украино-российском конфликте. Третий материал выйдет уже осенью – он расскажет о последних тенденциях в развитии боевых беспилотных комплексов.

Отдельно хотелось бы поблагодарить всех читателей платного блога. Благодаря Вам канал будет развиваться и далее, а я, как его автор, с вашей поддержкой имею возможность создавать новые интересные и объемные тексты на острые темы.

https://boosty.to/atomiccherry/posts/3fd8ca7c-c68f-4bcf-ba15-09adee8f0c47

P.S.: обращаю внимание владельцев подписки на то, что специально для вас в блоге на Boosty публикуются эксклюзивные заметки. В этом месяце уже были опубликованы два небольших материала, продолжающих тему политической подоплеки поставок западной военной помощи в Украину. В ближайшее время там появится текст, посвящённый моделированию планов, которые украинское военное командование может попытаться реализовать на южном направлении: как с этим связаны действия авиации, удары по аэродромам и поставки бронетехники.

@atomiccherry 💯

В общении с коллегами очень часто проскальзывает любопытный вопрос – Соединенные Штаты Америки периодически заявляют о выделении Украине больших пакетов военной помощи. Но при этом указанные в перечнях объемы техники и вооружений составляют хорошо если треть от общих сумм выделенных средств. Куда уходят миллиарды долларов, никто точно сказать не может.

Ответ на этот вопрос лежит в самой структуре оказываемой помощи. Военно-технические поставки в Украину вооружений, соответствующих стандартам НАТО, крайне ограничены, что обосновано целым рядом факторов – от логистики до подготовки военного персонала. Украинская армия функционирует преимущественно за счет поставок оружейных систем и боеприпасов стандартов Организации Варшавского договора (ОВД), которые прибывают в страну из Восточной Европы.

Следует понимать, что запасы бывших государств ОВД на момент начала конфликта были крайне скромными и быстро истощились. Однако страны Восточной Европы имели куда более важный актив – военную промышленность, которая и по сей день производит на продажу ряд вооружений «советского образца».

Как нетрудно понять, львиная доля выделенных средств уходит именно на оплату военных заказов в Восточной Европе. Производится же там буквально все: минометы, мины, снаряды, САУ, патроны и стрелковое оружие, гранаты, детонаторы, безоткатные орудия и гранатометы; проводится ремонт подбитой украинской техники, модернизация и доукомплектование снятой с хранения.

Что любопытно, США получают существенные выгоды от процесса финансирования восточноевропейского военпрома – РФ по понятным причинам лишится значительной части своей доли на мировом рынке вооружений, и кому-то будет необходимо заполнить данную пустоту. Сделать это самостоятельно Соединенные Штаты не могут – Вашингтон и так регулярно передает немалое количество оружейных контрактов Израилю и Южной Корее (американский оборонпром просто не может выполнять такое большое количество заказов без кратного наращивания мощностей, которое по ряду причин для него невыгодно).

Естественным выходом из ситуации становится развитие военной промышленности союзников – это позволяет не только осуществлять контроль мирового оружейного рынка, но и зарабатывать самим США, имеющим монополию на производство самых передовых военных технологий – в качестве частного примера можно сказать, что от каждой продажи южнокорейского KAI T-50 американский военпром получает средства от продаж двигателей General Electric, установленных на данном истребителе.

Словом, со стороны стратегия Вашингтона выглядит крайне любопытно – минимальное вмешательство в ситуацию, точечные инвестиции и поддержка, которые в первую очередь призваны обеспечить интересы США как на ближайшую, так и дальнюю перспективу.

Продолжение...

@atomiccherry 💯

Близится осень – близится и реализация американского закона о ленд-лизе для Украины.

Несколько дней назад Вашингтон дал старт первым бюрократическим процессам, которые приведут в действие механизм оказания военно-технической помощи. Анализ этих процессов в известной степени позволяет приоткрыть завесу тайны над рядом важных элементов западной стратегии поддержки Украины.

Во-первых, США создают оперативное командование, которое будет работать исключительно на украинском направлении в рамках пока что неназванной операции. В данном случае речь идет исключительно об организационной и административной структуре, которая будет курировать вопросы обучения украинского военного персонала в странах союзниках, обработку заказов ВСУ на те или иные системы вооружений, их заказы и последующую доставку до Украины. В свою очередь, это предполагает, что сам процесс ленд-лиза будет достаточно масштабным.

Во-вторых, заявлено об измении структуры и типа логистики доставляемой ВТП. Ранее она была авиационной – теперь же будет морской, т.е. рассчитанной на транспортировку большого количества грузов.

О чем говорят данные факты?

Ленд-лиз будет процессом долгосрочного оказания масштабной помощи для Украины. Формат его будет резко отличаться от общепринятых представлений о «тысячах поставленных танков и орудий» – это будет поэтапное переоснащение, подготовка и перевооружение украинской армии в направлении насыщения ее высокоточным оружием, разведывательными системами, улучшением потенциала ракетно-артиллерийских подразделений, а также сил тактической авиации и ПВО.

Также очевидно, что горизонт планирования Пентагона выходит за рамки текущего года – значит, конфликт, определенно, переходит в формат затяжного. Наступившая в июле оперативная пауза трансформировалась в стратегический тупик – интенсивность боев снизилась по причине взаимного отсутствия ресурсов для ведения активных действий у обеих сторон.

Период «тупика» может быть прерван вспышкой интенсивных боевых действий в сентября-октябре этого года. После этого с наступлением холодов возможна новая пауза, которая продлится до весны 2023 года (холода сами по себе станут препятствием, способствующим ведению позиционных боев). Это время союзники Украины и планируют задействовать для усиления потенциала ВСУ.

Ключевым элементом ленд-лиза станет в первую очередь расширение возможностей западной (в частности, американской) военной промышленности, получившей в последние месяцы большие заказы на производство целого ряда оружейных систем. Соответственно, боевые действия сами по себе становятся вторичным фактором, который в меньшей степени будет определять исход конфликта – на первый план сейчас выходит экономический, производственный и научный потенциал, позволяющий отмобилизовать мощности по производству как высокотехнологичных, так и обычных вооружений.

@atomiccherry 💯

В последний час с обеих сторон линии фронта приходят новости о старте масштабной наступательной операции, предпринятой украинской армией.

Как я неоднократно писал ранее, осень станет поворотным моментом в конфликте – распутица и последующие за ней холода так или иначе кардинально снизят интенсивность боевых действий, и решающее преимущество получит та сторона, которая сможет добиться успеха в течение сентября-октября. Этот простой факт хорошо осознают и в Киеве, и в Москве – потому ВСУ приняли решение начать активные действия первыми.

Вчера в нашем блоге на Boosty вышел обещанный материал, посвященный подготовке Украиной наступательной операции на южном направлении. Изначально он планировался в формате заметки, но в ходе процесса написания трансформировался в объемную статью.

«Наступление, которого не было» – актуальный текст, призванный рассказать о ряде этапов стратегии украинского военного командования, которое на протяжении последних двух месяцев активно готовилось к броску на Херсонско-Каховском направлении.

https://boosty.to/atomiccherry/posts/92150f9e-d5cc-41f6-83dd-b0a81d7084d4

P.S.: по имеющимся на текущий момент данным, украинские войска активно задействуют высокоточное оружие, бронетанковые подразделения и авиацию, но подтверждения фактов о каком-либо продвижении ВСУ на данный момент нет. Общая обстановка на линии боевого соприкосновения станет понятна не ранее ночи.

@atomiccherry 💯