Слушайте, тут великая театральная группа Hotel Pro Forma, которая делает что-то сумасшедшее с проекцией и сценографией. Вообще визуалы, судя по трейлерам и коротким роликам, что-то безумное вообще. Ищу полные версии.
https://www.youtube.com/watch?v=L_Hr-mtAFbo
https://www.youtube.com/watch?v=L_Hr-mtAFbo
YouTube
Tomorrow, in a year - A Darwin electro-opera
The world seen through the eyes of Charles Darwin forms the basis for the performance 'Tomorrow, in a year'. Theatre production company Hotel Pro Formas striking visuals blend with pop-duo The Knifes ground-breaking music to create a new species of electro…
Страшно прекрасная лекция Воробьёва про театральную архитектуру постреволюционного СССР. Вот так подумаешь, что в 30-е годы открытая сцена могла раздвигаться и заполняться водой, превращаясь в бассейн, – и такой: ага.
https://www.youtube.com/watch?v=NZ919n1JVBU
https://www.youtube.com/watch?v=NZ919n1JVBU
YouTube
Лекция «Синтетический театр и новые зрелища» | Алексей Воробьев
Цикл «Новый быт — новая архитектура» / Лекция 4 / 2.02.2014
Лектор: Алексей Воробьев
Описание: в рамках лекции были рассмотрены основные проблемы отечественной театральной архитектуры первой трети XX века. В частности, будут подвергнуты подробному анализу…
Лектор: Алексей Воробьев
Описание: в рамках лекции были рассмотрены основные проблемы отечественной театральной архитектуры первой трети XX века. В частности, будут подвергнуты подробному анализу…
ТАК, МИЛЫЕ. МАКСИМАЛЬНОЕ ВНИМАНИЕ. Я вот выше делился находкой — театральной группой Hotel Pro Forma. А сейчас нашел несколько полных версий их спектаклей. В частности, COSMOS+. Я пролистал и у меня теперь перманентная эрекция. Времени смотреть нет совсем, и не будет в течение ближайших пяти дней, но это даже по кускам так опиздохуительно хорошо, что не ждите меня ни в коем случае, смотрите сейчас же все, кто может. Господи, ну что за чудо. Господи, спаси вилисова от инфаркта.
https://vimeo.com/123731799
https://vimeo.com/123731799
Vimeo
Private video on Vimeo
Join the web’s most supportive community of creators and get high-quality tools for hosting, sharing, and streaming videos in gorgeous HD with no ads.
Случайно наткнулся на текст Маноцкова о том, что опера — наиглавнейшее из искусств. Маноцков врать не станет.
http://electrotheatre.ru/news/aleksandr-manockov-o-sovremennoy-opere
http://electrotheatre.ru/news/aleksandr-manockov-o-sovremennoy-opere
Электротеатр «Станиславский» Москва, Тверская 23
Александр Маноцков о современной опере
Композитор объясняет, почему страх смерти заставляет нас любить музыку...
Так долго сюда не писал, что вновь // девятнадцатое августа пришлось на пятницу. Это пост про музыку будет. Я ехал в поезде три дня+четыре ночи и слушал вот, значит, какие искромётные оперы:
1) «Сверлийцы» — пять частей за авторством шести композиторов по роману-опере Юхананова
2) «Einstein on the beach» Гласса/Уилсона
3) «Астероид 62» Курляндского
4) «Nosferatu» Курляндского
4) «Etre Dieu» Игоря Вакхевича (это дичайшая авангардная опера, в единственной записи которой солирует Сальвадор Дали)
5) «Снегурочка» Маноцкова
Кроме этого слушал «Страсти по Луке» Кшиштофа Пендерецкого (ровно тогда, когда мы несколько часов от вечера к ночи ехали вокруг Байкала; ощущения метафизические) и несколько его симфоний, а также «play.list» Бориса Филановского.
Всё это — кроме Пендерецкого — я слушал далеко не впервые, но когда дома сидишь как идиот слушаешь, попутно работая — это ведь не дело, а тут было много лежачего времени с закрытыми глазами, благоприятная обстановка. Я, в общем, коротко сформулирую:
«Сверлийцы» — грандиозно совершенно. Самая выразительная часть мне показалось Сергея Невского, хотя у современных композиторов слово «выразительность», наверное, ругательное.
«Эйнштейн на пляже» — вообще нечего говорить. Великое. Надеюсь в ближайшие дни пересмотрю эту огромную пятичасовую постановку Уилсона.
«Астероид 62» — ничего не понятно. Ну и бог с ним. Зато некоторые куски и техники потом буквально цитировались в Носферату.
«Носферату» — умереть не встать. Это, если что, опера, в которой речитативит, если это слово употребительно, Алла Демидова. Это так невыносимо хорошо, что я кусал руки. Самая зловещая, кстати, опера из всех что я слышал. Даже Le Grand Macabre какая-то пластмассово-зловещая, а тут прямо ужас-ужас.
«Быть богом» — такая безумная дичь. Обязательно все слушайте.
«Снегурочку» Маноцкова так и не понял. Потом ещё послушаю.
Всё это можно запросто скачать, кроме Сверлийцев и Носферату со Снегурочкой, которые можно купить занедорого на сайте прекрасного лейбла FancyMusic. Я дам время сознательным личностям поддержать советского производителя, а через некоторое время, может быть, кину сюда ссылки на скачивание. Слушайте отечественную оперу, дураки. И не только её.
1) «Сверлийцы» — пять частей за авторством шести композиторов по роману-опере Юхананова
2) «Einstein on the beach» Гласса/Уилсона
3) «Астероид 62» Курляндского
4) «Nosferatu» Курляндского
4) «Etre Dieu» Игоря Вакхевича (это дичайшая авангардная опера, в единственной записи которой солирует Сальвадор Дали)
5) «Снегурочка» Маноцкова
Кроме этого слушал «Страсти по Луке» Кшиштофа Пендерецкого (ровно тогда, когда мы несколько часов от вечера к ночи ехали вокруг Байкала; ощущения метафизические) и несколько его симфоний, а также «play.list» Бориса Филановского.
Всё это — кроме Пендерецкого — я слушал далеко не впервые, но когда дома сидишь как идиот слушаешь, попутно работая — это ведь не дело, а тут было много лежачего времени с закрытыми глазами, благоприятная обстановка. Я, в общем, коротко сформулирую:
«Сверлийцы» — грандиозно совершенно. Самая выразительная часть мне показалось Сергея Невского, хотя у современных композиторов слово «выразительность», наверное, ругательное.
«Эйнштейн на пляже» — вообще нечего говорить. Великое. Надеюсь в ближайшие дни пересмотрю эту огромную пятичасовую постановку Уилсона.
«Астероид 62» — ничего не понятно. Ну и бог с ним. Зато некоторые куски и техники потом буквально цитировались в Носферату.
«Носферату» — умереть не встать. Это, если что, опера, в которой речитативит, если это слово употребительно, Алла Демидова. Это так невыносимо хорошо, что я кусал руки. Самая зловещая, кстати, опера из всех что я слышал. Даже Le Grand Macabre какая-то пластмассово-зловещая, а тут прямо ужас-ужас.
«Быть богом» — такая безумная дичь. Обязательно все слушайте.
«Снегурочку» Маноцкова так и не понял. Потом ещё послушаю.
Всё это можно запросто скачать, кроме Сверлийцев и Носферату со Снегурочкой, которые можно купить занедорого на сайте прекрасного лейбла FancyMusic. Я дам время сознательным личностям поддержать советского производителя, а через некоторое время, может быть, кину сюда ссылки на скачивание. Слушайте отечественную оперу, дураки. И не только её.
Смотрели с княжной Анной лекцию Давыдовой про совр.театр. Она обрывается на восторгах Марины Батьковны про Тальхаймера, но всё равно прекрасный час.
https://www.youtube.com/watch?v=SrGaWIxnBp4
https://www.youtube.com/watch?v=SrGaWIxnBp4
Завтра пойдём на «Травиату» Уилсона, по этому поводу сегодня посмотрели «Травиату» же в постановке великолепной женщины (не знаю, как её фамилия транскрибируется на русский) Andrea Breth. Это спектакль 2012 года в театре La Monnaie. Вообще это какой-то великий театр, судя по тому, что в последние полгода я чаще всего встречал его имя в связи с авангардными постановками классических опер. Там, например, Варликовский ставил, Кастеллуччи, етс етс. Ну так вот, эта постановка занятная такая. Первый акт скучненький, хотя все в современных костюмах, на заднике голые бабы, всё такое делано-вульгарное; второй акт вообще безумный, натуральная оргия, маленькой девочке вымазывают лицо шоколадом, два мужика обливаются вином и гладят друг друга под бёдрами и всё такое. Сцена простенькая, костюмы простенькие, света особенного не было. Поют как-то довольно так себе, ну и вообще дирижирование обычное, как я смог услышать. Экзальтированный идиот, который поёт Альфредо, совсем какой-то комический. Но страшно понравилась Кэрол Уилсон, меццо-сопрано в роли Аннины. Она прямо безумная, страшно хорошая и смешная. Ну и поёт прекрасно просто. Сам спектакль на рутрекере есть, сабов нет, но они и не нужны. Смотреть обязательно.
Не знаю, есть ли тут такие, но ежели вдруг кого-то от излишней экзальтированности тошнит, то будьте любезны покинуть платформу, потому как сейчас будет бесконечное количество позитивного визгу.
Сходили на видеопоказ постановки «Травиаты» Боба нашего всего любимого сахарного мужчины пшеничного Уилсона.
Ну я не знаю.
Ну.
Господи, спаси вилисова.
Короче.
Во-первых, Курентзис гений. То есть надо понимать, что шёл-то я на Уилсона, а не на Верди — я его не то чтобы очень люблю (хотя это как не любить Пушкина; ну просто не близок мне). А тут с ума сойти: я какую-то другую совершенно оперу слушал. Ну просто другую. Вот мы вчера смотрели постановку в Ла Моннэ, там дирижёром записан некий Адам Фишер, ещё раньше я слушал запись 2005 года с Нетребко, там Карло Рицци дирижировал. А тут ну что-то совсем-совсем другое. Музыка невероятно тугая, упругая, и вместе с этим очень какая-то мягкая, очень не-грязная, и очень — очень — современно звучит. Это такое бесконечное удовольствие. Теодору надо поставить четыре памятника.
Великие режиссёры обычно те, которые хулиганят; хулиганят обычно против конвенций: вот принято так, а я сделаю наоборот, и будет хулиганство. Точно не сформулировал пока — почему, но вышел я с ощущением того, что в этой постановке Уилсон нахулиганил, причём не против конвенций — он это всю жизнь делает, — а против себя самого, против своего стиля. Это в мелочах, но это вроде заметно. Например, темп: начинается первый акт сразу с быстрого выбегания целой кучи людей на сцену; ну это нехарактерно. И костюмы какие-то даже около-реалистические, не такие космические, как часто бывает у него в операх. Но то бог с ним, в голову же не залезешь. В третьем акте, правда, всё совсем уже традиционно: абсолютно пустая сцена (кроме ложа), светло-синий задник с белым градиентом снизу, Виолетта в простом белом платье с длинным подолом очень медленно передвигается по сцене.
С движениями тут вообще всё страшно хорошо. Хор, например, он превратил в таких болванчиков — они в салоне у В. и дальше смешно перманентно качают головами (правда, не все усвоили такую пластику и в некоторых местах довольно глупо, не-механистически выглядит). А сцена, где трое мужиков играют в карты и раздают друг другу такими скользящими жестами ладоней — ну это надо видеть, это что-то просто вообще невероятное. Ещё второстепенные герои очень смешно подпрыгивают всё время, это вообще никак не коррелирует с либретто, но выглядит парадоксально уместно. В начале последнего акта, когда Виолетта лежит больная с распущенными волосами и вдруг открывает, чуть ли не разрывая, рот и глаза очень-очень широко, в таком формальном ужасе, — и на это был крупный план, и это, наверное, самый сильный кадр за весь спектакль. Я себя поймал за этим тоже с открытым ртом в тихом ужасе, как идиот.
Свет довольно скромный тут, хотя во втором акте много красного, это прекрасно. Вообще нехарактерно много серого цвета, особенно на заднике, не так часто у него встречается. Тут это выглядит охуительно стильно.
Вообще это грандиозное что-то, как и всё у Уилсона. У него действительно гениальный способ ставить оперы: когда на сцене один только голос, исходящий от антропоморфного существа, по-странному засвеченного, — вот тогда ты действительно начинаешь слышать. Когда минимум действия, когда пустая сцена, когда из декораций только градиентный световой задник. Это какое-то тотальное очищение музыки от грязи, от натужностей, и спектакля тоже. Вообще такой чистый восторг, надеюсь запись сольют в сеть и я смогу пересмотреть, и все смогут. Если в каких-то городах ещё по этой программе TheatreHD её ещё будут показывать — идите обязательно все, у кого есть возможность. Это бесконечно хорошо.
Зал, кстати, почти пустой был. Человек тридцать, может. Много пожилых — была одна умилительная седая бабушка, которая досмотрела со спокойной улыбкой до конца, встала на титрах и ещё стоя смотрела все аплодисменты. Были две мерзкие тёлки за тридцать, одна из них приеблась с ведром попкорна. В процессе — Аня пересказывала — они удивлялись, за что Курентзиса зовут гением: «делает свои перформансы, тоже
Сходили на видеопоказ постановки «Травиаты» Боба нашего всего любимого сахарного мужчины пшеничного Уилсона.
Ну я не знаю.
Ну.
Господи, спаси вилисова.
Короче.
Во-первых, Курентзис гений. То есть надо понимать, что шёл-то я на Уилсона, а не на Верди — я его не то чтобы очень люблю (хотя это как не любить Пушкина; ну просто не близок мне). А тут с ума сойти: я какую-то другую совершенно оперу слушал. Ну просто другую. Вот мы вчера смотрели постановку в Ла Моннэ, там дирижёром записан некий Адам Фишер, ещё раньше я слушал запись 2005 года с Нетребко, там Карло Рицци дирижировал. А тут ну что-то совсем-совсем другое. Музыка невероятно тугая, упругая, и вместе с этим очень какая-то мягкая, очень не-грязная, и очень — очень — современно звучит. Это такое бесконечное удовольствие. Теодору надо поставить четыре памятника.
Великие режиссёры обычно те, которые хулиганят; хулиганят обычно против конвенций: вот принято так, а я сделаю наоборот, и будет хулиганство. Точно не сформулировал пока — почему, но вышел я с ощущением того, что в этой постановке Уилсон нахулиганил, причём не против конвенций — он это всю жизнь делает, — а против себя самого, против своего стиля. Это в мелочах, но это вроде заметно. Например, темп: начинается первый акт сразу с быстрого выбегания целой кучи людей на сцену; ну это нехарактерно. И костюмы какие-то даже около-реалистические, не такие космические, как часто бывает у него в операх. Но то бог с ним, в голову же не залезешь. В третьем акте, правда, всё совсем уже традиционно: абсолютно пустая сцена (кроме ложа), светло-синий задник с белым градиентом снизу, Виолетта в простом белом платье с длинным подолом очень медленно передвигается по сцене.
С движениями тут вообще всё страшно хорошо. Хор, например, он превратил в таких болванчиков — они в салоне у В. и дальше смешно перманентно качают головами (правда, не все усвоили такую пластику и в некоторых местах довольно глупо, не-механистически выглядит). А сцена, где трое мужиков играют в карты и раздают друг другу такими скользящими жестами ладоней — ну это надо видеть, это что-то просто вообще невероятное. Ещё второстепенные герои очень смешно подпрыгивают всё время, это вообще никак не коррелирует с либретто, но выглядит парадоксально уместно. В начале последнего акта, когда Виолетта лежит больная с распущенными волосами и вдруг открывает, чуть ли не разрывая, рот и глаза очень-очень широко, в таком формальном ужасе, — и на это был крупный план, и это, наверное, самый сильный кадр за весь спектакль. Я себя поймал за этим тоже с открытым ртом в тихом ужасе, как идиот.
Свет довольно скромный тут, хотя во втором акте много красного, это прекрасно. Вообще нехарактерно много серого цвета, особенно на заднике, не так часто у него встречается. Тут это выглядит охуительно стильно.
Вообще это грандиозное что-то, как и всё у Уилсона. У него действительно гениальный способ ставить оперы: когда на сцене один только голос, исходящий от антропоморфного существа, по-странному засвеченного, — вот тогда ты действительно начинаешь слышать. Когда минимум действия, когда пустая сцена, когда из декораций только градиентный световой задник. Это какое-то тотальное очищение музыки от грязи, от натужностей, и спектакля тоже. Вообще такой чистый восторг, надеюсь запись сольют в сеть и я смогу пересмотреть, и все смогут. Если в каких-то городах ещё по этой программе TheatreHD её ещё будут показывать — идите обязательно все, у кого есть возможность. Это бесконечно хорошо.
Зал, кстати, почти пустой был. Человек тридцать, может. Много пожилых — была одна умилительная седая бабушка, которая досмотрела со спокойной улыбкой до конца, встала на титрах и ещё стоя смотрела все аплодисменты. Были две мерзкие тёлки за тридцать, одна из них приеблась с ведром попкорна. В процессе — Аня пересказывала — они удивлялись, за что Курентзиса зовут гением: «делает свои перформансы, тоже
мне», раздражались на пустую сцену и высосанность из пальца, а потом тупо смеялись над каждым непонятным моментом. Какая-то молодая пара ушла через полчаса после начала, много кто ушел в антракте.
Но господи, как же это невыносимо хорошо, а. С ума сойти просто.
Но господи, как же это невыносимо хорошо, а. С ума сойти просто.
Категорически извините, но вот сейчас будет ещё один пост про вчерашнуюю «Травиату», не всё сказал.
Во-первых, Надежда Павлова просто грандиозная. Я вот про музыку внятно формулировать не умею, но мой дружочек из Перми, Егор, который ходил прямо на живую постановку (где ему на аплодисментах УИЛСОН ПОДМИГНУЛ), прекрасно написал: «Надежда Павлова. От и до. Просто богиня. После традиционной курентзисовской лепки в главной арии, с зависаниями и тающим голосом, я не стал аплодировать. Издавать звуки после такого ЗВУКА - это кощунство». Вот эти «зависания и тающий голос» — это самое безумное, я аж руки кусал. Ну и потом: она фантастически вписалась в технологию Уилсона, у неё лицо абсолютно статичное, рот открывается сам по себе, за все три часа она моргнула, ну я не знаю, раз пять. И движения рук, и походка, — наверное, Боб с ней работал плотнее всего, но всё равно, это такой прямо абсолют.
И во-вторых, я не могу остановиться визжать и приходить в неистовство по поводу технологии Уилсона ставить оперы. Вот я давно смотрел какую-то минималистичную постановку «Дидоны и Энея», там в конце эта баба помирает и кинжалом (стеклянной хуетой с краской) царапает по руке. Ну, немножко типа крови. А пока она по служанке сползает, вся эта кровь о её платье смазывается, и она снова лежит умирает с абсолютно чистой рукой, и это очень хорошо видно, и это так глупо и так портит впечатление. То есть это традиционная для оперных постановок такая попытка минимально сохранить лицо в максимально непригодных для этого обстоятельствах. Так вот Уилсон совсем не пытается сохранить лицо, а в итоге остаётся интеллектуально и эстетически неуязвимым. Он не пытается добавить в формализм реалистичности, он доводит формальность до гротеска, и в итоге Виолетта умирает стоя, вытянув руку по диагонали вверх, тут же прожектор, направленный на неё, гаснет, оставляя силуэт вместо человека. И вот это асболютно формалистическая, антинатуралистическая сцена, — она даёт такой чудовищный, что называется, простор для фантазии, ты как бы сам вкладываешь какую тебе надо глубину в этот полый жест, и сам испытывает сильнейшие эмоции по поводу. Вот это, конечно, грандиозно, это что-то прямо великое.
Во-первых, Надежда Павлова просто грандиозная. Я вот про музыку внятно формулировать не умею, но мой дружочек из Перми, Егор, который ходил прямо на живую постановку (где ему на аплодисментах УИЛСОН ПОДМИГНУЛ), прекрасно написал: «Надежда Павлова. От и до. Просто богиня. После традиционной курентзисовской лепки в главной арии, с зависаниями и тающим голосом, я не стал аплодировать. Издавать звуки после такого ЗВУКА - это кощунство». Вот эти «зависания и тающий голос» — это самое безумное, я аж руки кусал. Ну и потом: она фантастически вписалась в технологию Уилсона, у неё лицо абсолютно статичное, рот открывается сам по себе, за все три часа она моргнула, ну я не знаю, раз пять. И движения рук, и походка, — наверное, Боб с ней работал плотнее всего, но всё равно, это такой прямо абсолют.
И во-вторых, я не могу остановиться визжать и приходить в неистовство по поводу технологии Уилсона ставить оперы. Вот я давно смотрел какую-то минималистичную постановку «Дидоны и Энея», там в конце эта баба помирает и кинжалом (стеклянной хуетой с краской) царапает по руке. Ну, немножко типа крови. А пока она по служанке сползает, вся эта кровь о её платье смазывается, и она снова лежит умирает с абсолютно чистой рукой, и это очень хорошо видно, и это так глупо и так портит впечатление. То есть это традиционная для оперных постановок такая попытка минимально сохранить лицо в максимально непригодных для этого обстоятельствах. Так вот Уилсон совсем не пытается сохранить лицо, а в итоге остаётся интеллектуально и эстетически неуязвимым. Он не пытается добавить в формализм реалистичности, он доводит формальность до гротеска, и в итоге Виолетта умирает стоя, вытянув руку по диагонали вверх, тут же прожектор, направленный на неё, гаснет, оставляя силуэт вместо человека. И вот это асболютно формалистическая, антинатуралистическая сцена, — она даёт такой чудовищный, что называется, простор для фантазии, ты как бы сам вкладываешь какую тебе надо глубину в этот полый жест, и сам испытывает сильнейшие эмоции по поводу. Вот это, конечно, грандиозно, это что-то прямо великое.
Вчера и сегодня в два захода посмотрели «(А)поллонию» великого мужчины Кшиштофа Варликовского; сегодня уже измучен, завтра будет визгливый пост, а пока посмотрите вот прекрасную лекцию Дариуша Косиньского про перформативность вообще и перформативный театр в частности. Переводчик дурачок, правда. Но это ничего.
https://www.youtube.com/watch?v=pLOL8vGh8wE
https://www.youtube.com/watch?v=pLOL8vGh8wE
YouTube
«Европейское кафе»: лекция Дариуша Косиньского о перформативном театре
15 марта 2016 года в рамках проекта «Европейское кафе – открытое пространство Европы» в сотрудничестве с Польским Институтом состоялась публичная лекция театролога Дариуша Косиньского «Перформативный театр? Исполнительское искусство на рубеже веков в виду…
Посмотрел пустоватую документалку «Большой Вавилон». Бог знает, про что — вроде бы про театр, а вроде бы и про скандалы вообще, а вроде бы и про нападение на Филина. Мне вообще не близка вот эта прекраснодушная идея о том, что «не надо искать сенсаций в ВЫСОКОМ ИСКУССТВЕ, мы все хорошие люди, давайте просто смотреть балет», я чисто теоретически люблю фильмы про скандалы, тем более в таких культурных гадюшниках. Тем более, что этот — хоть и про скандалы, но — совсем не вульгарно сделан, нейтральный такой стиль у фильма, крепкий подбор спикеров, приличный видеоряд, нормально. Правда, содержательно — ну ни о чём, даром, что HBO Documentary и BBC. Хотя посмотреть можно, конечно.
https://vk.com/video350258905_171696684
https://vk.com/video350258905_171696684