При раскопках построек микенского периода среди остатков кухонной утвари были обнаружены глиняные четырехугольные емкости, применение которых было разгадано не сразу. Исследователи сконструировали из глины аналог находки и попытались приготовить в нем мясо, нанизанное на шпажки, то есть попросту шашлык. Сначала они предположили, что в эту емкость должен стекать жир с готовящегося мяса. Но водрузив на открытый очаг (тоже копию микенского очага) этот ящик с шашлыками, испытатели не получили ожидаемого эффекта: мясо, хотя и было порезано не крупно, осталось сырым. Тогда исследователи насыпали раскаленные угли в посудину и водрузили сверху все то же недожаренное мясо. На этот раз эффект превзошел все ожидания, а исследователи древнегреческого быта в копилку своих открытий добавили новое: найденная посудина оказалась переносным мангалом, очень похожим на тот, что мы берем с собой на пикник. Правда, глиняный мангал не в пример тяжелее современного металлического, но все равно для своего времени это была очень передовая технология. 

🌼 В ближайшую среду читаем историю о Корнелии, матери Тиберия и Гая Гракхов — женщине не только добродетельной, но и прекрасно образованной.

🌼 Встречаемся, как обычно, в 18.00 по ссылке. Встреча проходит на латыни, грамматика и лексика на уровне ур. XXVI учебника Familia Romana. #fabulae_syrae

Лермонтов благодаря своей любящей бабушке Е.А.Арсеньевой получил блестящее домашнее образование. Маленького Мишеля обучали в т.ч.и латыни с греческим. Неизвестно, кто преподал ему первые уроки латыни, зато известно, что азам греческого его учил пожилой грек, дубильщик кож по основной своей профессии, Василий Дриев, бежавший из Османской империи. Вряд ли компетенции первого учителя  способствовали серьёзному освоению языка. По воспоминаниям троюродного брата Лермонтова А. П. Шан-Гирея, греческий язык, «оказался Мишелю не по вкусу и был отложен на неопределенный срок», а грек вернулся к своему основному занятию. Но факт, что бабушка не собиралась опускать руки и всячески помогала внуку с трудным предметом, отразился в поэтическом свидетельстве их дальней родственницы В.Н. Анненковой (1844):
...Милой бабушке высказываешь снова
Урок младенческий, и вот: забыл ты слово,
И вот она тебя с улыбкою бранит;
Но вечер; сад тебя развесистый манит,
И няня вслед едва поспеет за тобою,
И дерен смуглою ты оторвал рукою,
И снова к бабушке и там перед огнем
За греческим ее находишь словарем.
С тобой учится и каждый вечер снова
Выписывать тебе слова она готова,
Чтоб труд твой облегчить...

Для подготовки подросшего внука к поступлению в Московский благородный пансион при Московском университете бабушка наняла профессора А.З.Зиновьева (1801-1884), преподававшего русский язык, латынь и историю. Двенадцатилетний Лермонтов поступил сразу в четвертый класс, где  был вторым учеником, а на следущий год - уже первым. Его знание латыни было отмечено тремя баллами (из четырех). Как известно, университетская карьера не стала его стезей. В Московском университете он проучился лишь два года и далее свое академическое образование не продолжал. 
Тем не менее, латинский язык, усвоенный им в пансионе, остался в его арсенале. Во всяком случае, его учитель Зиновьев в этом был твердо уверен, когда отвечал биографу Лермонтова П.А.Висковатому на вопрос, знал ли Лермонтов древние языки: «Лермонтов знал порядочно латинский язык, не хуже других, а пансионеры знали классические языки очень порядочно. Происходило это оттого, что у нас изучали не язык, а авторов. Языку можно научиться в полгода настолько, чтобы читать на нем, а хорошо познакомясь с авторами, узнаешь хорошо и язык. Если же все напирать на грамматику, то и будешь изучать ее, а язык-то все же не узнаешь, не зная и не любя авторов».