…и четвертая, в которой искуственный интеллект превращается в жабу 🐸 #pandora #familia_mala
Если вам надоело слушать шутки о белой спине 1-ого апреля, тогда приглашаем вас почитать древние анекдоты вместе с Антиварварами. 1 апреля в 20.00 вместе с Полиной Крупининой мы почитаем истории о простоватом ученом, педанте, который вечно с серьезным лицом говорит всякие глупости, из древнего сборника «Филогелос», переведенного в 16 веке на латинский язык. Для записи на семинар просим вас заполнить форму. Семинар пройдет полностью на латинском языке.
Аристотель не только добрыми словами вспоминал Архита за его изобретение, т.н. «архитову погремушку», но и ценил его за точные философские определения. Немногие из предшествующих философов были отмечены Аристотелем за это умение. Одним из них был Сократ, который «первым пытался дать общие определения» и потому «искал суть вещи» (Metaph.1078b20-25).
Однако определения вещи, которые охватывают лишь формальную или материальную сторону, Аристотель не считает сколь-нибудь полными. Совсем иное дело определения, включающие в себя оба эти аспекта. И в этом отношении Аристотелю Архит гораздо ближе.
Аристотель в полном восторге от архитовских примеров идеальных определений (1043а20-25): «безветрие» (νηνεμία) и «спокойствие на море» (γαλήνη), которые, на его взгляд, сочетают в себе и намек на «материальную» причину (воздух и море), и на «формальную» (неподвижность, ровность). Однако К.Хаффмен обращает внимание, что Аристотель, подавая архитовские определения сквозь свою призму материи и формы, немного тенденциозен. Архит все же пифагореец и, скорее всего, фундаментом его определений являются характерные для пифагорейцев число и числовая пропроция. Архит, возможно, ориентируясь на Филолая, формулирует определения через соотношение двух принципов - неопределенного и определенного. Первый принцип представляет собой бесконечный континуум, а второй - налагаемый на него «ограничитель». По отношению к бесконечной воздушной стихии ее ограничителем выступает спокойствие (ἠρεμία), а для бесконечной водной стихии (или моря) – ровность (ὁμαλότης). Определение Архита "схватывает" единство этих двух противоположных принципов. Хаффмен замечает, что Архиту было важно подчеркнуть, что отдельное существование ограничителя и неограниченного невозможно, а это близко Аристотелю, который рассматривает определяемую вещь сквозь призму материальной и формальной причин, взаимно предполагающих друг друга.
Однако определения вещи, которые охватывают лишь формальную или материальную сторону, Аристотель не считает сколь-нибудь полными. Совсем иное дело определения, включающие в себя оба эти аспекта. И в этом отношении Аристотелю Архит гораздо ближе.
Аристотель в полном восторге от архитовских примеров идеальных определений (1043а20-25): «безветрие» (νηνεμία) и «спокойствие на море» (γαλήνη), которые, на его взгляд, сочетают в себе и намек на «материальную» причину (воздух и море), и на «формальную» (неподвижность, ровность). Однако К.Хаффмен обращает внимание, что Аристотель, подавая архитовские определения сквозь свою призму материи и формы, немного тенденциозен. Архит все же пифагореец и, скорее всего, фундаментом его определений являются характерные для пифагорейцев число и числовая пропроция. Архит, возможно, ориентируясь на Филолая, формулирует определения через соотношение двух принципов - неопределенного и определенного. Первый принцип представляет собой бесконечный континуум, а второй - налагаемый на него «ограничитель». По отношению к бесконечной воздушной стихии ее ограничителем выступает спокойствие (ἠρεμία), а для бесконечной водной стихии (или моря) – ровность (ὁμαλότης). Определение Архита "схватывает" единство этих двух противоположных принципов. Хаффмен замечает, что Архиту было важно подчеркнуть, что отдельное существование ограничителя и неограниченного невозможно, а это близко Аристотелю, который рассматривает определяемую вещь сквозь призму материальной и формальной причин, взаимно предполагающих друг друга.
Архит и Гёте.
Разбор Аристотелем арихтовских определений морского штиля (γαλήνη) и безветрия (νηνεμία) вызывает поистине платоновский анамнесис: где-то нам встречалась уже эта пара - штиль и безветрие, определяемая через покой и ровность… Но где же?.. – У Гёте! В его хрестоматийном Meeresstille (Штиль на море).
Meeresstille, Tiefe Stille – γαλήνη
Glatte Fläche - ὁμαλότης θαλάττης
Keine Luft von keiner Seite – νηνεμία, ἠρεμία ἐν πλήθει ἀέρος.
Это стихотворение, вероятно, стало поэтическим переживанием события, описанного Гёте в "Итальянском путешествии".
14 мая 1787 г., возвращаясь на корабле из Палермо в Неаполь, Гёте восхищается прекрасными морскими видами, открывшимися в тихую безветренную погоду. Постепенно его умиротворенное любование пейзажем сменяется тревогой: полный штиль (tiefe Stille) оказывается смертельным штилем (Todesstille) и роковой ловушкой, ибо их судно при отсутствии ветра неумолимо сносится течением к Капри и рискует разбиться о его скалистые берега. Если обманчивый покой, вселяющий тревогу и ощущение опасности, отражены в "Штиле на море" (1795), то чудесное спасение благодаря внезапно подувшему слабому ветру - в "Счастливом плавании" (Glückliche Fahrt). Они часто публикуются вместе, образуя как бы сюжетное единство.
17 мая того же года, осмысляя свои сицилийские переживания, Гёте замечает, что все увиденное им – море, берега, заливы, бухты, луга и горы – оживили в его воображении античные литературные сюжеты, а книжное греческое слово, напитавшись живых впечатлений, стало словом живым. И подтверждением тому является, как можно заметить, словоупотребление Гёте, почти идентичное словам уроженца Тарента Архита, который не раз отправлялся в морские путешествия, наблюдал штиль и безветрие и, скорее всего, неоднократно попадал в ситуации, аналогичные пережитой Гёте.
Впрочем, если доверяться Горацию (I, 28), избежать ловушки моря Архиту, в конце концов, все же не удалось.
👇
Записки Гёте и оба его стихотворения см. в комментарии.
Разбор Аристотелем арихтовских определений морского штиля (γαλήνη) и безветрия (νηνεμία) вызывает поистине платоновский анамнесис: где-то нам встречалась уже эта пара - штиль и безветрие, определяемая через покой и ровность… Но где же?.. – У Гёте! В его хрестоматийном Meeresstille (Штиль на море).
Meeresstille, Tiefe Stille – γαλήνη
Glatte Fläche - ὁμαλότης θαλάττης
Keine Luft von keiner Seite – νηνεμία, ἠρεμία ἐν πλήθει ἀέρος.
Это стихотворение, вероятно, стало поэтическим переживанием события, описанного Гёте в "Итальянском путешествии".
14 мая 1787 г., возвращаясь на корабле из Палермо в Неаполь, Гёте восхищается прекрасными морскими видами, открывшимися в тихую безветренную погоду. Постепенно его умиротворенное любование пейзажем сменяется тревогой: полный штиль (tiefe Stille) оказывается смертельным штилем (Todesstille) и роковой ловушкой, ибо их судно при отсутствии ветра неумолимо сносится течением к Капри и рискует разбиться о его скалистые берега. Если обманчивый покой, вселяющий тревогу и ощущение опасности, отражены в "Штиле на море" (1795), то чудесное спасение благодаря внезапно подувшему слабому ветру - в "Счастливом плавании" (Glückliche Fahrt). Они часто публикуются вместе, образуя как бы сюжетное единство.
17 мая того же года, осмысляя свои сицилийские переживания, Гёте замечает, что все увиденное им – море, берега, заливы, бухты, луга и горы – оживили в его воображении античные литературные сюжеты, а книжное греческое слово, напитавшись живых впечатлений, стало словом живым. И подтверждением тому является, как можно заметить, словоупотребление Гёте, почти идентичное словам уроженца Тарента Архита, который не раз отправлялся в морские путешествия, наблюдал штиль и безветрие и, скорее всего, неоднократно попадал в ситуации, аналогичные пережитой Гёте.
Впрочем, если доверяться Горацию (I, 28), избежать ловушки моря Архиту, в конце концов, все же не удалось.
👇
Записки Гёте и оба его стихотворения см. в комментарии.
Брукер, как добрый лютеранин, видит в истории философии больше заблуждений, чем открытий. Истина уникальна, но ошибок много; история никогда не показывает нам совершенной истины, а лишь ее проблески. Ее главная задача — указать человеческому разуму на его заблуждения и тем самым помочь в достижении истины. (Это мы не сами придумали, а прочитали в умной книжке на с. 491, если кому интересно).
(Дальше мы сами). Неудивительно поэтому, что определение философии он начинает с похвалы Сократу, причем эту похвалу, как ни странно, он заимствует у догматика Варрона — ни словом, между прочим, не упоминая о его догматизме.
В видео встречается греческое слово ἀκαταληψία; это, на языке скептического платонизма, невозможность постигающего «схватывания», то есть учение о непостижимости вещей.
Хорошего просмотра! Время: примерно 4 мин. #bruckerus
(Дальше мы сами). Неудивительно поэтому, что определение философии он начинает с похвалы Сократу, причем эту похвалу, как ни странно, он заимствует у догматика Варрона — ни словом, между прочим, не упоминая о его догматизме.
В видео встречается греческое слово ἀκαταληψία; это, на языке скептического платонизма, невозможность постигающего «схватывания», то есть учение о непостижимости вещей.
Хорошего просмотра! Время: примерно 4 мин. #bruckerus
YouTube
Bruckerus 10
Definitiones philosophiae finem eius exprimunt
Дорогие друзья, напоминаем, что сегодня в 20.00 пройдет семинар в честь 1-ого апреля. Ссылка для подключения отправлена на почту всем, кто записался. Если письмо не пришло или вы не успели зарегистрироваться, но хотели бы присоединиться к чтениям, напишите в тг: @polinakrupinina
Telegram
Antibarbari HSE
Если вам надоело слушать шутки о белой спине 1-ого апреля, тогда приглашаем вас почитать древние анекдоты вместе с Антиварварами. 1 апреля в 20.00 вместе с Полиной Крупининой мы почитаем истории о простоватом ученом, педанте, который вечно с серьезным лицом…
Inter omnēs cōnstat
, что в латинском языке есть долгие и крактие гласные звуки. В учебных текстах долгота звука помечается диакритическим знаком (т.н. «макрон»). Rōma in Italiā est.От руки писать макроны легко (знать бы только все долготы), а как их печатать на клавиатуре? Английская раскладка не содержит гласных с долготами. Конечно, можно использовать Юникод, но проще позаимствовать раскладку другого языка, где долгие гласные также помечаются на письме. Например, маори — национальный язык аборигенов Новой Зеландии — или другой полинезийский язык. Вот инструкция:
- устанавливаем нужный источник ввода, например, язык маори (в MacOS через настройки клавиатуры, в Windows через параметр «Язык», аналогично в настройках языка или клавиатуры на любом смартфоне);
- переключаемся на язык маори и начинаем печатать макроны; если пользуйтесь MacOS — зажимаем option или тильда + нужный гласный, если Windows — тильда + нужный гласный.
Готово! Знаете способ получше — оставьте комментарий. А если долготы нужно расставить в большом тексте, то рекомендуем автоматический инструмент, о котором мы уже писали. Только не забудьте вручную проверить работу машины, иначе многие ваши номинативы первого склонения могут стать аблативами.
Valēte
!Глава пятая, в которой лысый и хромой джентльмен открывает Пандоре ее имя #pandora #familia_mala
Хотя с раннего детства овсянка навевает нам античные ассоциации с Геркулесом-Гераклом, у древних римлян и греков она не была в ходу как источник калорий или полезных микроэлементов. Теофраст разглядывает с любопытством лишь ширину листа овса и многослойность его зернового покрова (8.4.1.). Плиний Старший считает овес выродившейся пшеницей: такое с ней случается при чрезмерной влажности почв и сыром климате. И Гален, и Плиний Старший свидетельствуют, что у греков и римлян овес – это корм для скота, но ни в коем случае не для человека. Люди могут употреблять овес лишь в крайнем случае, когда случился неурожай и голод. Хлеб, испеченный из овса, невкусен и малополезен для здоровья, утверждает Гален (1.14). Можно, конечно, употреблять разваренный овес со сладким вином или медом, продолжает он, но вину и меду можно найти лучшее применение. Повседневное употребление овса – удел варваров, говорит Плиний, упоминая о германских племенах, которые «и питаются именно овсяной кашей, а не какой-либо иной» (XVIII.149).
Как всегда, самым проницательным оказывается Диоскорид (2.116): его внимание привлекает не только форма колосьев овса, «похожая на двуногую саранчу», но и его целебные свойства - зерно овса он использует для разнообразных припарок. Также он советует овсяную кашу пациентам, страдающим от проблем с пищеварением. Тем же, кто страдает от приступов кашля, тоже поможет отвар из зерна овса.
Кто знает, может, овсянка - одна из причин военного успеха германских племен, разоривших в свое время Рим.
Как всегда, самым проницательным оказывается Диоскорид (2.116): его внимание привлекает не только форма колосьев овса, «похожая на двуногую саранчу», но и его целебные свойства - зерно овса он использует для разнообразных припарок. Также он советует овсяную кашу пациентам, страдающим от проблем с пищеварением. Тем же, кто страдает от приступов кашля, тоже поможет отвар из зерна овса.
Кто знает, может, овсянка - одна из причин военного успеха германских племен, разоривших в свое время Рим.
Forwarded from вчемистина
→ Участники обсуждают, кому и почему античность может быть интересна сегодня, как её изучают сквозь призму филологии, истории и философии и в чём актуальность и важность магистерской программы «Платон и история европейской культуры», которая есть в нашей Академии.
Участники
• Роман Викторович Светлов — профессор РХГА, руководитель магистерской программы «Платон и история европейской культуры», директор Высшей школы философии, истории и социальных наук БФУ им. Канта.
• Елена Валентиновна Алымова — кандидат философских наук, преподаватель РХГА, доцент Кафедры истории философии СПбГУ.
• Игорь Владимирович Хмара — старший преподаватель кафедры философии, религиоведения и педагогики РХГА.
• Игорь Николаевич Зайцев — заместитель декана факультета философии РХГА, кандидат философских наук, доцент.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
На праздник Благовещения обращаемся к Слову свт.Анастасия Антиохийского.