Алексей привел разумные доводы за и против, идее перетащить беженцев из Европы в Россию.

Между тем аргументы и страшилки что сюда переедут миллионы диверсантов, крайне ошибочные. Миллионы бывших граждан Украины живут и спокойно соблюдают законы, как и остальные жители России, при этом множество бывших военнослужащих ВСУ, перешедшие на сторону России начиная с 2014 года, очень умело и честно сражаются, и процент предателей и изменников среди них не отличается от среднего по стране. Напомню что тот же урод вертолётчик, угнавший вертушку и убивший своих сослуживцев, никак не связан с Украиной по гражданству, как и множество других предателей и террористов.

Поэтому нужен просто очень качественный контроль, это обязательно, электронные следы, может полиграф, видео записи подтверждения и мотивации его решения, присяга и контроль, в виде не паспорта сразу, а внж на пару лет... любой вопрос о нелояльности, и всё, досвидос.

Этого вполне достаточно чтобы исключить какие то эксцессы. Ну а тех, кто проклинал Россию, и всякие гадости писал, так они отфильтруются. Пусть сидят локти кусают в статусе бомжей в Европе. Ну или пытаются доказать что осознали и готовы подтвердить это разными способами. Например выдавать секретные материалы по организации подполья, по укроволонтерам, давать показания, и тд. Умелая работа с таким контингентом позволит очень быстро зачистить территорию от схронов и подпольных ячеек, обезопасить ее по линии безопасности. Просто надо ко всему подходить с умом, а не разбрасывать ярлыки и делать поспешные выводы.

https://t.me/zhivoff/13962

Русский Инженер -
✅ подписаться

Тезисы про народный ВПК

Много времени провёл на полигоне, тестируя разные разработки и общаясь с разработчиками. Несколько заметок по поводу.

1. Мы не проигрываем в качестве решений. Наши кулибины по-прежнему на высоте, они в целом лучше, чем у противника. Не сильно лучше, у противника они тоже неплохи — «адиннорот», но по нашу сторону фронта этого самого «одного народа», в том числе и в его лучшей инженерно-творческой части, всё-таки сильно больше.

2. Главное, в чём мы отстаём — это:
- в скорости масштабирования успешных и зарекомендовавших себя решений
- в организации серийного, простого и дешёвого тиражирования таких решений
- в массовости и качестве подготовки кадров для их правильного применения на фронте — «квалифицированных пользователей»
- в подготовке командиров с точки зрения их понимания того, как эти решения применяются, как сочетаются с другими средствами борьбы и какие есть ограничения для их применения.
- в скорости перехода от технических решений (новое средство борьбы) к организационным (новая оргштатная структура, включающая в себя такие средства).

3. По первым двум вопросам: это соперничество двух систем — колониального венчурно-франшизного капитализма у украинцев и суверенно-феодального госкапитализма у нас. Наш обладает преимуществом там, где нужно что-то большое и дорогое — от стратегических ракет до новых танков. Но пасует и буксует там, где надо что-то маленькое и дешёвое — от маскировочных сетей до ударных дронов.

4. Наиболее явно дефициты нашей модели проявляются там, где речь идёт о технологичных решениях в сфере инфраструктуры — от тыловой логистики до защищённой цифровой связи, от кадровой мобилизации до построения систем управления, от военного ИИ до антидронки (обнаружение-идентификация-захват-подавление).

5. Почему это дефициты именно модели? Потому что в суверенно-феодальном госкапе у каждого значимого куска инфраструктуры обязательно есть «держатель», будь то госструктура или госкорп, но обязательно с «правильным человеком» во главе, находящимся в отношениях вассальной присяги с кем-то из реестровых придворных. Назначение такого держателя оформляется верхним решением, но лишь после того, как признано на уровне двора, что без неё никак нельзя (поскольку с тз экономики инфраструктура это всегда чистые расходы).

6. На войне модель даёт сбой, поскольку нет единого центра компетенций по вопросу об инфраструктурных дефицитах воюющей армии, признаваемого таковым при дворе. Официальная военная наука это ещё более гиблый заповедник, чем РАН; высшая военная бюрократия — это обезьянник ненавидящих друг друга амбициозных павианов; в ВПК у руля скорее лоббисты и решалы, чем инженеры; неформализованная околомедийная военно-экспертная тусовка это какие-то, прости Господи, «активные граждане» (на пацанском — «педальные лохи»).

7. Решением было бы во вполне феодальном порядке определить гражданскую структуру, типа как ФРП в промышленности, «институтом развития», отвечающим за вопрос лично перед Самим. Но поставить условие, чтобы она категорически не делала ничего in-house, а работала именно как фонд — хакатоны, гранты, инвестиции в капитал. А дальше берётся обычный гражданский производственный бизнес — с приоритетом для самозанятых «мужиков из гаражей» — и ставится задача: например, выйти общими усилиями на 200 тыс ударных дронов в месяц. Деньги на это давать не кому-то одному, а как можно бОльшему числу получателей, но понемногу, и по единой процедуре.

У ВСУ с ATACMS действительно проблема. Машины для запуска используются от Хаймерса. Их как известно мало. Что бы запустить например по Крыму, надо подогнать всю эту кавалькаду поближе к ЛБС. И тут начинается самое интересное, как только включается станция наведения, её сразу же обнаруживают и туда уходит Искандер или пара. Время развернуть и собрать пусковую 7-8 минут. Отсюда провалы в «массовости» пусков что бы проломить наше ПВО. Сейчас они тоже над этим думают, но так как вариантов не много, тут или терять расчеты или/или…