Начало⬆️⬆️⬆️
Поколения в 7-й бригаде и неизменное наследие

Один из таких бойцов, выживших в Холокосте, был Дов Исраэль (ז"ל). Дов родился в 1926 году в городе Констанца, Румыния. В возрасте 15 лет его отправили в концентрационный лагерь в Румынии вместе с остальными евреями города и региона. В 17 лет его перевели в трудовой лагерь «Блудвиништы» на реке Прут, где он выполнял фортификационные работы для румынской армии.

После долгого пути он смог вернуться домой в Констанцу, когда немцы бомбили и отступали из Румынии. «Мы были первыми евреями, вернувшимися из трудовых лагерей, и многие приходили спрашивать нас о своих близких, но у нас не было ответов», — пишет Дов (ז"ל) в своей книге.

1 января 1948 года Дов и его жена Мариэтта поднялись на корабль нелегальной алии «Пан Крейшта». По пути в Эрец-Исраэль британцы захватили судно и отправили его на Кипр. Там они провели год в лагерях, в палатках, в тяжёлых условиях, прошли военную подготовку и затем получили разрешение на репатриацию.

В 1950 году, прямиком из лагерей интернированных на Кипре, Дов был призван в 7-ю бригаду. Он служил в ней на срочной службе, а затем, в рамках резерва, участвовал в операции «Кадеш» и взятии укреплённого египетского района «Абу Агила», где находились танки и артиллерия.

Его внук, Уриэль Гольдшмидт, был призван в бронетанковые войска в марте 2021 года вслед за дедом, который скончался около пяти лет назад. «Когда я был ребёнком, дедушка забирал меня и моих сестёр из школы и рассказывал нам истории о Холокосте. Я на них вырос, они стали частью меня».

«Я помню, как в подготовительной программе перед армией, я открыл книгу, которую написал дед, и начал читать», — рассказывает сержант Уриэль. «Я глубоко погрузился в его жизненную историю и воспоминания о военной службе. Это был переломный момент — то самое “щелчок”, который заставил меня захотеть пойти в бронетанковые войска».

Уже в первую неделю службы Уриэль дал понять, что точно знает, куда он хочет попасть. «Я сразу спрашивал всех командиров — как попасть в 7-ю? Что мне нужно сделать? Меня ничего больше не интересовало — это было единственное, чего я хотел».

Во время боевых действий он снова и снова возвращался к страницам книги своего деда. Описанные им переживания и мысли стали для Уриэля эмоциональным и моральным компасом. «Дед откровенно писал о сомнениях, страхах и вызовах, с которыми он сталкивался на поле боя. Когда я оказался в тех же обстоятельствах, я глубоко чувствовал связь с его переживаниями. Это придавало мне сил».

Помимо личной истории, дед Уриэля был значимой фигурой для многих солдат. «Благодаря тому, что он владел ивритом — благодаря отцу, раввину из Румынии, — он стал посредником для выживших и новых репатриантов, помогал им лучше понять систему. Он представлял их перед командирами, давал им голос».

Для Уриэля служба в 7-й бригаде — это прямое продолжение семейного наследия. «Я горжусь тем, что продолжаю путь своего деда и защищаю страну, за которую он сражался», — делится он. — «Несмотря на то, что это было непросто для него и для тех, кто пережил ужасы, для них было ясно — это то, что нужно сделать. Сионизм вёл их вперёд».