This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Очень рад был возможности сделать для моих давних друзей - группы The Dartz - обложку к новому альбому.
#лесины_сказки
Он ей писал:
“Лилечка! Я готов приехать к тебе хоть завтра! Знать бы только, что ты меня ждёшь, моя кровиночка! Напиши мне, дай знак. Я приеду и заберу тебя, увезу, спасу! Без тебя этот год будет пустым, ненужным, как и все до, как и все после, если тебя не будет рядом со мной”
Строчки были сбитыми, почерк кривой. Хотя он точно помнил, что старался вывести каждую букву. Аккуратно писал адрес. Думал над каждым словом. Пытался оставить смысл в каждой букве.
“Моя любимая, так хочу, чтобы ты была со мной. Хочу просыпаться посреди ночи и обнимать тебя. Радостно засыпать снова, чувствуя твоё тепло животом, ногами, руками, грудью. Каждой клеточкой чувствовать”
Глаза слезились. Буквы расползались, но он помнил каждое слово наизусть. Он перечитывал это тысячу раз перед тем, как отправить. Открытка в его морщинистых руках смотрелась странно. Пошлые цветочки, поздравление с октябрьскими праздниками, Великой Революцией. Это было символичным. Он и предлагал ей совершить переворот.
Он ей писал:
“Лилечка! Я готов приехать к тебе хоть завтра! Знать бы только, что ты меня ждёшь, моя кровиночка! Напиши мне, дай знак. Я приеду и заберу тебя, увезу, спасу! Без тебя этот год будет пустым, ненужным, как и все до, как и все после, если тебя не будет рядом со мной”
Строчки были сбитыми, почерк кривой. Хотя он точно помнил, что старался вывести каждую букву. Аккуратно писал адрес. Думал над каждым словом. Пытался оставить смысл в каждой букве.
“Моя любимая, так хочу, чтобы ты была со мной. Хочу просыпаться посреди ночи и обнимать тебя. Радостно засыпать снова, чувствуя твоё тепло животом, ногами, руками, грудью. Каждой клеточкой чувствовать”
Глаза слезились. Буквы расползались, но он помнил каждое слово наизусть. Он перечитывал это тысячу раз перед тем, как отправить. Открытка в его морщинистых руках смотрелась странно. Пошлые цветочки, поздравление с октябрьскими праздниками, Великой Революцией. Это было символичным. Он и предлагал ей совершить переворот.
“Лилечка! Дай мне знак. Позвони и ничего не говори, я пойму, что это ты. Я знаю, что он держит тебя чувством вины. И дети. Но это ничего. Мы справимся. Дай только помочь. Мы должны быть вместе. Жду. Всю жизнь буду ждать. Октябрь, 1972”
Как же он ждал. Боялся уходить из дома, чтобы не пропустить звонок. Беспокоился за неё. Километры, сотни километров между ними. Сотни, тысячи, десятки - какая разница, если не с ним! Если они так и не стали одним целым. Страшно было приехать, страшно было писать снова. Любое письмо мог найти муж. И тогда беды было бы не миновать. Он и адреса-то её не знал. Писал “До востребования”. Они договорились, что она обязательно будет заходить на почту, будет спрашивать.
Ах, Лилечка.
Прямо сейчас он был в её родном городе. Постаревший, усталый, ссутулился на скамейке. Открытка странно белела в его руках. Он давно ушёл на пенсию и открыл маленький магазинчик всякого старья. Зарабатывал на таких же старых коллекционерах. Они собирали открытки, фотографии, марки, треснувшую посуду. То, что обыкновенные люди считали хламом.
И вот однажды одна молодая женщина принесла ему коробку. Её мать работала на почте. И у неё была своя коллекция. Она собирала письма, которые возвратились назад из-за ошибок, потерялись или оказались невостребованными. Не открывала никогда, просто собирала в ящик и хранила.
И вот здесь, среди горы бумаги, такой старой, что местами она истлела, он нашёл его. Своё собственное письмо.
В глазах потемнело.
Он решил, что вот так умирают, но нет.
Помчался на вокзал.
В своих старых поношенных домашних туфлях с мехом, клетчатых фланелевых штанах и старом свитере, в которых ему комфортно работалось. Сам побитый молью, как эти штаны. Сумасшедший дед. Он примчался в этот город и стал искать её, не зная адресов и телефонов. И нашёл вот.
Эх, Лилечка. Моя дорогая. Кто ж знал.
Она умерла через три дня после того, как он отправил это письмо. Совершенно по-дурацки, переходя дорогу, чтобы попасть на почту. Все думали, что оплачивать коммуналку, он знал, что она шла изменить их жизни. И изменила. Его годы стали пустыми. Ничего не было больше, кроме ожидания. Как же глупо.
Он оставил открытку на могиле. Провёл ладонью по фотографии на надгробии. Красива. Осталась красивой и не постарела ни на сколько. Его прекрасная женщина.
Встал. И не спеша пошёл назад, на вокзал. Нужно было ехать домой. В свитере без пальто было холодно.
Леся Катрич, октябрь 2021
Как же он ждал. Боялся уходить из дома, чтобы не пропустить звонок. Беспокоился за неё. Километры, сотни километров между ними. Сотни, тысячи, десятки - какая разница, если не с ним! Если они так и не стали одним целым. Страшно было приехать, страшно было писать снова. Любое письмо мог найти муж. И тогда беды было бы не миновать. Он и адреса-то её не знал. Писал “До востребования”. Они договорились, что она обязательно будет заходить на почту, будет спрашивать.
Ах, Лилечка.
Прямо сейчас он был в её родном городе. Постаревший, усталый, ссутулился на скамейке. Открытка странно белела в его руках. Он давно ушёл на пенсию и открыл маленький магазинчик всякого старья. Зарабатывал на таких же старых коллекционерах. Они собирали открытки, фотографии, марки, треснувшую посуду. То, что обыкновенные люди считали хламом.
И вот однажды одна молодая женщина принесла ему коробку. Её мать работала на почте. И у неё была своя коллекция. Она собирала письма, которые возвратились назад из-за ошибок, потерялись или оказались невостребованными. Не открывала никогда, просто собирала в ящик и хранила.
И вот здесь, среди горы бумаги, такой старой, что местами она истлела, он нашёл его. Своё собственное письмо.
В глазах потемнело.
Он решил, что вот так умирают, но нет.
Помчался на вокзал.
В своих старых поношенных домашних туфлях с мехом, клетчатых фланелевых штанах и старом свитере, в которых ему комфортно работалось. Сам побитый молью, как эти штаны. Сумасшедший дед. Он примчался в этот город и стал искать её, не зная адресов и телефонов. И нашёл вот.
Эх, Лилечка. Моя дорогая. Кто ж знал.
Она умерла через три дня после того, как он отправил это письмо. Совершенно по-дурацки, переходя дорогу, чтобы попасть на почту. Все думали, что оплачивать коммуналку, он знал, что она шла изменить их жизни. И изменила. Его годы стали пустыми. Ничего не было больше, кроме ожидания. Как же глупо.
Он оставил открытку на могиле. Провёл ладонью по фотографии на надгробии. Красива. Осталась красивой и не постарела ни на сколько. Его прекрасная женщина.
Встал. И не спеша пошёл назад, на вокзал. Нужно было ехать домой. В свитере без пальто было холодно.
Леся Катрич, октябрь 2021
#лесины_сказки
Если бы Море не было бы Морем, оно было бы деревом
Тоже шумело бы, только кроной, и волновалось от ветра.
И ни за что не стало бы человеком.
Потому что эти странные создания покоряли Море своей тупостью и неспособностью вообще ничего планировать на перспективу. Что такое, в сущности, человек? Создание, которое не может справиться вообще ни с чем. Даже с ним, с Морем. Сколько топило оно кораблей, сколько брало к себе моряков. Ласково принимало девушек, прыгающих со скалы, баюкало, успокаивало, усыпляло.
Теперь, правда, и девушек стало меньше.
Эти люди с каждым столетием всё больше хотели жить. Хотя всё меньше у них было для этого причин.
Море не помнило, когда в последний раз на его берегу говорили о любви. Раньше говорили, много и интересно, а потом - раз - и перестали. Говорили много о чём, но всегда не о ней. От настоящей любви блестели глаза, слова налетали одно на другое, руки тянулись дотронуться, губы соединялись в сладостных поцелуях.
Если бы Море не было бы Морем, оно было бы деревом
Тоже шумело бы, только кроной, и волновалось от ветра.
И ни за что не стало бы человеком.
Потому что эти странные создания покоряли Море своей тупостью и неспособностью вообще ничего планировать на перспективу. Что такое, в сущности, человек? Создание, которое не может справиться вообще ни с чем. Даже с ним, с Морем. Сколько топило оно кораблей, сколько брало к себе моряков. Ласково принимало девушек, прыгающих со скалы, баюкало, успокаивало, усыпляло.
Теперь, правда, и девушек стало меньше.
Эти люди с каждым столетием всё больше хотели жить. Хотя всё меньше у них было для этого причин.
Море не помнило, когда в последний раз на его берегу говорили о любви. Раньше говорили, много и интересно, а потом - раз - и перестали. Говорили много о чём, но всегда не о ней. От настоящей любви блестели глаза, слова налетали одно на другое, руки тянулись дотронуться, губы соединялись в сладостных поцелуях.
Теперь на берегу моря занимались другим. Маскировали это “другое” под любовь. Говорили о каких-то чувствах. Но блеска не было. И искр не было.
И морю оставалось только разочарованно шуметь, прогонять их подальше от своих вод. Говорят, любовь ещё оставалась где-то в другом месте, свидания назначали в парках и лесах. Под раскидистыми дубами и скромными берёзами. И так хотелось увидеть и услышать это, что сил не хватало.
Море злилось, пыталось доползти до города, но никак не могло. Потому что даже у Моря есть свои границы, за которые выход строго запрещён.
А у людей границ не было. И никто из них этим не пользовался.
Если бы море могло выйти за них, оно стало бы деревом.
Леся Катрич, октябрь 2021
И морю оставалось только разочарованно шуметь, прогонять их подальше от своих вод. Говорят, любовь ещё оставалась где-то в другом месте, свидания назначали в парках и лесах. Под раскидистыми дубами и скромными берёзами. И так хотелось увидеть и услышать это, что сил не хватало.
Море злилось, пыталось доползти до города, но никак не могло. Потому что даже у Моря есть свои границы, за которые выход строго запрещён.
А у людей границ не было. И никто из них этим не пользовался.
Если бы море могло выйти за них, оно стало бы деревом.
Леся Катрич, октябрь 2021
Метрономикон пошел в народ) Свежее видео от Fantom https://www.youtube.com/watch?v=TaooATtaDxE
YouTube
Жуткий мир, в котором СССР ещё жив — МЕТРОНОМИКОН
Регистрируйся и играй бесплатно на ПК в World of Tanks: https://tanks.ly/3BMiefc
Подарок при регистрации нового аккаунта:
7 дней Премиум-аккаунта – для ускоренной прокачки
3x Премиум-танка:
советский БТ-7 артиллерийский – отправляет противника в нокаут…
Подарок при регистрации нового аккаунта:
7 дней Премиум-аккаунта – для ускоренной прокачки
3x Премиум-танка:
советский БТ-7 артиллерийский – отправляет противника в нокаут…
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Завтра в Казани в мультимедийном парке "Россия - моя история" открывается моя выставка "Движение миров". Организаторам респект, получилось очень мощно.
Режим работы выставки:
24 – 30 декабря 2021 г.
3-9 января 2022 г.
Время работы: 10:00-19:00
Место проведения: Павильон № 1, Мультимедийный исторический парк «Россия – моя история», Оренбургский тракт 8
Вход бесплатный
Для посещения выставки необходим QR-код
Режим работы выставки:
24 – 30 декабря 2021 г.
3-9 января 2022 г.
Время работы: 10:00-19:00
Место проведения: Павильон № 1, Мультимедийный исторический парк «Россия – моя история», Оренбургский тракт 8
Вход бесплатный
Для посещения выставки необходим QR-код
Forwarded from Русский дом
#СубботникМальцева
Вышла новая статья журналиста и писателя Игоря Мальцева о молодом русском графике-иллюстраторе Алексее Андрееве. Именно он - лицо цифровой живописи. Самыми известными работами Алексея являются: «Сталкер», «Непобедимый», «Август», «Родина, 8 утра».
Подробнее про мастера своего дела, живописца можно прочитать здесь
#RussianHouse #Россотрудничество #РусскийДом #Rossotrudnichestvo #Мальцев #СубботникМальцева
Вышла новая статья журналиста и писателя Игоря Мальцева о молодом русском графике-иллюстраторе Алексее Андрееве. Именно он - лицо цифровой живописи. Самыми известными работами Алексея являются: «Сталкер», «Непобедимый», «Август», «Родина, 8 утра».
Подробнее про мастера своего дела, живописца можно прочитать здесь
#RussianHouse #Россотрудничество #РусскийДом #Rossotrudnichestvo #Мальцев #СубботникМальцева
Forwarded from Libris Et Theatrum
#LibroDiem
Любовная песнь из глубин
Бумажный «Метрономикон» Алексея Андреева уже на финишной прямой. Это развитие композитного проекта, включающего цифровую живопись, дополненную реальность и малую прозу. Уже по промо видно, что от «Движения миров» сделан серьезный шаг именно в сторону совершенствования полиграфического исполнения книги.
А вот содержание не будет неожиданностью. Развивая метавселенную Андреева, создатели запустили квазиновостную ленту в социальных сетях и создали подкаст, продолжающий лучшие традиции «Модели для сборки» (чтение фантастических рассказов с музыкальным оформлением, нередко достигающее подлинных высот аудиотеатра). Уже сейчас в подкасте отметились Дарья Зарубина, Андрей Лазарчук, Олег Дивов и другие. Но остановиться хочется на рассказе Леси Катрич «Пелена». Это продиктовано личным знакомством с автором. Но совершенно не определяет отношение к нему.
Концепция метапроекта Алексея Андреева строится на том, что рассказы инспирированы его визуальными работами. Они могут разъяснять или развивать предложенный сюжет, за редким исключением – эмоцию, атмосферу, философский дискурс. Леся Катрич оживляет и драматизирует встречу героя с монстром, поглощающим человечеством. Арт Андреева, как и многие его работы, сюжета не раскрывает, это выхваченный из огромной реальности момент, где важно не событие, а рефлексия, резонирующая с глубинными мифологическими связями в сознании зрителя. Не случайно и здесь центральным образом становится арханоподобное существо, переливающееся лиловыми и сизыми оттенками, цветами гниения и страха, - архетип, продиктованный долгой культурной традицией.
Леся Катрич интерпретирует визуальный момент как лирический монолог молодого героя. Трагическая любовная песнь вполне встаёт в ряд «мазохистской» поэзии от Вергилия до Федерико Гарсия Лорки. Герой знает, что будет отвергнут предметом обожания, перенесет циничное предательство и гибель, он видит недостатки любимого человека, но готов покориться жестокой предопределённости. Этот вызов нормальным отношениям, катарсическое переживание жертвенности приобретает объем благодаря мастерски выстроенному экзотическому антуражу.
Несмотря на то, что любовная рефлексия центрична, механика фантастического воплощена в осязаемую форму. В ирреальных существах, питающихся людьми, с одной стороны, трудно увидеть что-то оригинальное. Постапокалиптический мир, выживающий в схватке с неостановимым врагом, давно уже разошелся на клише. Безусловно, поклонники хоррор-фантастики с элементами мистики или инопланетного вторжения, заметят параллели хоть с братьями Стругацкими, хоть с Филиппом Диком, а описание монстров будто сошло со страниц рассказов Роберта Маккамона. Искать совпадения или заимствования – дело неблагодарное. Хотя бы уже по тому, что всякий раз опыт читателя в чтении премиальной или третьеразрядной литературы окажется богаче опыта писателя. В этом конкретном случае. Важно то, что мир рассказа обладает цельностью, логикой и ясностью. Если так можно сказать о кромешном кошмаре, царящем в рассказе.
Еще довольно очевидная, но близкая автору тема, определяющая мотивы персонажей и придающая рассказу социальное звучание – это тема потребления шокового контента. Герои – не борцы с монстрами, они снимают сам момент гибели людей, сопровождающийся отвратительными процессами. И продают контент тем, кто находится в относительной безопасности. Катрич обнажает аморальность человеческой жажды кровавых зрелищ, опять же, имеющей вполне архаическое происхождение, и в то же время создает глобальную метафору размытости нравственных норм. Их нарушение не мешает людям любить, выживать – и в то же время страдать и гибнуть.
#АлексейАндреев #ЛесяКатрич
Любовная песнь из глубин
Бумажный «Метрономикон» Алексея Андреева уже на финишной прямой. Это развитие композитного проекта, включающего цифровую живопись, дополненную реальность и малую прозу. Уже по промо видно, что от «Движения миров» сделан серьезный шаг именно в сторону совершенствования полиграфического исполнения книги.
А вот содержание не будет неожиданностью. Развивая метавселенную Андреева, создатели запустили квазиновостную ленту в социальных сетях и создали подкаст, продолжающий лучшие традиции «Модели для сборки» (чтение фантастических рассказов с музыкальным оформлением, нередко достигающее подлинных высот аудиотеатра). Уже сейчас в подкасте отметились Дарья Зарубина, Андрей Лазарчук, Олег Дивов и другие. Но остановиться хочется на рассказе Леси Катрич «Пелена». Это продиктовано личным знакомством с автором. Но совершенно не определяет отношение к нему.
Концепция метапроекта Алексея Андреева строится на том, что рассказы инспирированы его визуальными работами. Они могут разъяснять или развивать предложенный сюжет, за редким исключением – эмоцию, атмосферу, философский дискурс. Леся Катрич оживляет и драматизирует встречу героя с монстром, поглощающим человечеством. Арт Андреева, как и многие его работы, сюжета не раскрывает, это выхваченный из огромной реальности момент, где важно не событие, а рефлексия, резонирующая с глубинными мифологическими связями в сознании зрителя. Не случайно и здесь центральным образом становится арханоподобное существо, переливающееся лиловыми и сизыми оттенками, цветами гниения и страха, - архетип, продиктованный долгой культурной традицией.
Леся Катрич интерпретирует визуальный момент как лирический монолог молодого героя. Трагическая любовная песнь вполне встаёт в ряд «мазохистской» поэзии от Вергилия до Федерико Гарсия Лорки. Герой знает, что будет отвергнут предметом обожания, перенесет циничное предательство и гибель, он видит недостатки любимого человека, но готов покориться жестокой предопределённости. Этот вызов нормальным отношениям, катарсическое переживание жертвенности приобретает объем благодаря мастерски выстроенному экзотическому антуражу.
Несмотря на то, что любовная рефлексия центрична, механика фантастического воплощена в осязаемую форму. В ирреальных существах, питающихся людьми, с одной стороны, трудно увидеть что-то оригинальное. Постапокалиптический мир, выживающий в схватке с неостановимым врагом, давно уже разошелся на клише. Безусловно, поклонники хоррор-фантастики с элементами мистики или инопланетного вторжения, заметят параллели хоть с братьями Стругацкими, хоть с Филиппом Диком, а описание монстров будто сошло со страниц рассказов Роберта Маккамона. Искать совпадения или заимствования – дело неблагодарное. Хотя бы уже по тому, что всякий раз опыт читателя в чтении премиальной или третьеразрядной литературы окажется богаче опыта писателя. В этом конкретном случае. Важно то, что мир рассказа обладает цельностью, логикой и ясностью. Если так можно сказать о кромешном кошмаре, царящем в рассказе.
Еще довольно очевидная, но близкая автору тема, определяющая мотивы персонажей и придающая рассказу социальное звучание – это тема потребления шокового контента. Герои – не борцы с монстрами, они снимают сам момент гибели людей, сопровождающийся отвратительными процессами. И продают контент тем, кто находится в относительной безопасности. Катрич обнажает аморальность человеческой жажды кровавых зрелищ, опять же, имеющей вполне архаическое происхождение, и в то же время создает глобальную метафору размытости нравственных норм. Их нарушение не мешает людям любить, выживать – и в то же время страдать и гибнуть.
#АлексейАндреев #ЛесяКатрич
