Позавчера против футболиста Анатолия Тимощука в Киеве возбудили уголовное дело. И мне вспомнилась вот эта история.
Переговоры о переходе капитана «Шахтера» в «Зенит» в 2007 году проходили в обстановке строжайшей секретности. Для оформления сделки в Донецк лично прибыл президент клуба Сергей Фурсенко. В итоге стороны договорились, что половина из 20 миллионов долларов поступит в Донецк в виде денежного перечисления, а еще столько же - поставками газа компанией «Газпром», которой принадлежит «Зенит».
Это единственный и абсолютно уникальный трансфер в мировом футболе, который был оплачен «натурой», в данном случае - газом.
Даже не знаю, с чем сравнить. Например, это как если бы «Реал Мадрид» купил Криштиану Роналду за 800 тонн хамона, «Пари Сен Жермен» заплатил бы за трансфер Давида Бекхэма 1 млн устриц, а «Бавария» отправила бы в Лондон 10 млн литров пива за Харри Кейна. ФК «Газпром» - абсолютно уникальное явление.
Переговоры о переходе капитана «Шахтера» в «Зенит» в 2007 году проходили в обстановке строжайшей секретности. Для оформления сделки в Донецк лично прибыл президент клуба Сергей Фурсенко. В итоге стороны договорились, что половина из 20 миллионов долларов поступит в Донецк в виде денежного перечисления, а еще столько же - поставками газа компанией «Газпром», которой принадлежит «Зенит».
Это единственный и абсолютно уникальный трансфер в мировом футболе, который был оплачен «натурой», в данном случае - газом.
Даже не знаю, с чем сравнить. Например, это как если бы «Реал Мадрид» купил Криштиану Роналду за 800 тонн хамона, «Пари Сен Жермен» заплатил бы за трансфер Давида Бекхэма 1 млн устриц, а «Бавария» отправила бы в Лондон 10 млн литров пива за Харри Кейна. ФК «Газпром» - абсолютно уникальное явление.
Forwarded from Хмурое утро
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Приехал...
Возможно увидел машину вражеской милитаристской Японии и пошел на таран.
Забыв, что танк не настоящий.
Теперь вопрос не "можем повторить", а сможет ли он расплатиться...
Возможно увидел машину вражеской милитаристской Японии и пошел на таран.
Забыв, что танк не настоящий.
Теперь вопрос не "можем повторить", а сможет ли он расплатиться...
В Госдуме обсуждают новые льготы для участников боевых действий. Предлагаемые меры (повышение ежемесячных выплат ветеранам до уровня прожиточного минимума, снижение пенсионного возраста и списание части ипотечного кредита) окончательно оформляют формат «коммерческой войны», которую ведет государство.
Народной войны не было и не будет, основная ставка сделана на контрактную форму найма. Война - это просто новые рабочие места. С технологической точки зрения власть этот проект реализовала успешно, хотя поначалу, насколько я знаю, были сомнения - удастся ли с такой легкостью купить население? Удалось.
Есть ли аналоги таких коммерческих проектов? Можно вспомнить «Итальянские войны» (1494–1559), когда в ходе конфликтов между между Францией, Испанией, Священной Римской империей и итальянскими государствами использовались кондотьеры - профессиональные военачальники, нанимавшиеся итальянскими городами-государствами (Флоренция, Милан, Венеция).
Кондотьеры собирали армию наёмников, которым гарантировалось высокое жалованье, финансовые льготы и перспектива вхождения во власть.
Николо Макиавелли, правда, в своей работе «Государь» критиковал принцип кондотты (контракта за деньги), обвиняя наемников в ненадежности. Кто им больше заплатит - за тех они и воюют.
Народной войны не было и не будет, основная ставка сделана на контрактную форму найма. Война - это просто новые рабочие места. С технологической точки зрения власть этот проект реализовала успешно, хотя поначалу, насколько я знаю, были сомнения - удастся ли с такой легкостью купить население? Удалось.
Есть ли аналоги таких коммерческих проектов? Можно вспомнить «Итальянские войны» (1494–1559), когда в ходе конфликтов между между Францией, Испанией, Священной Римской империей и итальянскими государствами использовались кондотьеры - профессиональные военачальники, нанимавшиеся итальянскими городами-государствами (Флоренция, Милан, Венеция).
Кондотьеры собирали армию наёмников, которым гарантировалось высокое жалованье, финансовые льготы и перспектива вхождения во власть.
Николо Макиавелли, правда, в своей работе «Государь» критиковал принцип кондотты (контракта за деньги), обвиняя наемников в ненадежности. Кто им больше заплатит - за тех они и воюют.
📃 Филолог, культуролог Евгений Добренко:
«Россия слишком долго разбрасывает камни, и в конце концов оказывается, что камней просто не остается. Происходит исчерпание культурной почвы.
Европейская культура, завезённая Петровскими реформами, была основой европеизации России в начале XVIII века. Все, что было создано до нее, – это продукт взаимодействия с византийской культурой. В России вся эта почва была завезённой. Это культура, которая выросла в горшке. А завозную почву невозможно использовать до бесконечности. На одни и те же грабли страна может наступать без конца, и почва в конце концов исчерпается.
Потому что культура, если вернуться к исконному значению этого слова, – это процесс накопления. А процесс накопления не может идти, когда постоянно приходят люди, которые разрушают все, что было создано.
Все эти персонажи современного российского интеллектуально-медиального пантеона, конечно, абсолютно гоголевские или даже персонажи "Города Глупова", совершенно гротескные фигуры.
Специфика России состоит в том, что это очень крупная, практически лабораторным образом созданная цивилизация, которая взяла религию в одном месте, культуру – в другом, язык – в третьем.
Ядро политической культуры страны – это, по сути дела, давно ушедшее в прошлое для западной цивилизации, к которой Россия по всем остальным параметрам принадлежит, устройство азиатских тираний; это татаро-монгольское основание государственности, которое и разрушает все остальное, в том числе и культуру.
Лучшее, чему Россия научилась, – это симулировать какую-то нормальность. Она симулировала марксизм. То, что построил Сталин, – это госкапитализм, не имеющий никакого отношения к социализму и марксизму. До этого была симуляция якобы европейской страны, когда европейские страны уже ушли в капитализм, а здесь еще продолжалось какое-то царство Салтычихи.
В Россия всегда модернизация, прежде всего - петровская европеизация, была рассчитана на какую угодно модернизацию, кроме политической. Самая трудная вещь связана, конечно, с политической модернизацией: страна не может вытащить себя за волосы из этого болота, она проваливается в эту трясину, и дальше только хуже, начинает в этом захлебываться.
Это то, что мы сегодня видим в случае с Россией. В итоге у страны сил: демографических, культурных, интеллектуальных, каких угодно. Страна осталась стоять на платформе. Поезд ушел.
Такое бывало очень много раз в мировой истории. И дальше, как мне представляется, отставание будет только нарастать. Множество талантливых людей ищут возможности уехать, потому что там просто нельзя реализоваться. Это как раз те люди, которые могут двигать культуру, науку и вообще создавать что-то, а не просто пилить бабло, как вся эта публика, которая правит. И в конце концов страна просто оказывается на задворках.
Но самое печальное (и тут, конечно, парадокс): она же якобы борется за свой суверенитет, за свою самостоятельность, и вот именно это она как раз потеряет».
«Россия слишком долго разбрасывает камни, и в конце концов оказывается, что камней просто не остается. Происходит исчерпание культурной почвы.
Европейская культура, завезённая Петровскими реформами, была основой европеизации России в начале XVIII века. Все, что было создано до нее, – это продукт взаимодействия с византийской культурой. В России вся эта почва была завезённой. Это культура, которая выросла в горшке. А завозную почву невозможно использовать до бесконечности. На одни и те же грабли страна может наступать без конца, и почва в конце концов исчерпается.
Потому что культура, если вернуться к исконному значению этого слова, – это процесс накопления. А процесс накопления не может идти, когда постоянно приходят люди, которые разрушают все, что было создано.
Все эти персонажи современного российского интеллектуально-медиального пантеона, конечно, абсолютно гоголевские или даже персонажи "Города Глупова", совершенно гротескные фигуры.
Специфика России состоит в том, что это очень крупная, практически лабораторным образом созданная цивилизация, которая взяла религию в одном месте, культуру – в другом, язык – в третьем.
Ядро политической культуры страны – это, по сути дела, давно ушедшее в прошлое для западной цивилизации, к которой Россия по всем остальным параметрам принадлежит, устройство азиатских тираний; это татаро-монгольское основание государственности, которое и разрушает все остальное, в том числе и культуру.
Лучшее, чему Россия научилась, – это симулировать какую-то нормальность. Она симулировала марксизм. То, что построил Сталин, – это госкапитализм, не имеющий никакого отношения к социализму и марксизму. До этого была симуляция якобы европейской страны, когда европейские страны уже ушли в капитализм, а здесь еще продолжалось какое-то царство Салтычихи.
В Россия всегда модернизация, прежде всего - петровская европеизация, была рассчитана на какую угодно модернизацию, кроме политической. Самая трудная вещь связана, конечно, с политической модернизацией: страна не может вытащить себя за волосы из этого болота, она проваливается в эту трясину, и дальше только хуже, начинает в этом захлебываться.
Это то, что мы сегодня видим в случае с Россией. В итоге у страны сил: демографических, культурных, интеллектуальных, каких угодно. Страна осталась стоять на платформе. Поезд ушел.
Такое бывало очень много раз в мировой истории. И дальше, как мне представляется, отставание будет только нарастать. Множество талантливых людей ищут возможности уехать, потому что там просто нельзя реализоваться. Это как раз те люди, которые могут двигать культуру, науку и вообще создавать что-то, а не просто пилить бабло, как вся эта публика, которая правит. И в конце концов страна просто оказывается на задворках.
Но самое печальное (и тут, конечно, парадокс): она же якобы борется за свой суверенитет, за свою самостоятельность, и вот именно это она как раз потеряет».
Радио Свобода
Евгений Добренко: "В России исчерпан культурный потенциал"
Культуролог об исчерпании культурной почвы и закате русской культуры
В конце мая в школах пройдут «разговоры о важном», на котором детям расскажут про традиционные ценности. Их 17, они закреплены президентским указом и фактически полностью скопированы с документа, который назывался «Моральный кодекс строителя коммунизма» (был принят на 22-м съезде КПСС в 1961 году).
В современном катехизисе власти к правилам советского поведения добавлены «свободы и права человека, достоинство и гуманизм, справедливость и милосердие». Исторический опыт говорит о том, что к традиционным ценностям российского государства со времен Ивана III и до нынешних, все вышеперечисленное отнести сложно.
Необходимость закрепить правила жизни специальным перечнем всегда возникало у самых жёстких режимов, построенных по лекалам военизированных диктатур.
В Италии в 1938 году во времена Муссолини были приняты «Десять заповедей фашистского бойца» Decalogo del Fascista). В Японии в 1882 году были утверждены «Императорские указания солдатам и морякам», включавших в себя 5 основных заповедей и законов поведения. В начале 30-х годов прошлого века там же появились «Семь заповедей имперского подданного».
Нацистский Гитлерюгенд использовал «10 заповедей национал-социалиста» («Нацсоциалист говорит правду», «Чтит труд», «Служит народу и фюреру»). В Китае Мао Цзэдун подписал «Десять правил дисциплины” армии Китая, которые также известны как «Три главных правила дисциплины и восемь пунктов внимания».
Все эти документы служили одной цели - основать и закрепить государственную религию.
В Европейских диктатурах 30-х годов (как и в СССР в те же годы) христианские ценности замещались идеями служения власти и идеям «нового государства» (термин диктатуры Салазара в Португалии). Кодекс «правил и ценностей» был для власти главным инструментом идеологического контроля.
А вот в Нагорной проповеди всё намного проще - там всего две главных заповеди, и обе - про любовь.
В современном катехизисе власти к правилам советского поведения добавлены «свободы и права человека, достоинство и гуманизм, справедливость и милосердие». Исторический опыт говорит о том, что к традиционным ценностям российского государства со времен Ивана III и до нынешних, все вышеперечисленное отнести сложно.
Необходимость закрепить правила жизни специальным перечнем всегда возникало у самых жёстких режимов, построенных по лекалам военизированных диктатур.
В Италии в 1938 году во времена Муссолини были приняты «Десять заповедей фашистского бойца» Decalogo del Fascista). В Японии в 1882 году были утверждены «Императорские указания солдатам и морякам», включавших в себя 5 основных заповедей и законов поведения. В начале 30-х годов прошлого века там же появились «Семь заповедей имперского подданного».
Нацистский Гитлерюгенд использовал «10 заповедей национал-социалиста» («Нацсоциалист говорит правду», «Чтит труд», «Служит народу и фюреру»). В Китае Мао Цзэдун подписал «Десять правил дисциплины” армии Китая, которые также известны как «Три главных правила дисциплины и восемь пунктов внимания».
Все эти документы служили одной цели - основать и закрепить государственную религию.
В Европейских диктатурах 30-х годов (как и в СССР в те же годы) христианские ценности замещались идеями служения власти и идеям «нового государства» (термин диктатуры Салазара в Португалии). Кодекс «правил и ценностей» был для власти главным инструментом идеологического контроля.
А вот в Нагорной проповеди всё намного проще - там всего две главных заповеди, и обе - про любовь.
Telegram
🕓 До и После
Пионер, будь готов!🤦♂️
Сами в куртках, детей в рубашечках на холод выставили, снимают кино. Зачем, для чего? Чтобы что? Дети точно не понимают. А взрослые?
Сами в куртках, детей в рубашечках на холод выставили, снимают кино. Зачем, для чего? Чтобы что? Дети точно не понимают. А взрослые?
Forwarded from Житель последних времен
Люди Запада не понимают, пожалуй главного принципиального отличия между ними и русско-советскими. Европеец или американец уверен, что его жизнь принадлежит ему лично, или если он религиозный человек - Богу. Но не так с русским. Он совсем не убежден, что его жизнь принадлежит ему. Но и Бога - евангельского Христа в его реальности нет. Есть начальники, а Бог, просто главный начальник.
Русский человек потому и пассивен политически, что в глубине души считает себя собственностью государства. А оно никоим образом не система его и его соседей жизнеобеспечения, как на Западе. Государство - это величие, которое неизмеримо превосходит его частные интересы. И государство - это то, что может потребовать у него его жизнь.
Есть, конечно, и активные жертвователи, но большинство совсем не жаждет быть выдернутыми из своего частного мирка и брошенным под колёса истории. Но при этом, у этого большинства есть глубинная убеждённость, что государство не только имеет полное право, никак не интересуясь его мнением, это проделать, но даже, что, в конечном счёте эта болезненная операция придаст смысл его жизни.
Русский человек потому и пассивен политически, что в глубине души считает себя собственностью государства. А оно никоим образом не система его и его соседей жизнеобеспечения, как на Западе. Государство - это величие, которое неизмеримо превосходит его частные интересы. И государство - это то, что может потребовать у него его жизнь.
Есть, конечно, и активные жертвователи, но большинство совсем не жаждет быть выдернутыми из своего частного мирка и брошенным под колёса истории. Но при этом, у этого большинства есть глубинная убеждённость, что государство не только имеет полное право, никак не интересуясь его мнением, это проделать, но даже, что, в конечном счёте эта болезненная операция придаст смысл его жизни.
Москва сегодня ждёт у телефона. В прошлый раз договорились в хоккей сыграть. Скоро доберутся до первопричин. С одной стороны - шаг вперёд. С другой - дорога длинная. Тем более, что понимание первопричин конфликта у двух сегодняшних собеседников очень разное.
Как и карты. Трамп играть собрался. Сделки, бизнес, редкозёмы. А у его визави на руках - контурные географические разных веков. Карандаши заточены, фломастеры всех цветов - на столе. Ну и лекцию про Рюрика надо прочитать. Разговор сегодня будет длинным.
Как и карты. Трамп играть собрался. Сделки, бизнес, редкозёмы. А у его визави на руках - контурные географические разных веков. Карандаши заточены, фломастеры всех цветов - на столе. Ну и лекцию про Рюрика надо прочитать. Разговор сегодня будет длинным.
Итог одной встречи в Стамбуле и ещё одного телефонного звонка звучит так: «Мы не хотим войны, но мы готовы воевать год, два, три - сколько бы времени это ни заняло. Как долго вы готовы воевать?…
Возможно, кто-то из тех, кто сидит здесь за этим столом, потеряет больше близких. Россия готова воевать вечно…»
Этот монолог был частью спектакля, который сыграл Мединский на сцене в Стамбуле. Но реальный автор слов - конечно, не он.
Это позиция Путина. Вчера она не изменилась.
Одна из главных точек политического спора - границы территорий, которые отойдут России. Так как спор продолжается, и приемлемое решение дипломатическим путём найдено не будет, в течение ближайшего времени Россия будет границы этих территорий прорисовывать непосредственно на фронте - силой.
Впереди - самое тяжелое лето этой войны.
К концу года её продолжительность достигнет 3 лет и 10 месяцев. Столько же времени шла Великая Отечественная.
Возможно, кто-то из тех, кто сидит здесь за этим столом, потеряет больше близких. Россия готова воевать вечно…»
Этот монолог был частью спектакля, который сыграл Мединский на сцене в Стамбуле. Но реальный автор слов - конечно, не он.
Это позиция Путина. Вчера она не изменилась.
Одна из главных точек политического спора - границы территорий, которые отойдут России. Так как спор продолжается, и приемлемое решение дипломатическим путём найдено не будет, в течение ближайшего времени Россия будет границы этих территорий прорисовывать непосредственно на фронте - силой.
Впереди - самое тяжелое лето этой войны.
К концу года её продолжительность достигнет 3 лет и 10 месяцев. Столько же времени шла Великая Отечественная.
Военное поглощение:
В России идет «масштабнейшее перераспределение собственности, не имевшее прецедентов со времен приватизации», говорит руководитель российского экспертного экономического центра.
Конфискованные за время войны в пользу государства активы на 2,56 трлн рублей (28 млрд долларов) — это вчетверо дороже стоимости 12 компаний, проданных в 1995 году на залоговых аукционах. «Честная» стоимость переданных тогда олигархам пакетов «Норникеля», «Лукойла», «Сибнефти», ЮКОСА и других госкомпаний составила около 3,3 млрд долларов (столько бы получило тогда государство, если бы продавало активы без скидки). Инфляция за 30 лет увеличила эту цифру до 6,9 млрд долларов.
Перераспределение активов стало возможным именно сейчас, так как война «ускорила процессы передела собственности в пользу преимущественно силовых групп влияния. Изъятые активы становятся наградой за лояльность Кремлю тем, кто ее демонстрирует», - говорит старшая научная сотрудница Института мировой экономики Петерсона Элина Рыбакова.
Чтобы собрать призовой фонд для утешения элиты, по которой ударили санкции и изоляция, пришлось провести большую конфискацию.
Неприкасаемых нет. «Подбираются к отраслям, которые раньше не трогали: нефтехимия, нефтесервис и перевалка нефтепродуктов», - говорит эксперт Илья Шуманов. В этом году с нефтяной отраслью связана почти половина исков.
Три из них заслуживают особого внимания, потому что отбирают собственность у людей, близких к российской элите. В одном случае Генпрокуратура пришла за активами бывшего руководителя «Роснефти» и партнера Игоря Сечина, во втором — за компаниями топ-менеджера «Газпрома», в третьем — за бизнесом старых знакомых Путина.
После трех лет передела уже определились нескольких групп государственных или окологосударственных интересантов, которым отходят частные активы. Прежде всего это семья Аркадия и Бориса Ротенбергов. Близкий к ним концерн «Росхим» уже забрал несколько крупных химических активов.
В 2024 году еще одним крупным собирателем конфискованного стал Россельхозбанк, который в 2010-е годы возглавлял нынешний министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев — сын экс-директора ФСБ Николая Патрушева.
Что касается военно-промышленных активов, то сейчас они вполне логично раскладываются по двум «кучкам», за каждой из которых стоят могущественные госкомпании – ВТБ и Ростех.
Перспектива: недвижимость, сельское хозяйство, нефтехимия и пищевая промышленность, транспортный и портовый бизнес, добыча полезных ископаемых и, возможно, электроэнергетика будут мишенями для дальнейшей деприватизации.
Беспрецедентная конфискация вредит экономике прежде всего тем, что ни один владелец бизнеса не может быть уверен, что он останется в этом статусе завтра.
Долгосрочные планы инвестиций и развития строить невозможно.
Государственные или окологосударственные собственники всегда менее эффективны, чем частные, - по этому поводу нет никакой дискуссии среди экономистов. Поэтому для производительности труда эти процессы - движение вниз.
В России идет «масштабнейшее перераспределение собственности, не имевшее прецедентов со времен приватизации», говорит руководитель российского экспертного экономического центра.
Конфискованные за время войны в пользу государства активы на 2,56 трлн рублей (28 млрд долларов) — это вчетверо дороже стоимости 12 компаний, проданных в 1995 году на залоговых аукционах. «Честная» стоимость переданных тогда олигархам пакетов «Норникеля», «Лукойла», «Сибнефти», ЮКОСА и других госкомпаний составила около 3,3 млрд долларов (столько бы получило тогда государство, если бы продавало активы без скидки). Инфляция за 30 лет увеличила эту цифру до 6,9 млрд долларов.
Перераспределение активов стало возможным именно сейчас, так как война «ускорила процессы передела собственности в пользу преимущественно силовых групп влияния. Изъятые активы становятся наградой за лояльность Кремлю тем, кто ее демонстрирует», - говорит старшая научная сотрудница Института мировой экономики Петерсона Элина Рыбакова.
Чтобы собрать призовой фонд для утешения элиты, по которой ударили санкции и изоляция, пришлось провести большую конфискацию.
Неприкасаемых нет. «Подбираются к отраслям, которые раньше не трогали: нефтехимия, нефтесервис и перевалка нефтепродуктов», - говорит эксперт Илья Шуманов. В этом году с нефтяной отраслью связана почти половина исков.
Три из них заслуживают особого внимания, потому что отбирают собственность у людей, близких к российской элите. В одном случае Генпрокуратура пришла за активами бывшего руководителя «Роснефти» и партнера Игоря Сечина, во втором — за компаниями топ-менеджера «Газпрома», в третьем — за бизнесом старых знакомых Путина.
После трех лет передела уже определились нескольких групп государственных или окологосударственных интересантов, которым отходят частные активы. Прежде всего это семья Аркадия и Бориса Ротенбергов. Близкий к ним концерн «Росхим» уже забрал несколько крупных химических активов.
В 2024 году еще одним крупным собирателем конфискованного стал Россельхозбанк, который в 2010-е годы возглавлял нынешний министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев — сын экс-директора ФСБ Николая Патрушева.
Что касается военно-промышленных активов, то сейчас они вполне логично раскладываются по двум «кучкам», за каждой из которых стоят могущественные госкомпании – ВТБ и Ростех.
Перспектива: недвижимость, сельское хозяйство, нефтехимия и пищевая промышленность, транспортный и портовый бизнес, добыча полезных ископаемых и, возможно, электроэнергетика будут мишенями для дальнейшей деприватизации.
Беспрецедентная конфискация вредит экономике прежде всего тем, что ни один владелец бизнеса не может быть уверен, что он останется в этом статусе завтра.
Долгосрочные планы инвестиций и развития строить невозможно.
Государственные или окологосударственные собственники всегда менее эффективны, чем частные, - по этому поводу нет никакой дискуссии среди экономистов. Поэтому для производительности труда эти процессы - движение вниз.
📜 Политолог Аббас Галлямов:
«Имущественное право в стране носит условный характер — твоя собственность является твоей лишь до тех пор, пока кто-то более влиятельный не захотел её у тебя отнять.
Это ненормальное, противоестественное состояние, которое лишает режим перспектив.
Происходящее выгодно одному Путину, а для всех остальных с точки зрения их стратегических долгосрочных интересов является источником головной боли. Даже наживающиеся пока на отъёме чужого имущества Ротенберги не могут не понимать, что в системе, где право собственности полностью зависит от капризов верховного правителя, ты — или твои дети — в конце концов лишатся всего, а с учётом привычки системы отбирать у людей имущество путём возбуждения против них уголовных дел — ещё и окажутся в тюрьме.
В конце концов, до бесконечности удерживать власть в рамках одного клана невозможно. Даже если Путину удастся вручить скипетр и державу выбранному им самим преемнику, у того скоро появятся свои фавориты и Ротенберги начнут его раздражать.
Любимцы отцов детям не передаются, те заводят собственных. Ким Чен Ир передал власть сыну, однако едва придя к власти, тот сместил со всех постов, а затем и казнил любимца своего отца Чан Сон Тхэка. Казнил практически вместе со всеми членами его семьи, помиловав лишь несколько женщин, вошедших в неё через замужество.
В своё время Маккиавелли советовал: «Чтобы избежать ненависти, государю необходимо воздерживаться от посягательств на имущество граждан и подданных и на их женщин. Мысль эта казалась великому флорентийцу столь важной, что он повторил её ещё раз: «А так как ненависть заслуживают преимущественно те государи, которые, как я уже сказал, прибегают к грабительству и нарушают имущественные права своих подданных или покушаются на честь их жен и дочерей, то государям, чтоб не заслужить ненависти, надобно воздерживаться только от этого. Общество обыкновенно живет спокойно, если государи не покушаются ни на честь, ни на имущество его членов, и государям при этом приходится бороться только с честолюбием немногих, что не трудно, так как в руках государей обыкновенно находятся тысячи средств, чтобы совладать с этим неудобством».
То есть, речь у Макиавелли идёт о том, что лишая граждан их политических прав, правитель вызывает недовольство лишь у немногих, а вот лишая их прав имущественных, он резко увеличивает объем испытываемых по отношению к нему негативных чувств.
Конечно, никто из российских олигархов ничего плохого Путину прямо сейчас не скажет, однако окажись тот в сложной ситуации — а в условиях, когда власть проводит столь авантюрную политику, рано или поздно это обязательно случится, - рассчитывать на их поддержку ему будет сложно».
«Имущественное право в стране носит условный характер — твоя собственность является твоей лишь до тех пор, пока кто-то более влиятельный не захотел её у тебя отнять.
Это ненормальное, противоестественное состояние, которое лишает режим перспектив.
Происходящее выгодно одному Путину, а для всех остальных с точки зрения их стратегических долгосрочных интересов является источником головной боли. Даже наживающиеся пока на отъёме чужого имущества Ротенберги не могут не понимать, что в системе, где право собственности полностью зависит от капризов верховного правителя, ты — или твои дети — в конце концов лишатся всего, а с учётом привычки системы отбирать у людей имущество путём возбуждения против них уголовных дел — ещё и окажутся в тюрьме.
В конце концов, до бесконечности удерживать власть в рамках одного клана невозможно. Даже если Путину удастся вручить скипетр и державу выбранному им самим преемнику, у того скоро появятся свои фавориты и Ротенберги начнут его раздражать.
Любимцы отцов детям не передаются, те заводят собственных. Ким Чен Ир передал власть сыну, однако едва придя к власти, тот сместил со всех постов, а затем и казнил любимца своего отца Чан Сон Тхэка. Казнил практически вместе со всеми членами его семьи, помиловав лишь несколько женщин, вошедших в неё через замужество.
В своё время Маккиавелли советовал: «Чтобы избежать ненависти, государю необходимо воздерживаться от посягательств на имущество граждан и подданных и на их женщин. Мысль эта казалась великому флорентийцу столь важной, что он повторил её ещё раз: «А так как ненависть заслуживают преимущественно те государи, которые, как я уже сказал, прибегают к грабительству и нарушают имущественные права своих подданных или покушаются на честь их жен и дочерей, то государям, чтоб не заслужить ненависти, надобно воздерживаться только от этого. Общество обыкновенно живет спокойно, если государи не покушаются ни на честь, ни на имущество его членов, и государям при этом приходится бороться только с честолюбием немногих, что не трудно, так как в руках государей обыкновенно находятся тысячи средств, чтобы совладать с этим неудобством».
То есть, речь у Макиавелли идёт о том, что лишая граждан их политических прав, правитель вызывает недовольство лишь у немногих, а вот лишая их прав имущественных, он резко увеличивает объем испытываемых по отношению к нему негативных чувств.
Конечно, никто из российских олигархов ничего плохого Путину прямо сейчас не скажет, однако окажись тот в сложной ситуации — а в условиях, когда власть проводит столь авантюрную политику, рано или поздно это обязательно случится, - рассчитывать на их поддержку ему будет сложно».
Пётр Чаадаев:
«Сначала дикое варварство, затем грубое суеверие, далее иноземное владычество, жестокое и унизительное, дух которого национальная власть впоследствии унаследовала, — вот печальная история нашей юности. Поры бьющей через край деятельности, кипучей игры нравственных сил народа — ничего подобного у нас не было.
Эпоха нашей социальной жизни, соответствующая этому возрасту, была наполнена тусклым и мрачным существованием без силы, без энергии, одушевляемым только злодеяниями и смягчаемым только рабством. Никаких чарующих воспоминаний, никаких пленительных образов в памяти, никаких действенных наставлений в национальной традиции.
Дело в том, что мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого.
Мы стоим как бы вне времени, всемирное воспитание человеческого рода на нас не распространилось».
«Сначала дикое варварство, затем грубое суеверие, далее иноземное владычество, жестокое и унизительное, дух которого национальная власть впоследствии унаследовала, — вот печальная история нашей юности. Поры бьющей через край деятельности, кипучей игры нравственных сил народа — ничего подобного у нас не было.
Эпоха нашей социальной жизни, соответствующая этому возрасту, была наполнена тусклым и мрачным существованием без силы, без энергии, одушевляемым только злодеяниями и смягчаемым только рабством. Никаких чарующих воспоминаний, никаких пленительных образов в памяти, никаких действенных наставлений в национальной традиции.
Дело в том, что мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого.
Мы стоим как бы вне времени, всемирное воспитание человеческого рода на нас не распространилось».
В названии подписанного 19 мая 2025 года Указа «О государственном мониторинге вреда, причинённого Российской Федерации…» главное слово - ВРЕД. Оно из старой эпохи. Мы это слово стали забывать. Но ничего - нам напомнили.
Статья о вредительстве появилась в советском уголовном кодексе в 1926 году. 7-й пункт печально знаменитой 58-й статьи гласил: «Подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения или кредитной системы, а равно кооперации, совершённый в контрреволюционных целях путём соответствующего использования государственных учреждений и предприятий, или противодействие их нормальной деятельности, а равно использование государственных учреждений и предприятий или противодействие их деятельности, совершаемое в интересах бывших собственников или заинтересованных капиталистических организаций, влекут за собой — меры социальной защиты, указанные в ст. 58-2 настоящего кодекса».
«Высшая мера социальной защиты — расстрел или объявление врагом трудящихся с конфискацией имущества и с лишением гражданства союзной республики и, тем самым, гражданства Союза ССР и изгнание из пределов Союза ССР навсегда, с допущением при смягчающих обстоятельствах понижения до лишения свободы на срок не ниже трёх лет, с конфискацией всего или части имущества».
Именно с этой статьи и начались массовые репрессии. В начале было слово. И было оно ВРЕД.
Статья о вредительстве появилась в советском уголовном кодексе в 1926 году. 7-й пункт печально знаменитой 58-й статьи гласил: «Подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения или кредитной системы, а равно кооперации, совершённый в контрреволюционных целях путём соответствующего использования государственных учреждений и предприятий, или противодействие их нормальной деятельности, а равно использование государственных учреждений и предприятий или противодействие их деятельности, совершаемое в интересах бывших собственников или заинтересованных капиталистических организаций, влекут за собой — меры социальной защиты, указанные в ст. 58-2 настоящего кодекса».
«Высшая мера социальной защиты — расстрел или объявление врагом трудящихся с конфискацией имущества и с лишением гражданства союзной республики и, тем самым, гражданства Союза ССР и изгнание из пределов Союза ССР навсегда, с допущением при смягчающих обстоятельствах понижения до лишения свободы на срок не ниже трёх лет, с конфискацией всего или части имущества».
Именно с этой статьи и начались массовые репрессии. В начале было слово. И было оно ВРЕД.
📜 Историк и социолог Дина Хапаева исследует механизмы особой формы искусственной памяти - мобмемори, построенной на прославлении террора и репрессий:
«В последние десятилетия совпали два глобальных тренда. Это- кризис будущего, утрата веры в то, что будущее будет лучше настоящего, страх будущего, ожидание грядущей катастрофы - будь то атомная война или экологическая катастрофа. На этом фоне стремление увернуться от воображаемой катастрофы, затормозить бег истории и оказаться в известном прошлом приводит к вере в обратимость исторического времени.
Политический неомедиевализм — это пропагандистская стратегия, которая легитимизирует существующее социальное неравенство и создает представление о нормальности террора как метода правления. Именно в этом, на мой взгляд, и состоит причина, по которой средневековье выдвинулось на передний план российской исторической политики.
Эта политика пытается представить русское средневековое обществом альтернативой демократии и образом желанного будущего. Ее главная задача — закрепить огромное социальное и имущественное неравенство, существующее в российском обществе, и подать его как нашу национальную традицию.
Члены Изборского клуба, считающегося идейной кухней Кремля, выражаются вполне однозначно: да, надо вернуться к сословному обществу, «где каждый знает свое место», а теократическая монархия есть «органичная форма правления» для России.
Для идеологии необходим проект будущего, а не прошлого.
Такой идеологии у Кремля нет, и поэтому отсутствие видения будущего подменяется исторической политикой: населению подробно объясняют, как надо видеть свое прошлое и желать в него вернуться.
Опричнина и сталинизм были самыми походящими примерами. Сначала их обеление, а затем и прославление помогали легитимизировать антидемократические перемены в стране. Это был способ представить государственный террор главным историческим наследием русских, к которому надо вернуться ради воссоздания Российской империи — к чему все вышеназванные открыто призывают.
Ресталинизация и неомедиевализм придают историческую глубину идее государственного террора, опираются друг на друга и работают на одно и то же — на дискредитацию демократических ценностей и гражданского общества, на милитаризацию страны. И сегодня понятно, к чему все это вело.
Основы российской культуры и цивилизации — ее религия и письменность, государственность и право — пришли из бывшей Римской империи и являются наследием Запада. Россия всегда стремилась подражать — сначала Византии, потом Европе и Америке. Но когда «догнать и перегнать» не получалось, периоды идеализации сменялись разочарованием и ненавистью».
«В последние десятилетия совпали два глобальных тренда. Это- кризис будущего, утрата веры в то, что будущее будет лучше настоящего, страх будущего, ожидание грядущей катастрофы - будь то атомная война или экологическая катастрофа. На этом фоне стремление увернуться от воображаемой катастрофы, затормозить бег истории и оказаться в известном прошлом приводит к вере в обратимость исторического времени.
Политический неомедиевализм — это пропагандистская стратегия, которая легитимизирует существующее социальное неравенство и создает представление о нормальности террора как метода правления. Именно в этом, на мой взгляд, и состоит причина, по которой средневековье выдвинулось на передний план российской исторической политики.
Эта политика пытается представить русское средневековое обществом альтернативой демократии и образом желанного будущего. Ее главная задача — закрепить огромное социальное и имущественное неравенство, существующее в российском обществе, и подать его как нашу национальную традицию.
Члены Изборского клуба, считающегося идейной кухней Кремля, выражаются вполне однозначно: да, надо вернуться к сословному обществу, «где каждый знает свое место», а теократическая монархия есть «органичная форма правления» для России.
Для идеологии необходим проект будущего, а не прошлого.
Такой идеологии у Кремля нет, и поэтому отсутствие видения будущего подменяется исторической политикой: населению подробно объясняют, как надо видеть свое прошлое и желать в него вернуться.
Опричнина и сталинизм были самыми походящими примерами. Сначала их обеление, а затем и прославление помогали легитимизировать антидемократические перемены в стране. Это был способ представить государственный террор главным историческим наследием русских, к которому надо вернуться ради воссоздания Российской империи — к чему все вышеназванные открыто призывают.
Ресталинизация и неомедиевализм придают историческую глубину идее государственного террора, опираются друг на друга и работают на одно и то же — на дискредитацию демократических ценностей и гражданского общества, на милитаризацию страны. И сегодня понятно, к чему все это вело.
Основы российской культуры и цивилизации — ее религия и письменность, государственность и право — пришли из бывшей Римской империи и являются наследием Запада. Россия всегда стремилась подражать — сначала Византии, потом Европе и Америке. Но когда «догнать и перегнать» не получалось, периоды идеализации сменялись разочарованием и ненавистью».
Новая газета
Культ средних веков: представить сословное неравенство и террор как национальную традицию. Известный историк Дина Хапаева про политику…
Сегодня правые популисты пытаются представить преступления и репрессии прошлого как славные страницы национальной истории и сплотить вокруг этого движения своих сторонников. В этом принимают участие не только кремлевские мнемотехнологи, но и религиозные активисты…
Это уникальное смешение смыслов в одном простом ритуале давно не удивляет. Сталин для советского человека - это просто новый начальник, пришедший на место Бога. Он судит и карает. Ему решать - казнить или миловать. Упасть перед ним на колени - исторический рефлекс.
И не важно, что Сталин умер. Важно - что советский человек жив. Поэтому возвращение в историческую матрицу, которая ему была ясна и понятна, проходит легко и быстро.
И не важно, что Сталин умер. Важно - что советский человек жив. Поэтому возвращение в историческую матрицу, которая ему была ясна и понятна, проходит легко и быстро.
Telegram
КАШИН
Советские люди реально сотворили себе кумира. Следующая стадия: если поцеловать ботинок усатому тирану, то можно получить исцеление.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Журналист Андрей Калитин (Телеграм-канал Бедный Рюрик)
Вчера я прочитал очередной конспирологический текст про борьбу кланов внутри Кремля, составленный в виде секретной справки. Суть прочитанного комментировать не буду, потому что все герои этого текста давно и с равной силой друг друга ненавидят, а «борьба башен» - всего лишь холостой ход двигателя внутреннего сгорания уставшей от самой себя системы управления территорией.
Меня удивило другое - огромное количество аббревиатур. СВК, СВЧ, ИИС, ВВП, ДАМ, СКШ, НПП, СКР, ВВВ, ССС. В засекреченной России сегодня принято говорить шёпотом, закрывая руками рот, но всё равно кодами, кличками, символами, цифрами, заглавными буквами.
После исторической рокировки 2008 года нового президента в среде силовиков тоже было принято обозначать в разговорах шифром - его называли «второй первый». То есть всем понятно, кто первый, но есть теперь и второй.
В 1990-е годы в русский язык стремительно вырвалась уголовная «феня»: это ведь оттуда в лексикон, политический - в том числе, пришли такие термины, как разводка, наезд, беспредел, тусовка и стрелка. Время было дерзким, грубым и быстрым – повседневный язык страны вобрал в себя все приметы времени.
Этот лингвистический пласт никуда не делся, просто поверх него спустя 20 лет отдельным слоем легли новые коды. ЛБС, ТБД, РЭБ, БПЛА, ДШГ - это не просто аббревиатуры, это целый драматургический жанр, в котором живёт страна. Языковая форма всегда отражает ритм и стиль её жизни, цели и ценности.
«Язык – это история народа», - писал Куприн. «Развитие языка идёт вслед за развитием народной жизни» - утверждал Чернышевский. «Как человека можно распознать по его обществу, так о нём можно судить по его языку» - говорил Свифт.
Закрытый от чужих взоров засекреченный мир осаждённой крепости, в котором всё непрозрачно, а будущее - туманно, выработал свой личный язык, где сегодня есть только заглавные буквы. Иногда - цифры. Смыслы и образы в этом кодированном мире встречаются крайне редко.
Неудивительно, что российский политический шифр не могут раскодировать ни на Западе, ни на Востоке. Он и внутри страны понятен не всем.
И всё больше кажется, что за этими строгими шифрами - зияющая пустота. А коды скрывают только страхи и тревоги ветшающей крепости. Пароля от которой никто не знает.
Журналист Андрей Калитин (Телеграм-канал Бедный Рюрик)
Вчера я прочитал очередной конспирологический текст про борьбу кланов внутри Кремля, составленный в виде секретной справки. Суть прочитанного комментировать не буду, потому что все герои этого текста давно и с равной силой друг друга ненавидят, а «борьба башен» - всего лишь холостой ход двигателя внутреннего сгорания уставшей от самой себя системы управления территорией.
Меня удивило другое - огромное количество аббревиатур. СВК, СВЧ, ИИС, ВВП, ДАМ, СКШ, НПП, СКР, ВВВ, ССС. В засекреченной России сегодня принято говорить шёпотом, закрывая руками рот, но всё равно кодами, кличками, символами, цифрами, заглавными буквами.
После исторической рокировки 2008 года нового президента в среде силовиков тоже было принято обозначать в разговорах шифром - его называли «второй первый». То есть всем понятно, кто первый, но есть теперь и второй.
В 1990-е годы в русский язык стремительно вырвалась уголовная «феня»: это ведь оттуда в лексикон, политический - в том числе, пришли такие термины, как разводка, наезд, беспредел, тусовка и стрелка. Время было дерзким, грубым и быстрым – повседневный язык страны вобрал в себя все приметы времени.
Этот лингвистический пласт никуда не делся, просто поверх него спустя 20 лет отдельным слоем легли новые коды. ЛБС, ТБД, РЭБ, БПЛА, ДШГ - это не просто аббревиатуры, это целый драматургический жанр, в котором живёт страна. Языковая форма всегда отражает ритм и стиль её жизни, цели и ценности.
«Язык – это история народа», - писал Куприн. «Развитие языка идёт вслед за развитием народной жизни» - утверждал Чернышевский. «Как человека можно распознать по его обществу, так о нём можно судить по его языку» - говорил Свифт.
Закрытый от чужих взоров засекреченный мир осаждённой крепости, в котором всё непрозрачно, а будущее - туманно, выработал свой личный язык, где сегодня есть только заглавные буквы. Иногда - цифры. Смыслы и образы в этом кодированном мире встречаются крайне редко.
Неудивительно, что российский политический шифр не могут раскодировать ни на Западе, ни на Востоке. Он и внутри страны понятен не всем.
И всё больше кажется, что за этими строгими шифрами - зияющая пустота. А коды скрывают только страхи и тревоги ветшающей крепости. Пароля от которой никто не знает.
Россия многие годы использовала Бразилию как платформу для программы создания «нелегалов».
Целью не был шпионаж против Бразилии, на территории страны легализовывались биографии агентов для последующей работы в США, Европе и на Ближнем Востоке.
Будущие шпионы постепенно интегрировались в общество, открывали свои бизнесы, заводили друзей, обрастали социальными контактами, чтобы построить убедительные легенды.
Агенты получали подлинные бразильские документы, включая свидетельства о рождении, паспорта, военные удостоверения и даже регистрировались как избиратели.
Использовалась уязвимость бразильской системы регистрации: для получения свидетельства о рождении в сельской местности достаточно заявления от двух свидетелей, что позволяло создавать фиктивные профайлы личности.
Операция «Восток» бразильской федеральной полиции началась в апреле 2022 года по наводке ЦРУ: агента российской разведки задержали в Нидерландах и депортировали в Сан-Паулу.
Бразильские агенты искали «призраков» — людей с подлинными документами, но без реальной истории в Бразилии. Были проанализированы миллионы записей вручную и с помощью поисковых систем.
Информация от европейских разведок помогла идентифицировать шпионов и связать их фальшивые личности с реальными именами.
Первыми были разоблачены два агента в Португалии (Владимир и Екатерина Даниловы) и сеть агентов в Уругвае (Роман Ковал, Ирина Антонова, Ольга Тютерева).
Большинство шпионов сбежали из Бразилии до ареста. Например, Артём Шмырев уехал в Малайзию в декабре 2022 года и не вернулся. Его ищут до сих пор.
Агент Черкасов был арестован за подделку документов, осуждён на 15 лет, но срок сократили до пяти. Россия пыталась выдать его за наркоторговца для экстрадиции, но Бразилия отклонила запрос.
Бразилия выпустила синие уведомления Интерпола с именами, фото и отпечатками остальных агентов, чтобы лишить их возможности работать за границей. То же самое сделали спецслужбы Уругвая.
Основное направление работы агентов - США и страны Европы. Бразилия была лишь страной подготовки, легализации и транзита.
Целью не был шпионаж против Бразилии, на территории страны легализовывались биографии агентов для последующей работы в США, Европе и на Ближнем Востоке.
Будущие шпионы постепенно интегрировались в общество, открывали свои бизнесы, заводили друзей, обрастали социальными контактами, чтобы построить убедительные легенды.
Агенты получали подлинные бразильские документы, включая свидетельства о рождении, паспорта, военные удостоверения и даже регистрировались как избиратели.
Использовалась уязвимость бразильской системы регистрации: для получения свидетельства о рождении в сельской местности достаточно заявления от двух свидетелей, что позволяло создавать фиктивные профайлы личности.
Операция «Восток» бразильской федеральной полиции началась в апреле 2022 года по наводке ЦРУ: агента российской разведки задержали в Нидерландах и депортировали в Сан-Паулу.
Бразильские агенты искали «призраков» — людей с подлинными документами, но без реальной истории в Бразилии. Были проанализированы миллионы записей вручную и с помощью поисковых систем.
Информация от европейских разведок помогла идентифицировать шпионов и связать их фальшивые личности с реальными именами.
Первыми были разоблачены два агента в Португалии (Владимир и Екатерина Даниловы) и сеть агентов в Уругвае (Роман Ковал, Ирина Антонова, Ольга Тютерева).
Большинство шпионов сбежали из Бразилии до ареста. Например, Артём Шмырев уехал в Малайзию в декабре 2022 года и не вернулся. Его ищут до сих пор.
Агент Черкасов был арестован за подделку документов, осуждён на 15 лет, но срок сократили до пяти. Россия пыталась выдать его за наркоторговца для экстрадиции, но Бразилия отклонила запрос.
Бразилия выпустила синие уведомления Интерпола с именами, фото и отпечатками остальных агентов, чтобы лишить их возможности работать за границей. То же самое сделали спецслужбы Уругвая.
Основное направление работы агентов - США и страны Европы. Бразилия была лишь страной подготовки, легализации и транзита.
🎙️ Владислав Иноземцев:
«В продолжении войны я вижу гораздо больший риск для экономики, чем в ее прекращении.
Многие говорят, что денег не хватает на людей. Собственно, ни на что не хватает, кроме армии. Это означает, что в начале войны у государства были резервы, были огромные доходы от экспорта в 2022 году, и эти деньги государство, еще дополнительно набирая в долг, просадило. Куда? В оборонку, отчасти в инфраструктуру, в выдачу военнослужащим высоких зарплат и соцвыплат и так далее.
Но! Их государство не съело, в космос не запустило, а раздало предприятиям и, как ни странно, людям.
Иллюстрация этого процесса — статистика ЦБ по вкладам населения в банках, которые выросли с 30 триллионов рублей в начале войны до 60. И корпоративный сектор в 2023–2024 годах получал прибыль по 30 триллионов рублей в год.
То есть эти деньги, выкачанные государством из налогов, из резервов, из эмиссии, улеглись, как ни странно, на счета предприятий и граждан. Я могу ошибаться, но слишком уж гигантского оттока капитала в эти годы не было. Спасибо санкциям, кстати, Путин за это точно может сказать.
Все ждут, когда Путин объявит конец спецоперации. И у каждого крупного банка уже есть списки компаний в не очень хорошем состоянии, которые стоило бы сразу скупить, как только закончится. И есть инвестиционные проекты, которые надо быстренько воплотить, чтобы успеть заработать.
То есть я не вижу ситуации «денег нет вообще». Их нет в бюджете, и это — проблема. Именно поэтому я считаю, что продолжение [спецоперации] очень опасно для всей этой конструкции.
В бюджете на 2025 год 13,5 триллиона рублей выделено военной сфере. На мой взгляд, сегодня всё это дошло до предела. Я не могу предположить, что в 2026 году военный бюджет станет больше, чем в этом. Это невозможно. Всё начнет трещать.
Уже сейчас казна выдает всё, что может. Даже по плану на 2025 год на военные нужды должно было направляться 107% всех нефтегазовых доходов России. Если раньше для Путина самолеты и танки были игрушкой, на которую тратилось 30–40% нефтегазовых доходов, то теперь это больше похоже на черную дыру. И дальше наращивать это нельзя.
Если наступит устойчивый мир, если будут подписаны какие-то соглашения, то санкции устоят полгода-год. Европа, конечно, заинтересована санкции снять. Если наступит мир, экономическая ситуация нормализуется куда быстрее, чем мы думаем.
Всем нужен мир, потому что из экономики просто ничего больше не выжать».
«В продолжении войны я вижу гораздо больший риск для экономики, чем в ее прекращении.
Многие говорят, что денег не хватает на людей. Собственно, ни на что не хватает, кроме армии. Это означает, что в начале войны у государства были резервы, были огромные доходы от экспорта в 2022 году, и эти деньги государство, еще дополнительно набирая в долг, просадило. Куда? В оборонку, отчасти в инфраструктуру, в выдачу военнослужащим высоких зарплат и соцвыплат и так далее.
Но! Их государство не съело, в космос не запустило, а раздало предприятиям и, как ни странно, людям.
Иллюстрация этого процесса — статистика ЦБ по вкладам населения в банках, которые выросли с 30 триллионов рублей в начале войны до 60. И корпоративный сектор в 2023–2024 годах получал прибыль по 30 триллионов рублей в год.
То есть эти деньги, выкачанные государством из налогов, из резервов, из эмиссии, улеглись, как ни странно, на счета предприятий и граждан. Я могу ошибаться, но слишком уж гигантского оттока капитала в эти годы не было. Спасибо санкциям, кстати, Путин за это точно может сказать.
Все ждут, когда Путин объявит конец спецоперации. И у каждого крупного банка уже есть списки компаний в не очень хорошем состоянии, которые стоило бы сразу скупить, как только закончится. И есть инвестиционные проекты, которые надо быстренько воплотить, чтобы успеть заработать.
То есть я не вижу ситуации «денег нет вообще». Их нет в бюджете, и это — проблема. Именно поэтому я считаю, что продолжение [спецоперации] очень опасно для всей этой конструкции.
В бюджете на 2025 год 13,5 триллиона рублей выделено военной сфере. На мой взгляд, сегодня всё это дошло до предела. Я не могу предположить, что в 2026 году военный бюджет станет больше, чем в этом. Это невозможно. Всё начнет трещать.
Уже сейчас казна выдает всё, что может. Даже по плану на 2025 год на военные нужды должно было направляться 107% всех нефтегазовых доходов России. Если раньше для Путина самолеты и танки были игрушкой, на которую тратилось 30–40% нефтегазовых доходов, то теперь это больше похоже на черную дыру. И дальше наращивать это нельзя.
Если наступит устойчивый мир, если будут подписаны какие-то соглашения, то санкции устоят полгода-год. Европа, конечно, заинтересована санкции снять. Если наступит мир, экономическая ситуация нормализуется куда быстрее, чем мы думаем.
Всем нужен мир, потому что из экономики просто ничего больше не выжать».