За что и как задержали нацболок 27.11: рассказываем из первых уст

Анастасия Канунникова, задержанная вместе с Болеславой Добровольской на прошлой неделе, проливает свет на обстоятельства и причины задержания.

Сотрудники полиции задержали активисток Партии Лимонова за агитационную работу в рамках кампании за свободу интернета в России. После девушек отвезли в ОВД под предлогом "профилактической беседы".

На месте не составлялись протоколы по факту совершённых действий: оперативники угрожали приписать девушкам статью 205 УК РФ (терроризм!), если они не пойдут на сотрудничество. Когда уже спустя сильно больше, нежели 3 часа, протоколы были составлены, то они сильно не соответствовали действительности, так как в них утверждалось, что нацболки публично выражались нецензурной бранью. Копии протоколов о мелком хулиганстве не были выданы.

Также, теперь точно ясно, что незаконная доставка Болеславы Добровольской в Савёловское ОВД не была случайной ошибкой. Силовики специально сделали это для оказания дополнительного психологического давления, которое уже имело место быть при допросе.

Больше подробностей (в том числе и об угрозах физического насилия) в видео сверху.

Мы уже подавали жалобы на правонарушения со стороны сотрудников правоохранительных органов. Также муж одной из задержанных пытался вернуть её вещи, незаконно хранящиеся в ОВД, но безуспешно. Мы будем обращаться в вышестоящие инстанции, добиваться справедливости и сопровождать это дело юридически и информационно.

Для дальнейшей работе по данному делу Правозащите требуются средства для оплаты юридических услуг. Вы можете помочь переводом по данным реквизитам:

2200700892158733, +7 999 715 40 30, Анастасия, Т. Банк

Москвичи! Дружественный музыкальный коллектив выступает завтра у вас. Сходите, если кто-то увлекается такой музыкой.

12 декабря «Банда Четырёх» в Нижнем Новгороде!

В следующую пятницу в 19.00 в клубе Cargo Cult (Почаинская, 17Ж) выступит культовая московская группа «Банда четырёх».

«Ожог» накроет безысходностью жёсткого пост-панка, а открывает концерт постоянный участник тусовок «КТР» -- проект «ДБО», известный нижегородцам по выступлению на концерте «Коррозии Металла».

Если у тебя хоть раз возникала мысль «Уничтожить всё! Чтоб не было следа... Чтоб остался только эха звон!», — то ты будешь там.

А вообще, что это ты там удумал? На самом деле, будет поэзия тяжёлых ботинок, экспериментальный панк и всё, что только Россия знает! Гарантируем!

Лидер «Банды» Сантим — нацбол и живая легенда московского формейшен, расскажет о Любви и Власти, катит ли в России анархия, а также представит новый альбом!

Торопись купить билеты!

Это очень крутая новость! Искренне: я давно не видела, чтобы так емко было сформулировано абсолютно бессмысленное заявление с кучей проволочек!

Так вот, переводим текст все вместе.

Соцконтракт — это мера поддержки, доступная малоимущим. Малоимущий — гражданин, доход которого ниже регионального прожиточного минимума. Уточнила прожиточный минимум рандомного города, который первым пришел в голову: Новосибирск — 17 тыщ рублей.

Демобилизованный участник СВО скорее всего демобилизован ввиду ранения. Скорее всего, с группой инвалидности — при более легких ранениях демобилизоваться сложно. И скорее всего, получает свою военную пенсию. Она зависит от разных вещей, но обычно составляет чутка больше прожиточного минимума.

Таким образом, данная новость благодушно предлагает демобилизованным участникам СВО, подходящим под соцконтракт (живущим менее, чем на прожиточный минимум), получить ДО 350 тысяч на бизнес. Но они почти все, если не все, уже получают от государства чутка больше и под соцконтракт не подходят. А значит, норма создана для несуществующей категории населения.

И это законопроект — они ЕЩЕ ПОДУМАЮТ, давать ли такие деньжищи на бизнес раненым беднягам, живущим на копейки.

Мария Тиллерт

Оно реально существует — вот пруфы.

Благодарю партию, научившую меня поддаваться на провокации, всех дорогих товарищей, с которыми мы дружно сходили с ума в городе на Г, в области на Х, жену, сказавшую «садись и твори, дурак» (без неё этот текст не был бы написан) и всех-всех-всех, кто будет читать моё скромное десятистраничье в этом талмуде.

Selling point:

Внутри, помимо небольшой истории о Херобласти, вас ждёт монструозных объёмов текст Кирилла Имашева, заметка о «Проблеме-500» (главной проблеме русской армии с недавних пор), истории ребят воевавших, наблюдавших (с обеих сторон, но везде — русских) и жизнь за нашу Родину заклавших. Поэтому покупайте.

Пожалуйста.

Два года без Ильи "Бледного" Красноперова

В тот день, когда стало известно о смерти Бледного, мы собрались на квартире у Кирилла Имашева. Уже прочитали текст завещания и, следуя тексту, "грустили максимум 1 минуту, напивались водкой "Тундра" с энергетиками и рассказывали кринжовые истории" про Илью. Но делали это не очень искренне, ведь больше хотелось плакать и грустить. Наверное, каждый так и поступил в итоге, оставаясь наедине с собой.

Потом был месяц ада для родных Ильи с ожиданием и постоянным переносом похорон: освобождение Авдеевки имело свою цену, все военно-медицинские учреждения были забиты телами погибших, их просто не успевали транспортировать на грузовых военных самолетах. Ещё и погода в районе Ростова чудила.

Кусочек этого ада приоткрылся нам с Имашевым во время поездки на похороны. Начав с посещения могилы Сережи Демидова (они с Ильёй похоронены в нескольких часах езды друг от друга), мы спускались всё глубже, незаметно для себя напиваясь и лишаясь рассудка.

Ещё совсем мальчик, Бледный вошёл в наше партийное братство всего на полтора года и затем обрёл своё постоянство в Партии Мёртвых. Где каждый, кто пожелает, найдёт Илью в своё время. О том, какое значение он придавал нашему общему пути — перечитайте завещание Бледного. Он буквально жил Революцией, воспринимая войну, очевидно, как подчинённое по отношению к ней явление:

Революция обязательно случится с нашего толчка, именно партия должна изменить Россию. По моим замыслам и представлениям всё, к сожалению, уже не пойдёт. Те люди которых я видел в кулаке революции уже мертвы, так же как мёртв я.

Но это не важно, восстание не может быть спланированным. Всё пойдёт как должно быть.

В повседневности это выливалось в разные формы. Бледный говорил мне, что читал молитву нацбола (в той самой, исходной её версии), когда ему становилось страшно на фронте. И заставлял читать её вслух молодого товарища во время монотонных физических упражнений — армейского наказания за какой-то косяк. О чём до сих пор сохранился "кружок" где-то в недрах нашей с ним переписки. И ещё один — из грузовой машины, везущей его на фронт за несколько дней до гибели.

Мелкий и тонкий, потому и Бледный, он так и уходит в небытие, нагруженный сверх меры оружием и снаряжением. Застывает на аллее героев своего родного Медногорска, где его наверняка увековечат — среди героев войн прошлого — выдающихся уроженцев города. Их там немало. Ведь в небольшом уральском городе у молодого человека не так уж и много дорог.

Андрей Милюк

Собственно, мой рассказ во второй зетке описывает поездку в Медногорск на похороны Бледного. Он был четвёртым моим близким другом погибшим за 2023 год. На некрологи и воспоминания меня уже не хватает, больновато копаться. Поэтому прикрепляю фото сделанные на мою мобилу и приведу эпизод из написанного — похоронный митинг.

«Объявляется митинг. Так они это называют, когда чиновники, военкоматовские и другие лица выступают не пойми о чём перед погребением. Илья не успел побывать на настоящих митингах, хотя в акциях участвовал и задерживался полицией, но митинги не застал. Он вступил в Партию на войне. Это его первый и последний митинг. Может, они и нужны, эти похоронные митинги. Старикам, может, нужны, так должно быть проще и понятнее, почему парень вернулся в гробу. Тем более, когда мэр или кто из команды губернатора
выступает. Так ведь? Выступали и представители ветеранских организаций, их речи были поживее. Я, естественно, испытывал стыд и в очередной
раз думал, что нужно недвусмысленно прописать— у меня должны выступить только свои. Ни мэров, ни пэров, нехер подмазываться. Представляю, как бы они все охуели с живого Бледного. Вот бы он встал сейчас и сказал что-то в своём стиле: «Не пизди! Я воевал ради красивых фоточек. А зачем, блядь, ещё нужно воевать?» Впрочем, тогда они бы снова перестали его замечать и молча разошлись бы. И когда он лёг бы назад, они разочарованно вздохнули бы и вернулись дочитывать свои речи. Они не смеют спорить со смертью. Илья смел.»