Вообще, полная версия сталинского письма Микояну еще любопытнее:

«Был у меня Такоев и другие осетины. Внимательное ознакомление с делом убедило меня в том, что можно было бы согласиться на объединение Северной и Южной Осетии в Автономную республику в составе Грузии. Есть основание думать, что ингуши будут возражать, так как план объединения двух частей Осетии может облегчить дело перехода Владикавказа в руки Осетии. [...]

Осетинский план присоединения к Осетии Моздокского района фантастичен и совершенно неприемлем, о чем я и сказал осетинам».

«Ингушской школе» исторической науки еще предстоит объяснить, почему Сталин, который, якобы только и делал, что «угождал осетинам», выступает и с позиции «ингушских интересов» в вопросе принадлежности Владикавказа, и с позиции противника присоединения к Осетии Моздока.

Правда нельзя сказать, что в 1925 г. объединительное движение было полностью подавлено. «Обзор политического состояния СССР за июнь 1926 г.»:

«Национальное движение среди горских национальностей. На проходившем в июне месяце областном съезде Советов Осетии местными работниками был поднят вопрос об объединении Северной и Южной Осетии. Выступавшие обвиняли крайисполком в противодействии этому объединению, требуя перенесения вопроса непосредственно во ВЦИК. Движение за объединение Осетии среди национальной интеллигенции и торговых кругов Северной Осетии развивается уже давно. Непосредственными стимулами его является стремление частного капитала*, не укладывающегося в рамках своей области, захватить южноосетинский рынок и невозможность для многочисленной североосетинской интеллигенции найти применение своим силам внутри Северной Осетии.

Аналогичное, возглавляемое националистической интеллигенцией движение наблюдается в Чечне и Ингушетии (стремление к объединению обеих областей**)».

*То есть «проклятые осетинские капиталисты» борются за единство Осетии, и только «любимая советская власть» из последних сил ограждает Южную Осетию от тлетворного влияния осетинского «капитала» и осетинской же интеллигенции. Грузинские же «капитал» и интеллигенция — то, что доктор прописал.

**Надо отдать должное чеченским и ингушским «капиталистам», они, в отличие от осетин, смогли добиться своего. Наверно, потому что их «капитал» был менее «капитальным». Или просто дело в том, что каких-то принципиальных возражений объединительное движение чеченцев и ингушей (см. «вайнахизм») у одного усатого «главного специалиста по межнациональным отношениям» не вызывало.

Во Владикавказе сейчас только три улицы носят имена женщин, которые связаны непосредственно с историей Осетии. Улица Езетхан Уруймаговой, улица Долорес Билаоновой и переулок Нины Зубковой. Об этом я узнала благодаря вот этой работе Нины Цуциевой (надеюсь, мы с ней в ближайшее время объединимся и сделаем много разных визуальных дата-эссе по истории Осетии, ведь все равно никто не читает тексты.)

А ещё на днях выяснилось интересное: улица Димитрова в центре города, которую я исходила вдоль и поперёк ещё когда училась в школе, ровно 100 лет назад носила имя осетинской женщины, революционерки и общественницы. В 1922 году ее переименовали из Церковной в улицу Веры Тибиловой.

Справка 📝: «Вера Тибилова (1894-1922) родилась в Южной Осетии. Училась тайно от родителей, экстерном сдала экзамен за 7 классов. В Тифлисе посещала Фребелевские курсы, лекции и собрания. В 1918 году вступила в Южно-Осетинскую Коммунистическую группу. С 1920 года работала во Владикавказе. Но главная и основная ее деятельность – работа по женотделу. Она была заведующей областным женотделом РКП с конца 1921 года. Скоропостижно скончалась в 1922 году».

В 1938 году Тибилову «закенселили», Президиум Горсовета принял решение переименовать улицу Веры Тибиловой: «Улицу, носившую имя буржуазной националистки Веры Тибиловой, переименовать в улицу Ленина, сделав её продолжением ул. Ленина, сняв немедленно домовые таблицы, заменив их новыми…»

Позже эта часть улицы Ленина была Гражданской улицей, ещё позже – улицей Орджоникидзе, в конце концов, в 1964 году она была переименована в улицу имени болгарского коммуниста Георгия Димитрова «в связи с активизацией побратимских отношений с городом Кырджали (Болгария)».

Ну что, будем возвращать одной из центральных улиц Владикавказа имя Веры Тибиловой? Направить обращение с таким предложением стоит хотя бы из любопытства: какой на этот раз будет реакция местной ячейки КПРФ? 🙃

Перед тем, как мы перейдем к делу, сначала необходимо прочитать пост Агунды о Вере Тибиловой (1894–1922), чтобы понимать что тут вообще происходит. Итак, она пишет:

«В 1938 г. Тибилову „закенселили“, Президиум Горсовета принял решение переименовать улицу Веры Тибиловой: „Улицу, носившую имя буржуазной националистки Веры Тибиловой, переименовать в улицу Ленина, сделав её продолжением ул. Ленина, сняв немедленно домовые таблицы, заменив их новыми…“»

Тут нужно добавить, Тибилова ушла из жизни в 1922 г., то есть её «отменили» спустя 16 лет после смерти. О ней отзывались так:

«Вся она — сущее олицетворение гордого, смелого, революционного протеста своего угнетенного, но героического народа. Я ее прозвала „Осетия“. Под этим именем ее долго знали многие товарищи, да и она сама так сроднилась с ним, что в письмах ко мне, до последних дней, подписывалась „Ваша Осетия“.

Трудно уложить образ одной из лучших коммунисток па бумаге. Она была для этого слишком многогранна...»

Полтора десятка лета Тибилова была частью советской «иконографии» («Первая большевичка гор»!), но потом резко была переквалифицирована в буржуазные националистки. Мы можем даже относительно точно вычислить когда это произошло:

1. В газете «Правда» от 2 февраля 1938 г. «осетинка-горянка Вера Тибилова, камнями отбивающаяся от врагов» еще указана в числе «советских женщин-героинь»;

2. Вышеуказанное решение Горсовета по поводу «буржуазной националистки» было принято 5 марта 1938 г.

Что произошло за этот месяц? Как так вышло, что один из символов революции на Кавказе был выкинут соратниками на «свалку истории»? Я не знаю. Не думаю, что она, уже мертвая, в чем-то провинилась перед «сталинским государством», просто поменялось само государство. Поэтому несмотря на то, что Тибилова была «реабилитирована» после смерти Сталина (в 1957 г. уже есть её упоминание в книге по истории Гражданской войны), идейные потомки стукачей и сегодня, почти в 2024-м, продолжают шельмовать её.

Пишут, что умер журналист Максим Соколов. В блоге я его упоминал лишь один раз в 2015 г., но то был знаковый случай.

«15 февраля 1997 г. в газете „Коммерсантъ“ была опубликована статья Максима Соколова „Москвичи оплатят еще один памятник“ с подзаголовком „Это памятник палачу Новочеркасска“. В ней автор выражает свое недовольство Юрием Лужковым, тогдашним мэром Москвы, который за счет бюджета столицы установил памятник Иссе Плиеву во Владикавказе. Однако автора возмущает не столько сумма затрат, сколько личность, которой посвящен памятник. Соколов пишет:

„Осетинам естественно чтить у себя на родине своего знаменитого генерала, но русским политикам, претендующим на выражение национальных интересов, столь же естественно было бы чтить свою, русскую историю — в том числе и в ее горьких страницах. Ибо для России ген. Плиев более знаменит не своими лихими атаками в Великую Отечественную, а тем, что 2–4 июня 1962 года вверенные ему войска СКВО учинили кровавую расправу над участниками народных волнений в Новочеркасске“.

Короче, по мысли Соколова, генерал Плиев не является частью русской истории, он часть истории осетинской, вот пусть осетины, мол, его и чествуют. За последним, кстати, дело не стоит, но все-таки интересно, как Соколов собирается выкидывать из истории России одного из командиров-защитников её столицы? Да, Плиев — активный участник обороны Москвы. Тогда москвич Лужков еще под стол пешком ходил, а москвича Соколова не было даже в отдаленных планах. Этот эпизод войны Плиев описывает в своих воспоминаниях, которые так и называются — „Кавалерия в боях за столицу“. Но Соколов непреклонен:

„Если бы деятели мэрии были чуть более сведущими в отечественной истории, они, наверное, дали бы Галазову те же миллиарды на что-нибудь другое, для русского ума не скандальное [...] А так получилось, что деньги московского налогоплательщика пошли на увековечивание памяти палача русских рабочих“.

На эту публикацию отреагировал сам Галазов, чье расположение, якобы, и покупал Лужков ценой памятника. Как и подобает бывшему учителю, он устроил гражданину Соколову ликбез, ведь не только в мэриях люди должны быть „чуть более сведущими в отечественной истории“».

Об истории расстрела в Новочеркасске и роли Плиева я много раз писал, поэтому не буду повторяться.

«В Тбилисском кафедральном соборе Святой Троицы (Самеба) появилась икона с Иосифом Сталиным, сообщил историк Гиорги Канделаки».

Когда я говорю «братский народ», на меня ругаются, «но жизнь расставит все точки с запятыми» (с)

Эзотерик Людмила Магкеева, автор magnum opus «Последние из Арктогеи-Арсии», в центре лекции об «азычестве» внезапно выдала базированную базу о Путине и СВО. Монтаж не мой — так в оригинале.

На Zilaxar вышла новая статья — «Депортация осетин из Горной Санибы (последствия)»

Однако, прежде чем вы прочтете этот текст, я хочу вас предупредить, что осетины не должны идти по пути дегуманизации грузинcкого народа как такового (как это произошло с самими осетинами в идеологемах ингушской пропаганды). Подчеркну, что подобные описанным в статье актам вандализма совершали и некоторые осетины на территориях, куда они были веселены. Тоталитарное государство исказило души всех, кто жил под его пятой. Лучше всего об этом написал Артур Цуциев:

«Сама специфика духовной конструкции тоталитаризма проявилась здесь в том, что даже отчетливого восприятия реальности, ОТЛИЧНОГО от „государственно потребного“, по видимости, не существовало. Сам здравый смысл, для которого невозможно наказание невиновных, депортация целого народа, отторжение имущества, осквернение кладбищ, — этот здравый смысл перестал существовать как распространенное явление уже в 30-е годы. Если ингушей и жалели, то, наверно, какие-нибудь маргинальные для советизма осетинские старики и непосредственные соседи этих ингушей. Обыденное „схватывание“ собственной вины (причастности к действиям режима) существовало для многих, но заглушалось господствующей идеологией, официальной трактовкой событий. Вероятно, закономерным является то, что имеющее государственный произвол как привычный жизненный контекст, обыденное сознание стремится к тождеству и слиянию с господствующими мифами и идеологемами».

Как я и говорил, абсолютный стандарт эпохи. В принципе, и по нашему региону это хорошо видно.

Апдейт о горских аристократах-кровопийцах.

Дядя Бориса Шанаева — Ибрагим Боевич Шанаев — статский советник (т.е. «его высокородие»!). Просто посмотрите на это холеное самодовольное БОРОДАТОЕ лицо, «красивый мундир» и «прекрасных детишек»! Ууу, держиморда, аж трясёт!!! Чего-чего?! Член правления «Общества по распространению образования и технических знаний среди горцев Терской области»?! Да неееет, не может быть. Он же алдар, следовательно, он пил кровь бедняков на завтрак, обед и ужин. Что-что?! «На средства Общества горцы получали возможность учиться в учебных заведениях как на Кавказе, так и в других российских городах, в том числе и в Санкт-Петербурге»?! Ну, это ж очевидная ложь, все эти буржуи только и делали, что заставляли крестьянских детей молиться и почитать горскую аристократию! Это все знают.

Записка этнографа №23

Не перестаю удивляться своеобразию культуры владикавказцев. То, что у нас в Беслане называется «хæдзаронтæ» на праздник Ногбон (Старый Новый год, Анзисæр/Басилтæ в Западной Осетии) в ночь с 13 на 14 января, здесь называют «сею-вею»*, по первым строкам т.н. «посевалки (засевалки)» «Сею, вею, посеваю, // С Новым годом поздравляю!». Интересно, что этот вид колядования тоже связан со Старым Новым годом (хотя я встречал и варианты о Рождестве), но колядуют во Владикавказе в Новом году по «новому стилю» (в ночь с 31 декабря на 1 января), что меня сильно удивило.

Всё-таки, несмотря на эти несущественные культурные различия, осетины и владикавказцы — это братские народы. Мы разные, но мы вместе — и в этом наша сила!

Кавказ на карте из справочника Наркомнаца 1921 г.

Зафиксирован любопытный, но кратковременный период административно-территориального деления региона: Грузия, Абхазия и Аджария еще являются отдельными республиками, а границы Южной Осетии еще не оформлены — Автономная область Юго-Осетии будет создана только 20 апреля 1922 г.

На карте видно, что Кабарда уже отложилась от Горской АССР, т.е. эта карта показывает ситуацию после 1 сентября 1921 г. и до 16 января 1922 г., когда к Кабарде была присоединена вышедшая из состава Гор. АССР Балкария.

В последней инкарнации Горской АССР (после выхода из её состава Кабарды, Балкарии, Карачая, Черкесии и Чечни) осетины стали в ней этническим большинством. По данным Наркомнаца в 1924 г. национальный состав региона был следующим:

Осетины — 128 705 чел. (41.97%)
Русские — 90 804 чел. (29.61%)
Ингуши — 66 482 чел. (21.68%)
Прочие — 20 662 чел. (6.74%)
ВСЕГО — 306 653 чел (100%)

Этнический состав партийной организации Горской АССР (1924 г.):

Русские — 600 чел. (50%)
Осетины — 384 чел. (32%)
Ингуши — 84 чел. (7%)
Грузины — 18 (1,5%)
Прочие — 114 (9,5%)
ВСЕГО — 1200 чел. (100%)

Как видим, осетины, составляя 42% населения республики, дали 32% её партийных кадров. Между тем, ингуши, составляя 22% населения республики, дали лишь 7% её партийных кадров*. В долгосрочной перспективе, этот фактор, среди прочего, предопределил как иммунитет ингушей к коммунизму, так и практически тотальную «советизацию» осетин. Мне кажется эти соображения дополняют нижеследующее рассуждение Вадима Огоева:

«В Осетии не оказалось социального слоя, препятствующего фетишизации советской власти, обеспечивающего антисоветский антиимперский иммунитет, каким у соседей осетин — ингушей и чеченцев (вайнахов) — стало суфийское духовенство, чье влияние все более и более углубляло конфликт вайнахов с режимом по мере закономерного превращения большевистской революционности в большевистский империализм».

Вероятно, если дополнить сказанное исследованием осетинской урбанизации и специфики местной советской модернизации, то мы сможем приблизиться к пониманию проблем текущего положения вещей в области национально-государственного строительства.
____
*Корни диспропорции следует, вероятно, искать в дореволюционной эпохе: Деникин описывал осетин как «наиболее культурный из горских народов, имевший „даже“ свою социалистическую интеллигенцию, склонявшуюся к большевизму». В 1928 г. уже ОГПУ докладывает об «огромном перепроизводстве интеллигенции» у осетин. Я встречал еще жалобы на переизбыток интеллигенции у осетин, но пока вспомнил только это (дополняйте, если кто в курсе).

UPD. Особое внимание стоит уделить и специфике привлечения осетин к военной службе, особенно после появления обязательной воинской повинности в Советской России. Детсад, школа и армия — важнейшие институты госиндоктринации населения.

Нашел, наконец, источник кочующей из работы в работу фразы:

«Перед Октябрем в Северной Осетии насчитывалось около 3000 осетин-офицеров разных чинов, начиная от прапорщика и кончая генералами».

Собственно, эти три тысячи, и их предшественники, стали тем, что называется «осетинская интеллигенция». Если не считать отдельных церковников, типа Гая Такаова, об этническом происхождении которого ведутся споры, осетинская интеллигенция — «отпрыск» осетинской военной интеллигенции, которая, в свою очередь, родилась на стыке осетинства и «модернизационного импульса» русской воинской традиции XVIII–XIX вв.

(Тарас Созаев — один из лидеров партии «Кермен», если кто не в курсе)

В этой связи, уместно вспомнить Коста Хетагурова и его младшего современника Блашка Гуржибекова. Оба — сыновья российских военных, оба формировались в кавказско-русском «фронтире», и судьбы обоих неотделимы от истории двух осетинских «колоний» (Labæ и Musqæw), находившихся, с учетом транспортной доступности той эпохи, далеко от тогдашней «материковой» Осетии. Жизнь на «островах осетинства» внутри «иноплеменного моря» само по себе заставляет задумываться о вопросах идентичности (раст нæ дзурын, @Surt888, @Xugati?).

Мне можно возразить, что Коста, к огорчению отца, отказался стать военным, а Блаша-таки им стал. Ну, уверен, Блашка повторил бы путь Коста, но «его отец умер в 1875 году, когда ему было 7 лет. [...] Из-за тяжёлого материального положения семьи был вынужден оставить учёбу в гимназии. В 1886 году в 18-летнем возрасте пошёл на воинскую службу в Кизляро-Гребенский полк».

«Русское влияние» есть даже в самих именах «Коста» (Khosta) и «Блашка» (Blaska). Собственно, это осетинизированные варианты русских уменьшительно-ласкательных форм имен Константин и Власий (Костя и Власка). Кстати, в лице вышеупомянутого Тараса Созаева, мы, вероятно, имеем такой же случай, так как его полное имя звучало как Тарасий. В имени другого лидера керменистов, Колка (Николая) Кесаева, мы видим уменьшительно-ласкательное Николка. Традиция «коверкания» русских имен жива до сих пор в селах.

UPD. Рома Хугати пишет, что форма Коста родилась еще в грузинской среде, и в качестве примера привел фамилию Мераба Костава. Да, вероятнее всего, он прав. Можно предположить, что это отголоски службы Хетагуровых грузинским царям (среди которых был и царь Кахетии Константин II). Нарских Хетагуровых крестили в 1818 г. грузинские священники и дали им грузинифицированные церковные имена: «обряд крещения прошли глава семьи Елбердихъ (при крещении получил имя Елиазар), его жена Мамиан (Мариам), сыновья Баси (Басил), Гуджи (Гиорги), Гени (Григол), дочери Сати (Сидониа), Чопъи (Софиа)». Собственно, имя Леван (отец Коста) указывает на то же самое.

«Нæ хъæуы мах æнусон цард, фæлтау Хуыцау раттæд нын æнусон кад» (c)

Читаю о Магнусе III Голоногом и тут перед глазами это. Я уже приводил параллели между этикой нартов и викингов (это, в принципе, по-моему, уже общее место), но не перестаю удивляться их частой дословностью.