В субботу свой день рождения праздновал Андрей Анатольевич Павлов

Человек, который подарил нам мир петербургской цивилистики.

Это и тот самый формат, внутри которого уютно и приятно держать себя в форме, обсуждая через Определения ВС РФ разнообразие тем в праве.

И незримое множество ребят с юрфака СПбГУ, которых Андрей Анатольевич вдохновил любить цивилистику и которые сейчас по разным уголками профессии, я уверен, хранят и где-то преумножают этот огонь.

Виноват, что с запозданием, но всё же, с прошедшим днём рождения Вас, Андрей Анатольевич!

🎓 Купля-продажа и «трагедия общин»

На первой паре курса по актуальным проблемам договора купли-продажи я попытался продемонстрировать студентам некоторые неочевидные свойства этого договорного типа.

Вот несколько из запоминающихся.

Предметом продажи может быть большее количество благ, чем предметом вещно-правового обладания. По сути в оборот за редким исключением можно пустить все, что так или иначе имеет ценность. При этом несмотря на отлитую в граните веков формулировку пункта 1 статьи 454 ГК РФ «передать в собственность», предмет продажи зачастую не является объектом собственности. Продажа (трансфер) спортсмена, отчуждение места в очереди, продажа органа и т.п.

Мой любимый пример, приведенный одним из студентов на лекции - продажа клиентелы. Такое благо не то что не является предметом обладания – оно в принципе весьма сложно кристаллизуемо и выявляемо как ценность. Можно ли очертить и отмерить привязанность горожан к кафе, в которое они привыкли захаживать с утра перед работой за чашечкой кофе? Как самостоятельный объект клиентелу не отчудишь, но вместе с кафе (которое можно продать очень по-разному) – вполне. Это тот случай, когда репутацию можно приобрести в буквально смысле. Лишь бы затем ее удержать.

Но еще более любимый мной пример приложения купли-продажи — это попытка решения одной из итераций т.н. «трагедии общин». Речь о проблематике всеобщего доступа к ресурсам, при которой каждое лицо, имея доступ к обширным и важным благам, не имеет стимула к их бережному и экономному отношению, в связи с чем общая деятельность направлена на бездумное потребление без оглядки на долгосрочные перспективы сохранности ресурса.

Из очевидного - вылов рыбы, промышленное загрязнение воздуха. Деятельность промышленных масштабов в таких сферах подразумевает, что не имея некоего лимита, акторы буду относиться к ресурсу (чистоте воздуха, популяции рыб) небрежно.

Если говорить о загрязнении, запретить выбросы единомоментно весьма проблематично, поскольку встанет все промышленное производство. Но лимитировать уровень эмиссий вполне возможно. И здесь начинается самое интересное.

Помните, я чуть ранее рассказывал, что создание модели рынка в разных кластерах общественной жизни может повысить скорость и качество распределения ресурсов? Здесь такая же история.

Лимит на выброс можно в некотором смысле коммерциализировать, то есть сделать активом компаний, наделив их квотами на некое количество выбросов внутри лимита. Своеобразный ваучер.

И дальше включается работа рыночного механизма. Есть лицо, обладающее ресурсом, но не имеющее в нем потребности. И соответственно этому найдутся лица, которым этот ресурс необходим и которые готовы за него заплатить.

Таким образом, создав рынок ваучеров на выбросы, мы решаем множество вопросов. Сохраняя общий лимит загрязнений, мы позволим компаниям рыночными механизмами перераспределить индивидуальную норму исходя из потребностей каждого. В такой ситуации компании, которые выбрасывают меньше, получат дополнительную прибыль, а «загрязнители» за дополнительную эмиссию будут вынуждены выкладывать лишние средства. Последнее в идеале будет увеличивать их расходы, снижать маржу, а значит, стимулировать к инвестициям в менее загрязняющие технологии.

Разумеется, я не склонен идеализировать этот механизм. Любой рынок страдает множеством провалов, зачастую склонен к монополизации, а цена квот не всегда бьет по расходам в желанной степени, снимая стимулы к загрязнениям.

И все же сама идея очень изящна и достаточно эффективна. Она производна от принципа интернализации, то есть включения внешних эффектов (экстерналий) в затраты источника этих эффектов. Из общего блага, за которое никто не отвечает и которое очень соблазнительно бездумно расходовать, атмосферный воздух становится ресурсом, за использование которого приходится платить.

Кстати, описанная идея закреплена в России законодательно в связи с присоединением нашего государства к Киотскому протоколу (1997) и Парижскому соглашению (2015). См. Федеральный закон «Об ограничении выбросов парниковых газов» № 296-ФЗ и в частности его ст.11.

Перефразируя легендарные строки, "my heart's with arenda, wherever I go"

Большое спасибо Максиму за теплую рецензию и повод выложить статью в открытом доступе

https://t.me/VseCivilno/1163

На "Лонгплей" - моём любимом YouTube канале, посвященном музыке, вышел просто роскошный выпуск про соотношение авторских прав и прав на записи (смежных) на примере музыкальной индустрии.

Для всех ценителей IP и музыки - абсолютный must have.

Хотя я думаю, интересно будет абсолютно всем, кто не сторонится поп-культуры.

https://youtu.be/Phu-815UgRI?si=zMQVXQjtbf1-hA5X

⚖️Убытки, неосновательное обогащение и санкции

Мы уже с вами обсуждали, как классическая цивилистика помогает решить самый назревший нынче вопрос в спорах с иностранными контрагентами - возврат застрявших авансов в условиях санкций.

Примерно месяц назад 13-я апелляция (СПб) вынесла очень симпатичное постановление, в котором собран целый набор примечательных правовых аспектов.

Это и отказ в привлечении к ответственности группы компаний (просто по факту аффилированности), и рассуждение о природе требования о возврате аванса, и переквалификация требования истца, и применение Швейцарского обязательственного закона.

Мой краткий обзор можно почитать, тапнув по ссылке ниже

https://t.me/BIRCHLEGAL/1762

🎓Целевое дарение, опцион и модус

На рассмотрении в Госдуме находится законопроект о внесении некоторых поправок в нормы ГК РФ об опционе и дарении.

Сказать, что такая «законодательная пара» удивляет – ничего не сказать.

И не меньшее удовольствие доставляет прочтение пояснительной записки, в которой в частности такое:

Исторический контекст формирования действующих законодательных положений о договоре дарения и опционах на заключение договоров соответствовал принципиально иному и уже пройденному уровню и стадиям развития отношений предпринимательства, рынка и торговли.

Контекст формирования опциона и дарения в отношениях предпринимательства, рынка и торговли!

В целом, моя позиция известна – дарение это про акт щедрости, бескорыстия. И если мы говорим про предпринимательские безвозмездные перебросы имущества, речь просто о другом договоре, не о дарении. И это моё искреннее суждение, а не попытка обойти ст. 575 п. 1 абз. 4 ГК РФ.

И кстати, об этой норме, насколько я понимаю, составители подзабыли. Или поправка в ст. 572 ГК РФ про опцион на заключение договора дарения – это расчет на искушенных физиков?

5. В силу соглашения о предоставлении опциона на заключение договора дарения одна сторона посредством безотзывной оферты предоставляет другой стороне право заключить один или несколько договоров дарения на условиях и в сроки, предусмотренные опционов.

Но есть в проекте и то, что можно обсудить серьёзно – институт, который составители называют целевым дарением:

Передача дара одаряемому может быть обусловлена принятием одаряемым встречных обязательств в отношении использования дара и (или) плодов, продукции, доходов, полученных в результате использования дара и (или) распоряжения даром и (или) плодами, продукцией, доходами, полученными в результате использования дара. В этом случае дарение является целевым и использование дара не по назначению влечет отмену дарения и возврат имущества дарителю независимо от последующей смены собственника имущества.

Разумеется, слово «встречное» в данной норме абсолютно лишнее. Ни о какой встречности речи нет.

Если же обсуждать норму в целом, то действительно, очень похоже на целевое дарение. Классически оно имеет место, когда одаряемый обязан использовать дар с некоей предписанной целью, достижение которой (что важно) изначальной выступает побудительным мотивом к дару. Если эта цель не достигается, требовать её достижения в натуре нельзя - только возврат дара.

Одновременно упомяну очень похожий, давно забытый, трудно отличимый смежный институт - модус, то есть дарственное возложение, отличительной особенностью которого является осуществление некоторых предписанных дарителем предоставлений из состава дара. Скажем, подарить квартиру с тем, чтобы в ней периодически проводились встречи клуба, который дорог дарителю. И в отличие от целевого дарения исполнения возложения можно требовать в натуре.

Очень интересные институты, которые немного мерцают на грани с возмездностью, но всё-таки до нее не дотягивают. Ведь модус и целевое дарение исполняются из состава дара, а значит, одаряемый по сути не оказывает предоставление, а усекает размер получаемого в рамках дара предоставления.

Как водится, об этом очень глубоко и увлекательно написано в монографии А.А. Симолина.

Посмотрим, куда пойдет законопроект. Первое чтение назначено на ноябрь.

Омичка отстояла в суде право задавать чиновникам "неудобные" вопросы в Сети https://share.google/RP82TupIA2XmBlDht

⚖️Байкал и негативный интерес

По обстоятельствам дела № А19-15165/2024 комитет и подрядчик заключили подрядный договор, который в итоге был признан ничтожным по иску прокуратуры. Причина – в результате реализации договора могло произойти нарушение водного законодательства, а именно: строительство запланированного берегоукрепления фактически передавало бы в обладание муниципального образования часть акватории Байкала.

Подрядный договор был обеспечен гарантией, за которую подрядчик напрасно заплатил почти 13,5 млн. рублей и сумму которой пришел взыскивать с заказчика (Комитета), так как упущения последнего по сути сделали договор нереализуемым, а траты на гарантию тщетными.

Дело передано на рассмотрение в экономическую коллегию ВС РФ и, если верить определению о передаче, один из доводов Комитета, который проиграл в нижестоящих, такой:

Ответчик также полагает, что поскольку контракт признан ничтожной сделкой в силу закона, нормы о взыскании убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, не подлежат применению.

По обстоятельствам делам еще много нюансов, включая предполагаемые злоупотребления подрядчика, но главное - вышеприведённый отрывок задает хороший потенциал, чтобы Верховный суд РФ высказался о фундаментальном разграничении убытков на позитивный и негативный интересы. Ведь взыскание тщетных расходов на исполнение контракта, который признан ничтожным (по вине одной из сторон?) – один из «учебниковых» примеров негативного интереса.

При рассмотрении дела над залом заседаний на Поварской должен витать дух Иеринга.

Ждём-с.

⚖️Перевыставление судебных расходов

В предыдущем деле, кстати, есть еще один интересный аспект возмещения убытков.

В сумму своего ущерба по иску к заказчику подрядчик включил также пошлину, взысканную с него гарантом в параллельном процессом (где собственно подрядчика и присудили к оплате полной стоимости гарантии).

Апелляция в этой связи написала так:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 08.08.2024 по делу №А40- 60704/2024, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 31.10.2024, с общества в пользу гаранта взыскано 8 727 954, 24 руб. вознаграждения за предоставленную гарантию и 66 640 руб. государственной пошлины за рассмотрение спора.

Всего 13 637 343,13 руб. Оценивая указанное, суд апелляционной инстанции исходит из того, что к ущербу, понесенному истцом в рамках монопольного (? - прим. А.Г.) можно отнести 13 570 703, 13 руб. (4 842 748,89 + 8 727 954, 24), поскольку это те расходы, которые истец понес или понесет с целью получения банковской гарантии во исполнение обязательств по муниципальному контракту.

Сумма же 66 640 руб., не может являться расходами истца, понесенными им с целью исполнения муниципального контракта, поскольку указанная сумма обусловлена несвоевременным внесением обществом платы за предоставленную банковскую гарантию, что обусловлено исключительно неправомерным поведением самого общества.

Интересный ракурс независимости гарантии. Видимо, действительно, в отсутствие формальных пороков подрядчик как принципал должен был безусловно оплатить гарантию, а потом уже перевыставлять эту сумму заказчику. Но подрядчик начал спорить с гарантом. И видимо, это его проблемы - судебные расходы в таком случае не могут возмещаться из-за отсутствия прямой связи с нарушением заказчика.

Вот так, вроде выглядит как стремление подрядчика к митигации: в конце концов его поведение можно расценить как попытку через параллельный процесс снизить размер расходов, которые он перевыставит заказчику.  С другой стороны, раз гарантия независимая, она не зависит от действительности основного соглашения, и даже если последнее ничтожно, гарантию по общему правилу нужно оплачивать. Риски разногласий подрядчика и заказчика не на гаранте.

С третьей стороны, насколько я понимаю, гарант взыскивал долг в рамках банкротства подрядчика, и он в любом случае должен был просуживать требование - без процесса было не обойтись.

В общем, не очевидно, неизбежен ли был процесс и "проигранная" пошлина.

Интересный вопрос о ПСС между поведением подрядчика и судебными расходами как его ущербом от упущений заказчика.

Тема оферты и акцепта - это, конечно, иногда чистый анекдот

Компания выиграла торги в Ярославле, предложив 999 квинтиллионов рублей - 10 октября 2025 | 76.ру

https://share.google/8kO7mRrdlcNma2FV4

⚖️Негативный интерес - за чей счет банкет

Можно помыслить себе огромное количество вариаций убытков негативного интереса, взыскиваемых при прекращении договорных отношений.

Негативный интерес, напомню – это про то, чтобы отмотать отношения сторон по договору в точку ноль. В рамках такого интереса, соответственно, компенсируются всякие расходы, тщетно понесенные на подготовку к исполнению договора, который в итоге не реализовался.

Какие это могут быть расходы? Бесчисленное количество вариантов.

Но даже внутри этого бесчисленного количества вариантов истцу по делу № А40-302837/23-19-2274 удалось поразить моё воображение. По обстоятельствам дела истец выступал подрядчиком, который не смог реализовать проект, в связи с чем понес существенные потери, которые, по его мнению, были связаны с распространением COVID-19, невозможностью вывоза техники, продлением срока выполнения работ, а также в связи с ошибками в проектной и рабочей документации, некачественными материалами, непоставками и несвоевременными поставками материалов и финансированием проекта.

Иными словами, большинство убытков он пытался переложить на заказчика: отчасти на основании вменения тому ответственности, отчасти толкуя одно из положений договора как возмещение потерь (ст. 406.1 ГК РФ).

Но только посмотрите, какую песню истец зарядил в рамках взыскания негативного интереса:

Также суд принимает во внимание, что часть расходов, предъявленных истцами к возмещению, не связана с предотвращением распространения новой коронавирусной инфекции COVID-19, а часть не подлежит возмещению в соответствии с п. 29.2.11 договора, приложением № 15 к договору (в частности, расходы на проведение банкетов, подготовку новогодних подарков, покупку шашлыков, организацию питания работников, находящихся на вахте, прохождение медицинских осмотров перед трудоустройством, приемы у врача-уролога, врача-дерматолога, врача-невролога, врача-травматолога-ортопеда (снятие гипса), врача-хирурга, покупку Смекты и других медикаментов).

Как говорят на одном известном канале, такое бывает

Кажется, если бы в частном праве России выбирали слово года 2025, им бы стало - "бабушка".

⚖ Мотивирование судебных решений

Мотивировка судебного решения зачастую это просто набор тезисов и разбросанных по тексту норм, которые не выполняют своей изначальной цели - продемонстрировать законность, полноту и четкость суждений за решением суда.

Одновременно мотивировка играет роль не только для понимания читателем, подобно тому, как не только для читателя существуют сноски и список литературы в научной работе. Обе практики (ссылки на литературу и мотивирование судебных решений) служат важнейшим элементом дисциплины ума в высказывании суждений.

Даже у самого ответственного человека в отсутствие подобных механизмов может возникнуть то, что я бы назвал лёгкостью принятия решений.

Представьте, что вам нужно не отписать мотивированное решение, а просто указать: удовлетворить или отказать. Какая же когнитивная лёгкость. Почти как подписать договор, кликнув на одну кнопку, вместо прочтения долгого и нудного текста.

У меня на сей счёт есть удачная аналогия. Во Франции поручитель не просто ставит подпись под договором, а прописывает словами сумму, за которую он поручается отвечать. Несколько мне известно, это императивная форма.

Что-то из этой же серии с мотивированными судебными решениями. Какой бы профанацией ни оказалась в итоге скупо отписанная мотивировка, базовый минимум состоит в том, что силлогизмы мотивов решения должны пройти через сознание суда. Некоторого рода фильтр критического мышления.

Потому есть впечатление, что мотивировка - это что-то близкое к фундаментальным процессуальным нормам. И кажется, свободный воздух арбитража это не перекрывает.

И пользуясь случаем - моё огромное уважение судьям, которые при бешеной нагрузке находят силы качественно, мотивированно писать.

https://t.me/UsoskinArb/326

Подъехал роскошный материал с моего любимого ресурса по экономике

Ведут специалисты ЦБ РФ, кстати

https://t.me/Econsonline/1693

Кстати, друзья,

спасибо, что читаете

Вчера каналу исполнилось три года. Сегодня три года первой публикации

🎉

⚖️Существо законодательного регулирования в ст. 319 ГК РФ

Верховный суд выпустил определение, в котором в очередной раз обсуждалась ст. 319 ГК РФ, устанавливающая очередность погашения денежных обязательств при недостаточности платежа (т.н. "импутация долга").

Основной вопрос определения - следует ли учитывать ст. 319 ГК РФ при зачёте? Ответ – да, следует, причем разъяснено это еще в п. 16 Пленума ВС РФ № 6 (2020).

Потому в этом деле привлекает внимание другое - продолжающийся совершенно непостижимый патернализм высших судов в вопросе диспозитивности ст. 319 ГК РФ. А именно, могут ли стороны согласиться о том, что преимущественно погашаются не долговые обязательства, а те, что связанны с ответственностью. Что сначала перечисленная сумма покрывает неустойки, проценты по ст. 395 ГК РФ, а потом иные задолженности.

Уже достаточно продолжительное время и ВАС, и ВС РФ указывают, что сторонам дозволено менять очередность только предусмотренных ст. 319 ГК РФ параметров, среди которых нет денежных обязательств, связанных с ответственностью.

Более того, в п. 27 Обзора по лизингу (2021) даже содержится указание, что иное противоречит существу законодательного регулирования (!):

Исходя из этого соглашение, предусматривающее, что при исполнении должником денежного обязательства не в полном объеме требования об уплате неустойки, процентов, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, или иные связанные с нарушением обязательства требования погашаются ранее требований, названных в ст. 319 ГК РФ, противоречит существу законодательного регулирования и является ничтожным.

Эта же мысль воспроизводится в Определении СКЭС от 30.10.2025 № 306-ЭС22-21279.

Но какому существу противоречит соглашение сторон о том, что неустойка погашается перед основным долгом, решительно непонятно. Особенно с учетом того, что ст. 319 ГК РФ содержит сокровенные «при отсутствии иного соглашения». А среди тех самых денежных обязательств в данной норме упомянуты издержки кредитора на получение исполнения, то есть по сути убытки как дополнительные непреднамеренные расходы на принудительную реализацию своего требования (п. 1 абз. 2 ИП ВАС РФ № 141). Получается, неустойки вперед долга нельзя, а убытки - пожалуйста.

Можно предположить, что мысль высших судов в том, что недостаточность платежа для погашения всех обязательств должника – это тревожный звоночек, при котором кредитор должен быть благодарен, что ему закрывают хотя бы основной долг. Если в условиях неплатежеспособности, он будет стрясать с должника неустойки, сохраняя тело долга, он таким образом сделает хуже и должнику, и его кредиторам (ст. 308 п. 3 ГК РФ).

Но если это хотя бы отдаленно та идеология, которую преследует Верховый Суд РФ, возникает вопрос: нужно ли руками частного права императивно купировать такие ситуации?

Патернализм и несвободу нужно обосновывать. Причем по очень высоким стандартам доказывания. Пока лично для меня крайне неубедительно и надуманно.

P.s. нельзя не отметить, как Верховный Суд РФ играет с логическими посылками. Долго объясняет, что соглашением сторон нельзя предусмотреть иной порядок, но итоговый вывод сделан немного о другом:

Таким образом, очередность погашения требований, которые не названы в статье 319 ГК РФ, в частности, неустойки, не может быть изменена в одностороннем порядке в пользу должника или кредитора.

Как вы понимаете, «так нельзя в одностороннем порядке» и «об этом нельзя договориться» - это совершенно разные запреты.