Севастополь

В ближайшем будущем Севастополь станет городом-миллионником. И ему потребуются десятки тысяч работников умственного труда и их собеседников.

Самый первый вопрос об Украине - не где пройдёт граница России на её развалинах. Не кто будет разгребать западенское наследие после Зеленского (этого вопроса нет - это будет Польша). Не судьба Киева - он останется под разгребателями. А где именно пройдёт граница России посреди развалин Украины.

Части бывшей Украины в составе России. = Как избежать недобросовестного накачивания "внутренних суверенитетов" частей бывшей Украины за счёт России? Так, как это произошло с УССР за счёт СССР? 1. Все новые территории должны стать субъектами федерации России без всяких автономных регалий. 2. Все ключевые руководящие посты должны занять российские чиновники по принципу ротации. Вывод: второе уже происходит. Первое - впереди.

Пушкин. Русская поэзия. Национальный миф Пушкина столь фундаментален, что стоит большого психического труда отнестись к нему как поэту и отобрать его высшие образцы в русскую антологию, оставив в стороне не высшие. Проза же Пушкина, как и Лермонтова, лежит в нашем сознании полностью, без отбора.

Турция хочет координировать вывоз зерна с Украины. Это ответ дуракам с Запада. Ибо зерно скоро кончится, а координатор останется. Лохи вы лохи - подняли хай с малой дозы словно специально для нас, говорят Западу хитрые турки.

Западной Украины в составе России никогда не было и не будет

Книги и против книг

Отбираю-собираю старшим детям каждому книжные собрания. И впервые с такой резкостью вижу отличие собирательства-библиографии от чтения. Ибо собираю только то, что лично пережил и оценил - НЕ для коллекции, а именно для многократного чтения, для жизни. Здесь проходит грань между автоматическим потреблением и культурой. Между высоким наследием и макулатурой.

Русская поэзия. Исаковский. Как отличить поэзию от стихотворчества? Вот Исаковский - это не поэзия. Это стихи. И как бы ни был он восславлен в СССР, он ушёл без следа. Поправка: я был не прав - "Враги сожгли родную хату" - это великое произведение, несмотря на песенное его распространение

Русская поэзия. Антология. Усмиряя свой произвол, принуждаю себя читать забытых и неизвестных. Чтобы найти хотя бы одно их поэтическое достижение из всей их жизни. Гневлю классиков, беру по одному стихотворению у Баратынского, Вяземского. Не беру у Бальмонта. Вовсе не беру у Андрея Белого. Беру у Парнок и Петровых. И понимаю, что даже одно - не бывает случайным. Это и есть мыслящий тростник. Его усилием горит под ногами земля истории и даже вода.

Русская поэзия. Увы. У Твардовского в антологию ничего не беру. Зарифмованная проза - не мой выбор.

Русская поэзия. Ещё не читая вновь, знаю, что у Антокольского возьму финал поэмы "Сын".

Империализм. У старых марксистов была дурная экономматериалистическая привычка толковать империализм только с точки зрения рынков сбыта, ресурсов и пр. Это игнорировало главное - и это мы видим сейчас своими глазами - прямой расизм и людоедство в империализме Запада. Увы, человек в истории чаще всего учится только в личном опыте крови и дерьма. И прежде всего - в личной борьбе за Родину и свободу, как мы сейчас.

Подлинная героиня и спасительница. Конечно, ей надо помочь. https://regnum.ru/news/society/3651018.html

Русская поэзия. Историческая грань. Судя о наследии поэта Исаковского, я отсек песни на его стихи и сказал, что в культуре такого поэта больше нет. Народ законно осудил меня, указав на его живые песни. Но песни. Не стихи. Эта грань очень резка. Песни живы. А поэзии уже нет. Более того - я вовсе не уверен, что наш читатель читал его стихи глазами. А вот Блока читал. Даже с экрана компьютера. А теперь и в возвращающихся книгах. Надо понять эту грань.

СССР в 1960-е - апогей. Богатая мысль Андрея Тесли о нормализации советского мира в 1960-е. Я ребенком помню 1960-е по юбилейным датам и пр. Помню, как лично рисовал дату 1967. Но важно, что все 1970-е инерционно в сознании прошли в тени 1960-х. И например ПСС Достоевского и новая БСЭ полностью стояли на плечах тех лет. Банальность. Но слово о нормализации открывает нечто. Кажется, действительно второе дыхание советского. Но оно однако выдохлось уже к концу 1970-х. И виноват в этом публично ветхий Брежнев.

СССР в 1960-1970-е официально хотел забыть Сталина, но помнить о Войне и непропорционально поднял память о Гражданской войне через голову Сталина. Помню, как мой отец привел к нам домой всего лишь 75-летнего личного водителя Дзержинского. Это понималось как наиболее важное в его жизни. Словно не было ничего больше. Исподвольная тихая официальная реабилитация Сталина в 1970-е велась через Войну. Иного и не дано.

Коммунизм в СССР

На 22 съезде КПСС в октябре 1961 года аферист Хрущёв заявил, что современное ему поколение советских людей "будет жить при коммунизме". Датой начала коммунизма назывался 1980 год. Личные и политические мотивы Хрущёва прозрачны: затмить Сталина и свою служебную при нём карьеру.
Но могу сказать совершенно ясно и свидетельски: уже в 1970-е годы об обещанном приближении коммунизма все в СССР говорили как о лжи - с презрением к Хрущёву.

День Победы, официально установленный Сталиным в 1945 году, как общенациональный миф массово родился на 30-летие - в 1975 году. И стал главным предметом консенсуса, ясно и ярко пережитого нами, на развалинах - в 1995 году.
Это превращение я описал в своей книге интервью "Новый режим" уже в 2000 году.

Почему Брежнев не назвал город именем Косыгина, когда тот умер в 1980 году? Завидовал. Косыгин достоин.

Отрицательный отбор в СССР - главный фактор его убийства.

Один только ряд красноречивых имён (и их публичных образов!) после Сталина достаточен, чтобы зримо понять процесс этого убийства: бледный Маленков, аферист Хрущёв, старый Брежнев, больной Андропов, предсмертный Черненко, лжец Горбачёв.