Риск №9. Их безвиз
Формулировка риска.
После введения Польшей режима наибольшего благоприятствования для квалифицированных специалистов из Беларуси трудовая миграция приобретет массовый характер, ускорив проявление ее негативных эффектов.
Описание риска.
Польша введет режим наибольшего благоприятствования в отношении трудовых мигрантов из Беларуси, предоставляя квалифицированным специалистам любых специальностей пакет прав, предусмотренный сейчас картой поляка. Изучение польского языка для последующей миграции станет распространенной стратегией не только в западных, но и в восточных регионах Беларуси. Небольшие райцентры очень скоро столкнутся с острой нехваткой квалифицированных кадров во всех видах деятельности. Это приведет к ухудшению показателей смертности в небольших населенных пунктах (из-за критического дефицита квалифицированных врачей), росту нагрузки на социальную инфраструктуру крупных городов (из-за внутренней миграции) и, вообще, ускорит процесс формирования ловушек бедности на территориях, удаленных от крупных городов. Предпринимательство в таких населенных пунктах сожмется до базовых бытовых и ритуальных услуг, окончательно «похоронив» планы развития этих регионов. Неполный перечень последствий – это недофинансирование местных бюджетов (из-за падения собственных доходов), недовольство местного населения властями (третьи страны воспринимаются как «кормилицы», а своя не может обеспечить желаемый уровень качества социальных услуг) и, самое главное, отток молодежи – человеческого капитала, в который государство инвестировало два десятилетия, чтобы в итоге не получить ничего. #KEFRisks2020

Риск №10. Прошлое вместо будущего
Формулировка риска.
Власть не воспользуется историческим окном возможностей и не ответит на запрос широких слоев общества на реформы, усилив разочарование проводимой социально-экономической политикой и миграционные настроения.
Описание риска.
Какими бы ни были проблемы с демократией в Беларуси, президентские выборы остаются важным событием как минимум с точки зрения предвыборных посланий действующего главы государства. Но общество, которому они будут адресованы в 2020 г., по сравнению с предыдущими электоральными кампаниями изменилось – это показывают социологические исследования последних двух лет. Поколение людей, для которых было важно гарантированное рабочее место, пусть и с небольшой зарплатой, вышло на пенсию. Поколение, взрослевшее в 1990-е, выросло в людей, которые понимают ценность свободы и знают цену ответственности. Самая молодая часть избирателей ощущает, как быстро меняется мир, и перестает видеть себя на родине, потому что опасается оказаться ненужной ни родине, ни миру. Как и вся «белорусская модель», общество менялось постепенно, но количество переросло в качество, и теперь мы поддерживаем принципы рыночной экономики, считаем частный бизнес эффективным и предпочитаем низкооплачиваемой стабильности больший заработок, сопряженный с большей ответственностью и риском. Если «новое» общество увидит предвыборное послание о достижениях прошлого (пусть даже и неоспоримых), а не программу, направленную в будущее, предлагающую ответы на глобальные и внутренние вызовы для страны, то скорость процессов «прощания с Родиной» вырастет еще больше, как и уязвимость перед угрозами независимости страны. #KEFRisks2020

Рейтинг рисков 2020 г. по версии подписчиков канала
В последние две недели 2019 г. мы предлагали вам оценить риски, с которыми Беларусь может столкнуться в 2020 г.
Рейтинг рисков с нашими комментариями - по ссылке.

В это предновогоднее утро социолог Исследовательского Центра ИПМ Дарья Урбан в своем подкасте помогает разобраться в том, почему общественного мнения не существует.

У нас есть еще один новогодний подарок - презентация, в которой котики просто и понятно рассказывают о рисках. Конечно, описание рисков есть на нашем сайте и отдельном документе, но, когда видишь рядом котика, то как-то успокаиваешься и понимаешь, что мир нередко преподносит приятные сюрпризы и оказывается намного лучше нашего о нем мнения… #KEFRisks2020

Под Новый год фраза «время – деньги» приобретает глубокий смысл, особенно когда речь идет о деньгах, которые можно потерять на затянувшихся нефтегазовых переговорах.
Дело в том, что понятие «мировой рынок нефти» очень неопределенное. Беларусь – далеко не последний по размеру торговый партнер для России – на нас приходится примерно 7% от всего российского экспорта нефти. И когда «подвисает» контракт с нами, нельзя просто уменьшить добычу на эту величину – слишком большие издержки. И тогда даже такой крупный экспортер как Россия вынужден срочно «распихивать» незаконтрактованную нефть. Растет предложение на «мировом» рынке – падают котировки. Мы обратили внимание на динамику разницы в цене нефти сортов Brent и Urals за последние 10 дней. Если в среднем за 12 месяцев она составляла -0.27 $/bbl, а в среднем за ноябрь +0.46 $/bbl, то с 13 декабря цена российской нефти Urals пошла вниз, и на вчерашний день ее среднее отклонение от цены Brent достигло -4.1 $/bbl!

В среднем за день Россия экспортирует 0.6 млн тон нефти, и цена каждого дня переговоров для России впечатляет. Если брать за «нормальный» уровень ноябрьский спред, то 13 декабря цена Urals была ниже нормы на 2.1 доллара за баррель, или на 15.2 доллара за тонну. То есть за 13 декабря Россия на затянувшихся переговорах потеряла 9 млн долларов. Дальше – больше: отсутствие соглашения 30 декабря стоило российской стороне 19.5 млн долларов в день, а всего за 10 дней Россия потеряла 137 млн долларов. Каждый следующий день откладывания решения будет стоить России как минимум 20 миллионов долларов – оно на самом деле того стоит?

Нынешняя ситуация с поставками российской нефти в Беларусь – далеко не первый случай в истории внешнеторговых отношений двух стран, когда они не могут прийти к соглашению по поводу условий поставок энергоносителей. У каждого такого эпизода были свои причины и последствия, но в целом история взаимоотношений двух стран в энергетической сфере – это циклический процесс с отрицательным трендом, то есть периоды смягчения условий поставок сменяются периодами их ужесточения, но каждый следующий пик ниже предыдущего. Этот цикл поразительно совпадает с белорусским электоральным циклом, что делает экономику особенно уязвимой к резким изменениям условий торговли энергоносителями. Так или иначе, мы подходим к ситуации, когда определенность от наличия долгосрочных контрактов на поставку российских нефти и газа, пусть даже по рыночным ценам, окажется более ценной для компаний и населения, чем краткосрочные льготы, обусловливаемые политическими требованиями.
Подробнее об истории взаимоотношений между Беларусью и Россией в нефтегазовой сфере - в материале Александра Чубрика «Нефть в обмен на всё».

Вчера Белстат опубликовал первую оценку роста реального ВВП в 2019 г. – 1.2%, что соответствует нашему последнему прогнозу. Наибольший вклад в прирост реального ВВП по итогам года обеспечил вид деятельности «информация и связь» (0.4 процентного пункта при доле в ВВП в 6.2%) – столько же в сумме дали сельское хозяйство, вся промышленность и транспорт (при доле в ВВП в 38.4%). Рост в секторе «информация и связь» составил 9.4%, а во всей остальной экономике – 0.8%.
По нашим оценкам, сокращение объемов переработки нефти из-за поставок «грязной» нефти (2 кв. 2019 г.) и сложных переговоров об условиях поставок российской нефти на 2020 г. (4 кв. 2019 г.) стоило Беларуси примерно 0.2 процентного пункта годового прироста ВВП. Примерно такие же потери страна понесла от замедления роста оптовой торговли и транспортных перевозок. То есть при отсутствии сбоев в поставках российской нефти в 2019 г. реальный ВВП вырос бы на «потенциальные» 1.6%.
По нашим оценкам, в 2020 г. каждые 10 процентных пунктов падения производства нефтепродуктов будут давать снижение темпов прироста реального ВВП примерно на 0.36 процентного пункта, то есть если импорт нефти уменьшится до уровня 2010 г., то отрицательный вклад нефтепереработки в прирост реального ВВП составит примерно 0.55 процентного пункта. С учетом влияния на транспорт и оптовую торговлю, при таком сценарии темпы роста реального ВВП в 2020 г. могут оказаться примерно на 1 процентный пункт ниже сценария, при котором поставки нефти оставались бы на уровне 2019 г.

2020-й начался настолько «увлекательно», что итоги 2019-го отошли на второй план. Нефтегазовые переговоры, сахарные исчезновения, китайский вирус, российская конституционная реформа – на таком фоне ковыряться в прошлом как-то неинтересно. Поэтому мы чуть было не пропустили «рекорд», который Беларусь поставила в прошлом году: в стране родился 87851 ребенок. Это исторический минимум за период с 1945 года. Рекорд совсем не веселый: даже в кризисные 1990-е и непростые 2000-е рожали больше, а ведь тогда не было масштабной жилищной поддержки, пособий такого размера и семейного капитала, а зарплата и вовсе была на порядок меньшей, чем сейчас. Что не так? Да, рожать первого стали позже. Да, в фертильный возраст входят поколения женщин, рожденные в 1990-е, когда был провал рождаемости. Но уровень поддержки сейчас неизмеримо выше! Уже в 2018 г. суммарный коэффициент рождаемости – тот самый, который должен быть больше 2.1 для простого воспроизводства населения, в г. Минске был ниже единицы, а в остальных регионах он сильно упал по сравнению с пиковым 2016 г.
Из этого может следовать парочка выводов.
1. Жилищная поддержка семей с детьми перестала давать ожидаемые результаты как инструмент стимулирования рождаемости. И она по меньшей мере несправедлива, потому что сейчас все общество платит (своими налогами) узкому кругу застройщиков. А ведь полно других форм жилищной поддержки – арендное жилье по адекватным ценам вполне станет альтернативой для миллениалов. А если не пытаться сломать макроэкономическую стабильность «стимулированием» жилищного строительства, то процентные ставки по рублевым жилищным кредитам через пару-тройку лет станут приемлемыми.
2. Система пособий по уходу за ребенком в нынешнем виде перестала быть эффективным способом стимулирования рождаемости. Она несколько лет работала на селе, но какая доля семей в Беларуси живет в сельской местности? Для городской (да и для сельской) рождаемости нужна работа с нормальным уровнем дохода, возможности совмещения работы и воспитания детей и вера в то, что у твоих детей есть будущее как минимум в стране.
Ясное дело, других проблем полно – от репродуктивного здоровья до насилия в семье. Но «столпы» – жилье и пособия – трогать никто пока не решается. Но если бюджетные деньги, сэкономленные на жилье, направить на повышение зарплат учителям, средняя семья в обиде не будет? Наверняка никто не обидится на государство, если оно даст «зеленый свет» разнообразным вариантам частных детских садов – опыта соседних стран полно. Надо ли сомневаться в том, что можно найти такие варианты реформы системы пособий, при которых мамы (или папы) будут без обид на государство выходить из отпуска по уходу за ребенком в 2 года, а не в 3? Начать «закручивать гайки» после выборов – это озлобить общество. Объявить направления реформы сейчас – это показать людям, что с ними честны и с их мнением считаются.

5 февраля состоится презентация Доклада о переходном процессе за 2019-20 гг. «Лучшее управление – лучшие экономики» Европейского банка реконструкции и развития. Доклад представит Главный экономист ЕБРР Беата Яворчик.
Когда: 5 февраля 2020, начало в 16:00
Где: конференц-зале отеля DoubleTree by Hilton (Минск, пр-т Победителей, 9, 7 этаж)
Организаторы: Европейский банк реконструкции и развития и Исследовательский центр ИПМ
Зарегистрироваться можно по ссылке.

Сегодня Белстат обнародует первые результаты переписи населения 2019 г. Чего мы ждем?
Первая цифра – численность населения. 9454.8 тыс. человек на 1 октября 2019 г. – это последние опубликованные данные текущего учета. Прошлые переписи открывали масштабы незарегистрированной эмиграции: по итогам переписей население оказывалось меньше на 144 тыс. с 1999 по 2009 гг. и примерно на 160 тыс. человек с 1989 по 1999 гг. Такая разница с данными текущего учета – это в основном результат отсутствия границы с Россией. Из плюсов – нас явно ожидает рост ВВП на душу населения (из-за уменьшения знаменателя).
Следующий набор данных – численность населения по районам и по населенным пунктам вообще. Мы можем сравнить статистику текущего учета и данные переписи и сказать, какие территории прибавляли, а какие – теряли население быстрее, чем успевала учесть текущая статистика. Эта информация может оказаться полезной для территориального планирования и региональной политики вообще. По прошлой переписи кейсы бывали разными: иногда оказывалось, что в сельской местности рядом с областным центром живет больше людей, чем показывает статистика, а в городе – меньше, но в среднем село теряло людей быстрее, чем показывал текущий учет.
Есть еще пару цифр, которые интересно услышать по другим причинам.
Во-первых, это доля жителей Беларуси, которые назвали родным белорусский язык. На прошлой переписи к этому вопросу тоже было кривое пояснение «язык, первым усвоенный в детстве» – настолько же абсурдно было написать к вопросу «Кто ваши мать и отец» примечание «первая женщина и первый мужчина, которого вы увидели в жизни». СМИ сообщали о случаях, когда интервьюер отмечал русский язык как родной «по умолчанию» – и здесь было бы интересно сравнить выборку, которая ответила через интернет, с остальной частью населения. Сама цифра из-за этого примечания рискует оказаться бессмысленной. Но сейчас уже главное, чтоб не вредной.
Во-вторых, это доля женщин, которые ответили «не знаю» на вопрос, сколько они планируют иметь детей. Это будет поучительный кейс о том, о чем нет смысла спрашивать в переписи, где каждый вопрос – это возможность, которая представляется раз в 10 лет.

Мы ждем еще много чего: перепись – это настоящий кладезь информации. Сегодня будет минимум цифр – на обработку такого массива данных уйдет еще большой кусок времени. Но демография, пожалуй, поважнее нефти и геополитики. Как минимум в долгосрочном периоде.

Социальная поддержка семей с детьми в Беларуси стала неотъемлемым – и потому малозаметным – элементом социального контракта.
Мы к ней привыкли и воспринимаем как что-то само собой разумеющееся, в то время как для любого стороннего наблюдателя ее масштабы выглядят просто эпично: трехлетний декрет с пособием от 35 до 40% от средней зарплаты по стране, семейный капитал, жилищная поддержка многодетных семей, гарантии сохранения рабочего места, бесплатные детские сады (питание не в счет), медицина, многочисленные категориальные льготы и прочее, прочее. Казалось бы, при такой поддержке любая семья должна чувствовать себя максимально спокойно и не бояться рисков, с которыми сталкиваются люди после рождения детей, а рождаемость должна как минимум быть стабильно высокой. Но все положительные эффекты такой масштабной поддержки уже практически исчерпались, а вот стимулы она исказила знатно.

Отношение к жилищной поддержке иллюстрирует эти искажения наиболее ярко. Самый популярный среди респондентов национального опроса населения «Отношение населения к системе социальной защиты: семьи с детьми» ответ на вопрос «Как государство должно помогать семьям с детьми решать жилищный вопрос?» – это «давать льготные кредиты тем, кто стоит в очереди на жилье». Так считают более 70% населения Беларуси в возрасте от 18 до 59 лет. Еще более трети респондентов уверены, что государство должно бесплатно давать жилье в собственность многодетным семьям, стоящим в очереди. Налоговые льготы – всем. Субсидии на погашение коммерческих кредитов – очередникам. Ответ «государство не должно» – аномалия, таких меньше 1.5%.

За восхитительным термином «нуждающиеся в улучшении жилищных условий» стоит дремучий рудимент времен СССР, где, как известно, не было не только… ну, с частной собственностью на жильё тоже были проблемы. Квартиры тогда не покупали, а «получали». И хотя практически весь жилищный фонд давно в частной собственности, «получить» квартиру считается не только нормой, но и признаком жизненного успеха. То есть купить жильё «средняя» семья не может по умолчанию – значит, бросаем все силы на его «получение». И дайте льготный кредит сверху, а на разницу в процентах и сверхприбыль застройщика скинемся всей страной. А потом еще завистливо так: «Понарожали за квартиры!» Прогнило что-то в Датском королевстве… Об этом – синий график в посте ниже.

Очевидно, что жильё «с зарплаты» не может купить почти никто – и Беларусь здесь совсем не уникальна. Но как обзавестись им без помощи государства? Есть и другой, красный график, в нём показано распределение ответов на вопрос «Что лучше всего помогло бы семьям с детьми решать жилищный вопрос без помощи государства?» И здесь на первом месте тоже кредиты (и снова более 70% респондентов выбрали этот вариант ответа), только уже обычные кредиты, у которых просто низкая ставка из-за того, что инфляция тоже низкая. На втором месте – наличие возможностей заработать на жильё самим людям (более половины респондентов). На третьем – повышение качества жизни (здравоохранение, образование, досуг) в малых городах и сельской местности, где жильё намного более доступное (более трети респондентов). Эти три пункта звучат как элементы дорожной карты структурных реформ: обеспечение макроэкономической стабильности, повышение производительности труда и изменение подходов к региональной политике.
Ну, или так.

В своей сегодняшней колонке на TUT.BY Александр Чубрик выступает в необычной для него роли пессимиста… или все-таки оптимиста?
После прочтения этого текста полезно освежить в памяти (или прочитать впервые) Откровение Иоанна Богослова – не для того, чтобы поискать там параллели с сегодняшним днем, а просто чтобы осознать, что уже 2000 лет люди живут под гнетом ожидания последних времен, и все-таки живут.