Были факультеты, куда поступали просто на факультет, а на журфак, все знали, что поступают к Ясену: «Я спросил у Ясена, где моя стипендия», а не у деканата. Это был факультет именной, но не монархический. Абитуриент или до, или очень быстро после узнавал, что Ясен тут главный еще чуть ли не со времен Сталина (он действительно начал преподавать в 1953 году, в год создания журфака МГУ, в год коронации Елизаветы II), и через десять лет возглавил и олицетворил.

Ясен владел напрасно презираемым многими важным искусством максимальной свободы в предложенных обстоятельствах. Нащупывая границы свободы для себя (и на себе) он умел их раздвигать для других, прежде всего для своих студентов, и тоньше и раньше многих чувствовал, когда и как это сделать. Потенциальный цех холодной штамповки идеологического конвейера при нем превратился в мастерскую довольно художественного литья.

Парторг завода, где я работал перед поступлением, написала мне плохую характеристику: я был за перестройку, она против (хотя и притворялась). «У вас худшая характеристика в потоке абитуриентов, — сказал Ясен на краткой аудиенции, на которой 17-летний поступающий был непочтительно беспечен от отсутствия четких жизненных планов. — Но это хорошо, — продолжил декан, — сейчас такие ребята нам нужны». Потому была картошка — чуть ли не последняя в истории советского высшего образования, и клятва первокурсников-журналистов на Красной площади: тогда я первый и единственный раз видел Ленина, вновь беспечно.

В тот же год Ясен при помощи льстивой рокировки похоронил предмет «История КПСС» — в разгар перестройки на важнейшем идеологическом факультете. Под предлогом того, что история партии слишком сложный и важный предмет для незрелых первокурсников он подвинул ее на последний, пятый. Точная интуиция, должно быть, подсказала ему, что к пятому курсу никакой истории партии, а возможно её самой уже не будет, как и произошло. Даже комсорг факультета посмотрел с нежным удивлением на тех, кто пришел заплатить комсомольские взносы за этот первый семестр. Больше не повторилось. Советская власть осыпалась в этой своей кузнице кадров раньше, чем в других ее закромах.

Я должен был разочаровать Ясена. Через полтора года учебы, я перестал посещать занятия на журфаке, впрочем с пользой и удовольствием прослушав пламенных Татаринову, Балдицина, Ванникову и мн. др. Я посвятил всё время изучению древнегреческого языка на отделении классической филологии, куда явился самовольно после, точнее параллельно с лекциями Аверинцева, Бибихина, Гаспарова, Милетинского, Доброхотова-старшего, Седаковой, Гуревича, Иванова и др, в общем нелегально эмигрировал на Воробьевы горы. Некоторые преподаватели журфака сердились и ревновали, Ясен очень легко, даже одобрительно подписал свое согласие на мой перевод на филологический факультет. Он понимал, что его журналистика — это одна из боковых ветвей большого гуманитарного знания. А оно, в свою очередь, так или иначе — тоже журналистика, как любое создание текстов для публики, часть гуманитарной res publicа, сферы общественного. Без его согласия легализоваться там было бы еще труднее.

Ясен, похоже, отслеживал, пусть и без подробностей и по подсказкам друзей и коллег, своих выпускников, даже несостоявшихся и блудных. Уже не деканом, а президентом факультета в 2014 г. позвал в свой лекторий, где я среди прочего говорил, почему иностранные корреспонденты, они же международники, больше не знаменитости, и почему журфак далеко не единственное и не главное образование для журналиста. Ясен Николаевич спокойно это слушал, потому что будучи его олицетворением сам был больше журфака, размером с долгое и важное время.

Новости Нарышкина: директор внешней разведки продолжает не спеша наращивать публичность, демонстрируя новую глубину в глазах системы.
Интересно, он такой один или и другие поделятся с нами неизвестными страницами истории?

Игорь Сечин сейчас всеми силами старатся не растерять близость к Владимиру Путину. Это важно перед октябрем 2021 года и в целом. Источники говорят, годы очень сильно берут свое, Игорю Ивановичу все сложнее поддерживать отношения на прежнем доверительном уровне.

Большую свободу национальным элитам Лаврентий Палыч Берия, безусловно, дал. Было это еще в его "домосковский" период, в исторической классификации - в интербеллуме. В ту пору владычество Лаврентия Палыча в Закавказье, где выстраивалась его чекистско-партийная карьера, было безраздельным. Все перед страной и партией были равны, но Берия равнее. Курируя закавказских погранцов, имел личные лазейки на границе. Ни в чем себе и Кобе любимым не отказывал и когда был в столицу на наркомат внутренних дел поставлен. В разгар войны его грузинское НКВДшное окружение вагонами местные деликатесы к столу вождя отгружало бесперебойно. Впрочем, не забывая и об основной работе - госбезопасности.

Так и с дугинской (и, вероятно, "апостолов" его из здешнего ТГК РНЕ) навязчивой идеей идеологии для элит. В вагоне с деликатесами с российского госстола видали эту идеологию, но делать-то что-то надо, это Дугин понимает. Вопрос ребром поставил: "либо элита, либо Россия". Зря это он. Дальше дорога ему из любимых идеологов только в оппозицию, если и впредь "по чесноку" хочет. В чем-то Дугин, конечно, провидец, но здесь выдает желаемое за действительное. Все мы, в конце концов, мечтаем, запасаясь попкорном, понаблюдать, как, закатав политикум в асфальт или сделав его потешным, начнут, наконец, по крупняку выпиливать друг друга. Но не начнут - себя. А для всех остальных еще много чего репрессивного по-напридумают. Поэтому более актуален дугинский вопрос, связанный не с "волками", а с "волчатами": какими будут они?

В городе Видном дальше всех видно. И глубже. В больнице Ленинского района Московской области знают удел наш штаммопропускной: вакцинируясь от настоящего, потревожься о будущем. Тренируя иммунную систему текущим вирусом, не забывай о его новых мутациях. Не будь, как те генералы, что готовятся к прошедшим войнам.

Как рассказал источник, ФАС начала рассматривать дело о крупном картельном сговоре, за которым видна «тень» генерального директора «Россетей» Андрея Рюмина. При этом в материалах антимонопольной службы говорится о существующих двух уголовных делах, касающихся, как самих Россетей, так и Ленэнерго, которое ранее возглавлял Рюмин.   

«Речь идет о реальном картельном сговоре с уголовной составляющей, - рассказал источник  -  Особенный интерес представляет любимчик Рюмина - компания ЭнергоПроектИнжиниринг, возглавляемая Жанной Булавчик. Ей досталось 140 контрактов на несколько млрд, которые выполняются  с большими просрочками и некачественными работами. С учетом того, что ФАС теперь карманный и артемьевских из него убрали, нетрудно догадаться, что будет решение нужное Рюмину. Однако, с уголовными делами ему так просто решить проблему не удастся».     

Действительно, уголовная составляющая может стать для Рюмина непреодолимым барьером. Летом 2020 года в Ленэнерго был откомандирован бывший начальник СЭБ УФСБ Санкт-Петербурга Андрей Яковлев, который за год работы собрал на Рюмина досье достаточное для возбуждения десятка уголовных дел. Рюмин креатура Виктора Медведчука и считает, что это освобождает его от любой ответственности. Но и Яковлев не прост. У него давние дружеские отношения с первым замдиректора ФСБ РФ Сергеем Королевым.  

Ключевыми словами в части выводов телеграм-канала Анатолия Спирина относительно внезапно возросшей активности Нарышкина в публичном поле надо полагать, по всей видимиости, эти: "разменивать свою же силовую структуру с прямым подчинением другу-президенту на министерство, пусть даже с перспективой «лепки» из неё ведомства по своему видению — не лучший ход". Согласны, не лучший. Тем более, это и не видение, собственно, самого Нарышкина. Дело в том, что подобный опыт "лепки" гибридного ведомства уже был в советской истории - с последующим признанием безоговорочно негативным. В первую очередь самими же представителями разведывательного сообщества. (О Комитете информации при СМ/МИД СССР нам уже приходилось говорить.) Поэтому и в этом согласны со Спириным: бери выше.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" (каждый понедельник) -

ВЛАДИСЛАВ ИНОЗЕМЦЕВ, доктор экономических наук, директор Центра исследований постиндустриального общества:

Создание на днях Межведомственной комиссии по историческому просвещению, призванной противостоять буржуазному антироссийскому подходу к истории, уже собрало множество комментариев. Отметили и назначение её главой не имеющего отношения к истории В.Мединского, и мобилизацию силовых структур, призванных, вероятно, убеждать граждан в правильности новой точки зрения. Но я бы хотел поговорить не об этом.

Когда большевики пришли к власти в России, историю объявили наукой если и не вредной, то бессмысленной. Позади были тёмные времена, впереди – «царство свободы». По мнению акад. М.Покровского, «история – это политика, опрокинутая в прошлое», а заниматься стоит прежде всего будущим. И пока подход оставался именно таким, СССР – платя за это страшную цену – довольно быстро развивался: к середине 1930-х годов в стране возникла пусть и заимствованная, но промышленность, новая инфраструктура, относительно современные города. «Возвращение к истории» началось тогда, когда власть решила «закрутить гайки» и, по сути, «закрепить достигнутое», а заодно ещё и собрать воедино советский народ как единое целое, написав, по словам И.Сталина, такой учебник истории, «в котором история Великороссии не отрывалась от истории других народов СССР».

Периодом ренессанса интереса к истории стал конец 1930-х годов, когда после статьи «Историческая школа Покровского», вышедшей в «Правде» в марте 1937 г., сторонники уже, к счастью самого покойного академика, были объявлены врагами народа. К этому времени уже разрабатывался новый учебник истории СССР, а вскоре появилась масса пропагандистской продукции, превозносящей историю России – достаточно вспомнить фильмы «Пётр Первый», «Пугачев», «Запорожец за Дунаем», «Александр Невский», «Степан Разин», «Минин и Пожарский», «Богдан Хмельницкий» и, наконец, «Суворов», пре­мьера которого пришлась уже на 1941 г. К сожалению, большая часть собы­тий того трагического года оказалась отнюдь не суворовской, ведь прослав­ленный полководец на территории России оборонительных войн не вёл.

Пропагандистское обращение к истории восемьдесят с лишним лет назад обернулось шапкозакидательством, которое обошлось нашему народу в мил­лионы жизней. Превратившись в идеологию, история сделала очень много для того, чтобы увести внимание людей от настоящего и будущего, и, на мой взгляд, сегодня основная задача кремлёвских обитателей состоит ровно в том же. Когда вперёд смотреть страшно, всегда лучше оглядываться (замечу также, что основной тренд в большинстве западных стран сегодня заключён в максимальной дегероизации военных приключений прошлых веков).

За последнее столетие ход истории резко ускорился. Опыт развития боль­шинства стран и народов показывает, что никакое переосмысление итогов Второй, Первой мировой или наполеоновских войн не оказывает никакого влияния на экономическое и технологическое развитие. В мире исчезающих границ теряет смысл обсуждение единства немецкого, австрийского и швей­царского народов, и тем более их происхождения. Именно поэтому истори­ческие исследования становятся уделом профессионалов и интересуют пуб­лику разве что в виде лёгкого чтива.

Успешные страны живут будущим. Неуверенные в себе оглядываются на прошлое. И их пути сегодня расходятся всё больше...

Симоньян за большое госбабло купила российской пропаганде такой кроссовский, что даже ценником погордиться дала. А ведь говорил Соловьев, неправильно это. Теперь вот раз-за разом - демонстрация своего же комплекса перекупки на инфо-войне - жуть какое грозное оружие. Но даже в таком кроссовском наш-гей-сукин-сын от скрепности не убежит, тем паче, в День десантника. Особенно, если все, что видно на видео вокруг, неуклонно стремится к постановке.

Низы патернализмом, аки "Нарзаном", не были измучены никогда. Просто жить становится все труднее год от года, а никакая перспектива для "невысших семей" и не брезжит даже на горизонте. Будь годы тучнее - и социология была бы иной. Но характерно, что при любом раскладе глухая фронда в поддержку, например, Навального (о котором тихо забывают) как-то не сублимируется. А все, что с низу поднимается, там же, на низовом уровне легко и купируется. Так оно и будет впредь, пока вместо продуктов не предложат окончательно питаться историей. Грубо говоря, продукты питания станут историей питания тучных лет. Поле непаханое для пропаганды предложено г-жой Набиуллиной. Но может и не вырулить - с сытым брюхом для сытых куда сподручнее было 90-е проклинать. Но иногда они возвращаются снова.

"Жестить" силовики начинают там, где имела место "работа на внешние силы", вольная или невольная - эта формула настолько универсальна, что желание подразнить контрразведку, как правило, отсекает напрочь. В первую очередь в голову приходят невеселые размышления о судьбах именно невольников собственных увлечений. Как притча прямо. Есть три военных историка, три Андрея Жукова. Одному из них жутко не повезло: приговорили закрыто к большому сроку. Военно-историческая общественность была на какое-то время шокирована. Но, кажется, лишь одно СМИ вынесло хотя бы в подзаголовок то, из-за чего наказание за историю ВС оказалось столь суровым - из-за дислокации. Примерно в то же самое время российский президент потребовал хранить ее тайны пуще глаза. Жуков же, как пассионарий, работавший в весьма специфичной даже по рамкам военной истории области, временных границ не знал, не чувствовал. Одно дело - какой-нибудь интербеллум. Совсем другое - та конечная точка, до которой он тщился довести историю строительства воинских частей.

В отличие от некоторых других каналов, у нас репост означает согласие по существу вопросов. Более того, сама наша политико-историческая грань является прямым и далеко не лишним подтверждением слов Владислава Иноземцева. Наука - для узкого круга профессионалов, для спецов. Но популярность - для легкого чтива, и то с одной существенной оговоркой: всем, чем можно было удивить - уже удивили и подались в политологи. И, все же, позволим себе добавить к словам Иноземцева некоторые детали. Прежде всего, напомним, что муза истории Клио изначально была музой... никакой не истории, но героической поэзии. И именно в этом качестве музу на Западе призывают немного помолчать. Возможно, потому, что это, конечно, не вперед, не про развитие и не про экономику никакую, а про самую настоящую войну. Войну, которая спишет все - и провалы в прошлом и настоящем, и отсутствие перспектив в будущем. На Западе не забыли тревожность межвоенного периода XX века, более, чем свежа в памяти и Югославия, потому и дальше будут отодвигать "историческую пороховую бочку" как можно восточнее, не оглядываясь на собственное прошлое.

Что касается "возвращения к истории" в СССР и Новой России, то процессы и там, и там не настолько просты и подчинены пропагандистско-идеологической востребованности государством. "Архивная революция" 80-х-90-х отчасти напоминает военно-исторический подъем в СССР в годы НЭП - по не остывшим еще следам Гражданской войны, когда были возможны объективные открытые публикации на эту тему недавних врагов, еще не ставших врагами окончательными (за исключением сотрудников белых спецслужб) из-за "политики отмщения" красных. Таким образом, пропаганда всегда подхватывает и увлекает Клио на бурно-реакционном витке государственного развития. Или, в тяжкую годину, хватается за музу, как за палочку-выручалочку - но в ее изначальной ипостаси.

Северокореизация Белоруссии за последний год продвинулась так далеко, что уже непонятно — равнять ли режим Александра Лукашенко по КНДР или наоборот. Жители, даже не занятые оппозиционной деятельностью напрямую, спешно бегут из страны, воздушное пространство после акта государственного пиратства надолго оказалось в полузакрытом состоянии, соседние государства укрепляют границы, а теперь начались и побеги спортсменов.

В Европе после падения железного занавеса и распада СССР побеги спортсменов из расположения сборной во время зарубежных соревнований, казалось, прекратились навсегда. Даже Албания, анфан террибль Европы, существующая в нынешнем виде единственно как противовес сербам на Балканах, перестала поставлять невозвращенцев — пока на сцену не вышло спортивное крыло белорусских властей. Звоночки были и до Олимпиады в Токио: так, например, экс-футболист московского ЦСКА Илья Шкурин крайне нелестно высказался о методах управления страной Ляксандр Рыгорыча и отказался выступать за сборную до окончания творящихся безобразий. Белорусские власти отреагировали в чисто советском духе и стали угрожать Илье призывом в армию, отчего тот решил от греха перейти в киевское «Динамо».

И вот теперь — скандал на весь мир с белорусской спортсменкой Кристиной Тимановской. Несколько дней назад Тимановская раскритиковала чиновников за то, что без ее ведома ее решили поставить на эстафету 4 по 400 метров. Спортсменка опубликовала пост в Инстаграмме, который позже удалила, однако белорусские спортивные чинуши уже приняли решение карать. Национальный олимпийский комитет Белоруссии опубликовал официальное заявление о прекращении участия спортсменки в Играх в Токио —2020. В Телеграм-канале НОК говорится, что решение о прекращении выступления легкоатлетки принято «по заключению врачей, в связи с эмоционально-психологическим состоянием», и уточняется, что заявка спортсменки на участие в квалификационных забегах на 200 м и в эстафете 4х400 м отозвана.

Тем временем, сама спортсменка заявила, что ее вывозят из Токио:

Никаких претензий [озвучено не было]. Мне просто сказали собирать вещи и лететь домой.

Тимановская заявила, что ее пытаются вывезти насильно, и попросив о помощи власти Японии и МОК. В результате на рейс спортсменку не посадили, а доставили в полицейский участок. По последней информации, Кристина Тимановская попросила политическое убежище в Польше, власти страны уже ответили, что готовы принять бегунью и обеспечить ей продолжение спортивной карьеры.

Невероятный скандал, подобных которому с европейскими спортсменами не было, кажется, со времен побегов Могильного и Федорова в НХЛ, лишь еще больше закрепляет за Белоруссией статус тоталитарного государства-людоеда, причем в выкармливании этого монстра, к сожалению, самое активное участие принимает Россия. Конечно, после серии политических убийств в 1990-х Лукашенко и так не был белым и пушистым, но в нынешней ситуации коллектив криптоканала совершенно не удивится новостям о появлении в Белоруссии воспитательно-трудовых лагерей для политически неблагонадежных граждан.

Муза истории Клио, Владислав Иноземцев, Кремлевский безБашенник и Ебулдинский спец в гостях у Российского репортера.

Вчера отмечали День десантника и ситуацию, которую комментирует Мастер пера, естественно, обсуждали. Выяснилось, что даже молодые дембеля ЛДПР от ЛГБТ, отличить, разумеется, могут. Поэтому в постановке крайне важно было, чтобы извиняющийся (Рамзан уже здесь!) был не коротко стрижен/брит, а волосат и пискляв. Но вот в чем нельзя не согласиться с Мастером, так это в том, что банно-ориентационные скандалы до добра не доводят. Поистине, грешно было не воспользоваться ими конкурентам ЛДПР в такой располагающий день и еще раз эту партию и клоунизировать, и клоунизить - раз сам лидер дает повод. Весьма, кстати, актуально для текущего закатывания в асфальт системной оппозиции после выпиливания несистемной. Что толку, что, например, Ярослав Нилов раз за разом предлагает вполне вменяемые и годные для "глубинного" инициативы - лидер-то прежний, несменяемый. С таким никаких хитрых сливов не надо - сам и повод для цирка даст, и почву арену.

📈🤑 Тема с повсеместным ростом цен обрастает новыми спикерами, которые по-разному осмысливают проблему и предлагают разновекторные решения, пока правительство в большинстве своём отмалчивается из-за бессилия. Подключилась глава ЦБ Набиуллина: она связывает инфляцию с международной ситуацией, чем поддерживает риторику президента на «Прямой линии», пусть и не совсем верную, — а в качестве мер она продвигает перестройку монетарной политики, корректировку бюджета и инвестпрограммы. Везде суёт свой нос мэр Москвы Собянин — и стоимость товаров также не вышла из его поля зрения: градоначальник объясняет это массовым отъездом гастарбайтеров, отчего цена рабочей силы в стране выросла.

Наиболее трезвую позицию пока проявил глава Счётной палаты Кудрин, предложивший альтернативу административным ограничениям по сдерживанию роста цен — целевые субсидии на покупку определённых товаров: т.е. введение социальных карт, по которым происходит покупка определённых товаров по фиксированным ценам с дотациями из бюджета. Другими словами, чиновник не возлагает надежды, что владельцы ритейла оставят сверхприбыли, а перекладывает ответственность за заботу о бедных на государство, которое не может справиться с растущими аппетитами олигархов. Российская политика неразрывно перекликается бизнесом, находящимся в руках элит, и последние на фоне нестабильной конъюнктуры стараются как можно больше накопить себе ресурсов, противодействуя любым инициативам власти, которые урезают их обогащение — будь то налог на роскошь или любые другие.

Из последствий такой практики — рост состояния российских миллиардеров за последние полгода: в совокупности он составил аж $39,4 млрд. Самое бурный рост у Мордашова, основного владельца «Северстали» — на 6,14 млрд. долларов, вторую строчку занимает в этом импровизированном рейтинге совладелец «Новатэка» Леонид Михельсон ($5,8 млрд), третье — основной бенефициар НЛМК Владимир Лисин ($5,5 млрд).

«Богатые богатеют, бедные беднеют» — родителей школьников тем временем предупреждают, чтобы те закупались канцтоварами пораньше, поскольку они подорожают на 10-30%, а расходы придётся амортизировать государству путинскими выплатами в 10 тыс. рублей, чтобы показать внимание к проблеме и смягчить негатив перед выборами.

@kaktovottak

Простой, как три копейки, вывод напрашивается сам собой по прочтении спецколонки в Кремлевском безБашеннике Дмитрия Михайличенко, автора не менее уважаемого ТГК Scriptorium: если ни одна из стран постсоветского пространства, даже с авторитарным режимом, не готова окончательно расстаться со своей многовекторностью, то никакого "назад в СССР" и быть не может. Вернее, может, но лишь в ностальгии, да в воображении, годном разве что для той же пропаганды. Нет сомнений, что российское руководство хорошо понимает реалии, которые точно отмечает Михайличенко: 1) убрать из того постсоветского пространства, где это еще возможно, западный капитал; 2) убрать структуры западного влияния. Третью отмечают коллеги в Записках на заборе и заключается она в том, что не следует недооценивать и среднеазиатские межклановые противоречия и конфликты. Так что виртуальный "союз нерушимый" в перспективе, скорее всего, не потянет даже на конфедерацию.