ENIGMA

Операция «приватизация»

С Чубайсом меня познакомил Петька Филиппов, депутат Верховного Совета РСФСР, в кремлевской столовке.
Чо то перекусывали, о чем то говорили. Помню только стеклянные глаза Толика, больше ничего не помню.
Больше никогда с ним не встречался, но за друг другом мы приглядывали. Об этом позже.
Он был в составе группы, которая стажировалась в системном институте в Вене.
Ну, то есть все тот же Римский клуб, проект Гвишиани, с которым мне из-за политического заскока Хасбулатова так и не удалось встретиться.
Чубайс не был архитектором российской приватизации, он был ее фронтменом. Даже не идеологом.
Идеологом и архитектором был Петр Петрович Мостовой, человек большого ума и офигительного образования.
Юридический факультет в Ростове, два факультета в некоей Академии в Москве, и Клермон-Ферранский университет.
С Мостовым мы работали в комитете по экономической реформе ВС РСФСР,
Его стол был слева от моего. А напротив меня сидел все тот же Петька, но он неинтересен.
Кстати, вспомнил. Как-то поднимаю голову от пишущей машинке, смотрю по диагонали налево – а там сидит никто иной как Збигнев Бжезинский. И еще два человека.
Одним из них был Витька Уткин, глава профсоюза независимых горняков, ударной силы Чубайса. А другой – заместитель министра обороны США Фред Икле, как выяснилось, веселый и умный мужик. Долго разговаривал с ними. Как-нибудь потом расскажу.
Впрочем, я отвлекся.
Мостовой стал вскоре главой Госкомимущества и всю траекторию приватизации спроектировал он.
Вдобавок он был секретарем Союза российских городов. Это принципиально важно.
Он мне говорил так: «Город нам будет помогать, а деревня – мешать».
Идеи Мостового никуда не исчезли – русская деревня исчезает.
После того, как корпус приватизационных мероприятий был завершен, Мостовой ушел в сторону.
Интересно, как бы сегодня он вел себя, если бы остался на ключевых должностях.
Впрочем, он бы не остался. Умный.
Впоследствии был дан старт второго этапа приватизации – эпохе поглотителей, оперов и операторов.
Если погуглить эти три слова, то все можно прочитать.
Ходорковский – оператор. Потанин – и оператор и опер, так как он чекист, маёр разведки и долгое время примерный семьянин.
Поглотитель – это опер, готовящийся вытеснить оператора с интересующего объекта хозяйствования.
В настоящее время картина маслом совершенно другая, но о ней можно будет рассказать лет через триста.
Возвращаясь к истокам, то бишь к Римскому клубу, то если бы я действительно начал работать с Гвишиани, как мне предписывал Хасбулатов, который был очень встроенный в Систему персонаж, то…
Впрочем, это пустые ретро фантазии.
От всех этих демократических реформаторов я жестко отошел после того, как Егор Гайдар, еще один мой приятель, отпустил цены в январе 1992 года.
Я стал писать жесткую критику, а поскольку я был спецкором «КП», то сильно им мешал.
И вскоре Павел Вощанов, который также работал тогда в «КП», сказал: «Ты в черных списках у Чубайса».
А сам Вощанов вскоре стал руководителем российского филиала «Великого Востока Франции».
Ну а я вот тут вам тексты пишу. Но ведь интересные тексты!
Так что вполне допустимо и даже хорошо оказать материальную помощь этому каналу, отправив сами знаете сколько возможно каналу @Superenigma54.

33.4K viewsedited 04:10