История о том, как Ред Реда с Редом перепутал.
The Red Norvo Trio – Red Norvo Trio, Vol. 1 (Discovery, 1951, US)
Discogs | Стриминги
К середине века вибрафонист Ред Норво уже имел внушительный послужной список: его музыкальная карьера началась ещё в 20-х, а написанные им на заре Великой Депрессии работы опередили своё время лет на 15; он был одним из первых музыкантов старой школы, кто понял бибоп, и первым, кто записывался с Паркером и Гиллеспи; в First Herd Германа, оркестре Барнета и комбо Гудмана у него всегда были одни из самых важных ролей, да и собственные его коллективы оказывались весьма успешными. Но то ли от того, что вибрафон никогда не был любимым инструментом публики, то ли из-за собственной излишней серьёзности, ему никогда не удавалось добиться настоящей любви слушателей. Признания – да, но не любви.
К концу 40-х Норво осел в Калифорнии, и казалось, о нём вот-вот начнут забывать. Но не тут-то было. По отчасти экономическим, отчасти творческим соображениям Норво решил опробовать формат трио, и после нескольких неудачных попыток подобрать чувствующих его идеи музыкантов, нашёл себе великолепного гитариста – Тэда Фарлоу. С басистом дело обстояло сложнее, но в одну прекрасную ночь в небольшом наполненном сигаретным дымом клубе в Нью-Джерси Ред наконец услышал того, кого искал. После окончания выступления он попытался побольше разузнать про музыканта. Оказалось, того звали Ред Митчелл, а жил он в Нью-Йорке в Radio City Music Hall Hotel. Позвонив на следующий день в отель, Норво застал его в номере. Ред? – спросил Норво, – Ага, – отозвался голос на другом конце линии, и уже через несколько минут музыканты сошлись на условиях сотрудничества. Спустя пару дней Норво заехал за своим новым басистом, и они вместе направились в Калифорнию. Норво всю ночь вёл машину, пока его спутник мирно спал. Когда же они остановились позавтракать, Норво спросил: Митчелл, не хочешь сменить меня за рулём. Митчелл? – ответил басист, – меня зовут Ред Келли, а Ред Митчелл – мой сосед по комнате. Оказалось, всё это время Норво разговаривал не с тем Редом! Келли, впрочем, тоже оказался неплохим музыкантом, но в формате трио он чувствовал себя неуютно, и вскоре Норво вновь вернулся к подбору басиста. К счастью поиски завели его на лос-анджелесскую почту, где, пытаясь свести концы с концами, трудился не кто иной, как Чарльз Мингус.
3 года, что Ред Норво играл с Фарлоу и Мингусом, оказались чуть ли не самыми успешными в его долгой карьере. Трио объездило всю страну, и их стиль – изысканный, но все ещё легкодоступный и далёкий от авангарда – везде принимали на ура. Музыканты не стеснялись демонстрировать свою виртуозность, и природная сдержанность Норво на сей раз скорее сыграла ему на руку. Его музыку никогда не заносит чересчур далеко, в ней ощущается определённый класс, даже аристократизм, но аристократизм не высоколобый и скучный, а утончённый и знающий меру.
#Y1951 #rednorvo #talfarlow #charlesmingus
The Red Norvo Trio – Red Norvo Trio, Vol. 1 (Discovery, 1951, US)
Discogs | Стриминги
К середине века вибрафонист Ред Норво уже имел внушительный послужной список: его музыкальная карьера началась ещё в 20-х, а написанные им на заре Великой Депрессии работы опередили своё время лет на 15; он был одним из первых музыкантов старой школы, кто понял бибоп, и первым, кто записывался с Паркером и Гиллеспи; в First Herd Германа, оркестре Барнета и комбо Гудмана у него всегда были одни из самых важных ролей, да и собственные его коллективы оказывались весьма успешными. Но то ли от того, что вибрафон никогда не был любимым инструментом публики, то ли из-за собственной излишней серьёзности, ему никогда не удавалось добиться настоящей любви слушателей. Признания – да, но не любви.
К концу 40-х Норво осел в Калифорнии, и казалось, о нём вот-вот начнут забывать. Но не тут-то было. По отчасти экономическим, отчасти творческим соображениям Норво решил опробовать формат трио, и после нескольких неудачных попыток подобрать чувствующих его идеи музыкантов, нашёл себе великолепного гитариста – Тэда Фарлоу. С басистом дело обстояло сложнее, но в одну прекрасную ночь в небольшом наполненном сигаретным дымом клубе в Нью-Джерси Ред наконец услышал того, кого искал. После окончания выступления он попытался побольше разузнать про музыканта. Оказалось, того звали Ред Митчелл, а жил он в Нью-Йорке в Radio City Music Hall Hotel. Позвонив на следующий день в отель, Норво застал его в номере. Ред? – спросил Норво, – Ага, – отозвался голос на другом конце линии, и уже через несколько минут музыканты сошлись на условиях сотрудничества. Спустя пару дней Норво заехал за своим новым басистом, и они вместе направились в Калифорнию. Норво всю ночь вёл машину, пока его спутник мирно спал. Когда же они остановились позавтракать, Норво спросил: Митчелл, не хочешь сменить меня за рулём. Митчелл? – ответил басист, – меня зовут Ред Келли, а Ред Митчелл – мой сосед по комнате. Оказалось, всё это время Норво разговаривал не с тем Редом! Келли, впрочем, тоже оказался неплохим музыкантом, но в формате трио он чувствовал себя неуютно, и вскоре Норво вновь вернулся к подбору басиста. К счастью поиски завели его на лос-анджелесскую почту, где, пытаясь свести концы с концами, трудился не кто иной, как Чарльз Мингус.
3 года, что Ред Норво играл с Фарлоу и Мингусом, оказались чуть ли не самыми успешными в его долгой карьере. Трио объездило всю страну, и их стиль – изысканный, но все ещё легкодоступный и далёкий от авангарда – везде принимали на ура. Музыканты не стеснялись демонстрировать свою виртуозность, и природная сдержанность Норво на сей раз скорее сыграла ему на руку. Его музыку никогда не заносит чересчур далеко, в ней ощущается определённый класс, даже аристократизм, но аристократизм не высоколобый и скучный, а утончённый и знающий меру.
#Y1951 #rednorvo #talfarlow #charlesmingus
Самое интересное я по традиции припас на потом: сегодня о жемчужине серии – забытом альбоме Джила Меллая.
Gil Mellé Quintet / Sextet – New Faces New Sounds (Blue Note, 1953, US)
Стриминги | Discogs
Меллай – персонаж загадочный, и быстро охарактеризовать его не выйдет. Из художника он превращался в саксофониста, чтобы потом превратиться в графического дизайнера, потом – в изобретателя музыкальных инструментов, потом – в кино-композитора и автора электронной музыки, а потом – в скульптора и создателя цифровых картин. И это только те его ипостаси, в которых он оставил видимый след, а помимо этого, Меллай был ещё и увлечённым микроскопистом, летал на аэропланах с открытой кабиной и конструировал фонтаны. Короче, человеком он был талантливым, деятельным и совершенно лишённым страха быть непонятым.
Его путь в джаз далёк от типичного. Ещё в младенчестве его бросили родители, и воспитывался он друзьями семьи в благополучном Нью-Джерси. Рос Меллай в творческой, возможно, даже богемной атмосфере, собирал коллекцию записей Эллингтонии и ещё подростком выиграл несколько национальных художественных конкурсов. Казалось, что именно в живописи он найдёт своё призвание, но услышав в 13 лет Монка, он самостоятельно выучился играть на саксофоне и принялся писать собственные композиции. Некоторые из них в итоге даже попали на этот альбом, и для подростковых опусов они поражают отсутствием какого-либо подражательства. В 15 он уже играл в нью-йоркских клубах, и если бы не двухлетний перерыв в карьере (в 16 он обманом записался в морские пехотинцы), то быть ему известным ещё в конце 40-х.
Основатель Blue Note Альфред Лайон подписал с Меллаем контракт, когда тому было 19, сделав его не только первым белым артистом лейбла, но и самым молодым его подписантом. Несмотря на возраст своего протеже, Лайон по всех вопросах безгранично доверял его чутью. Меллаю было позволено изменить визуальный стиль лейбла. Он создал серию совершенно новаторских обложек, которые сильно выделяли пластинки Blue Note (посмотреть их можно в инстаграме). Ещё он настоял на том, что Лайон должен записывать альбомы на некоей маленькой студии в Джерси, которую его друг оборудовал в доме своих родителей. Друга, как вы догадались, звали Руди Ван Гелдер – и именно в этот момент родился стандарт записи акустического джаза, который применяется по сей день. Ну а для своего альбома Меллай получил от Лайона полный карт-бланш.
Его музыка совершенно не заточена на демонстрацию инструментальной виртуозности или импровизационного воображения, то есть в ней нет как раз тех двух элементов, за счёт которых Blue Note строил собственную идентичность. А что же в ней тогда есть? Ну для начала в ней чувствуется какая-то аристократичность творца, которому не нужно нравиться другим и вписываться в какие-то течения. И этот налёт элитарности у Меллая не напускной, как, например, у Кентона. Это джаз человека, который через несколько лет уедет в Малибу и станет там коллекционировать спортивные машины, и уже знает об этом. Его кул – не обволакивающий кул Лестера Янга, не высоколобый кул Ленни Тристано. Это кул, поглощённый собой и отстранённый от внешнего мира. Джаз Меллая лишён того, что кажется является самой основой джаза, – эмпатии. Послушайте, как звучит на его записях вокал загадочной, похожей на Джун Кристи певицы. Он потусторонен, ритуален, лишён всего человеческого. Непримиримая творческая позиция Меллая в итоге позволила ему создать действительно интересные записи, но то, что в мире джаза он надолго не задержался, кажется логичным. Как и то, что наибольшую известность он получил, сочиняя музыку к сай-фай фильмам и хоррорам.
#Y1953 #gilmelle #clydelombardi #redmitchell #joemorello #maxroach #talfarlow #georgewallington #eddiebert #joemanning #monicadell
Gil Mellé Quintet / Sextet – New Faces New Sounds (Blue Note, 1953, US)
Стриминги | Discogs
Меллай – персонаж загадочный, и быстро охарактеризовать его не выйдет. Из художника он превращался в саксофониста, чтобы потом превратиться в графического дизайнера, потом – в изобретателя музыкальных инструментов, потом – в кино-композитора и автора электронной музыки, а потом – в скульптора и создателя цифровых картин. И это только те его ипостаси, в которых он оставил видимый след, а помимо этого, Меллай был ещё и увлечённым микроскопистом, летал на аэропланах с открытой кабиной и конструировал фонтаны. Короче, человеком он был талантливым, деятельным и совершенно лишённым страха быть непонятым.
Его путь в джаз далёк от типичного. Ещё в младенчестве его бросили родители, и воспитывался он друзьями семьи в благополучном Нью-Джерси. Рос Меллай в творческой, возможно, даже богемной атмосфере, собирал коллекцию записей Эллингтонии и ещё подростком выиграл несколько национальных художественных конкурсов. Казалось, что именно в живописи он найдёт своё призвание, но услышав в 13 лет Монка, он самостоятельно выучился играть на саксофоне и принялся писать собственные композиции. Некоторые из них в итоге даже попали на этот альбом, и для подростковых опусов они поражают отсутствием какого-либо подражательства. В 15 он уже играл в нью-йоркских клубах, и если бы не двухлетний перерыв в карьере (в 16 он обманом записался в морские пехотинцы), то быть ему известным ещё в конце 40-х.
Основатель Blue Note Альфред Лайон подписал с Меллаем контракт, когда тому было 19, сделав его не только первым белым артистом лейбла, но и самым молодым его подписантом. Несмотря на возраст своего протеже, Лайон по всех вопросах безгранично доверял его чутью. Меллаю было позволено изменить визуальный стиль лейбла. Он создал серию совершенно новаторских обложек, которые сильно выделяли пластинки Blue Note (посмотреть их можно в инстаграме). Ещё он настоял на том, что Лайон должен записывать альбомы на некоей маленькой студии в Джерси, которую его друг оборудовал в доме своих родителей. Друга, как вы догадались, звали Руди Ван Гелдер – и именно в этот момент родился стандарт записи акустического джаза, который применяется по сей день. Ну а для своего альбома Меллай получил от Лайона полный карт-бланш.
Его музыка совершенно не заточена на демонстрацию инструментальной виртуозности или импровизационного воображения, то есть в ней нет как раз тех двух элементов, за счёт которых Blue Note строил собственную идентичность. А что же в ней тогда есть? Ну для начала в ней чувствуется какая-то аристократичность творца, которому не нужно нравиться другим и вписываться в какие-то течения. И этот налёт элитарности у Меллая не напускной, как, например, у Кентона. Это джаз человека, который через несколько лет уедет в Малибу и станет там коллекционировать спортивные машины, и уже знает об этом. Его кул – не обволакивающий кул Лестера Янга, не высоколобый кул Ленни Тристано. Это кул, поглощённый собой и отстранённый от внешнего мира. Джаз Меллая лишён того, что кажется является самой основой джаза, – эмпатии. Послушайте, как звучит на его записях вокал загадочной, похожей на Джун Кристи певицы. Он потусторонен, ритуален, лишён всего человеческого. Непримиримая творческая позиция Меллая в итоге позволила ему создать действительно интересные записи, но то, что в мире джаза он надолго не задержался, кажется логичным. Как и то, что наибольшую известность он получил, сочиняя музыку к сай-фай фильмам и хоррорам.
#Y1953 #gilmelle #clydelombardi #redmitchell #joemorello #maxroach #talfarlow #georgewallington #eddiebert #joemanning #monicadell
