Новое десятилетие естественно принесло новых героев. Правда многие из них в 1930 ещё и представить не могли, что именно им предстоит двигать джаз вперёд.

Вот работал человек физруком в одной из школ Мемфиса, Теннесси (прямо скажем, не совсем столица джаза). На досуге собрал свой первый студенческий оркестр. Даже по штату начал в свободное время с концертами ездить. Ну разве поверил бы он, что через каких-то пять лет будет делить сцену Cotton Club с Дюком Эллингтоном?

А именно это и произошло с Джимми Лансфордом, который в 1930 выпустил свои первые записи. Одну из них - In Dat Mornin’ - и слушаем. Знаменательна она в первую очередь своим вокалом - игравший у Лансфорда на тубе Мозес Аллен здесь натурально выдаёт проповедь. Его пламенное выступление сопровождается неторопливой игрой саксофонов, в концовке выливаясь в серию достаточно оригинальных соло. Вроде бы такие неочевидные сочетания, но смелость Лансфорда оправдывает себя: звучит свежо и круто.

#Y1930 #jimmielunceford

В том же году дебютировал ещё один важный для 30-х музыкант - Кэб Кэллоуэй. Рядом с его именем слово «шоумен» встречается почти так же часто, как и слова «певец» и «бэндлидер». Тем удивительнее, что его записи становились не менее популярны, чем живые выступления.

Для своей первой пластинки Кэб выбрал блестящую стратегию: взял самый что ни на есть заезженный и надоевший хит и вывернул его наизнанку. St. Louis Blues уже даже в этом канале не единожды появлялся, а в ушах рядового американца того времени он уж точно успел отзвенеть в десятках различных вариаций.

Кэб с первых секунд даёт слушателю понять, что классический интерпретации ждать сегодня не стоит. Начав со слова блюз, растянутого на добрые 12 секунд, он уже к середине композиции переходит на скорость 12 слов в секунду, ловко изменяя оригинальную мелодию. И пусть технически Кэб задействует элементы скэта, назвать это заимствованием у Армстронга, язык не повернётся. А вот в чём они с Армстронгом точно схожи, так это в умении транслировать харизму через свой вокал. Ну и аранжировки явно вдохновлены последними записями Сатчмо.

#Y1930 #cabcalloway #scat

Чтобы понять, как менялся джаз на заре своего развития, достаточно просто проследить эволюцию записей St. Louis Blues - от ранних танцевальных версий с регтаймовым ритмом конца 10-х, через томный блюз середины 20-х, к искромётным интерпретациям начала 30-х. Версия Армстронга, вышедшая на рубеже десятилетий, почти всегда упоминается в контексте развития свинга, что неудивительно, ведь помогали ему вновь музыканты оркестра Луиса Расселла, а лучше них в Нью-Йорке тогда никто не свинговал.

Начало композиции вроде бы не предвещает никакой революции: пусть выбранный темп и далёк от канонического, но знакомый мотив звучит в типичной для конца 20-х аранжировке. Сюрпризы начинаются после того, как тромбон Хиггинботама остроумно открывает дорогу для вокала Армстронга. Всё сразу же переворачивается с ног на голову. Мелодия и слова оригинальной композиции Хэнди изменяются до неузнаваемости, упругий бас с каждым корусом звучит всё увереннее, а поющему Армстронгу резко отвечает на трубе Ред Аллен. Но настоящий кураж бэнд ловит к последней минуте записи. Бас по-прежнему шлёпающими шагами торопится вперёд, а Армстронг как будто касается его лёгкими мазками кисти, предавая музыке яркости и новых красок.

Интересно, что в рамках плана по превращению Армстронга в поп-звезду, Рокуэлл просил записывать по две версии каждой композиции. Вокальная предназначалась для белого сегмента рынка, а более ориентированная на джаз инструментальная версия выходила на race series. Любителям поиграть в найди 7 отличий рекомендую послушать инструменталку, в которой Аллен расцвёл во всей красе.

#Y1930 #armstrong #luisrussell #redallen #jchigginbotham

На вышедших в 1930 году пластинках слушатели могли услышать как минимум трёх разных Армстронгов. И если Армстронг в своей нью-йоркской биг-бэнд инкарнации стремительно двигал джаз в сторону свинга, то его калифорнийская версия второй половины года скорее ориентировалась на поп-стандарты своего времени (об этом мы ещё поговорим). Но на полках Okeh томился ещё один Армстронг – чикагский экспериментатор, любимый джаз-пуристами, но чересчур модернистский для широкой публики. Вообще все чикагские творения Армстронга были по природе своей новаторскими, но одно – Weather Bird – настолько опередило своё время, что представители лейбла два года не могли понять, что с ним делать. К 1930 на Okeh наконец решились сдуть пыль со старой записи и явить её свету. Свету, правда, потребовалась пара десятилетий, чтобы понять, что это было.

А было это вот что: Армстронг и Хайнс - два лучших импровизатора своего времени, два огромных эго, два друга, торжественно пообещавших друг другу никогда не работать по отдельности и при первой возможности нарушивших это обещание, решили прощупать границы возможного в джазе. Формат дуэта, весьма нехарактерный для эпохи, позволил каждому продемонстрировать свои идеи во всей красе, а главное подтолкнуть другого в нужном направлении. Пытались ли они «переиграть» друг друга? Не знаю, но такой высокой концентрации внезапных изменений ритма и мелодии, взлетающих к небесам брейков и прочих трюков не найти ни на одном другом релизе. Это тот случай, когда полностью насладиться композицией можно только внимательно прослушав её несколько раз. В интернете полно исследований с посекундным анализом того, что происходит на записи. Занудам (к коим отношу и себя) рекомендую.

#Y1930 #armstrong #earlhines