🏳‍🌈🇺🇦Из "вэсэушных" утечек:
Каждая неделя затягивания с наступлением лишает ВСУ одной бригады. За февраль март потери ВСУ составили не менее тридцати пяти тысяч убитыми 😇и сорок тысяч ранеными. То есть, только "двухсотыми" ВСУ потеряли не менее семи бригад.😂 За это же время в ряды ВСУ удалось поставить около пятидесяти тысяч человек 🏳‍🌈, из которых военную подготовку имеют менее трёх процентов. Так же на фронт вернулось около десяти тысяч раненых. Чистая убыль в итоге за два месяца составила четыре бригады. 🏴‍☠И это заставляет командование ВСУ🏳‍🌈 нервничать, и искать варианты оттянуть начало наступления, или, как минимум, понизить его цели со оперативно-стратегических до тактических.
Повторяется история подготовки к зимнему наступлению, в ходе которого, тяжелейшие бои ⚔ за Угледар и Артемовск просто "съели" подготовленные резервы 🇺🇦 и, анонсированный "мощный наступ" завершился потерей Соледара и тяжелейшими боями за Артёмовск.
В штабе Залужного предпринимают лихорадочные усилия по пополнению потерь в людях и технике, но это лишь кое-как позволяет затыкать кадровые бреши. С декабря по март в составе ВСУ🇺🇦 под будущее наступление было сформировано до двадцати пяти бригад и эта группировка должна была гарантировать военное превосходство над русскими на участках прорывов. Но, как было сказано выше, за это же время, ВСУ потеряли убитыми 😍и раненными не менее ста двадцати тысяч человек, из которых половину в феврале - марте и это почти две трети от двухсот тысяч, которых за это же время поставили в строй в ходе ускоренной мобилизации.
К тому же, в окружении Залужного всё больше говорят о том, что 🇷🇺 русская армия 🪖 переходит на новый уровень. Количество высокоточного вооружения 🚀🚀💥постоянно увеличивается, поставки техники и боеприпасов растут, профессионализм командованя и солдат крепнет. И это делает надежды на военный разгром России 🇷🇺 в ходе весеннего наступления весьма призрачными.

Профессор Института медиа НИУ ВШЭ, кандидат политических наук Дмитрий Евстафьев @dimonundmir

Финляндия сегодня вступает в НАТО. Событие, конечно, печальное, но, к сожалению, абсолютно логичное. И признание этой логичности — главное, что должны сделать российские эксперты и политики. Признать и сделать выводы.

Для Финляндии путь в НАТО был логичным продолжением всей внешней политики с середины 1990-х годов, когда там всерьёз поверили, что «русский медведь» больше не поднимется. И когда посол Финляндии в Эстонии Веса Васара говорит, что после вступления Финляндии в ЕС в 1995 году его страна перестала быть нейтральной, он почти не лукавит.

Идеи развивать с Россией отношения двух ответственных суверенных государств у Хельсинки не было. Возможно, потому, что Финляндия никогда и не была суверенным государством: сперва провинция Швеции, потом автономная провинция Российской империи, затем фашизированное «копьё» Англии и Франции против СССР, затем союзник Гитлера, затем сохранение независимости только благодаря доброй воле И.В. Сталина и последующая «финляндизация». Много ли было в истории этой страны периодов ответственной суверенности?

Другой вопрос, что Финляндия, не ассоциируясь формально с НАТО, не входя в «периметр враждебности» по отношению к России, ещё долго могла сидеть на двух стульях — почище эрдогановской Турции, получая бонусы и от НАТО, и от России, и от других стран, заинтересованных в её нейтральном статусе. Например, от Китая, для которого ширина финской железнодорожной колеи в условиях конфликта вокруг Украины становилась привлекательным фактором. Но инерция политической русофобии пересилила все рациональные соображения: финны в какой-то момент слишком поверили в скорый крах России, а потом отступать было уже поздно.

Заплатит ли Финляндия высокую цену за своё решение, основой которого, если разобраться, стала неготовность принять сильную Россию, начинающую осознавать значение экономического суверенитета, наводя порядок в сопредельных с Финляндией регионах? Заплатит. Быть частью военного блока — всегда бремя, но быть частью военного блока, разрывая экономические связи с важнейшим партнёром, — бремя двойное. Это не экономически «подплинтусные» прибалтийские лимитрофы, сгладившие разрыв с Россией в 1990-е годы статусом главных транзитёров российских грузов. В Финляндии хоть и несамодостаточная, но куда более развитая экономика, а времена сейчас куда более жёсткие. Вспомним хотя бы крах в прошлом процветавшей Finnair. Экономические бонусы от членства в НАТО более сомнительны, чем когда-либо в истории.

Мы сейчас даже не говорим о судьбе Финляндии в случае, если... Оставим это многоточие открытым. Тем более что оккупировать Cтрану озёр никто явно не собирается и в этот раз, а подлётное время ракет из финских лесов до Санкт-Петербурга предопределяет неизбежность превентивного удара по её территории.

Главное, чего лишается Финляндия, вступая в НАТО, — будущее. Она могла стать важнейшим звеном формирующегося ресурсно-логистического узла в Арктике, который при любых вариантах развития ситуации в Европе и в мире станет не просто ресурсной кладовой, но и драйвером экономического роста после 2030 года. А ключи от него будут оставаться у России, которая разваливаться не собирается. И доступа к этому узлу у Финляндии уже не будет никогда. Хотя бы в силу статуса члена военно-политического альянса, враждебного России. Таковы особенности Арктики, где нельзя разделить политику, военную политику и экономику.

Конечно, если удастся избежать прямого столкновения России и НАТО, Финляндия сможет существовать в качестве глубокой и, естественно, промышленно деградирующей и до зубов милитаризированной окраины Североатлантического альянса, судьба которого тоже неочевидна.

Но разве это жизнь?

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

🟩 Подпишись на канал «Специально для RT»

Исследование, проведённое по заказу МО США, показало: 77% американцев в возрасте от 17 до 24 лет негодны к военной службе

Сама работа была проделана ещё в 2020 г., но результаты были опубликованы только в начале марта. 11% из этих 77% страдают ожирением (не просто излишним весом, что допускается, но именно что клиническим ожирением); 8% не проходят по причине постоянного (более чем 3 раза за 6 месяцев) употребления психоактивных веществ (включая алкоголь); у 7% имеются медицинские противопоказания (состояние здоровья); 4% страдают психическими расстройствами; по 1% приходится на тех, кто не может служить по принципиальным соображениям (религиозные убеждения), неоднократной судимости и тех, у кого на есть члены семьи на иждивении. А 44% – это те, у кого две или более причины одновременно. Годны к военной службе только 23% – в предыдущих исследованиях эта цифра составляла 29%.

Фактически это показывает, что у США нет молодёжи, которая способна служить: более 2/3 просто не проходят входной фильтр. Причины тому разные, но все они сводятся к простому факту: деградация американского общества. Ожирение молодого поколения – несмотря на тяжёлую экономическую ситуацию в США высококалорийные продукты (условно: кока-кола и чипсы) были и остаются в доступной ценовой категории. Культа здоровья или хотя бы моды на относительно здоровый образ жизни (как когда-то было с модой на пробежки) среди 17–24-летних нет: спорт в основном непопулярен, потому что никакой быстрой отдачи от вложений в него не предвидится, поэтому заниматься им смысла не имеет. К тому же в США нет системы массового спорта и молодёжной политики государства, направленной на воспитание здорового поколения.

Сюда же относится состояние здоровья. Расслоение общества, затруднение доступа к медицинской помощи (по финансовым соображениям), различные болезни (и уровень заболеваемости), частота рождения детей с физическими отклонениями – все это приводит к тому что к 17 годам число физически нездоровых молодых людей только растёт.

О проблемах, связанных с употреблением наркотиков в США написаны библиотеки. Вкратце: это не эпидемия, а пандемия, затрагивающая всё общество, молодёжь тут не исключение.

Уровень психических расстройств, не позволяющих служить, примерно одинаков во все времена, он находится в промежутке 2–4%, ничего нового тут нет.

В итоге, министерство обороны США – а в более широком плане и вся страна – сталкивается с тем, что основной резерв годной к службе молодёжи сокращается до невозможно малого уровня. Далеко идущие последствия могут быть таковы, что в среднесрочной перспективе в армии США служить будет физически некому. Мер, способных изменить ситуацию к лучшему, сейчас у администрации США не имеется. Ввести призыв, как это было до 1973 г., нереально – с политической точки зрения это самоубийство, да и административно – это неподъёмная задача. Можно сокращать численность л/с, но во-первых против этого выступает военное лобби (больше армия – больше бюджет), во-вторых сокращение вызовет снижение боеспособности. Кроме того, СВО на Украине показывает, что модель «ограниченной войны малыми силами» не является единственной – большие военные массы никуда не делись и могут быть востребованы в любой момент. Воспитать достаточное количество годной к службе молодёжи можно, но результат будет не ранее чем через 10 лет, а служить нужно уже сейчас. Вариант – понизить планку отбора. Это, безусловно, даст необходимое количество л/с, но повлияет на качество человеческого материала, и в свою очередь, на всю ту же боеспособность и эффективность армии.

Какой из имеющихся вариантов выберет администрация, чтобы решить данную проблему – неизвестно, однако, зная многолетнюю американскую традицию, можно не сомневаться: самый худший.

💪 Бати читают новости, вы читаете Бать!