Привет! Этот канал попробует сосредоточиться на проблемах права собственности, других вещных прав, а также смежных вопросах. Пусть это будет тематическая смесь теории, истории, практических вопросов и анекдотов.
Раз первый пост появляется 6 июля, то он будет связан с сегодняшним 55-летием Антона Александровича Иванова. Облик нашего современного вещного права сложился во многом под влиянием Антона Александровича, а потому не случайно в подготовленном к его юбилею сборнике больше половины работ связаны с правом собственности. В открытом доступе - вступительная статья Юрия Кирилловича Толстого. Отметился там и аз, грешный.
https://zakon.ru/blog/2020/07/06/gaudeamus_igitur__sbornik_statej_k_55-letiyu_aa_ivanova#.XwNp83QGhgs.facebook
https://zakon.ru/blog/2020/07/06/gaudeamus_igitur__sbornik_statej_k_55-letiyu_aa_ivanova#.XwNp83QGhgs.facebook
zakon.ru
Gaudeamus igitur! // Сборник статей к 55-летию А.А. Иванова
Сегодня исполняется 55 лет Антону Александровичу Иванову. Все юристы знают его как последнего председателя Высшего арбитражного суда. Сейчас он возглавляет департамент дисциплин частного права Высшей...
Дело о сносе дома в охранной зоне газопровода.
Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда от 16.06.2020 N 4-КГ19-77 (извлечение)
АО "Мособлгаз" обратилось в суд с иском к Носовой И.В. о сносе жилого дома и нежилых строений, в котором просило возложить на Носову И.В. обязанность освободить от строений охранную зону и зону нормативного расстояния (минимально допустимого расстояния) до газопровода путем сноса жилого дома с пристроенным нежилым строением.
Решением Щелковского городского суда Московской области от 15 февраля 2018 г. в удовлетворении исковых требований отказано. Суд первой инстанции установил, что при постройке жилого дома застройщиком были соблюдены все требования действующего законодательства: жилой дом возведен на предоставленном для таких целей земельном участке в строгом соответствии с выданным разрешением на строительство и градостроительным планом земельного участка, дом принят соответствующим органом в эксплуатацию. О наличии газопровода как прежнему собственнику, так и нынешнему известно не было.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 16 января 2019 г. решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение. Суд апелляционной инстанции посчитал не влияющим на результат рассмотрения дела довод ответчика о том, что ему не было известно о нарушении режима охранной зоны при строительстве дома.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда находит, что выводы суда апелляционной инстанции сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права и согласиться с ним нельзя. Действующее регулирование устанавливает обязанность организации газовой промышленности по информированию заинтересованных лиц о месте расположения газопровода. Какие-либо документы, свидетельствующие об установлении границ охранной зоны газопровода и о наличии ограничений относительно земельного участка, принадлежащего Носовой И.В., в материалах дела отсутствуют. Судом апелляционной инстанции выполнение обязанности эксплуатационной организации газораспределительной сети по информированию заинтересованных лиц о месте расположения газопровода, как и вопрос о наличии вины ответчика и его правопредшественника в несоблюдении минимально допустимых расстояний до газопровода не были определены в качестве юридически значимых и не были оценены в процессе рассмотрения дела.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда находит, что апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 16 января 2019 г. нельзя признать законным, оно подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда от 16.06.2020 N 4-КГ19-77 (извлечение)
АО "Мособлгаз" обратилось в суд с иском к Носовой И.В. о сносе жилого дома и нежилых строений, в котором просило возложить на Носову И.В. обязанность освободить от строений охранную зону и зону нормативного расстояния (минимально допустимого расстояния) до газопровода путем сноса жилого дома с пристроенным нежилым строением.
Решением Щелковского городского суда Московской области от 15 февраля 2018 г. в удовлетворении исковых требований отказано. Суд первой инстанции установил, что при постройке жилого дома застройщиком были соблюдены все требования действующего законодательства: жилой дом возведен на предоставленном для таких целей земельном участке в строгом соответствии с выданным разрешением на строительство и градостроительным планом земельного участка, дом принят соответствующим органом в эксплуатацию. О наличии газопровода как прежнему собственнику, так и нынешнему известно не было.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 16 января 2019 г. решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение. Суд апелляционной инстанции посчитал не влияющим на результат рассмотрения дела довод ответчика о том, что ему не было известно о нарушении режима охранной зоны при строительстве дома.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда находит, что выводы суда апелляционной инстанции сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права и согласиться с ним нельзя. Действующее регулирование устанавливает обязанность организации газовой промышленности по информированию заинтересованных лиц о месте расположения газопровода. Какие-либо документы, свидетельствующие об установлении границ охранной зоны газопровода и о наличии ограничений относительно земельного участка, принадлежащего Носовой И.В., в материалах дела отсутствуют. Судом апелляционной инстанции выполнение обязанности эксплуатационной организации газораспределительной сети по информированию заинтересованных лиц о месте расположения газопровода, как и вопрос о наличии вины ответчика и его правопредшественника в несоблюдении минимально допустимых расстояний до газопровода не были определены в качестве юридически значимых и не были оценены в процессе рассмотрения дела.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда находит, что апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 16 января 2019 г. нельзя признать законным, оно подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
М. Бартошек. Римское право. Понятия. Термины. Определения. М, 1989.
Смотрите, какое интересное договорное условие о судьбе права собственности. Его несоблюдение превращает объект в субъект, да еще и с обратной силой. Интересно, могла ли такая освобожденная задним числом рабыня требовать от покупателя компенсации за проведенное в его власти время?
Смотрите, какое интересное договорное условие о судьбе права собственности. Его несоблюдение превращает объект в субъект, да еще и с обратной силой. Интересно, могла ли такая освобожденная задним числом рабыня требовать от покупателя компенсации за проведенное в его власти время?
Об остеклении казарм Драгунского полка
(Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 18.02.2020 N 33-2471/2020)
ООО «ЖКС г. Петродворца» управляет многоквартирным домом - объектом культурного наследия «Казармы лейб-гвардии Драгунского полка». Ответчик – собственник квартиры в этом доме. Истец выдал ответчику предписание о необходимости демонтировать самовольное остекление балкона. Предписание не исполнено, и истец обратился в суд с иском об устранении самовольной перепланировки. Суд первой инстанции требование удовлетворил.
Приглядимся к фигуре истца. Это не орган власти, занимающийся государственным надзором в области охраны объектов культурного наследия. Это частное лицо, управляющее домом. Апелляция по этому поводу отмечает: «Требования выполнить обязательства по сохранению объекта культурного наследия относятся к административным и публичным правоотношениям в сфере исполнения соответствующим органом властных полномочий по осуществлению государственного надзора за состоянием объектов культурного наследия». Горсуд указывает, что решение суда первой инстанции влечет возникновение обязанностей у органа, не привлеченного к участию в деле и не уведомленного о времени и месте судебного заседания (осуществление работ по приведению балкона квартиры в проектное состояние предполагает согласование работ). Поэтому горсуд отменяет решение, привлекает надзорный орган в качестве третьего лица и переходит к рассмотрению дела по правилам первой инстанции. В судебное заседание, однако, надзорный орган не является без каких-либо пояснений. Горсуд повторно удовлетворяет иск и отмечает: «Истец, как лицо, в обязанности которого в силу закона и наличия договорных отношений, входит соблюдение безопасности многоквартирного дома, сохранности имущества физических или юридических лиц, государственного, муниципального и иного имущества, несет ответственность перед собственниками помещений за безопасность для жизни и здоровья граждан, а, следовательно, на нем лежит обязанность по защите прав и интересов собственников многоквартирного дома, куда входит и защита прав в судебном порядке, и не освобождает собственника от обязанности устранения допущенных им нарушений. Остекление балкона и, в связи с этим, изменение общего фасада здания сравнительно с проектным, повлекло нарушение прав граждан - собственников дома, а также неопределенного круга лиц на сохранение облика объекта культурного наследия».
Таким образом, хоть это и административные правоотношения в сфере государственного надзора за состоянием объектов культурного наследия, суд удовлетворил иск частного лица об охране объекта культурного наследия «в защиту прав и интересов собственников многоквартирного дома». Мне кажется, это очень интересно.
(Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 18.02.2020 N 33-2471/2020)
ООО «ЖКС г. Петродворца» управляет многоквартирным домом - объектом культурного наследия «Казармы лейб-гвардии Драгунского полка». Ответчик – собственник квартиры в этом доме. Истец выдал ответчику предписание о необходимости демонтировать самовольное остекление балкона. Предписание не исполнено, и истец обратился в суд с иском об устранении самовольной перепланировки. Суд первой инстанции требование удовлетворил.
Приглядимся к фигуре истца. Это не орган власти, занимающийся государственным надзором в области охраны объектов культурного наследия. Это частное лицо, управляющее домом. Апелляция по этому поводу отмечает: «Требования выполнить обязательства по сохранению объекта культурного наследия относятся к административным и публичным правоотношениям в сфере исполнения соответствующим органом властных полномочий по осуществлению государственного надзора за состоянием объектов культурного наследия». Горсуд указывает, что решение суда первой инстанции влечет возникновение обязанностей у органа, не привлеченного к участию в деле и не уведомленного о времени и месте судебного заседания (осуществление работ по приведению балкона квартиры в проектное состояние предполагает согласование работ). Поэтому горсуд отменяет решение, привлекает надзорный орган в качестве третьего лица и переходит к рассмотрению дела по правилам первой инстанции. В судебное заседание, однако, надзорный орган не является без каких-либо пояснений. Горсуд повторно удовлетворяет иск и отмечает: «Истец, как лицо, в обязанности которого в силу закона и наличия договорных отношений, входит соблюдение безопасности многоквартирного дома, сохранности имущества физических или юридических лиц, государственного, муниципального и иного имущества, несет ответственность перед собственниками помещений за безопасность для жизни и здоровья граждан, а, следовательно, на нем лежит обязанность по защите прав и интересов собственников многоквартирного дома, куда входит и защита прав в судебном порядке, и не освобождает собственника от обязанности устранения допущенных им нарушений. Остекление балкона и, в связи с этим, изменение общего фасада здания сравнительно с проектным, повлекло нарушение прав граждан - собственников дома, а также неопределенного круга лиц на сохранение облика объекта культурного наследия».
Таким образом, хоть это и административные правоотношения в сфере государственного надзора за состоянием объектов культурного наследия, суд удовлетворил иск частного лица об охране объекта культурного наследия «в защиту прав и интересов собственников многоквартирного дома». Мне кажется, это очень интересно.
Дело хоть и давнее, но решенное прям по правилам Таблицы V.7 («пусть собственник не трогает и не отнимает бревна, использованные на постройку дома»):
Истица просила виндицировать бревна, доски etc., использованные ответчиком при строительстве жилого дома. Суд указывает: предметом виндикационного иска может быть только сохранившееся в натуре индивидуально-определенное имущество. Раз строительные материалы, полученные при разборке дома, пошли на строительство дома ответчика, они прекратили свое существование, являются частью данного дома и не могут быть истребованы, суд принял правильное решение об отказе в удовлетворении требования.
Если имущество было переработано и изменило свое первоначальное назначение, собственник не вправе требовать его возврата, а может лишь предъявить иск о возмещении убытков. Истица требование о возмещении убытков в виде выплаты стоимости использованных при строительстве дома ответчиком строительных материалов не заявляла, а настаивала именно на истребовании у ответчицы данных материалов, в связи с чем ее требования не могли быть удовлетворены судом.
Апелляционное определение Ульяновского областного суда от 19 августа 2014 г. по делу № 33-2724/2014
Истица просила виндицировать бревна, доски etc., использованные ответчиком при строительстве жилого дома. Суд указывает: предметом виндикационного иска может быть только сохранившееся в натуре индивидуально-определенное имущество. Раз строительные материалы, полученные при разборке дома, пошли на строительство дома ответчика, они прекратили свое существование, являются частью данного дома и не могут быть истребованы, суд принял правильное решение об отказе в удовлетворении требования.
Если имущество было переработано и изменило свое первоначальное назначение, собственник не вправе требовать его возврата, а может лишь предъявить иск о возмещении убытков. Истица требование о возмещении убытков в виде выплаты стоимости использованных при строительстве дома ответчиком строительных материалов не заявляла, а настаивала именно на истребовании у ответчицы данных материалов, в связи с чем ее требования не могли быть удовлетворены судом.
Апелляционное определение Ульяновского областного суда от 19 августа 2014 г. по делу № 33-2724/2014
Классика соседского права: выгребные ямы, расстояние от межи, учет сложившейся застройки и недопущение злоупотребления правом - Апелляционное определение Ростовского областного суда от 17.01.2019 по делу № 33-432/2019
Истец требует от ответчика снести уборную и засыпать выгребную яму: надворная уборная ответчика расположена с нарушением минимальных расстояний, в непосредственной близости от разделяющего участки забора, а также от скважины, расположенной на участке истца. Суд первой инстанции иск удовлетворил.
Отменяя решение и отказывая в удовлетворении иска, апелляция указывает следующее. Изначально туалет был построен на расстоянии 3 метров от забора. Уменьшение расстояния до межевой границы произошло в результате уточнения границ земельного участка, проведенного с согласия владельцев смежных земельных участков, в том числе предыдущего собственника земельного участка. На момент приобретения истцом смежного земельного участка надворная уборная и выгребная яма находились на том же месте, что и на настоящий момент. Поскольку бурение скважины истцом происходило после возведения надворной уборной и сливной ямы ответчиком, судебная коллегия считает, что истцу надлежало учитывать расположение строений на смежном участке, а также необходимое расстояние между ними и будущей скважиной.
Размещение туалета на расстоянии менее 1 м. от межи само по себе не является фактором, оказывающим вредное воздействие на человека, истцу надлежало доказать факт нарушение санитарной безопасности на его участке. Тот факт, что надворный туалет и выгребная яма не соответствуют строительным и иным нормам в части расстояний между постройками на соседних земельных участках не может являться достаточным основанием для его сноса.
Напомню, про необходимость отступать от межи говорилось еще в Законах 12 таблиц, а Гай писал, что это правило заимствовано из афинских Законов Солона.
Истец требует от ответчика снести уборную и засыпать выгребную яму: надворная уборная ответчика расположена с нарушением минимальных расстояний, в непосредственной близости от разделяющего участки забора, а также от скважины, расположенной на участке истца. Суд первой инстанции иск удовлетворил.
Отменяя решение и отказывая в удовлетворении иска, апелляция указывает следующее. Изначально туалет был построен на расстоянии 3 метров от забора. Уменьшение расстояния до межевой границы произошло в результате уточнения границ земельного участка, проведенного с согласия владельцев смежных земельных участков, в том числе предыдущего собственника земельного участка. На момент приобретения истцом смежного земельного участка надворная уборная и выгребная яма находились на том же месте, что и на настоящий момент. Поскольку бурение скважины истцом происходило после возведения надворной уборной и сливной ямы ответчиком, судебная коллегия считает, что истцу надлежало учитывать расположение строений на смежном участке, а также необходимое расстояние между ними и будущей скважиной.
Размещение туалета на расстоянии менее 1 м. от межи само по себе не является фактором, оказывающим вредное воздействие на человека, истцу надлежало доказать факт нарушение санитарной безопасности на его участке. Тот факт, что надворный туалет и выгребная яма не соответствуют строительным и иным нормам в части расстояний между постройками на соседних земельных участках не может являться достаточным основанием для его сноса.
Напомню, про необходимость отступать от межи говорилось еще в Законах 12 таблиц, а Гай писал, что это правило заимствовано из афинских Законов Солона.
О добросовестности при виндикации и приобретении по давности
Думаю, понимание добросовестности при виндикации и приобретении по давности различно. Хотел бы отметить одно из оснований их различия.
В случае с ограничением виндикации добросовестность приобретателя является первопричиной появления самого этого института. Иными словами, здесь сама добросовестность и выступает защищаемой ценностью. Понятно, что в итоге защищается оборот, но защита интереса добросовестного лица – это causa proxima.
В случае же с приобретательной давностью добросовестность есть лишь реквизит, необходимый прежде всего не для защиты добросовестного лица, а для возвращения вещи в гражданский оборот, преодоления неопределенности ее принадлежности (см., например, определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 20.03.2018 № 5-КГ18-3, от 15.05.2018 № 117-КГ18-25, от 28.07.2015 № 41-КГ15-16, от 17.09.2019 № 78-КГ19-29). Здесь в первую очередь речь идет уже о соблюдении общего интереса.
Думаю, понимание добросовестности при виндикации и приобретении по давности различно. Хотел бы отметить одно из оснований их различия.
В случае с ограничением виндикации добросовестность приобретателя является первопричиной появления самого этого института. Иными словами, здесь сама добросовестность и выступает защищаемой ценностью. Понятно, что в итоге защищается оборот, но защита интереса добросовестного лица – это causa proxima.
В случае же с приобретательной давностью добросовестность есть лишь реквизит, необходимый прежде всего не для защиты добросовестного лица, а для возвращения вещи в гражданский оборот, преодоления неопределенности ее принадлежности (см., например, определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 20.03.2018 № 5-КГ18-3, от 15.05.2018 № 117-КГ18-25, от 28.07.2015 № 41-КГ15-16, от 17.09.2019 № 78-КГ19-29). Здесь в первую очередь речь идет уже о соблюдении общего интереса.
Ох уж эта многострадальная «бонитарная собственность» покупателя
В Определении СКЭС ВС от 6 июля 2020 г. № 305-ЭС20-2700 рассматривается стандартная ситуация. Заключен договор купли-продажи недвижимости, недвижимость передана покупателю, но переход права не зарегистрирован. Покупатель заявляет иск о признании права собственности.
Суды вплоть до первой кассации иск удовлетворяют. СКЭС решение отменяет, указывая следующее. Без регистрации нет перехода права собственности; значит, иск о признании удовлетворению не подлежит. Нужно было обращаться с иском о регистрации перехода права по п. 3 ст. 551. Вот до этого места все ясно.
Но дальше коллегия говорит: «Вместе с тем суды не учли, что, обратившись в суд с требованием о признании права собственности, покупатель, по сути, преследовал цель, направленную на государственную регистрацию его права собственности. В случае ненадлежащего формулирования истцом способа защиты при очевидности преследуемого им интереса суд обязан самостоятельно определить, из какого правоотношения возник спор и какие нормы права подлежат применению. Суды, установив факт заключения договора купли-продажи, передачу имущества истцу, в связи с чем истец настаивал на признании права собственности в целях в государственной регистрации за ним права собственности, должны были разрешить спор, определив надлежащий способ защиты прав», то есть применить п. 3 ст. 551 ГК.
Еще раз: истец преследует цель регистрации ЕГО права собственности. Понятно, что это может быть объяснено опиской. Однако описка очень характерная.
Нет у нас еще четкого представления о том, кем считать покупателя в такой ситуации. Права собственности вроде нет, но направленная на исполнение обязательства ст. 398 ГК уже неприменима, вещные иски у покупателя уже есть. Пункт 3 ст. 551 функционально аналогичен признанию права «в целях в государственной регистрации»... Надеюсь, дойдут руки написать об этом пару страниц.
А дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
В Определении СКЭС ВС от 6 июля 2020 г. № 305-ЭС20-2700 рассматривается стандартная ситуация. Заключен договор купли-продажи недвижимости, недвижимость передана покупателю, но переход права не зарегистрирован. Покупатель заявляет иск о признании права собственности.
Суды вплоть до первой кассации иск удовлетворяют. СКЭС решение отменяет, указывая следующее. Без регистрации нет перехода права собственности; значит, иск о признании удовлетворению не подлежит. Нужно было обращаться с иском о регистрации перехода права по п. 3 ст. 551. Вот до этого места все ясно.
Но дальше коллегия говорит: «Вместе с тем суды не учли, что, обратившись в суд с требованием о признании права собственности, покупатель, по сути, преследовал цель, направленную на государственную регистрацию его права собственности. В случае ненадлежащего формулирования истцом способа защиты при очевидности преследуемого им интереса суд обязан самостоятельно определить, из какого правоотношения возник спор и какие нормы права подлежат применению. Суды, установив факт заключения договора купли-продажи, передачу имущества истцу, в связи с чем истец настаивал на признании права собственности в целях в государственной регистрации за ним права собственности, должны были разрешить спор, определив надлежащий способ защиты прав», то есть применить п. 3 ст. 551 ГК.
Еще раз: истец преследует цель регистрации ЕГО права собственности. Понятно, что это может быть объяснено опиской. Однако описка очень характерная.
Нет у нас еще четкого представления о том, кем считать покупателя в такой ситуации. Права собственности вроде нет, но направленная на исполнение обязательства ст. 398 ГК уже неприменима, вещные иски у покупателя уже есть. Пункт 3 ст. 551 функционально аналогичен признанию права «в целях в государственной регистрации»... Надеюсь, дойдут руки написать об этом пару страниц.
А дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Строение не является самовольной постройкой, если его собственник не знал и не мог знать о наличии ограничений использования участка
Решением 2017 года удовлетворены исковые требования АО «Транснефть - Верхняя Волга» о признании самовольными расположенных в зоне минимально допустимого расстояния от нефтепровода построек и их сносе. Ответчик в 2019 г. обратился в суд с заявлением о пересмотре решения суда по новым обстоятельствам, поскольку в 2018 году внесены изменения в ст. 222 ГК в части оснований для признания строения самовольной постройкой. В новой редакции ст. 222 ГК закреплена презумпция защиты добросовестного создателя самовольного объекта. В силу абз. 2 п. 1 ст. 222 ГК не относится к самовольным постройкам строение, возведенное с нарушением установленных ограничений, если собственник объекта не знал и не мог знать о действии указанных ограничений.
Если создатель самовольного объекта не знал и не мог знать о действии ограничений в отношении принадлежащего ему земельного участка, такая постройка в настоящее время не может быть признана самовольной и соответственно не может быть снесена на основании норм ст. 222 ГК. Исходя из изложенного, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда приходит к выводу о наличии предусмотренных п. 6 ч. 4 ст. 392 ГПК оснований для удовлетворения заявления ответчика о пересмотре по новым обстоятельствам решения суда от 23 января 2017 года.
Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2020 N 4-КГ20-15
Решением 2017 года удовлетворены исковые требования АО «Транснефть - Верхняя Волга» о признании самовольными расположенных в зоне минимально допустимого расстояния от нефтепровода построек и их сносе. Ответчик в 2019 г. обратился в суд с заявлением о пересмотре решения суда по новым обстоятельствам, поскольку в 2018 году внесены изменения в ст. 222 ГК в части оснований для признания строения самовольной постройкой. В новой редакции ст. 222 ГК закреплена презумпция защиты добросовестного создателя самовольного объекта. В силу абз. 2 п. 1 ст. 222 ГК не относится к самовольным постройкам строение, возведенное с нарушением установленных ограничений, если собственник объекта не знал и не мог знать о действии указанных ограничений.
Если создатель самовольного объекта не знал и не мог знать о действии ограничений в отношении принадлежащего ему земельного участка, такая постройка в настоящее время не может быть признана самовольной и соответственно не может быть снесена на основании норм ст. 222 ГК. Исходя из изложенного, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда приходит к выводу о наличии предусмотренных п. 6 ч. 4 ст. 392 ГПК оснований для удовлетворения заявления ответчика о пересмотре по новым обстоятельствам решения суда от 23 января 2017 года.
Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2020 N 4-КГ20-15
Есть ли в современном российском праве суперфиций? Есть. Я бы сказал, что у нас есть даже «суперсуперфиций». Это право, предусмотренное ст. 271 ГК: собственник строения на чужом земельном участке имеет право пользования этим земельным участком. Это право за собственником строения сохраняется при переходе права собственности как на участок, так и на строение. Это право не прекращается в случае прекращения договорного основания предоставления участка (обычно это аренда). Более того, если к моменту окончания договора аренды недвижимость уже создана, но право на нее еще не зарегистрировано, право пользования участком все равно сохраняется по правилам ст. 271.
Итак, ст. 271 предоставляет собственнику строения самостоятельное право пользования участком, независимое от права собственника этого участка и независимое от каких-либо отношений между ними. Таким образом, перед нами, бесспорно, очень мощная разновидность суперфиция.
https://zakon.ru/blog/2020/7/13/supersuperficij
Итак, ст. 271 предоставляет собственнику строения самостоятельное право пользования участком, независимое от права собственника этого участка и независимое от каких-либо отношений между ними. Таким образом, перед нами, бесспорно, очень мощная разновидность суперфиция.
https://zakon.ru/blog/2020/7/13/supersuperficij
zakon.ru
Суперсуперфиций
Право пользования земельным участком по ст. 271 ГК как суперфиций
Немного про узуфрукт
Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 02.06.2020 N 33-11680/2020.
Собственник жилого помещения и лица, имеющие право пользоваться этим помещением на основании ст. 19 Федерального Закона «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» (по сути, это узуфрукт), могут в судебном порядке требовать установления порядка пользования спорным жилым помещением. Это правильно и очень интересно, поскольку в судебной практике нередко встречаются отказы в удовлетворении подобных требований на том основании, что судебное определение порядка пользования доступно только сособственникам.
Еще один пассаж. При регистрации пользователей в спорной квартире, презумпции добросовестности и разумности их действий и отсутствия временной регистрации в ином помещении именно на истце лежала обязанность представить доказательства выезда бывших членов семьи из спорного жилого помещения. Указанное не является доказыванием отрицательного факта: собственник квартиры имеет возможность доступа в нее, фиксации как путем составления документов, так и свидетельских показаний, факта проживания или непроживания в ней определенных лиц.
Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 02.06.2020 N 33-11680/2020.
Собственник жилого помещения и лица, имеющие право пользоваться этим помещением на основании ст. 19 Федерального Закона «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» (по сути, это узуфрукт), могут в судебном порядке требовать установления порядка пользования спорным жилым помещением. Это правильно и очень интересно, поскольку в судебной практике нередко встречаются отказы в удовлетворении подобных требований на том основании, что судебное определение порядка пользования доступно только сособственникам.
Еще один пассаж. При регистрации пользователей в спорной квартире, презумпции добросовестности и разумности их действий и отсутствия временной регистрации в ином помещении именно на истце лежала обязанность представить доказательства выезда бывших членов семьи из спорного жилого помещения. Указанное не является доказыванием отрицательного факта: собственник квартиры имеет возможность доступа в нее, фиксации как путем составления документов, так и свидетельских показаний, факта проживания или непроживания в ней определенных лиц.
14 июля – день взятия Бастилии (в 1789 г.). Это важная дата для вещного права. Результатом Великой французской революции, в частности, стало принятие Гражданского кодекса, в ст. 544 которого было закреплено то понятие права собственности, которое сейчас считается классической континентальной моделью: «Правом собственности является право пользоваться и распоряжаться вещами наиболее полным образом, при условии соблюдения запретов пользования, установленных законами или регламентами». Это понимание права собственности затем вошло во многие правопорядки. Постепенно оно было принято и отечественным правом. Это был непростой путь – даже идеолог заимствования французского права, М.М.Сперанский, исходил из иного представления о праве собственности. Тем не менее, сейчас мы живем именно с французской моделью.
О «переходе права на увеличение доли» в праве общей долевой собственности
«Предусмотренное пунктом 3 статьи 245 Гражданского кодекса Российской Федерации имущественное право на увеличение доли в праве общей долевой собственности не относится к правам, неразрывно связанным с личностью наследодателя, ввиду чего может перейти к иным лицам в порядке универсального правопреемства. Таким образом, выводы судов о том, что истцы не обладают правом на увеличение долей в праве общей долевой собственности на дом, поскольку данным правом была наделена исключительно Колесова В.И., является ошибочным» (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 83-КГ20-4-К1).
В определении указано именно на универсальное правопреемство. Таким образом, оставлен открытым вопрос о том, что произойдет в случае продажи доли в праве собственности: может ли приобретатель претендовать на увеличение доли, если такое право было у продавца?
«Предусмотренное пунктом 3 статьи 245 Гражданского кодекса Российской Федерации имущественное право на увеличение доли в праве общей долевой собственности не относится к правам, неразрывно связанным с личностью наследодателя, ввиду чего может перейти к иным лицам в порядке универсального правопреемства. Таким образом, выводы судов о том, что истцы не обладают правом на увеличение долей в праве общей долевой собственности на дом, поскольку данным правом была наделена исключительно Колесова В.И., является ошибочным» (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 83-КГ20-4-К1).
В определении указано именно на универсальное правопреемство. Таким образом, оставлен открытым вопрос о том, что произойдет в случае продажи доли в праве собственности: может ли приобретатель претендовать на увеличение доли, если такое право было у продавца?
В июльском номере «Вестника экономического правосудия РФ» читайте заключение кафедры гражданского права СПбГУ на проект изменений раздела о вещных правах ГК. Кому лень читать, вот резюме: все плохо.
Дело о винограднике (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 14.10.2014 N 18-КГ14-112)
Старое, но очень красивое дело.
Истец в 2006 г. приобрел недвижимое имущество в виде многолетних насаждений виноградника и на основании ст. 271 ГК получил право пользования земельными участками ответчиков. В связи с изменением законодательства многолетние насаждения перестали относиться к недвижимому имуществу, и ответчики потребовали от истца освободить участки от виноградника. Истец обратилось в суд с иском к ответчикам о понуждении заключить договоры аренды земельных участков.
Нижестоящие суды иск удовлетворили. Коллегия с ними согласилась, указав следующее. С учетом нахождения спорных земельных участков в собственности ответчиков; нахождения на этих земельных участках принадлежащих истцу многолетних насаждений виноградника, стоимость которого значительно превышает стоимость самих участков; невозможности перемещения виноградника без причинения ему несоразмерного ущерба, а также наличия предшествующего вступившего в законную силу решения суда, которым ответчикам отказано в требованиях истцу об освобождении спорных земельных участков от виноградника, СКГД ВС находит, что предусмотренное обжалуемыми судебными постановлениями заключение договора аренды земельных участков с установлением соответствующей арендной платы является единственным возможным способом разрешения спора.
Как видим, в основу решения положено то, что на участках ответчиков расположены принадлежащие (sic!) истцу насаждения, стоимость которых значительно превышает стоимость самих участков. Но ведь к моменту вынесения решения насаждения уже не объект права, а значит, они не могут принадлежать истцу! Наверное, с учетом того, что два прежних объекта недвижимости слились в один, формально было бы логичнее установить общую собственность на «участок с виноградом» и определить порядок владения и пользования им. Но если у винограда есть «срок службы», такое решение могло оказаться несправедливым: истец покупал насаждения с определенным «сроком службы», а получил долю в «бессрочном» праве собственности. С этой точки зрения может оказаться, что вариант с арендой оптимален.
Старое, но очень красивое дело.
Истец в 2006 г. приобрел недвижимое имущество в виде многолетних насаждений виноградника и на основании ст. 271 ГК получил право пользования земельными участками ответчиков. В связи с изменением законодательства многолетние насаждения перестали относиться к недвижимому имуществу, и ответчики потребовали от истца освободить участки от виноградника. Истец обратилось в суд с иском к ответчикам о понуждении заключить договоры аренды земельных участков.
Нижестоящие суды иск удовлетворили. Коллегия с ними согласилась, указав следующее. С учетом нахождения спорных земельных участков в собственности ответчиков; нахождения на этих земельных участках принадлежащих истцу многолетних насаждений виноградника, стоимость которого значительно превышает стоимость самих участков; невозможности перемещения виноградника без причинения ему несоразмерного ущерба, а также наличия предшествующего вступившего в законную силу решения суда, которым ответчикам отказано в требованиях истцу об освобождении спорных земельных участков от виноградника, СКГД ВС находит, что предусмотренное обжалуемыми судебными постановлениями заключение договора аренды земельных участков с установлением соответствующей арендной платы является единственным возможным способом разрешения спора.
Как видим, в основу решения положено то, что на участках ответчиков расположены принадлежащие (sic!) истцу насаждения, стоимость которых значительно превышает стоимость самих участков. Но ведь к моменту вынесения решения насаждения уже не объект права, а значит, они не могут принадлежать истцу! Наверное, с учетом того, что два прежних объекта недвижимости слились в один, формально было бы логичнее установить общую собственность на «участок с виноградом» и определить порядок владения и пользования им. Но если у винограда есть «срок службы», такое решение могло оказаться несправедливым: истец покупал насаждения с определенным «сроком службы», а получил долю в «бессрочном» праве собственности. С этой точки зрения может оказаться, что вариант с арендой оптимален.