Продолжающаяся беспрерывно перетасовка колоды – верный признак неуверенности и системного кризиса. С начала протестов должностей лишились уже десятки чиновников и силовиков: кто-то пошел на повышение, но большинство, как правило, постигла совсем иная участь.
Самая громкая рокировка сегодняшнего дня – отставка министра информации Игоря Луцкого с переводом на должность замглавы Администрации президента. Тут, как раз, такой случай, что Луцкий пошел в гору. Есть за что. При нем независимая журналистика подверглась совершенно беспрецедентному давлению: закрываются печатные версии изданий, медиа лишают статуса СМИ, журналистов сажают в тюрьму как по уголовным, так и по административным делам, все существовавшие законодательные нормы, гарантировавшие свободу слова, перестали действовать де-факто, а для того, чтобы они исчезли и де-юре, уже подготовлены новые редакции соответствующих законов.
Что ж, Луцкий, очевидно, «заслужил» повышение. Его новая должность, по сути своей, является должностью главного идеолога в стране. В связи с этим в глаза бросаются пару моментов, очерчивающих, так сказать, общую тенденцию.
Во главе кадровой политики Лукашенко под № 1 всегда стоял принцип личной лояльности и готовности выполнить любой приказ – мы это знаем еще со времен памятного интервью пропавшего впоследствии генерала Захаренко. В разгар протестов главные рамки озвучивались в открытую: «Не предавайте!», «Иногда не до законов». То есть, будьте преданны, несмотря ни на что. На примере Луцкого мы видим, что творимый им беспредел привел к карьерному росту. Впрочем, аналогичное мы видели и на примере того же Карпенкова.
Именно поэтому на сегодняшний кадровый кейс стоит смотреть не как на кадровую перемену в Мининформе, а как на кадровую перемену в Администрации президента. В кризисной ситуации, пойдя по пути абсолютного беззакония, пренебрежения любыми принципами морали и любыми интересами белорусского народа, применительно именно к высшим, ключевым должностям режим включил опцию отрицательной селекции на максимум. Не был, конечно, ангелом Караев, но его надо было заменить на кого-то, кто будет еще более беспринципным и жестоким; не отличался лояльностью к населению Вакульчик, однако для «военного» времени не подошел и он; в первую очередь о властных интересах пекся Конюк – ищите его в Армении
В противостоянии с собственным народом самым главным фактором является бесконечность этого противостояния, особенно если делать ставку не на убеждение, а на подавление, что мы и наблюдаем в Беларуси. Это означает, что людей аморальных, беспринципных и откровенно подлых надо будет все больше и больше. Чтобы полностью изолировать самого себя от любых интересов общества, в котором ты живешь, нужны недюжинные качества отнюдь не морального толка. И чем дольше будет идти противостояние, тем меньше человеческого будет требоваться от исполнителей.
Есть глубинное противоречие в том, чтобы строить свою кадровую политику на принципах преданности и верности, которые требуют хотя бы минимальной порядочности, и стремлением окружить себя исполнителями, которые будут вообще без тормозов и ограничителей. Тут даже не противоречие, тут есть какая-то наивность – верить в то, что люди, которые способны предать целый народ, не предадут в конечном итоге тебя.
Люди, которые способны растоптать и наплевать на любые общечеловеческие ценности ради карьеры, которая в конкретный момент обеспечивается преданностью, в конечном итоге способны растоптать и эту преданность, если их благополучие будет зависеть от других факторов. По-другому не бывает, ибо мораль и порядочность – это категории не относительные, разбираемые на детали и составляющие, это категории абсолютные. Просто срабатывают эти механизмы в момент, когда носители таких «ценностей» видят, что это для них в конкретной ситуации – самое лучшее.
А это значит, что кадровая политика, осуществляемая сейчас режимом, в тактическом смысле, конечно, призвана укрепить «вертикаль». Однако в стратегическом смысле она такая же тупиковая, как и исповедуемая властью политика экономическая – верный путь к развалу.
Самая громкая рокировка сегодняшнего дня – отставка министра информации Игоря Луцкого с переводом на должность замглавы Администрации президента. Тут, как раз, такой случай, что Луцкий пошел в гору. Есть за что. При нем независимая журналистика подверглась совершенно беспрецедентному давлению: закрываются печатные версии изданий, медиа лишают статуса СМИ, журналистов сажают в тюрьму как по уголовным, так и по административным делам, все существовавшие законодательные нормы, гарантировавшие свободу слова, перестали действовать де-факто, а для того, чтобы они исчезли и де-юре, уже подготовлены новые редакции соответствующих законов.
Что ж, Луцкий, очевидно, «заслужил» повышение. Его новая должность, по сути своей, является должностью главного идеолога в стране. В связи с этим в глаза бросаются пару моментов, очерчивающих, так сказать, общую тенденцию.
Во главе кадровой политики Лукашенко под № 1 всегда стоял принцип личной лояльности и готовности выполнить любой приказ – мы это знаем еще со времен памятного интервью пропавшего впоследствии генерала Захаренко. В разгар протестов главные рамки озвучивались в открытую: «Не предавайте!», «Иногда не до законов». То есть, будьте преданны, несмотря ни на что. На примере Луцкого мы видим, что творимый им беспредел привел к карьерному росту. Впрочем, аналогичное мы видели и на примере того же Карпенкова.
Именно поэтому на сегодняшний кадровый кейс стоит смотреть не как на кадровую перемену в Мининформе, а как на кадровую перемену в Администрации президента. В кризисной ситуации, пойдя по пути абсолютного беззакония, пренебрежения любыми принципами морали и любыми интересами белорусского народа, применительно именно к высшим, ключевым должностям режим включил опцию отрицательной селекции на максимум. Не был, конечно, ангелом Караев, но его надо было заменить на кого-то, кто будет еще более беспринципным и жестоким; не отличался лояльностью к населению Вакульчик, однако для «военного» времени не подошел и он; в первую очередь о властных интересах пекся Конюк – ищите его в Армении
В противостоянии с собственным народом самым главным фактором является бесконечность этого противостояния, особенно если делать ставку не на убеждение, а на подавление, что мы и наблюдаем в Беларуси. Это означает, что людей аморальных, беспринципных и откровенно подлых надо будет все больше и больше. Чтобы полностью изолировать самого себя от любых интересов общества, в котором ты живешь, нужны недюжинные качества отнюдь не морального толка. И чем дольше будет идти противостояние, тем меньше человеческого будет требоваться от исполнителей.
Есть глубинное противоречие в том, чтобы строить свою кадровую политику на принципах преданности и верности, которые требуют хотя бы минимальной порядочности, и стремлением окружить себя исполнителями, которые будут вообще без тормозов и ограничителей. Тут даже не противоречие, тут есть какая-то наивность – верить в то, что люди, которые способны предать целый народ, не предадут в конечном итоге тебя.
Люди, которые способны растоптать и наплевать на любые общечеловеческие ценности ради карьеры, которая в конкретный момент обеспечивается преданностью, в конечном итоге способны растоптать и эту преданность, если их благополучие будет зависеть от других факторов. По-другому не бывает, ибо мораль и порядочность – это категории не относительные, разбираемые на детали и составляющие, это категории абсолютные. Просто срабатывают эти механизмы в момент, когда носители таких «ценностей» видят, что это для них в конкретной ситуации – самое лучшее.
А это значит, что кадровая политика, осуществляемая сейчас режимом, в тактическом смысле, конечно, призвана укрепить «вертикаль». Однако в стратегическом смысле она такая же тупиковая, как и исповедуемая властью политика экономическая – верный путь к развалу.
Сегодня у Лукашенко очень интересное совещание работе МИД.
Вообще говоря, очень заметно стало, что с определенного момента совещания в подобном формате стали проводиться ежедневно (или почти) и буквально по любым вопросам. Их всесторонне освещает госпропаганда и создается впечатление, что это такая пиар-стратегия – демонстрация того, что в стране в смысле власти и управления ничего не поменялось, мудрый правитель наставляет всех и вся. Занятно то, что ранее, еще год назад, так последовательно и монотонно такой картинкой пользователя не потчевали – очевидно, необходимости напоминать о том, что в стране есть власть и она, эта власть, такая, просто не было. А теперь появилась.
Хотелось сказать «Бог с ними, с пиар-стратегиями», однако сказать так не получилось, потому что и далее все упирается именно в них. А конкретно – в то, насколько они, судя по тому, что видно, не соответствуют действительности. То есть, хочется показать силу руки в управлении, а получается показать лишь отсутствие таковой.
Из того, что сегодня нам продемонстрировали, следует, что ключевым посылом сегодняшней встречи было наставление о том, что в целом ряде стран дипломатическое присутствие является бессмысленным и бесперспективным (об этом, мол, весь наш опыт говорит), и поэтому его надо свернуть – не тратить деньги на то, что бесполезно. Надо, мол, работать только с теми, кто покупает нашу продукцию и не говорит о политике – только бизнес и ничего личного.
Что интересного за этими высказываниями?
Во-первых, конечно, очень интересно посмотреть, что за этими высказываниями последует с точки зрения конкретных действий. Скорее всего, конечно, ничего. Есть подозрение, что ни одно диппредставительство ни в одной стране закрыто не будет. И, если это так, то мы должны понимать сегодняшнее анонсирование «генеральной линии» как внешнеполитический шантаж возможным сжиганием мостов. Если, мол, будете дальше нас жизни учить, мы с вами со всеми порвем. Ограничим всю нашу внешнюю политику Россией, Россия же будет и с вами от нашего имени говорить – вы этого хотите?
Если же в реальности последует некая «оптимизация» посольств, это будет означать, что описанный выше шантаж – не блеф, а режим уже реально готов расстаться с частью своей независимости, в данном случае – геополитической. Ибо, сокращая дипломатические контакты с «бесперспективными» (читай - западными) странами, сводя функцию МИДа исключительно к торговле тракторами и сахаром в республиках третьего и тридцать третьего мира (куда и мы со всех ног стремимся), официальный Минск демонстрирует готовность стать международной «черной дырой» без собственной субъектности. Если такое действительно произойдет, без всяких сомнений часть функций закрытых дипломатических учреждений Беларуси перейдет к российским, суверенные контакты на внешнем периметре сократятся до минимума, а сожженными окажутся не только мосты, но и многие другие инструменты собственной внешнеполитической самостоятельности.
Если посмотреть на картину в общем, так сказать, масштабно, то озвученные сегодня планы – хорошая иллюстрация того, как сжимается, подобно шагреневой коже, реальная власть действующего режима.
Власть ведь – это не только возможность махать дубинкой и сажать людей в тюрьму. Легитимное представительство народа – один из столпов реальной власти, а осуществление внешней политики – один из главных компонентов этой, представительской, опции. Исходя из сегодняшнего, мы видим, что это направление в таком упадке и настолько умерло, что в Минске готовы признать и расписаться в том, что больше эта часть политической власти ей не принадлежит.
Кстати. Удивительное дело, но подобное мы наблюдаем сейчас в очень многих сферах жизни. Вот целая лига «Что? Где? Когда?», что называется, ушла – пришлось школьников набирать. В спорте – можно не напоминать. В культуре на примере «Евровидения» и «Славянского базара» - аналогичная тенденция. Примеров еще много, места в посте – мало, продолжать можно бесконечно. Суть одна – все движется туда, куда только и может двигаться.
Вообще говоря, очень заметно стало, что с определенного момента совещания в подобном формате стали проводиться ежедневно (или почти) и буквально по любым вопросам. Их всесторонне освещает госпропаганда и создается впечатление, что это такая пиар-стратегия – демонстрация того, что в стране в смысле власти и управления ничего не поменялось, мудрый правитель наставляет всех и вся. Занятно то, что ранее, еще год назад, так последовательно и монотонно такой картинкой пользователя не потчевали – очевидно, необходимости напоминать о том, что в стране есть власть и она, эта власть, такая, просто не было. А теперь появилась.
Хотелось сказать «Бог с ними, с пиар-стратегиями», однако сказать так не получилось, потому что и далее все упирается именно в них. А конкретно – в то, насколько они, судя по тому, что видно, не соответствуют действительности. То есть, хочется показать силу руки в управлении, а получается показать лишь отсутствие таковой.
Из того, что сегодня нам продемонстрировали, следует, что ключевым посылом сегодняшней встречи было наставление о том, что в целом ряде стран дипломатическое присутствие является бессмысленным и бесперспективным (об этом, мол, весь наш опыт говорит), и поэтому его надо свернуть – не тратить деньги на то, что бесполезно. Надо, мол, работать только с теми, кто покупает нашу продукцию и не говорит о политике – только бизнес и ничего личного.
Что интересного за этими высказываниями?
Во-первых, конечно, очень интересно посмотреть, что за этими высказываниями последует с точки зрения конкретных действий. Скорее всего, конечно, ничего. Есть подозрение, что ни одно диппредставительство ни в одной стране закрыто не будет. И, если это так, то мы должны понимать сегодняшнее анонсирование «генеральной линии» как внешнеполитический шантаж возможным сжиганием мостов. Если, мол, будете дальше нас жизни учить, мы с вами со всеми порвем. Ограничим всю нашу внешнюю политику Россией, Россия же будет и с вами от нашего имени говорить – вы этого хотите?
Если же в реальности последует некая «оптимизация» посольств, это будет означать, что описанный выше шантаж – не блеф, а режим уже реально готов расстаться с частью своей независимости, в данном случае – геополитической. Ибо, сокращая дипломатические контакты с «бесперспективными» (читай - западными) странами, сводя функцию МИДа исключительно к торговле тракторами и сахаром в республиках третьего и тридцать третьего мира (куда и мы со всех ног стремимся), официальный Минск демонстрирует готовность стать международной «черной дырой» без собственной субъектности. Если такое действительно произойдет, без всяких сомнений часть функций закрытых дипломатических учреждений Беларуси перейдет к российским, суверенные контакты на внешнем периметре сократятся до минимума, а сожженными окажутся не только мосты, но и многие другие инструменты собственной внешнеполитической самостоятельности.
Если посмотреть на картину в общем, так сказать, масштабно, то озвученные сегодня планы – хорошая иллюстрация того, как сжимается, подобно шагреневой коже, реальная власть действующего режима.
Власть ведь – это не только возможность махать дубинкой и сажать людей в тюрьму. Легитимное представительство народа – один из столпов реальной власти, а осуществление внешней политики – один из главных компонентов этой, представительской, опции. Исходя из сегодняшнего, мы видим, что это направление в таком упадке и настолько умерло, что в Минске готовы признать и расписаться в том, что больше эта часть политической власти ей не принадлежит.
Кстати. Удивительное дело, но подобное мы наблюдаем сейчас в очень многих сферах жизни. Вот целая лига «Что? Где? Когда?», что называется, ушла – пришлось школьников набирать. В спорте – можно не напоминать. В культуре на примере «Евровидения» и «Славянского базара» - аналогичная тенденция. Примеров еще много, места в посте – мало, продолжать можно бесконечно. Суть одна – все движется туда, куда только и может двигаться.
Позавчера в комментариях попросили прокомментировать одну статью.
Прочитал ее и понял, что прокомментировать можно. Сегодня сел писать. Текст получился не то, чтобы очень огромным - на сайте такая статья прочиталась бы спокойно.
Но для Телеграма большеватой - разбивает на целых четыре части.
В общем, последние пару часов пытался сократить, в итоге понял, что без потери части смысла заметно не сокращается.
Махнул рукой - закидываю, как есть.
Прочитал ее и понял, что прокомментировать можно. Сегодня сел писать. Текст получился не то, чтобы очень огромным - на сайте такая статья прочиталась бы спокойно.
Но для Телеграма большеватой - разбивает на целых четыре части.
В общем, последние пару часов пытался сократить, в итоге понял, что без потери части смысла заметно не сокращается.
Махнул рукой - закидываю, как есть.
Проиграла ли белорусская революция?
Начало. Внизу 👇👇👇 еще 3 части )
В комментариях попросили прокомментировать вот эту статью https://bramaby.com/ls/blog/analytics/13543.html . Если кому-то лень переходить по ссылке или жалко времени, то, если коротко, содержание ее сводится к двум основным мыслям. Первая: в Беларуси была стихийная буржуазно-демократическая революция, смысл любой революции – вопрос о захвате власти, белорусская революция проиграла. Вторая: политическая ситуация в Беларуси формируется как результат цивилизационного столкновения России и Запада и, пока Россия – это Россия, шансы на позитивные изменения очень призрачны.
Не буду комментировать вторую часть, поскольку отчасти с утверждением согласен, отчасти – нет и, в любом случае, поставленный там вопрос находится в такой области, прямого влияния на которую рядовые белорусы не имеют. Все может быть, как написано, но в современном мире возможны тысячи допущений, которые могут позволить вырваться из заколдованного круга. Надо просто делать то, что считаешь правильным.
Сосредоточимся на утверждении, что в Беларуси была стихийная буржуазно-демократическая революция, которая проиграла, потому что на данном этапе не смогла решить вопрос о власти.
Во-первых, глубинной ошибкой является стереотип о том, что революция – это обязательно столкновение за власть. Это стереотипное восприятие навязано нам мифами о выстреле Авроры, штурме Зимнего и Владимире Ильиче в одном флаконе - как о единственно возможном формате революции. То есть, с советских времен, из поколения в поколение, мы привыкли понимать само понятие «революция» как некий акт прямого действия по захвату власти одними и отстранению от власти других.
Революция сама по себе – это коренная, радикальная перемена общественного устройства, уклада, если угодно. Когда на смену чему-то старому и отжившему приходит что-то новое. Революции происходят в экономике, культуре, технологиях и, да – очень часто в сознании и мировосприятии. Что же касается вопроса взаимоотношений революций и властей, то он, как правило, решается по двум сценариям: если во власти находятся люди разумные, они начинают реформы для того, чтобы привести существующее положение дел в соответствие с новой реальностью и таким образом самосохраняются; если у власти люди неразумные, они всеми силами противятся новому, что в итоге приводит к тому, что их просто сметают.
На примере той же самой революции 1917 года. На самом деле, она началась намного раньше, еще в XIX веке и началась на Западе как промышленная революция. Очень упрощенно: когда-то был феодализм и власть удерживала знать по праву происхождения. Со временем центр общественной жизни переместился в города, силу набрали буржуа (горожане, обладающие собственностью и живущие за счет доходов с нее), коренным образом начал меняться общественный уклад, что привело к череде тех самых буржуазно-демократических революций, в результате чего начали появляться Республики – феодальную знать знатно подвинули и так появился капитализм.
Потом в Европе грянула промышленная революция. Рывок в технологиях сильно изменил экономические и политические возможности и отдельных людей, и целых государств. И тут интересный момент. Запад к тому времени уже прошел через те самые буржуазно-демократические революции, в итоге революция промышленная ни к каким тектоническим сдвигам на политическом поле не привела: сформировавшийся капитализм сумел извлечь из нее максимальную пользу для себя, а правительства – адаптировать политические системы под новые условия.
Начало. Внизу 👇👇👇 еще 3 части )
В комментариях попросили прокомментировать вот эту статью https://bramaby.com/ls/blog/analytics/13543.html . Если кому-то лень переходить по ссылке или жалко времени, то, если коротко, содержание ее сводится к двум основным мыслям. Первая: в Беларуси была стихийная буржуазно-демократическая революция, смысл любой революции – вопрос о захвате власти, белорусская революция проиграла. Вторая: политическая ситуация в Беларуси формируется как результат цивилизационного столкновения России и Запада и, пока Россия – это Россия, шансы на позитивные изменения очень призрачны.
Не буду комментировать вторую часть, поскольку отчасти с утверждением согласен, отчасти – нет и, в любом случае, поставленный там вопрос находится в такой области, прямого влияния на которую рядовые белорусы не имеют. Все может быть, как написано, но в современном мире возможны тысячи допущений, которые могут позволить вырваться из заколдованного круга. Надо просто делать то, что считаешь правильным.
Сосредоточимся на утверждении, что в Беларуси была стихийная буржуазно-демократическая революция, которая проиграла, потому что на данном этапе не смогла решить вопрос о власти.
Во-первых, глубинной ошибкой является стереотип о том, что революция – это обязательно столкновение за власть. Это стереотипное восприятие навязано нам мифами о выстреле Авроры, штурме Зимнего и Владимире Ильиче в одном флаконе - как о единственно возможном формате революции. То есть, с советских времен, из поколения в поколение, мы привыкли понимать само понятие «революция» как некий акт прямого действия по захвату власти одними и отстранению от власти других.
Революция сама по себе – это коренная, радикальная перемена общественного устройства, уклада, если угодно. Когда на смену чему-то старому и отжившему приходит что-то новое. Революции происходят в экономике, культуре, технологиях и, да – очень часто в сознании и мировосприятии. Что же касается вопроса взаимоотношений революций и властей, то он, как правило, решается по двум сценариям: если во власти находятся люди разумные, они начинают реформы для того, чтобы привести существующее положение дел в соответствие с новой реальностью и таким образом самосохраняются; если у власти люди неразумные, они всеми силами противятся новому, что в итоге приводит к тому, что их просто сметают.
На примере той же самой революции 1917 года. На самом деле, она началась намного раньше, еще в XIX веке и началась на Западе как промышленная революция. Очень упрощенно: когда-то был феодализм и власть удерживала знать по праву происхождения. Со временем центр общественной жизни переместился в города, силу набрали буржуа (горожане, обладающие собственностью и живущие за счет доходов с нее), коренным образом начал меняться общественный уклад, что привело к череде тех самых буржуазно-демократических революций, в результате чего начали появляться Республики – феодальную знать знатно подвинули и так появился капитализм.
Потом в Европе грянула промышленная революция. Рывок в технологиях сильно изменил экономические и политические возможности и отдельных людей, и целых государств. И тут интересный момент. Запад к тому времени уже прошел через те самые буржуазно-демократические революции, в итоге революция промышленная ни к каким тектоническим сдвигам на политическом поле не привела: сформировавшийся капитализм сумел извлечь из нее максимальную пользу для себя, а правительства – адаптировать политические системы под новые условия.
Часть 2. Начало см. выше 👆👆👆
В царской же России, несмотря на то, что определенный слой буржуа и капиталистов сформировался и без видимых политических реформ, вся полнота власти оставалась у достаточно отсталого царского дома, что сильно тормозило развитие и экономики, и общества. Вот именно в этот момент назрел революционный запрос как запрос на смену власти, не отвечающей новым условиям. И, в конечном итоге, именно отсталость и неспособность царского режима приспособиться к новым экономическим и, как следствие, политическим условиям, привели к тому, что его свергли в начале 1917 г. Впоследствии большевики, взяв за основу лозунг о том, что средства производства должны принадлежать «рабочему классу», сумели выиграть гражданскую войну и захватить реальную власть.
Получается длинно, но это надо было написать, чтобы было лучше понятно, что же происходит сейчас с Беларусью.
Таким образом, зафиксируем следующее, важное для понимания.
Во-первых, смена власти – не обязательное условие революции, а лишь ее побочный эффект в том случае, если власть оказывается неактуальной для обновившегося общества.
Во-вторых, в Беларуси не может идти речи о буржуазно-демократической революции. В классическом понимании буржуазно-демократические революции содействовали замене феодализма на капитализм. Феодализма у нас давным-давно нет: его заменили социализм, коммунизм, что угодно, только не капитализм. Даже сегодня у нас в стране класс буржуа не сформировался настолько, чтобы претендовать на власть. И так продолжалось до тех пор, пока мир, а вместе с ним и наша страна, не вступили в новую эпоху – которая и породила белорусскую революцию.
Что же произошло и происходит с нами?
В конце XX столетия в мире началась очередная глобальная революция, коренным образом меняющая уклад – информационная. С появлением Интернета стремительно начали меняться буквально все сферы нашей жизни: экономика, политика, информационное пространство, культура, ментальность, самосознание. Цифровое общество – стремительное, открытое, прозрачное, мобильное и, самое главное, в основе своей – правдивое, потому что любую ложь может опровергнуть любой человек, голос теперь есть буквально у любого. Правда, не находите, описанная картина – полная противоположность того государственного устройства, которое строил последние 26 лет режим Лукашенко? )
Как и в XIX – XX веках, западные правительства – избираемые, контролируемые, подотчетные и, как следствие, эффективные – где-то уже сумели вписаться в новую парадигму, где-то с разной степенью успешности вписываются, но в целом процесс проходит без политических потрясений, как бывает всегда, когда политическая система гибкая и адаптивная (то есть, не заточена под прихоти и комплексы одного человека). С начала этой эпохи сильнее всего начало трясти именно авторитарные и тоталитарные диктатуры, которые всю историю держались на лжи, контроле над информацией и ресурсами, оболванивании населения – всем том, что уничтожается в современном цифровом мире.
Собственно говоря, сегодня это и есть белорусская ситуация. Революция в Беларуси началась, по моему скромному мнению, где-то в конце 90-х годов, когда первые граждане начали покорять свободное информационное пространство. Лично я, будучи студентом, познакомился с Интернетом в 1998-м году. Надо ли рассказывать о том, насколько оглушающее воздействие оказывает на молодой пытливый мозг возможность зайти напрямую в богатейшую оцифрованную библиотеку Конгресса США (не знаю, кстати, как там сейчас, так же все есть в открытом доступе или нет, но тогда было так) и читать в оригинале документы, сформировавшие современный мир? Скажем так, контраст с районной библиотекой, а ведь библиотеки – это кладезь знаний! – огромен.
В царской же России, несмотря на то, что определенный слой буржуа и капиталистов сформировался и без видимых политических реформ, вся полнота власти оставалась у достаточно отсталого царского дома, что сильно тормозило развитие и экономики, и общества. Вот именно в этот момент назрел революционный запрос как запрос на смену власти, не отвечающей новым условиям. И, в конечном итоге, именно отсталость и неспособность царского режима приспособиться к новым экономическим и, как следствие, политическим условиям, привели к тому, что его свергли в начале 1917 г. Впоследствии большевики, взяв за основу лозунг о том, что средства производства должны принадлежать «рабочему классу», сумели выиграть гражданскую войну и захватить реальную власть.
Получается длинно, но это надо было написать, чтобы было лучше понятно, что же происходит сейчас с Беларусью.
Таким образом, зафиксируем следующее, важное для понимания.
Во-первых, смена власти – не обязательное условие революции, а лишь ее побочный эффект в том случае, если власть оказывается неактуальной для обновившегося общества.
Во-вторых, в Беларуси не может идти речи о буржуазно-демократической революции. В классическом понимании буржуазно-демократические революции содействовали замене феодализма на капитализм. Феодализма у нас давным-давно нет: его заменили социализм, коммунизм, что угодно, только не капитализм. Даже сегодня у нас в стране класс буржуа не сформировался настолько, чтобы претендовать на власть. И так продолжалось до тех пор, пока мир, а вместе с ним и наша страна, не вступили в новую эпоху – которая и породила белорусскую революцию.
Что же произошло и происходит с нами?
В конце XX столетия в мире началась очередная глобальная революция, коренным образом меняющая уклад – информационная. С появлением Интернета стремительно начали меняться буквально все сферы нашей жизни: экономика, политика, информационное пространство, культура, ментальность, самосознание. Цифровое общество – стремительное, открытое, прозрачное, мобильное и, самое главное, в основе своей – правдивое, потому что любую ложь может опровергнуть любой человек, голос теперь есть буквально у любого. Правда, не находите, описанная картина – полная противоположность того государственного устройства, которое строил последние 26 лет режим Лукашенко? )
Как и в XIX – XX веках, западные правительства – избираемые, контролируемые, подотчетные и, как следствие, эффективные – где-то уже сумели вписаться в новую парадигму, где-то с разной степенью успешности вписываются, но в целом процесс проходит без политических потрясений, как бывает всегда, когда политическая система гибкая и адаптивная (то есть, не заточена под прихоти и комплексы одного человека). С начала этой эпохи сильнее всего начало трясти именно авторитарные и тоталитарные диктатуры, которые всю историю держались на лжи, контроле над информацией и ресурсами, оболванивании населения – всем том, что уничтожается в современном цифровом мире.
Собственно говоря, сегодня это и есть белорусская ситуация. Революция в Беларуси началась, по моему скромному мнению, где-то в конце 90-х годов, когда первые граждане начали покорять свободное информационное пространство. Лично я, будучи студентом, познакомился с Интернетом в 1998-м году. Надо ли рассказывать о том, насколько оглушающее воздействие оказывает на молодой пытливый мозг возможность зайти напрямую в богатейшую оцифрованную библиотеку Конгресса США (не знаю, кстати, как там сейчас, так же все есть в открытом доступе или нет, но тогда было так) и читать в оригинале документы, сформировавшие современный мир? Скажем так, контраст с районной библиотекой, а ведь библиотеки – это кладезь знаний! – огромен.
Часть 3. Начало см. выше 👆👆👆
К 2006 году уже подросло некоторое количество людей, которые примерно поняли, что же не так с Беларусью, которая остается в «совке», по сравнению с остальным миром. Именно тогда, как я думаю, и началась политическая стадия белорусской революции – с протестов на площади Калиновского. К 2010 году эта прослойка набрала силу и протесты были уже много мощней. В период с 2010 по 2020 годы цифра захватила все сферы жизни страны – не только информационное пространство, но и коммуникационное, и экономическое, проникла в политику, стала доминирующей в общественной жизни.
В новых условиях люди научились по-новому общаться, обмениваться ресурсами, видеть мир и себя, страну, окружающую реальность. Смена поколений привела к падению спроса на «совок» - тети с начесами, силовики, коммунальники с пилами лишающие наши города зелени, тупые чиновники в администрациях, не способные связать двух слов – все это оказалось в разительном контрасте с реально обновившимся белорусским обществом.
Власть, в силу своей зависимости от мировоззрения одного человека, косности, консервативности, оказалась просто не в состоянии вписаться в новые условия, в новый мир. Так возник запрос на ее смену, который выплеснулся на улицы в 2020 году – что мы и стали называть «белорусской революцией». Все по классике: если власть не в состоянии отвечать ожиданиям общества в новых условиях, революция поднимает вопрос о ее смене.
Нет, конечно, они пытались, но – по-своему. Они даже создали ПВТ в желании, чтобы передовой отряд нового общества – айтишники – зарабатывали деньги и тратили их здесь. Однако оказались не готовы к тому, что у этого нового общества и запросы новые. Лукашенко говорил: «Айтишникам нашим, буржуйчикам власти захотелось». Это правда лишь отчасти. Им не надо власть для самих себя – им хорошо и с компьютером в рюкзаке. Но им надо, чтобы власть была другой, чтобы тетки с начесами не портили им жизнь, постоянно сталкивая их в «совок».
В слову об айтишниках и остальных. На улицах протестовали, конечно, не только айтишники – открытый информационный мир как раз подразумевает максимальное участие всех, ибо блага новой эпохи распространяются на всех. Однако именно мощнейший цифровой компонент в последних событиях играл решающую роль, что о многом говорит. И, с другой стороны, совершенно логично выглядит, например, фактический отказ подавляющего большинства рабочих от национальной забастовки: они если и не понимают четко, то чуют, что смена эпох, мягко говоря, выведет их из зоны комфорта, ибо цифровая, информационная революция заменяет собой результаты промышленной революции, а они – дети именно нее. Поэтому, до какого-то момента они и дальше будут спокойно ходить на свои заводы, хотя совесть и мораль многих толкает в ряды сторонников перемен, просто – это не их, по исторической логике. Другой разговор, что ни бесконечно, ни даже хоть сколько-то долго удерживать ситуацию в нынешнем положении режим уже не сможет: экономические отношения меняются по всему миру, то, что должно умереть – умирает и умрет. И мы прекрасно видим это по состоянию белорусских промышленных предприятий. Рано или поздно, они все равно закроются и под нынешним руководством, и тогда и рабочим деваться будет некуда.
Главный вывод, который можно сделать из написанного: белорусская революция не проиграла. Белорусская революция еще идет. Общество сильно обновилось, можно сказать, кардинально – и в этом белорусская революция уже выиграла. Однако победа эта в полной мере невозможна, пока не будет решен вопрос с реальной властью и в этом смысле революция еще не победила, она – идет.
К 2006 году уже подросло некоторое количество людей, которые примерно поняли, что же не так с Беларусью, которая остается в «совке», по сравнению с остальным миром. Именно тогда, как я думаю, и началась политическая стадия белорусской революции – с протестов на площади Калиновского. К 2010 году эта прослойка набрала силу и протесты были уже много мощней. В период с 2010 по 2020 годы цифра захватила все сферы жизни страны – не только информационное пространство, но и коммуникационное, и экономическое, проникла в политику, стала доминирующей в общественной жизни.
В новых условиях люди научились по-новому общаться, обмениваться ресурсами, видеть мир и себя, страну, окружающую реальность. Смена поколений привела к падению спроса на «совок» - тети с начесами, силовики, коммунальники с пилами лишающие наши города зелени, тупые чиновники в администрациях, не способные связать двух слов – все это оказалось в разительном контрасте с реально обновившимся белорусским обществом.
Власть, в силу своей зависимости от мировоззрения одного человека, косности, консервативности, оказалась просто не в состоянии вписаться в новые условия, в новый мир. Так возник запрос на ее смену, который выплеснулся на улицы в 2020 году – что мы и стали называть «белорусской революцией». Все по классике: если власть не в состоянии отвечать ожиданиям общества в новых условиях, революция поднимает вопрос о ее смене.
Нет, конечно, они пытались, но – по-своему. Они даже создали ПВТ в желании, чтобы передовой отряд нового общества – айтишники – зарабатывали деньги и тратили их здесь. Однако оказались не готовы к тому, что у этого нового общества и запросы новые. Лукашенко говорил: «Айтишникам нашим, буржуйчикам власти захотелось». Это правда лишь отчасти. Им не надо власть для самих себя – им хорошо и с компьютером в рюкзаке. Но им надо, чтобы власть была другой, чтобы тетки с начесами не портили им жизнь, постоянно сталкивая их в «совок».
В слову об айтишниках и остальных. На улицах протестовали, конечно, не только айтишники – открытый информационный мир как раз подразумевает максимальное участие всех, ибо блага новой эпохи распространяются на всех. Однако именно мощнейший цифровой компонент в последних событиях играл решающую роль, что о многом говорит. И, с другой стороны, совершенно логично выглядит, например, фактический отказ подавляющего большинства рабочих от национальной забастовки: они если и не понимают четко, то чуют, что смена эпох, мягко говоря, выведет их из зоны комфорта, ибо цифровая, информационная революция заменяет собой результаты промышленной революции, а они – дети именно нее. Поэтому, до какого-то момента они и дальше будут спокойно ходить на свои заводы, хотя совесть и мораль многих толкает в ряды сторонников перемен, просто – это не их, по исторической логике. Другой разговор, что ни бесконечно, ни даже хоть сколько-то долго удерживать ситуацию в нынешнем положении режим уже не сможет: экономические отношения меняются по всему миру, то, что должно умереть – умирает и умрет. И мы прекрасно видим это по состоянию белорусских промышленных предприятий. Рано или поздно, они все равно закроются и под нынешним руководством, и тогда и рабочим деваться будет некуда.
Главный вывод, который можно сделать из написанного: белорусская революция не проиграла. Белорусская революция еще идет. Общество сильно обновилось, можно сказать, кардинально – и в этом белорусская революция уже выиграла. Однако победа эта в полной мере невозможна, пока не будет решен вопрос с реальной властью и в этом смысле революция еще не победила, она – идет.
Часть 4. Начало см. выше 👆👆👆
Режим сегодня перешел в контрнаступление. Происходящие репрессии многие называют «реакцией», однако, по моему мнению, это – попытка контрреволюции. Судя по образу действий, власти ставят цель не наказать кого-то, а загнать общество в прежнее состояние. Отсюда и война против СМИ, и разговоры о собственном Интернете, и разгром гражданских инициатив и даже мечтательные реплики о том, что скоро «телевизор вернется». Это вот и есть главной целью – сделать так, чтобы было как раньше: контроль над информацией, перемещением ресурсов, атомизация и изоляция граждан, полная непрозрачность собственной деятельности и пр. Короче говоря, все то, на чем должен держаться подобный режим в доцифровую эпоху. Это не реакция, это попытка победить и уничтожить последствия революции в глобальном смысле.
Тут перед нами становится закономерный вопрос. Мы все отлично понимаем, что историю повернуть вспять невозможно и, коль скоро эта революция уже зашла так далеко, если общество так изменилось, что такая власть стала для него инородным телом, то оставшееся – лишь дело времени. По идее, имеющиеся тенденции могут лишь набирать обороты, а устаревшая система – лишь далее разлагаться и так до полного конца.
Однако все это возможно лишь при условии, что общество не истощится, не сдастся, не согласится. Не вернется к телевизору, равнодушию и минимализму в стиле «абы не было войны». Будет и дальше стремиться в новый, открытый, прозрачный, справедливый мир, в котором правят закон и право.
Режим сегодня перешел в контрнаступление. Происходящие репрессии многие называют «реакцией», однако, по моему мнению, это – попытка контрреволюции. Судя по образу действий, власти ставят цель не наказать кого-то, а загнать общество в прежнее состояние. Отсюда и война против СМИ, и разговоры о собственном Интернете, и разгром гражданских инициатив и даже мечтательные реплики о том, что скоро «телевизор вернется». Это вот и есть главной целью – сделать так, чтобы было как раньше: контроль над информацией, перемещением ресурсов, атомизация и изоляция граждан, полная непрозрачность собственной деятельности и пр. Короче говоря, все то, на чем должен держаться подобный режим в доцифровую эпоху. Это не реакция, это попытка победить и уничтожить последствия революции в глобальном смысле.
Тут перед нами становится закономерный вопрос. Мы все отлично понимаем, что историю повернуть вспять невозможно и, коль скоро эта революция уже зашла так далеко, если общество так изменилось, что такая власть стала для него инородным телом, то оставшееся – лишь дело времени. По идее, имеющиеся тенденции могут лишь набирать обороты, а устаревшая система – лишь далее разлагаться и так до полного конца.
Однако все это возможно лишь при условии, что общество не истощится, не сдастся, не согласится. Не вернется к телевизору, равнодушию и минимализму в стиле «абы не было войны». Будет и дальше стремиться в новый, открытый, прозрачный, справедливый мир, в котором правят закон и право.
В посте про белорусскую революцию много говорилось о том, как изменилось наше общество.
Традиционно скептики любят рассуждать о том, что все рассуждения оптимистов разобьются о то, что в Беларуси будет построена вторая Северная Корея.
В этом посте "Рефлексии и реакции" очень хорошо расписаны и изменения (которые я не стал детализировать у себя, чтобы не очень растягивать итак здоровущий текст), и почему из Беларуси Северной Кореи не получится (о чем уже неоднократно говорили в комментариях). Структурировано и доступно, отлично вдогонку мыслям о революции для их более полного раскрытия.
Традиционно скептики любят рассуждать о том, что все рассуждения оптимистов разобьются о то, что в Беларуси будет построена вторая Северная Корея.
В этом посте "Рефлексии и реакции" очень хорошо расписаны и изменения (которые я не стал детализировать у себя, чтобы не очень растягивать итак здоровущий текст), и почему из Беларуси Северной Кореи не получится (о чем уже неоднократно говорили в комментариях). Структурировано и доступно, отлично вдогонку мыслям о революции для их более полного раскрытия.
Вчера много было про День космонавтики и про гордость за славное прошлое - количество фоток различных памятников ракетам в лентах было очень немаленьким.
А я, глядя на эти памятники-ракеты, вспомнил про другой памятник, который стоит у нас в Гомеле – танк. Вспомнилось, что во времена моего славного детства, то есть, как раз когда был жив СССР, мне удалось пару раз побывать внутри сей славной боевой машины. Дело в том, что до определенного момента в этом танке не был заварен аварийный люк в днище. И любознательные пацаны лазили внутрь совершенно беспрепятственно.
Так вот, проникнув туда однажды, я сразу, буквально моментально, вляпался ногой в… ну, в говно, куда ж еще. Вот как-то так: снаружи все брутально, героически и железно, а внутри – кучи говна.
Сказать честно, я долгое время не понимал, почему наши граждане так любят срать в танки, ракеты, домики на детских площадках. Совершенно непонятно было, какой в этом кайф. Это потом до меня дошло, что если в городе нет общественных туалетов, то люди будут искать другие уединенные места – и, как правило, найдут. Если страна умеет делать танки, но не умеет строить туалеты, то по периметру все будут бояться, а внутри будет сплошное говно. В конечном итоге это выльется в разруху и распад: органика имеет свойство гнить. Собственно, именно это в конечном итоге и произошло с СССР.
Государство нужно именно для того, чтобы строить туалеты. А еще – больницы, детские сады, школы. А еще оно нужно для того, чтобы защищать граждан, а не калечить. СССР умел строить танки, но не умел строить туалеты – конец известен. Современное белорусское государство ушло недалеко. Состояние дорог после зимы – катастрофическое. В новых микрорайонах не хватает школ. В больницах не хватает врачей. Милиция не защищает граждан, а является главной угрозой. Уровень преподавания в школах и в ВУЗах стремительно падает с каждым днем. Ни на что нет денег. Деньги есть только на ОМОН, на снаряжение, экипировку и вооружение для силовиков. На чиновников. Короче, на «своих» и на то, чтобы оставаться у власти, больше ни на что.
И это устами Макея было на днях в интервью названо «государственностью» - именно такую «государственность» они защищают. Когда в их понимании «государство» - это не аппарат для строительства туалетов, а некая группа людей, которая имеет эксклюзивное право присваивать себе ресурсы и тратить их либо на себя, либо на тех, кто должен защищать их право присваивать ресурсы.
Со времен СССР ситуация с туалетами на Советской, там, где стоит злосчастный и грозный снаружи танк, улучшилась не сильно. В 00-х там построили один. Мы очень возмущались, когда была опубликована смета расходов – стоимость сортира равнялась стоимости 4-х комнатной квартиры. Но то было в 00-х – «золотые туалеты» были еще впереди.
Один нужник на центральную улицу полумиллионного города – это, будем говорить, ни о чем. Ситуацию спасает частный бизнес: наверное, ни в одном заведении не откажут. Собственно говоря, частный бизнес очень много в каких сферах спасал и спасает. И в медицине, и в сфере услуг, и в торговле, все самое красивое, качественное и актуальное – частное. Государство у нас вопросами развития не занимается – не его это дело. А вот «вырезать» оно очень любит, особенно тот самый частный бизнес. Так и живем: развиваться и что-то улучшать – это мы сами, а власть у нас – чтобы нас же «вырезать».
Может ли выжить государство, государством не являющееся? Вопрос риторический. По мнению американцев, СССР развалился потому, что там не умели делать пушки и масло одновременно. Ну, не умели строить и танки, и туалеты, в результате чего танки становились туалетами.
В нашем мини-СССР туалеты научились строить. Правда, за такие деньги, что лучше бы не строили. Что в лоб, что по лбу – с такой эффективностью, совершенно ничего не создавая, а лишь стараясь побольше «вырезать», финал у них будет тот же самый. Органика имеет свойство гнить.
А я, глядя на эти памятники-ракеты, вспомнил про другой памятник, который стоит у нас в Гомеле – танк. Вспомнилось, что во времена моего славного детства, то есть, как раз когда был жив СССР, мне удалось пару раз побывать внутри сей славной боевой машины. Дело в том, что до определенного момента в этом танке не был заварен аварийный люк в днище. И любознательные пацаны лазили внутрь совершенно беспрепятственно.
Так вот, проникнув туда однажды, я сразу, буквально моментально, вляпался ногой в… ну, в говно, куда ж еще. Вот как-то так: снаружи все брутально, героически и железно, а внутри – кучи говна.
Сказать честно, я долгое время не понимал, почему наши граждане так любят срать в танки, ракеты, домики на детских площадках. Совершенно непонятно было, какой в этом кайф. Это потом до меня дошло, что если в городе нет общественных туалетов, то люди будут искать другие уединенные места – и, как правило, найдут. Если страна умеет делать танки, но не умеет строить туалеты, то по периметру все будут бояться, а внутри будет сплошное говно. В конечном итоге это выльется в разруху и распад: органика имеет свойство гнить. Собственно, именно это в конечном итоге и произошло с СССР.
Государство нужно именно для того, чтобы строить туалеты. А еще – больницы, детские сады, школы. А еще оно нужно для того, чтобы защищать граждан, а не калечить. СССР умел строить танки, но не умел строить туалеты – конец известен. Современное белорусское государство ушло недалеко. Состояние дорог после зимы – катастрофическое. В новых микрорайонах не хватает школ. В больницах не хватает врачей. Милиция не защищает граждан, а является главной угрозой. Уровень преподавания в школах и в ВУЗах стремительно падает с каждым днем. Ни на что нет денег. Деньги есть только на ОМОН, на снаряжение, экипировку и вооружение для силовиков. На чиновников. Короче, на «своих» и на то, чтобы оставаться у власти, больше ни на что.
И это устами Макея было на днях в интервью названо «государственностью» - именно такую «государственность» они защищают. Когда в их понимании «государство» - это не аппарат для строительства туалетов, а некая группа людей, которая имеет эксклюзивное право присваивать себе ресурсы и тратить их либо на себя, либо на тех, кто должен защищать их право присваивать ресурсы.
Со времен СССР ситуация с туалетами на Советской, там, где стоит злосчастный и грозный снаружи танк, улучшилась не сильно. В 00-х там построили один. Мы очень возмущались, когда была опубликована смета расходов – стоимость сортира равнялась стоимости 4-х комнатной квартиры. Но то было в 00-х – «золотые туалеты» были еще впереди.
Один нужник на центральную улицу полумиллионного города – это, будем говорить, ни о чем. Ситуацию спасает частный бизнес: наверное, ни в одном заведении не откажут. Собственно говоря, частный бизнес очень много в каких сферах спасал и спасает. И в медицине, и в сфере услуг, и в торговле, все самое красивое, качественное и актуальное – частное. Государство у нас вопросами развития не занимается – не его это дело. А вот «вырезать» оно очень любит, особенно тот самый частный бизнес. Так и живем: развиваться и что-то улучшать – это мы сами, а власть у нас – чтобы нас же «вырезать».
Может ли выжить государство, государством не являющееся? Вопрос риторический. По мнению американцев, СССР развалился потому, что там не умели делать пушки и масло одновременно. Ну, не умели строить и танки, и туалеты, в результате чего танки становились туалетами.
В нашем мини-СССР туалеты научились строить. Правда, за такие деньги, что лучше бы не строили. Что в лоб, что по лбу – с такой эффективностью, совершенно ничего не создавая, а лишь стараясь побольше «вырезать», финал у них будет тот же самый. Органика имеет свойство гнить.
Знаковое событие вчерашнего дня – арест в Москве спецслужбами РБ адвоката Юрася Зянковича.
Зянкович ранее был активистом Партии БНФ, эмигрировал в США в 2007 году и, хотя и сохранил связи с Беларусью (даже заявлял о президентских амбициях), является на сегодняшний день американским гражданином. Со всеми вытекающими.
Тут примечательно то, что белорусско-американского юриста буквально выкрали прямо из отеля и доставили в СИЗО КГБ. То есть, это не такой случай, как у нас нередко бывает: где-то на улице схватили какого-то человека, а он оказался иностранным гражданином. В этом случае операция явно планировалась, объект – человек публичный, следовательно, об американском гражданстве было прекрасно известно.
Как, без сомнения, всем прекрасно известно и о том, как относятся США к ситуациям, когда их граждане попадают в подобного рода переделки где-то в далеких и не очень вменяемых странах. Собственно говоря, не так давно подобный кейс имелся – история политтехнолога Шклярова, которого пришлось освобождать после звонка Помпео.
Нет никаких сомнений в том, что, принимая решение об аресте американского гражданина, белорусские власти (а это решение – не чисто силовое, с учетом ключевого обстоятельства оно еще и политическое) отлично отдавали себе отчет, что отношения с США это не улучшит, скорее, наоборот: приведет к созданию еще одной конфликтной точки. То есть, если говорить просто и прямо: этот арест – это осознанный захват заложника. По всей видимости, кто-то пожалел, что со Шкляровым быстро расстались: никакого послабления от американской стороны, на что, очевидно, рассчитывали в ответ на этот жест, не случилось.
Что из этого следует? Во-первых, совершенно однозначно – то, что в отношениях с Западом белорусская сторона решила играть на повышение и делать это в самом худшем из возможных русле: путем шантажа. Можно смело сплетать в одну цепочку заявления о закрытии посольств, реплику Макея о том, что если Запад продолжит политику в существующем ключе, то в Беларуси «не станет того самого гражданского общества», а теперь еще и это. «Не станет гражданского общества» и арест американского гражданина – это уж очень явные и прямые сигналы.
Во-вторых, такая игра на повышение может свидетельствовать также о том, что в Минске хотят любой ценой разморозить диалог с Евросоюзом и США: пусть на первом этапе хотя бы в виде переговоров о судьбе дипмиссий и заложников – а там, глядишь, и дальше пойдет. Это уже, в свою очередь, означает, что один на один с восточным «братом» - не очень-то и уютно.
Ну и в-третьих, сама форма и методы, как все это делается, говорят о том, что инструментарий, который остался у режима для ведения внешней политики – скажем, очень скудный, и это мягко говоря.
Как бы то ни было, «игра на повышение» при любом раскладе – рискованное и хлопотное дельце. Особенно когда «партнер» в десятки раз сильнее тебя в любом измерении.
Зянкович ранее был активистом Партии БНФ, эмигрировал в США в 2007 году и, хотя и сохранил связи с Беларусью (даже заявлял о президентских амбициях), является на сегодняшний день американским гражданином. Со всеми вытекающими.
Тут примечательно то, что белорусско-американского юриста буквально выкрали прямо из отеля и доставили в СИЗО КГБ. То есть, это не такой случай, как у нас нередко бывает: где-то на улице схватили какого-то человека, а он оказался иностранным гражданином. В этом случае операция явно планировалась, объект – человек публичный, следовательно, об американском гражданстве было прекрасно известно.
Как, без сомнения, всем прекрасно известно и о том, как относятся США к ситуациям, когда их граждане попадают в подобного рода переделки где-то в далеких и не очень вменяемых странах. Собственно говоря, не так давно подобный кейс имелся – история политтехнолога Шклярова, которого пришлось освобождать после звонка Помпео.
Нет никаких сомнений в том, что, принимая решение об аресте американского гражданина, белорусские власти (а это решение – не чисто силовое, с учетом ключевого обстоятельства оно еще и политическое) отлично отдавали себе отчет, что отношения с США это не улучшит, скорее, наоборот: приведет к созданию еще одной конфликтной точки. То есть, если говорить просто и прямо: этот арест – это осознанный захват заложника. По всей видимости, кто-то пожалел, что со Шкляровым быстро расстались: никакого послабления от американской стороны, на что, очевидно, рассчитывали в ответ на этот жест, не случилось.
Что из этого следует? Во-первых, совершенно однозначно – то, что в отношениях с Западом белорусская сторона решила играть на повышение и делать это в самом худшем из возможных русле: путем шантажа. Можно смело сплетать в одну цепочку заявления о закрытии посольств, реплику Макея о том, что если Запад продолжит политику в существующем ключе, то в Беларуси «не станет того самого гражданского общества», а теперь еще и это. «Не станет гражданского общества» и арест американского гражданина – это уж очень явные и прямые сигналы.
Во-вторых, такая игра на повышение может свидетельствовать также о том, что в Минске хотят любой ценой разморозить диалог с Евросоюзом и США: пусть на первом этапе хотя бы в виде переговоров о судьбе дипмиссий и заложников – а там, глядишь, и дальше пойдет. Это уже, в свою очередь, означает, что один на один с восточным «братом» - не очень-то и уютно.
Ну и в-третьих, сама форма и методы, как все это делается, говорят о том, что инструментарий, который остался у режима для ведения внешней политики – скажем, очень скудный, и это мягко говоря.
Как бы то ни было, «игра на повышение» при любом раскладе – рискованное и хлопотное дельце. Особенно когда «партнер» в десятки раз сильнее тебя в любом измерении.
Визит Лукашенко в Азербайджан и его высказывания о «возвращенных территориях» и победе Баку в Карабахском конфликте уже откомментировали со всех сторон.
Однако послевкусие остается и последствия, по всей видимости, будут растянутыми во времени.
Вот бывший президент Армении Саргсян прямо раскритиковал Лукашенко за его высказывания. Пашинян пока молчит, однако надо ли ему вступать в дискуссию, когда буквально сразу после окончания визита Лукашенко позвонил Путин. То, что нам выдали в качестве официальной версии разговора вряд ли соответствует действительности. ОДКБ, в которое входят и Минск, и Ереван – один из интеграционных проектов Кремля, притом, что очень чувствительно – в военной сфере. А вот Азербайджан, как сателлит Турции, находится совершенно по другую линию фронта, с учетом же особенно того, насколько острой стала конкуренция Анкары и Москвы за влияние в регионе.
В этом контексте многие обратили внимание на некорректность поведения Лукашенко по отношению к своим военным союзникам в ходе встречи с Алиевым. Пикантности ситуации придает тот факт, что минувшей осенью, когда в Беларуси вовсю бушевали протесты, белорусский правитель в ходе встречи глав государств ОДКБ едва ли не прямо говорил о том, что этот военный союз должен быть предназначен в том числе для подавления внутренних восстаний в странах-членах, то есть, намекая на возможность использования российских сил внутри Беларуси для защиты своей власти в случае нужды.
Нужда, как видим, отпала и можно расслабиться. Но это – ладно. Верность Минска союзническим обязательствам и данному слову – давно не секрет в этом мире уже ни для кого. Интересно другое.
Плохо, когда нет ни легитимности, ни денег. Без легитимности с тобой даже встречаться никто не хочет, субъектность в политике стремится к нулю, а без денег сидишь, как на бочке с порохом. В итоге приходится хвататься за любую соломинку – будь то международная встреча или возможность поговорить о поставках нефти или продаже оружия, неважно даже с кем и насколько допустимая. Хотя бы поговорить.
Зачем было Алиеву встречаться с Лукашенко в сегодняшних условиях? Прямых профитов, на самом деле, нет – у него итак все хорошо. Но если посмотреть на последствия, то одной из самых рабочих версий может быть то, что Эрдоган, который стоит за Алиевым, и сам азербайджанский руководитель, по-восточному хитро использую слабость Лукашенко для того, чтобы ослабить и российский проект ОДКБ. Внести в него раскол, недоверие, нестабильность и противоречия. Судя по тому, что мы наблюдаем сейчас, все это вполне получается.
Трудно придумать сценарий, при котором избранная стратегия (избранная ли в отсутствие альтернативы?) может принести Минску бонусы в долгосрочной перспективе, в первую очередь в политических отношениях на пост-советском пространстве.
В экономике есть такое понятие – «ловушка бедности». Очень просто: бедный человек вынужден покупать дешевые вещи, которые намного хуже служат, требуя больше вложений, и намного быстрее выходят из строя. В итоге платит за те же блага, что и богатый, больше, становясь еще беднее. Бедный человек вынужден покупать вещи в кредит, платя проценты, в итоге переплачивая – в пользу богатых.
Сегодняшняя ситуация официального Минска в политике выглядит как «ловушка легитимности»: не имея возможности вести полноценную политическую деятельность, приходится втягиваться в любые предложения и затеи, какими бы сомнительными они ни были, с перспективой лишь ухудшения собственного положения. В том числе и в ситуациях, когда тебя откровенно используют.
Впрочем, «ловушку бедности» для режима тоже никто не отменял.
Однако послевкусие остается и последствия, по всей видимости, будут растянутыми во времени.
Вот бывший президент Армении Саргсян прямо раскритиковал Лукашенко за его высказывания. Пашинян пока молчит, однако надо ли ему вступать в дискуссию, когда буквально сразу после окончания визита Лукашенко позвонил Путин. То, что нам выдали в качестве официальной версии разговора вряд ли соответствует действительности. ОДКБ, в которое входят и Минск, и Ереван – один из интеграционных проектов Кремля, притом, что очень чувствительно – в военной сфере. А вот Азербайджан, как сателлит Турции, находится совершенно по другую линию фронта, с учетом же особенно того, насколько острой стала конкуренция Анкары и Москвы за влияние в регионе.
В этом контексте многие обратили внимание на некорректность поведения Лукашенко по отношению к своим военным союзникам в ходе встречи с Алиевым. Пикантности ситуации придает тот факт, что минувшей осенью, когда в Беларуси вовсю бушевали протесты, белорусский правитель в ходе встречи глав государств ОДКБ едва ли не прямо говорил о том, что этот военный союз должен быть предназначен в том числе для подавления внутренних восстаний в странах-членах, то есть, намекая на возможность использования российских сил внутри Беларуси для защиты своей власти в случае нужды.
Нужда, как видим, отпала и можно расслабиться. Но это – ладно. Верность Минска союзническим обязательствам и данному слову – давно не секрет в этом мире уже ни для кого. Интересно другое.
Плохо, когда нет ни легитимности, ни денег. Без легитимности с тобой даже встречаться никто не хочет, субъектность в политике стремится к нулю, а без денег сидишь, как на бочке с порохом. В итоге приходится хвататься за любую соломинку – будь то международная встреча или возможность поговорить о поставках нефти или продаже оружия, неважно даже с кем и насколько допустимая. Хотя бы поговорить.
Зачем было Алиеву встречаться с Лукашенко в сегодняшних условиях? Прямых профитов, на самом деле, нет – у него итак все хорошо. Но если посмотреть на последствия, то одной из самых рабочих версий может быть то, что Эрдоган, который стоит за Алиевым, и сам азербайджанский руководитель, по-восточному хитро использую слабость Лукашенко для того, чтобы ослабить и российский проект ОДКБ. Внести в него раскол, недоверие, нестабильность и противоречия. Судя по тому, что мы наблюдаем сейчас, все это вполне получается.
Трудно придумать сценарий, при котором избранная стратегия (избранная ли в отсутствие альтернативы?) может принести Минску бонусы в долгосрочной перспективе, в первую очередь в политических отношениях на пост-советском пространстве.
В экономике есть такое понятие – «ловушка бедности». Очень просто: бедный человек вынужден покупать дешевые вещи, которые намного хуже служат, требуя больше вложений, и намного быстрее выходят из строя. В итоге платит за те же блага, что и богатый, больше, становясь еще беднее. Бедный человек вынужден покупать вещи в кредит, платя проценты, в итоге переплачивая – в пользу богатых.
Сегодняшняя ситуация официального Минска в политике выглядит как «ловушка легитимности»: не имея возможности вести полноценную политическую деятельность, приходится втягиваться в любые предложения и затеи, какими бы сомнительными они ни были, с перспективой лишь ухудшения собственного положения. В том числе и в ситуациях, когда тебя откровенно используют.
Впрочем, «ловушку бедности» для режима тоже никто не отменял.
Погреб в Гомельской области, белорусские «заговорщики», Петров и Боширов и встреча Путина с Байденом. Всё в одном флаконе.
Это первая часть, продолжение будет ниже 👇👇👇
В последнее время было много событий, развиваются они достаточно стремительно и некоторые из них, вроде «заговора политологов и активистов», выглядели бы достаточно комично, если бы на кону не были реальные человеческие судьбы. Однако за всем этим, при желании, можно проследить определенный сюжет, из чего сделать определенные же выводы.
Белорусская публика, конечно же, больше всего внимания в последние дни обратила на «раскрытый заговор» с участием Федуты, Зенковича и Костусева, а так же то, что в ситуацию со своим комментарием вписалось ФСБ. Не будем долго разбирать детали, многое на ладони, начиная с нестыковок, типа того, что ФСБ раскрыло «заговор», который должен был произойти 9 мая, а у КГБ он же должен был случиться в июне-июле. Совершенно очевидно, что «спецоперация» выполнена по сталинским еще методичкам: ситуация срежиссирована самими спецслужбами, которые нашли интересную группу людей, обсуждающую в теоретической плоскости возможности госпереворота (показанная запись с зум-конференции на 100% выглядит именно как отстраненное теоретическое обсуждение), подсунули туда провокаторов и заявили о раскрытии «покушения». В обстановке крайней паранойи, царящей в верхах – самое то. Ну и, конечно же, классический пример, как силовики, используя слабости политического руководства, получают возможности для манипулирования ситуацией, а само руководство – утрачивает связь с реальностью и по факту лишь слабеет.
Интересней дальше. Имеем липовый «заговор», при котором КГБ похищает людей, в том числе американского гражданина, из Москвы. Российская сторона по началу совершенно искренне делает круглые глаза: пропавших ищет полиция, а Песков заявляет, что не обладает никакой информацией. Важная деталь: скоро ожидается встреча Путина с Байденом на полях экологического саммита, предположительно именно ради повышения ставок к ней Россия стянула войска к украинской границе. Фон для этой встречи явно портится тем, что на российской территории фактически выкрали человека с американским гражданством спецслужбы третьей страны.
И тут следует еще один удар. Чехия объявляет о результатах расследования, которые выявили, что склад с боеприпасами на территории этой страны в 2014 году взорвали ни кто иные, как старые «добрые» мемные Петров и Боширов, они же Мишкин и Чепига – те самые агенты ГРУ, которых обвиняют еще и в отравлении «новичком» Скрипалей. Речь идет уже об акте «государственного терроризма» на территории страны ЕС и НАТО, что может стать триггером для куда более мощных санкций против РФ и для эскалации напряжения. Фон для будущих переговоров портится еще больше, при этом все «косяки» и слабости явно со стороны Кремля.
И вот уже тут, в этот момент, неожиданно для всех, ФСБ выступает с заявлением, что это не КГБ задерживало белорусов и белоруса с американским гражданством в Москве, а они, ФСБ, в рамках совместной операции. И дело там – о готовящемся государственном перевороте, убийстве, захвате власти. Тему развивают уже белорусские СМИ и правитель: ни много, ни мало – раскрыто покушение и планы заточения в погребе.
Это первая часть, продолжение будет ниже 👇👇👇
В последнее время было много событий, развиваются они достаточно стремительно и некоторые из них, вроде «заговора политологов и активистов», выглядели бы достаточно комично, если бы на кону не были реальные человеческие судьбы. Однако за всем этим, при желании, можно проследить определенный сюжет, из чего сделать определенные же выводы.
Белорусская публика, конечно же, больше всего внимания в последние дни обратила на «раскрытый заговор» с участием Федуты, Зенковича и Костусева, а так же то, что в ситуацию со своим комментарием вписалось ФСБ. Не будем долго разбирать детали, многое на ладони, начиная с нестыковок, типа того, что ФСБ раскрыло «заговор», который должен был произойти 9 мая, а у КГБ он же должен был случиться в июне-июле. Совершенно очевидно, что «спецоперация» выполнена по сталинским еще методичкам: ситуация срежиссирована самими спецслужбами, которые нашли интересную группу людей, обсуждающую в теоретической плоскости возможности госпереворота (показанная запись с зум-конференции на 100% выглядит именно как отстраненное теоретическое обсуждение), подсунули туда провокаторов и заявили о раскрытии «покушения». В обстановке крайней паранойи, царящей в верхах – самое то. Ну и, конечно же, классический пример, как силовики, используя слабости политического руководства, получают возможности для манипулирования ситуацией, а само руководство – утрачивает связь с реальностью и по факту лишь слабеет.
Интересней дальше. Имеем липовый «заговор», при котором КГБ похищает людей, в том числе американского гражданина, из Москвы. Российская сторона по началу совершенно искренне делает круглые глаза: пропавших ищет полиция, а Песков заявляет, что не обладает никакой информацией. Важная деталь: скоро ожидается встреча Путина с Байденом на полях экологического саммита, предположительно именно ради повышения ставок к ней Россия стянула войска к украинской границе. Фон для этой встречи явно портится тем, что на российской территории фактически выкрали человека с американским гражданством спецслужбы третьей страны.
И тут следует еще один удар. Чехия объявляет о результатах расследования, которые выявили, что склад с боеприпасами на территории этой страны в 2014 году взорвали ни кто иные, как старые «добрые» мемные Петров и Боширов, они же Мишкин и Чепига – те самые агенты ГРУ, которых обвиняют еще и в отравлении «новичком» Скрипалей. Речь идет уже об акте «государственного терроризма» на территории страны ЕС и НАТО, что может стать триггером для куда более мощных санкций против РФ и для эскалации напряжения. Фон для будущих переговоров портится еще больше, при этом все «косяки» и слабости явно со стороны Кремля.
И вот уже тут, в этот момент, неожиданно для всех, ФСБ выступает с заявлением, что это не КГБ задерживало белорусов и белоруса с американским гражданством в Москве, а они, ФСБ, в рамках совместной операции. И дело там – о готовящемся государственном перевороте, убийстве, захвате власти. Тему развивают уже белорусские СМИ и правитель: ни много, ни мало – раскрыто покушение и планы заточения в погребе.
Окончание, начало выше 👆👆👆
Начинает прослеживаться определенная логика. Вход в тему ФСБ как минимум отчасти спасает лицо российской стороне: это не третьи страны орудуют на их территории, как у себя дома, ситуация типа контролируется. Параллельно это заявление выглядит как ответ на обвинения со стороны Чехии: вот, мол, Запад сам организовывает акты «государственного терроризма» и даже государственные перевороты. Параллельно решается еще одна задача. Тут Макей встречался с послами Германии и Франции, а на днях летит еще и на ассамблею ООН, где явно будет иметь возможность делать попытки возрождать многовекторность. На этом фоне заявления Лукашенко о том, что ЦРУ или ФБР пытались его убить, сильно подрезают многовекторному орлу крылья, а накануне встречи с Байденом Минск оказывается в одном окопе с Кремлем примерно на такой же глубине, на какой были во времена «холодной войны», скажем, Варшава или Будапешт – в качестве на 100% привязанного сателлита.
Какие сделаем выводы?
Первый. Эскалация отношений между Россией и Западом набирает обороты. К великому сожалению для режима, который из подобных ситуаций всегда извлекал бонусы, играя на противоречиях, в этот раз так не получается: возросшая зависимость от Москвы, собственного силового блока, паранойя и бесконечный поиск врагов приводят лишь к тому, что белорусский режим путем очень нехитрых и архаичных по содержанию и сути манипуляций буквально загнали в «единый фронт» с Кремлем.
Второй. Вся эта история – о том же, о чем и история со встречей с Алиевым: ситуация, в которой политическая слабость режима приводит к тому, что каждый шаг приводит лишь к ухудшению собственного положения. Постепенно, шаг за шагом, утрачивается пространство для маневра, возможность для принятия собственных решений, а ситуации, в которых тебя просто используют происходят все чаще.
Третье. Реальность такова, что эта самая постепенная утрата власти сейчас явно происходит в пользу Москвы и силового блока, который всегда был особенно лоялен именно к России. Кремль, в свою очередь, взвинчивает ставки в отношениях с Западом настолько, что это может привести к противостоянию, которое по накалу сравнится с «холодной войной», когда речь будет идти уже не о геополитическом соперничестве, а к взаимному стремлению коренным образом сменить у противника уклад в свою пользу. По крайней мере, то, как сейчас привязывают Беларусь именно по линии взаимодействий силовых блоков и идеологии противостояния, очень напоминает попытку склеить что-то типа Варшавского договора.
Другой разговор, что шансов в этом противостоянии, как и в прошлый раз, не будет – слишком велика разница в потенциале и возможные издержки. Вот, например, в результате обвинения со стороны Чехии Россия потеряла возможность экспорта в эту страну вакцины «Спутник» и вылетела из атомного тендера – потери будут несколько миллиардов долларов. Чтобы какие-то подобные потери понесли США в результате обвинения со стороны ФСБ в организации покушения на Лукашенко – я очень сомневаюсь. Приблизительно так обстоят дела примерно во всех сферах и секторах.
Пост-советские правители, что в Кремле, что в Минске, дряхлеют, теряют связь с реальностью и все больше напоминают Политбюро образца конца 70-х – начала 80-х, когда СССР в пылу противостояния с Западом был готов вводить войска в Афганистан, совершенно не просчитывая, какой экономический, политический и имиджевый урон могут наносить подобные авантюры, в состоянии ли экономика потянуть подобные издержки и к чему набор таких действий может привести в итоге.
К краху может привести, больше ни к чему.
Начинает прослеживаться определенная логика. Вход в тему ФСБ как минимум отчасти спасает лицо российской стороне: это не третьи страны орудуют на их территории, как у себя дома, ситуация типа контролируется. Параллельно это заявление выглядит как ответ на обвинения со стороны Чехии: вот, мол, Запад сам организовывает акты «государственного терроризма» и даже государственные перевороты. Параллельно решается еще одна задача. Тут Макей встречался с послами Германии и Франции, а на днях летит еще и на ассамблею ООН, где явно будет иметь возможность делать попытки возрождать многовекторность. На этом фоне заявления Лукашенко о том, что ЦРУ или ФБР пытались его убить, сильно подрезают многовекторному орлу крылья, а накануне встречи с Байденом Минск оказывается в одном окопе с Кремлем примерно на такой же глубине, на какой были во времена «холодной войны», скажем, Варшава или Будапешт – в качестве на 100% привязанного сателлита.
Какие сделаем выводы?
Первый. Эскалация отношений между Россией и Западом набирает обороты. К великому сожалению для режима, который из подобных ситуаций всегда извлекал бонусы, играя на противоречиях, в этот раз так не получается: возросшая зависимость от Москвы, собственного силового блока, паранойя и бесконечный поиск врагов приводят лишь к тому, что белорусский режим путем очень нехитрых и архаичных по содержанию и сути манипуляций буквально загнали в «единый фронт» с Кремлем.
Второй. Вся эта история – о том же, о чем и история со встречей с Алиевым: ситуация, в которой политическая слабость режима приводит к тому, что каждый шаг приводит лишь к ухудшению собственного положения. Постепенно, шаг за шагом, утрачивается пространство для маневра, возможность для принятия собственных решений, а ситуации, в которых тебя просто используют происходят все чаще.
Третье. Реальность такова, что эта самая постепенная утрата власти сейчас явно происходит в пользу Москвы и силового блока, который всегда был особенно лоялен именно к России. Кремль, в свою очередь, взвинчивает ставки в отношениях с Западом настолько, что это может привести к противостоянию, которое по накалу сравнится с «холодной войной», когда речь будет идти уже не о геополитическом соперничестве, а к взаимному стремлению коренным образом сменить у противника уклад в свою пользу. По крайней мере, то, как сейчас привязывают Беларусь именно по линии взаимодействий силовых блоков и идеологии противостояния, очень напоминает попытку склеить что-то типа Варшавского договора.
Другой разговор, что шансов в этом противостоянии, как и в прошлый раз, не будет – слишком велика разница в потенциале и возможные издержки. Вот, например, в результате обвинения со стороны Чехии Россия потеряла возможность экспорта в эту страну вакцины «Спутник» и вылетела из атомного тендера – потери будут несколько миллиардов долларов. Чтобы какие-то подобные потери понесли США в результате обвинения со стороны ФСБ в организации покушения на Лукашенко – я очень сомневаюсь. Приблизительно так обстоят дела примерно во всех сферах и секторах.
Пост-советские правители, что в Кремле, что в Минске, дряхлеют, теряют связь с реальностью и все больше напоминают Политбюро образца конца 70-х – начала 80-х, когда СССР в пылу противостояния с Западом был готов вводить войска в Афганистан, совершенно не просчитывая, какой экономический, политический и имиджевый урон могут наносить подобные авантюры, в состоянии ли экономика потянуть подобные издержки и к чему набор таких действий может привести в итоге.
К краху может привести, больше ни к чему.
Вчера очень значимое заявление сделал Госдеп США, на которое, почему-то, очень мало кто обратил внимание.
Американское внешнеполитическое ведомство заявило, что очень хочет стабильных отношений с Беларусью, только мешают этому сами белорусские власти, продолжая репрессии. Нормальный диалог, мол, не может возобновиться, пока в стране наблюдается текущая ситуация.
Прискорбно или нет, но в буквальном смысле это означает "перевернём страницу" по-американски. Если режим остановит аресты, насилие, пытки - можно дальше налаживать стабильные отношения, так, будто не было августа и сентября 2020 года. Но, правда, если не прекратит, то разговаривать не получится.
Как к этому относиться? В прямом смысле это тревожный сигнал. Он означает, что одним из главных мировых игроков продекларирована готовность к торгу. В повестке теперь не транзит и переговоры, а просто нормализация обстановки. Ставки сильно снижены, равно как и градус риторики. Перед режимом вновь замаячила перспектива многовекторности.
Как такое стало возможным, после всех-то заявлений? Да очень просто. Обновлённая позиция Госдепа была озвучена накануне встречи Лукашенко и Путина, на фоне растущего напряжения в Восточной Европе, открыто провозглашаемых Кремлём и ФСБ намерений и дальше вмешиваться в белорусские дела, "покушения", роста напряжённости между Минском и Киевом, обозначенной Москвой и белорусским режимом готовности чуть ли не вернуться до уровня противостояния образца времен, когда ещё существовал Варшавский блок.
Очевидно, в Вашингтоне в этом контексте решили немного расширить возможное поле для маневра Лукашенко. При определённой поступательности, последовательности, не торопясь, отпуская политзаключённых по одному взамен на те или иные жесты он, по идее, может не торопиться полностью ложиться под Москву, стремясь вернуться к балансированию. Это подвесит ситуацию с интеграцией ещё на неопределённый срок, что сломает планы Путина.
Нет никаких сомнений что растворяться в интеграционной пучине для Лукашенко совсем не вариант, а вот в подобного рода торгах он чувствует себя как рыба в воде. Поэтому вероятность того, что в Минске сигнал прочитали и правильно восприняли - высока. Если это так, то сейчас начнётся много кулуарной возни, пардон, консультаций, которых мы, конечно, не увидим. Не исключено, что даже выпустят кого-то из имеющихся и наименее опасных политзаключённых, станут чуток меньше репрессировать новых - понемножку, потихонечку: то, что в общей массе никак не будет заметно, в ходе закрытых встреч будет проговариваться как большой прогресс.
Так оно будет, или иначе, сегодня мы видим несколько достаточно чётких тенденций.
Геополитические расклады опять оттесняют на второй план внутренние белорусские.
В администрации Байдена смотрят на режим Лукашенко, как на оставшийся у власти, хоть и нелегитимный, и, следовательно, как на субъект для торга и выстраивания отношений.
Сам Лукашенко в очередной раз пробует (и не сказать, чтобы совсем уж безуспешно) отыграть себе время и пространство на конфликте Запада и Востока.
Инициативы "переговоров" под давлением голосования на "Голосе" и при международной поддержке утратили актуальность, так её особо и не приобретя.
Надо ли теперь посыпать голову пеплом, винить во всем США и плакать, что все пропало?
Нет.
Американцы, как люди прагматичные, из того, что хочется и того, что возможно, выбирают возможное. Да, все понимают, что идеально, конечно, чтобы власть сменилась здесь и сейчас, желательно не только в Минске, но и в Кремле. Но возможно ли это здесь и сейчас? Все говорит за то, что нет.
С другой стороны, если возможно добиться остановки репрессий и передышки для гражданского общества, а так же очередного "динамо" Путину от Лукашенко и попыток вернуться к "многовекторности" - почему бы и нет? Здоровый прагматизм, ничего более.
Американское внешнеполитическое ведомство заявило, что очень хочет стабильных отношений с Беларусью, только мешают этому сами белорусские власти, продолжая репрессии. Нормальный диалог, мол, не может возобновиться, пока в стране наблюдается текущая ситуация.
Прискорбно или нет, но в буквальном смысле это означает "перевернём страницу" по-американски. Если режим остановит аресты, насилие, пытки - можно дальше налаживать стабильные отношения, так, будто не было августа и сентября 2020 года. Но, правда, если не прекратит, то разговаривать не получится.
Как к этому относиться? В прямом смысле это тревожный сигнал. Он означает, что одним из главных мировых игроков продекларирована готовность к торгу. В повестке теперь не транзит и переговоры, а просто нормализация обстановки. Ставки сильно снижены, равно как и градус риторики. Перед режимом вновь замаячила перспектива многовекторности.
Как такое стало возможным, после всех-то заявлений? Да очень просто. Обновлённая позиция Госдепа была озвучена накануне встречи Лукашенко и Путина, на фоне растущего напряжения в Восточной Европе, открыто провозглашаемых Кремлём и ФСБ намерений и дальше вмешиваться в белорусские дела, "покушения", роста напряжённости между Минском и Киевом, обозначенной Москвой и белорусским режимом готовности чуть ли не вернуться до уровня противостояния образца времен, когда ещё существовал Варшавский блок.
Очевидно, в Вашингтоне в этом контексте решили немного расширить возможное поле для маневра Лукашенко. При определённой поступательности, последовательности, не торопясь, отпуская политзаключённых по одному взамен на те или иные жесты он, по идее, может не торопиться полностью ложиться под Москву, стремясь вернуться к балансированию. Это подвесит ситуацию с интеграцией ещё на неопределённый срок, что сломает планы Путина.
Нет никаких сомнений что растворяться в интеграционной пучине для Лукашенко совсем не вариант, а вот в подобного рода торгах он чувствует себя как рыба в воде. Поэтому вероятность того, что в Минске сигнал прочитали и правильно восприняли - высока. Если это так, то сейчас начнётся много кулуарной возни, пардон, консультаций, которых мы, конечно, не увидим. Не исключено, что даже выпустят кого-то из имеющихся и наименее опасных политзаключённых, станут чуток меньше репрессировать новых - понемножку, потихонечку: то, что в общей массе никак не будет заметно, в ходе закрытых встреч будет проговариваться как большой прогресс.
Так оно будет, или иначе, сегодня мы видим несколько достаточно чётких тенденций.
Геополитические расклады опять оттесняют на второй план внутренние белорусские.
В администрации Байдена смотрят на режим Лукашенко, как на оставшийся у власти, хоть и нелегитимный, и, следовательно, как на субъект для торга и выстраивания отношений.
Сам Лукашенко в очередной раз пробует (и не сказать, чтобы совсем уж безуспешно) отыграть себе время и пространство на конфликте Запада и Востока.
Инициативы "переговоров" под давлением голосования на "Голосе" и при международной поддержке утратили актуальность, так её особо и не приобретя.
Надо ли теперь посыпать голову пеплом, винить во всем США и плакать, что все пропало?
Нет.
Американцы, как люди прагматичные, из того, что хочется и того, что возможно, выбирают возможное. Да, все понимают, что идеально, конечно, чтобы власть сменилась здесь и сейчас, желательно не только в Минске, но и в Кремле. Но возможно ли это здесь и сейчас? Все говорит за то, что нет.
С другой стороны, если возможно добиться остановки репрессий и передышки для гражданского общества, а так же очередного "динамо" Путину от Лукашенко и попыток вернуться к "многовекторности" - почему бы и нет? Здоровый прагматизм, ничего более.
Ну а белорусам надо понять, что при выборе между их счастьем и геополитикой все всегда будут выбирать геополитику. Кстати, похоже, в офисе Латушко этот сигнал прочитали примерно так же, в результате чего появился призыв к Тихановской вступить в должность президента. Все же это было бы какое-то конкретное и ощутимое политическое действие. Не сказать, чтобы прямо суперэффективное, хотя Бог его знает...
Ибо мир может солидоризоваться с белорусам и помогать им. Но не может за них решать их проблемы.
Ибо мир может солидоризоваться с белорусам и помогать им. Но не может за них решать их проблемы.
Лукашенко озвучил подробности «судьбоносного решения», к которому он, по его словам, шел четверть века, и которое должно «спасти страну» в случае, «если покушение удастся».
Тут все гадали, что же это такое может быть, исходя из масштабов заявленного. «Четверть века» - почти все правление и сам собой напрашивался вывод, что решение это задумывается как лежащее в плоскости намного выше, чем факторы, которые можно назвать «переменными». Например, высказывались догадки, что имеется ввиду согласие на создание российской военной базы, что автоматически делало бы Беларусь российским протекторатом со всеми вытекающими. Или некое оформление конфигурации, при которой в случае отстранения Лукашенко от власти полномочия переходили бы, условно, высшему органу Союзного государства. В общем, что-то такое, что оформило бы окончательный переход 9,5 миллионного народа в заложники.
Однако сегодня было объявлено, что будущий судьбоносный декрет – это о том, что в случае устранения первого лица, власть перейдет «коллективному президенту» в лице Совета безопасности. Там на сегодняшний день 20 человек. Это коктейль из военных и гражданских (военных, правда, больше), среди которых есть вся, скажем так, «основа» нынешнего режима, нет, правда, сыновей, а также людей с фамилиями Шейман и Ермошина.
Не очень понятно, как эти планы и эти люди, в случае исчезновения предводителя, могут стабилизировать страну. Во-первых, декрет этот, буде его таки издадут и подпишут, напрямую нарушит Конституцию, согласно которой власть в стране в таких случаях переходит не Совбезу, а премьеру. Таким образом, единственное определение, которое напрашивается по отношению к этой команде – «хунта».
В нынешней Беларуси декреты и распоряжения, нарушающие Конституцию, не то что вообще не судьбоносные – в них нет даже ничего нового. Так, рутина. Однако проблема в том, что такой порядок действует лишь до тех пор, пока в строю автор этих декретов. Перечисленный список отнюдь не оставляет впечатления чего-то монолитного и сплоченного – там, скорее, мы видим представителей самых разных групп интересов, между которыми в случае исполнения сценария практически наверняка сразу начнется грызня. Плюс к тому, нет там ни одного мало-мальски харизматичного лидера, способного говорить с народом, да и людей, вызывающих доверие у масс, тоже не наблюдается.
Иными словами, в практической плоскости «судьбоносное решение» выглядит приблизительно никак и скорее напоминает некую демонстрацию, символический жест, чем реальный запуск действующего политического механизма – слишком уже много «переменных», которыми, в принципе, в этом списке являются все без исключения фамилии. Это тоже имеет свою логику, с учетом того, что Лукашенко явно покидать свой пост не собирается а про липовость попыток покушений если и не знает, то, возможно, догадывается. Только остается вопрос: зачем тогда было огород городить?
А вот тут может быть действительно кое-что интересное, что, при рассмотрении с определенной колокольни, может и подойти под определение «судьбоносного решения, к которому шел 26 лет».
Реально беспрецедентно то, что Лукашенко впервые за свою карьеру проговорил вслух, что может или должно быть после того, как он лишится власти. Это для нас это могут быть просто слова, а для него, в его субъективном восприятии, момент, когда он решит заняться, неважно в каком виде, вопросами транзита и того, что он оставит после себя, действительно может быть судьбоносным и к нему действительно можно было готовиться четверть века.
То, что до этого дошло, может говорить очень о многом. Под словами «им удастся» может иметься ввиду не только физическое покушение, но и, возможное бегство из страны, уход с должности (под гарантии этого вот Совбеза) – что угодно. Сам факт, что такие сценарии вышли в плоскость допущений – качественно новая ситуация. Которая может говорить в том числе и о том, что на всех уровнях приходит понимание: бесконечно в нынешнем виде система не просуществует. Ресурсы тают и новых источников не предвидится.
Тут все гадали, что же это такое может быть, исходя из масштабов заявленного. «Четверть века» - почти все правление и сам собой напрашивался вывод, что решение это задумывается как лежащее в плоскости намного выше, чем факторы, которые можно назвать «переменными». Например, высказывались догадки, что имеется ввиду согласие на создание российской военной базы, что автоматически делало бы Беларусь российским протекторатом со всеми вытекающими. Или некое оформление конфигурации, при которой в случае отстранения Лукашенко от власти полномочия переходили бы, условно, высшему органу Союзного государства. В общем, что-то такое, что оформило бы окончательный переход 9,5 миллионного народа в заложники.
Однако сегодня было объявлено, что будущий судьбоносный декрет – это о том, что в случае устранения первого лица, власть перейдет «коллективному президенту» в лице Совета безопасности. Там на сегодняшний день 20 человек. Это коктейль из военных и гражданских (военных, правда, больше), среди которых есть вся, скажем так, «основа» нынешнего режима, нет, правда, сыновей, а также людей с фамилиями Шейман и Ермошина.
Не очень понятно, как эти планы и эти люди, в случае исчезновения предводителя, могут стабилизировать страну. Во-первых, декрет этот, буде его таки издадут и подпишут, напрямую нарушит Конституцию, согласно которой власть в стране в таких случаях переходит не Совбезу, а премьеру. Таким образом, единственное определение, которое напрашивается по отношению к этой команде – «хунта».
В нынешней Беларуси декреты и распоряжения, нарушающие Конституцию, не то что вообще не судьбоносные – в них нет даже ничего нового. Так, рутина. Однако проблема в том, что такой порядок действует лишь до тех пор, пока в строю автор этих декретов. Перечисленный список отнюдь не оставляет впечатления чего-то монолитного и сплоченного – там, скорее, мы видим представителей самых разных групп интересов, между которыми в случае исполнения сценария практически наверняка сразу начнется грызня. Плюс к тому, нет там ни одного мало-мальски харизматичного лидера, способного говорить с народом, да и людей, вызывающих доверие у масс, тоже не наблюдается.
Иными словами, в практической плоскости «судьбоносное решение» выглядит приблизительно никак и скорее напоминает некую демонстрацию, символический жест, чем реальный запуск действующего политического механизма – слишком уже много «переменных», которыми, в принципе, в этом списке являются все без исключения фамилии. Это тоже имеет свою логику, с учетом того, что Лукашенко явно покидать свой пост не собирается а про липовость попыток покушений если и не знает, то, возможно, догадывается. Только остается вопрос: зачем тогда было огород городить?
А вот тут может быть действительно кое-что интересное, что, при рассмотрении с определенной колокольни, может и подойти под определение «судьбоносного решения, к которому шел 26 лет».
Реально беспрецедентно то, что Лукашенко впервые за свою карьеру проговорил вслух, что может или должно быть после того, как он лишится власти. Это для нас это могут быть просто слова, а для него, в его субъективном восприятии, момент, когда он решит заняться, неважно в каком виде, вопросами транзита и того, что он оставит после себя, действительно может быть судьбоносным и к нему действительно можно было готовиться четверть века.
То, что до этого дошло, может говорить очень о многом. Под словами «им удастся» может иметься ввиду не только физическое покушение, но и, возможное бегство из страны, уход с должности (под гарантии этого вот Совбеза) – что угодно. Сам факт, что такие сценарии вышли в плоскость допущений – качественно новая ситуация. Которая может говорить в том числе и о том, что на всех уровнях приходит понимание: бесконечно в нынешнем виде система не просуществует. Ресурсы тают и новых источников не предвидится.
📌 Друзья, если сегодня на вечер у кого-то еще нет планов, приглашаю в 20.00 присоединиться к стриму на YouTube-канале ОГП-ТВ.
Сегодня в гостях у Анатолия Лебедько в итоговом недельном выпуске буду и я, и еще очень интересные и уважаемые люди: Максим Богрецов из команды Виктора Бабарико и российский политик, президент Общероссийского общественного движения «Союз правых сил», Леонид Гозман.
Так что будет интересно.
Сегодня в 20.00 вот сюда 👇👇👇
https://www.youtube.com/user/57genn
Сегодня в гостях у Анатолия Лебедько в итоговом недельном выпуске буду и я, и еще очень интересные и уважаемые люди: Максим Богрецов из команды Виктора Бабарико и российский политик, президент Общероссийского общественного движения «Союз правых сил», Леонид Гозман.
Так что будет интересно.
Сегодня в 20.00 вот сюда 👇👇👇
https://www.youtube.com/user/57genn
Макей заявил , что посольства в европейских странах и в Украине закрываться не будут.
Некоторое время назад слова Лукашенко о том, что надо закрыть диппредставительства в государствах, отношения с которыми видятся «бесперспективными», всеми были поняты примерно одинаково: речь идет о странах Запада, в первую очередь прибалтийских республиках и, возможно, об Украине. Тем более, что сделаны эти заявления были на фоне беспрецедентного обострения отношений с Польшей.
Уже тогда я писал, что, скорее всего, не закончится это ничем. По всей видимости, как и предполагалось, речь шла о простом шантаже: мы, мол, готовы полностью сжечь мосты, если вы и дальше будете нас «жизни учить», нам не впервой. Если бы причина была более банальная (хотя что может быть банальнее для теперешнего белорусского режима, чем примитивный шантаж) и была в чем-то другом, да в той же экономии, то и исполнение было бы совершенно простое – взял да и закрыл. Но вот пришел момент, а он всегда приходит, когда карты приходится вскрывать и блеф становится очевидным.
С точки зрения сегодняшнего дня произошедший отказ от эскалации с Западом можно объяснить и просто, и сложно. Те, кто хотел бы увидеть за этим силу режима, могут сказать, что, видимо, Минск добился своих целей – и некоторые высказывания западных политиков говорят о том, что какие-то тихие, кулуарные, однако попытки начала торга, в принципе, возможны. Те, кто хочет видеть за всем исключительно слабость правителя, могут акцентироваться на возобновлении американских санкций как показателе того, что шантаж успехов не достиг. Истина, по всей видимости, не то, чтобы посередине, а складывается понемногу из обоих соображений.
То, что не играло существенной роли тогда, стало центральным в международной повестке в последние недели, а именно – обострение отношений между Западом и Россией. То, что сейчас русские объявили о решении отвести войска от границ с Украиной не должно никого вводить в заблуждение: во-первых, пока ничто не говорит о том, что будут отведены все войска; во-вторых, и сил ЮВО достаточно, чтобы, в случае чего, поддерживать напряжение; в-третьих, как отвели, так и вернуть могут; в-четвертых, войска – не единственный индикатор глобальной напряженности.
Одновременно и Минск, который почувствовал некоторый прилив уверенности в связи с кажущейся «стабилизацией» внутри страны, похоже, не прочь вернуться к политике балансирования, при которой можно извлекать выгоды как с Запада, так и Востока. Тем более, Москва денег не дает, а именно деньги сейчас решают – почему бы не попробовать снова позаигрывать с США и Евросоюзом? Если сами не раскошелятся, то можно хоть Путину нервы потрепать.
Сложилась ситуация, которая очень напоминает сначала кризис, а потом и «разморозку» отношений с Западом после подавления протестов в 2010 году. Тогда тоже были санкции, тоже рост зависимости от России и тоже, в итоге, разговоры о том, что независимость надо спасать. И Запад, в конце концов, решился на «оттепель» просто в обмен на прекращение репрессий. Почему бы и не повторить тот трюк? В Вашингтоне, как и в Брюсселе, в последнюю очередь хотели бы, чтобы Минск полностью упал в вассальный статус, а на белорусской территории появились российские войска: когда от одной границы до Варшавы – 200 км, а от другой до Киева – 300 по трассе, это мало кому понравится. У Лукашенко своя история: любое обострение между Россией и Западом всегда дает ему шанс на внешнеполитический маневр.
Другой разговор, что в одну реку нельзя войти дважды. То, что было возможным в 2011 или в 2013 совершенно не видится возможным сейчас. Для полноценного балансирования нужно иметь куда более крепкие позиции внутри страны и куда более бесспорную легитимность. А чтобы торговаться остановкой репрессий – намного бОльшую уверенность в поддержке населением.
Не обладая в достаточной мере ни тем, ни другим, в подобной сложной игре можно банально надорваться. Путин, конечно, демонстрирует по отношению к Лукашенко просто невообразимое терпение. Такое, что это уже вызывает смех в самой России. Однако любое терпение имеет свой конец.
Некоторое время назад слова Лукашенко о том, что надо закрыть диппредставительства в государствах, отношения с которыми видятся «бесперспективными», всеми были поняты примерно одинаково: речь идет о странах Запада, в первую очередь прибалтийских республиках и, возможно, об Украине. Тем более, что сделаны эти заявления были на фоне беспрецедентного обострения отношений с Польшей.
Уже тогда я писал, что, скорее всего, не закончится это ничем. По всей видимости, как и предполагалось, речь шла о простом шантаже: мы, мол, готовы полностью сжечь мосты, если вы и дальше будете нас «жизни учить», нам не впервой. Если бы причина была более банальная (хотя что может быть банальнее для теперешнего белорусского режима, чем примитивный шантаж) и была в чем-то другом, да в той же экономии, то и исполнение было бы совершенно простое – взял да и закрыл. Но вот пришел момент, а он всегда приходит, когда карты приходится вскрывать и блеф становится очевидным.
С точки зрения сегодняшнего дня произошедший отказ от эскалации с Западом можно объяснить и просто, и сложно. Те, кто хотел бы увидеть за этим силу режима, могут сказать, что, видимо, Минск добился своих целей – и некоторые высказывания западных политиков говорят о том, что какие-то тихие, кулуарные, однако попытки начала торга, в принципе, возможны. Те, кто хочет видеть за всем исключительно слабость правителя, могут акцентироваться на возобновлении американских санкций как показателе того, что шантаж успехов не достиг. Истина, по всей видимости, не то, чтобы посередине, а складывается понемногу из обоих соображений.
То, что не играло существенной роли тогда, стало центральным в международной повестке в последние недели, а именно – обострение отношений между Западом и Россией. То, что сейчас русские объявили о решении отвести войска от границ с Украиной не должно никого вводить в заблуждение: во-первых, пока ничто не говорит о том, что будут отведены все войска; во-вторых, и сил ЮВО достаточно, чтобы, в случае чего, поддерживать напряжение; в-третьих, как отвели, так и вернуть могут; в-четвертых, войска – не единственный индикатор глобальной напряженности.
Одновременно и Минск, который почувствовал некоторый прилив уверенности в связи с кажущейся «стабилизацией» внутри страны, похоже, не прочь вернуться к политике балансирования, при которой можно извлекать выгоды как с Запада, так и Востока. Тем более, Москва денег не дает, а именно деньги сейчас решают – почему бы не попробовать снова позаигрывать с США и Евросоюзом? Если сами не раскошелятся, то можно хоть Путину нервы потрепать.
Сложилась ситуация, которая очень напоминает сначала кризис, а потом и «разморозку» отношений с Западом после подавления протестов в 2010 году. Тогда тоже были санкции, тоже рост зависимости от России и тоже, в итоге, разговоры о том, что независимость надо спасать. И Запад, в конце концов, решился на «оттепель» просто в обмен на прекращение репрессий. Почему бы и не повторить тот трюк? В Вашингтоне, как и в Брюсселе, в последнюю очередь хотели бы, чтобы Минск полностью упал в вассальный статус, а на белорусской территории появились российские войска: когда от одной границы до Варшавы – 200 км, а от другой до Киева – 300 по трассе, это мало кому понравится. У Лукашенко своя история: любое обострение между Россией и Западом всегда дает ему шанс на внешнеполитический маневр.
Другой разговор, что в одну реку нельзя войти дважды. То, что было возможным в 2011 или в 2013 совершенно не видится возможным сейчас. Для полноценного балансирования нужно иметь куда более крепкие позиции внутри страны и куда более бесспорную легитимность. А чтобы торговаться остановкой репрессий – намного бОльшую уверенность в поддержке населением.
Не обладая в достаточной мере ни тем, ни другим, в подобной сложной игре можно банально надорваться. Путин, конечно, демонстрирует по отношению к Лукашенко просто невообразимое терпение. Такое, что это уже вызывает смех в самой России. Однако любое терпение имеет свой конец.
Тут много о внешнеполитической ситуации, перспективах и реальности у сегодняшнего правящего режима.
https://newbelarus.vision/multi-vector-foreign-policy-of-lukashenka-the-end-of-epoch/?fbclid=IwAR1HBIxpd7oNbiliQnxXXZY6NQ0Mtdm3y9UOJUzjbN8bMhBmW0gEuX4YLdA
Только что давал комментарий "Салідарнасці" по поводу озвученных планов на референдум зимой 2022 года. А ссылку скидываю на материал по внешней политике - тема, которая была очень актуальна на прошлой неделе.
Прошу меня простить за то, что чувствительно запаздываю с реакциями. До конца этой недели нахожусь в интенсивной очень командировке, поэтому просто физически не успеваю все отслеживать и, тем более, реагировать.
По возвращении обязательно исправлюсь.
https://newbelarus.vision/multi-vector-foreign-policy-of-lukashenka-the-end-of-epoch/?fbclid=IwAR1HBIxpd7oNbiliQnxXXZY6NQ0Mtdm3y9UOJUzjbN8bMhBmW0gEuX4YLdA
Только что давал комментарий "Салідарнасці" по поводу озвученных планов на референдум зимой 2022 года. А ссылку скидываю на материал по внешней политике - тема, которая была очень актуальна на прошлой неделе.
Прошу меня простить за то, что чувствительно запаздываю с реакциями. До конца этой недели нахожусь в интенсивной очень командировке, поэтому просто физически не успеваю все отслеживать и, тем более, реагировать.
По возвращении обязательно исправлюсь.
Цэнтр новых ідэй
Лесі цікава: шматвектарная палітыка Лукашэнкі – канец эпохі? - Цэнтр новых ідэй
Пакуль Аляксандр Лукашэнка ездзіць на перамовы з Пуціным, а ФСБ і КДБ сумесна “выкрываюць” спробу дзяржаўнага перавароту, Захад становіцца менш прыязным да прэзідэнта Беларусі. Акрамя таго, ЗША абвяшчаюць пра эканамічныя санкцыі супраць 9 дзяржаўных прадпрыемстваў…
Пост после долгого молчания.
Начало. Продолжение будет ниже. 👇👇👇
У людей, работающих с информацией, но являющихся больше медиаменеджерами, а не журналистами, бывают моменты, когда организационная работа вытесняет на какое-то время информационную. Бывает, выпадаешь на какое-то время из информационной повестки напрочь под давлением других дел. Зато потом тратишь иногда до суток просто на то, чтобы перечитать все, что произошло за последние дни.
Как говорят авиадиспетчеры, «теряешь картинку», а потом прилагаешь усилия, чтобы «поймать картинку». Зато, скажу по личному опыту, такие моменты бывают очень полезны для того, чтобы увидеть вещи как бы немного со стороны, сжать полученный одномоментно информационный поток до некоей систематизированной картины и лучше увидеть ситуацию.
Вот примерно что-то похожее произошло со мной в течение прошлой недели. Был в очень интенсивной командировке, вернулся в субботу, влёт пришлось праздновать Пасху, а потом…
Читая новости последних дней, трудно было избавиться от ощущения, что общий расклад сейчас определяют, во-первых, детали. Во-вторых, общее развитие ситуации, хорошо иллюстрируемое этими деталями, в принципе, идет ровно так, как мы неоднократно обсуждали еще во второй половине прошлого года, когда стало понятно, что быстро режим не падет, но запас его устойчивости очень ограничен – в первую очередь, ограничен кадровым потенциалом низкого уровня, отсутствием стратегии, подорванными легитимностью и международной субъектностью, скатывающейся в коллапс экономикой.
Давайте, что называется, пробежимся по верхам. Не надо заморачиваться сейчас на неких глобальных вещах, посмотрим на, казалось бы, небольшие новостные поводы. Вот власти отказали в регистрации пророссийской партии «Союз». А ведь регистрацию этой политической силы еще недавно все связывали с условиями поддержки со стороны России. Так оно было или не так, но очевидно, что в общем и целом власти продолжают на словах продолжают поддерживать интеграцию, на деле же – делают все, чтобы блокировать здесь любые прокремлевские инициативы. Такая непоследовательность – фирменная «фишка» во взаимоотношениях с Кремлем, которая периодически приводит к трениям. А в нынешней неустойчивой ситуации любая искра, возникшая от подобных трений (какая-нибудь «торговая война» или выход очередного «Крестного батьки») может породить большой пожар.
Сюда добавляем резкое сокращение поставок нефти со стороны все той же России на белорусские НПЗ. Новополоцк, похоже, вообще останется без сырья, Мозырь – тоже не «в шоколаде». Нефтепереработка и получение маржи – базис экономической устойчивости существующей модели. Поскольку текущий тренд обусловлен, наверняка, и введением американских санкций, и некими подводными течениями в отношениях Минска и Москвы, можно предположить, что у него есть все шансы стать долгосрочным – со всеми вытекающими.
Начало. Продолжение будет ниже. 👇👇👇
У людей, работающих с информацией, но являющихся больше медиаменеджерами, а не журналистами, бывают моменты, когда организационная работа вытесняет на какое-то время информационную. Бывает, выпадаешь на какое-то время из информационной повестки напрочь под давлением других дел. Зато потом тратишь иногда до суток просто на то, чтобы перечитать все, что произошло за последние дни.
Как говорят авиадиспетчеры, «теряешь картинку», а потом прилагаешь усилия, чтобы «поймать картинку». Зато, скажу по личному опыту, такие моменты бывают очень полезны для того, чтобы увидеть вещи как бы немного со стороны, сжать полученный одномоментно информационный поток до некоей систематизированной картины и лучше увидеть ситуацию.
Вот примерно что-то похожее произошло со мной в течение прошлой недели. Был в очень интенсивной командировке, вернулся в субботу, влёт пришлось праздновать Пасху, а потом…
Читая новости последних дней, трудно было избавиться от ощущения, что общий расклад сейчас определяют, во-первых, детали. Во-вторых, общее развитие ситуации, хорошо иллюстрируемое этими деталями, в принципе, идет ровно так, как мы неоднократно обсуждали еще во второй половине прошлого года, когда стало понятно, что быстро режим не падет, но запас его устойчивости очень ограничен – в первую очередь, ограничен кадровым потенциалом низкого уровня, отсутствием стратегии, подорванными легитимностью и международной субъектностью, скатывающейся в коллапс экономикой.
Давайте, что называется, пробежимся по верхам. Не надо заморачиваться сейчас на неких глобальных вещах, посмотрим на, казалось бы, небольшие новостные поводы. Вот власти отказали в регистрации пророссийской партии «Союз». А ведь регистрацию этой политической силы еще недавно все связывали с условиями поддержки со стороны России. Так оно было или не так, но очевидно, что в общем и целом власти продолжают на словах продолжают поддерживать интеграцию, на деле же – делают все, чтобы блокировать здесь любые прокремлевские инициативы. Такая непоследовательность – фирменная «фишка» во взаимоотношениях с Кремлем, которая периодически приводит к трениям. А в нынешней неустойчивой ситуации любая искра, возникшая от подобных трений (какая-нибудь «торговая война» или выход очередного «Крестного батьки») может породить большой пожар.
Сюда добавляем резкое сокращение поставок нефти со стороны все той же России на белорусские НПЗ. Новополоцк, похоже, вообще останется без сырья, Мозырь – тоже не «в шоколаде». Нефтепереработка и получение маржи – базис экономической устойчивости существующей модели. Поскольку текущий тренд обусловлен, наверняка, и введением американских санкций, и некими подводными течениями в отношениях Минска и Москвы, можно предположить, что у него есть все шансы стать долгосрочным – со всеми вытекающими.
Часть вторая поста после долгого молчания.
Продолжение. Начало выше 👆👆👆
Белорусских айтишников перестали выпускать из страны по польской визе Business Harbour – это такая специальная виза для релокации программистов. «Белавиа» тупо не садит людей в самолет, выдавая бумажку о том, что «отсутствуют основания для выезда». Действия настолько неправовые, что реализацию их спихнули на институцию, которая вообще «не при делах» - транспортную компанию. А ведь говорили еще осенью 2020 года, что устанавливаемый в Беларуси режим насилия и террора по определению не может быть долгим (в историческом масштабе). Что рабовладельческие общества развалились именно потому, что очень дороги и экономически непродуктивны. Что специалисты будут уезжать или прекращать работать (платить налоги, потреблять) в знак протеста. И вот, похоже, эта простая истина дошла до власть удерживающих, раз они решили строить общество рабства в реале. Однако проблема порочности таких систем не решается «Железным занавесом» - судьба СССР лучший тому пример.
Насмешила меня сегодня новость о том, что принято решение заново разрешить использовать в общепите пластиковую посуду. В прошлом году ее запретили, однако, вводя запрет, не подумали, что собственное производство экологичных тарелок и вилок покрывает лишь 30% потребностей рынка – пришлось сдать назад. Что это, как не лучшая иллюстрация того, на каком ущербном уровне находится у системы аналитика и планирование? Пример локальный, но есть и более масштабный: АЭС построили, а энергию от нее куда девать – пока никто так и не придумал.
Вот что хорошо получается у этой власти – это бряцать оружием. После отсутствия бросилось в глаза, что омоновцы теперь патрулируют улицы без балаклав. С открытыми лицами выступили и силовики, отметившиеся в записанном ими обращении «в защиту президента и его семьи» - такая у нас армия, которая не народ защищает, а семью. Обращение выглядело очень бодрым, куда бодрее аналогичных, выпущенных осенью. Видимо, уверенность в том, что ситуация полностью под контролем, уже почти абсолютная. Впрочем, в этом же уверены не только они, но и многие пессимисты с «протестной» стороны: много комментариев о том, что Беларусь превращается в концлагерь, а экономика все не падает и не падает, люди все не взрываются и не взрываются.
Экономика упадет, для этого сошлось все. Она, во-первых, нежизнеспособна на уровне модели. Этот фактор умножается на снижение продуктивности более креативных секторов, не способных нормально работать в созданных условиях. Это все умножается на неопределенность с нефтью и «бан» на финансовых рынках.
Система тотального контроля и террора, которую сейчас пытается эксплуатировать режим, требует столько ресурсов, сколько эта страна и этот народ не готовы ей дать. В этом смысле она медленно, но очень верно, пусть и незаметно для невооруженного глаза, двигается к неминуемому коллапсу.
Очень серьезные сомнения есть в жизнеспособности системы, которой нужны огромные деньги на оружие и наемников и которая хочет запретить целому народу жить, но которая не в состоянии спланировать даже запрет на пластиковую посуду.
Продолжение. Начало выше 👆👆👆
Белорусских айтишников перестали выпускать из страны по польской визе Business Harbour – это такая специальная виза для релокации программистов. «Белавиа» тупо не садит людей в самолет, выдавая бумажку о том, что «отсутствуют основания для выезда». Действия настолько неправовые, что реализацию их спихнули на институцию, которая вообще «не при делах» - транспортную компанию. А ведь говорили еще осенью 2020 года, что устанавливаемый в Беларуси режим насилия и террора по определению не может быть долгим (в историческом масштабе). Что рабовладельческие общества развалились именно потому, что очень дороги и экономически непродуктивны. Что специалисты будут уезжать или прекращать работать (платить налоги, потреблять) в знак протеста. И вот, похоже, эта простая истина дошла до власть удерживающих, раз они решили строить общество рабства в реале. Однако проблема порочности таких систем не решается «Железным занавесом» - судьба СССР лучший тому пример.
Насмешила меня сегодня новость о том, что принято решение заново разрешить использовать в общепите пластиковую посуду. В прошлом году ее запретили, однако, вводя запрет, не подумали, что собственное производство экологичных тарелок и вилок покрывает лишь 30% потребностей рынка – пришлось сдать назад. Что это, как не лучшая иллюстрация того, на каком ущербном уровне находится у системы аналитика и планирование? Пример локальный, но есть и более масштабный: АЭС построили, а энергию от нее куда девать – пока никто так и не придумал.
Вот что хорошо получается у этой власти – это бряцать оружием. После отсутствия бросилось в глаза, что омоновцы теперь патрулируют улицы без балаклав. С открытыми лицами выступили и силовики, отметившиеся в записанном ими обращении «в защиту президента и его семьи» - такая у нас армия, которая не народ защищает, а семью. Обращение выглядело очень бодрым, куда бодрее аналогичных, выпущенных осенью. Видимо, уверенность в том, что ситуация полностью под контролем, уже почти абсолютная. Впрочем, в этом же уверены не только они, но и многие пессимисты с «протестной» стороны: много комментариев о том, что Беларусь превращается в концлагерь, а экономика все не падает и не падает, люди все не взрываются и не взрываются.
Экономика упадет, для этого сошлось все. Она, во-первых, нежизнеспособна на уровне модели. Этот фактор умножается на снижение продуктивности более креативных секторов, не способных нормально работать в созданных условиях. Это все умножается на неопределенность с нефтью и «бан» на финансовых рынках.
Система тотального контроля и террора, которую сейчас пытается эксплуатировать режим, требует столько ресурсов, сколько эта страна и этот народ не готовы ей дать. В этом смысле она медленно, но очень верно, пусть и незаметно для невооруженного глаза, двигается к неминуемому коллапсу.
Очень серьезные сомнения есть в жизнеспособности системы, которой нужны огромные деньги на оружие и наемников и которая хочет запретить целому народу жить, но которая не в состоянии спланировать даже запрет на пластиковую посуду.